|
JUGEMUJUGEMUGOKOUNOSURIKIREKAI |
| JARISUIGYONOSUIRAIMATSUUNRAIMATSU |
| FUURAIMATSUKUUNEROTOKORONI |
|
| |
edit: тут было блаблабла про мою нескончаемую лень. Если кто-то еще сюда доберется, то знайте, что я пишу этот несчастный фанфик, опять сначала, опять по-новому, без футуризма, с кучей диалогов, но пишу, потому что не могу от него отвязаться.
Файл #1: таинственные темные костюмы
В чем уже успели убедиться Клауд и Кай – так это в том, что погода в этом месте вряд ли изменится. - А я не говорил вам, - прервал Тсенг тишину, - что это очень странное место? Клауд и Кай переглянулись. - Вообще мы уже и сами догадались, - заметил Кай. - Прекрасно, - он чуть приподнял уголки рта. – Значит, я могу вас попросить о несколько странном одолжении? - В зависимости от того, насколько оно будет странное, - пожал плечами Клауд. Мужчина чуть склонил голову: - Дотроньтесь до моего лба. Первой оживилась Елена. - Тсенг, ты уверен? Он многозначительно посмотрел на девушку. - По-другому никак, - проговорил он медленно, растягивая каждое слово. Елена продолжала пристально смотреть на Тсенга. - Да ты, братец, разленился, - заметил Рено. - Лучше один раз увидеть, - закончил этот таинственный разговор Руд. Приятели, несколько озадаченные, подошли к темноволосому мужчине и одновременно коснулись ладонями его лба. - Помните: вы только наблюдатели. Всё исчезло: воспоминания, чувства, ощущения… Осталось только падение, стремительное и неизбежное, рождавшее трепет и волнение. И вот, наконец, первым бликом прорезался легкий всплеск… Очень яркий свет. Спасительный холод. Белоснежная раковина краснеет от смываемой крови. Другая рука набирает горсть воды и выплескивает на лицо, стараясь унять жжение в глазах и не позволить выступить слезам. Шум, наконец, стихает, взгляд поднимается к зеркалу, и раздается тихий вскрик. Но отражение, показавшееся таким непохожим, вмиг принимает привычный вид. Всё такое белое, белое… Невыносимо. Сдавленный кашель – и белизна покрывается резкими красными пятнами. В мыслях нет ничего, похожего на оправдание или утешение. Решено. Легкий стук взрывает тишину и решимость. Лицо расчерчивает легкая сумасшедшая улыбка. Чего теперь бояться? Да будет так. Занавес.
Небо начало угасать, и робкими мазками стали проступать первые звезды. Воздух густел и становился прохладным, наполняясь незабвенным ароматом летней ночи. Густая зелень словно вздохнула свободно от гнета зашедшего солнца. Густо, как выдох леса, звучала виолончель, скорбно и старательно выводя каждую ноту своей задумчивой песни. Тусклым, почти незаметным еще светом зажигались пухлые фонари. Оркестр на белоснежной сцене в виде полусферы осторожно завторил хрупкой белокурой виолончелистке в легком белом платье, закрывшей глаза в новом порыве грусти, казавшемся зрителям почти естественным, нежели записанным в партитуру. «Гениально», - сорвалось с ярко-алых губ девушки, устремившей внимательный взгляд карих глаз на сцену и, казалось, готовой вот-вот сорваться с места и подлететь к солистке. Зачесанные набок короткие светлые волосы ревниво покалывали подбородок и затылок, но она не обращала никакого внимания на это. Девушка легко сжала в руке шелк своего длинного синего платья и огляделась. Её взгляд остановился на красивом тридцатилетнем, с тонкими чертами лица, вутайце, легко улыбавшемся, сощурив тёмные, но холодные глаза. Длинные черные волосы были прилежно зачесаны назад. Мужчина, поймав взгляд девушки, несколько удивленно посмотрел на нее и сказал: - Не думал, что тебе нравится. Она слегка улыбнулась – явление крайне редкое и в какой-то степени неестественное. В этот момент виолончель горячо заспорила с оркестром, и единственным помощником солистке выступил нежный трепет скрипок. - Эта девушка похожа на сестру… - казалось, она совсем замолчала, но вдруг спросила: - Она была хорошим Турком, Тсенг? - Такая же правильная, как ты, Елена, - вступил в разговор чей-то задиристый голос. Елена обернулась: перед ней стоял мужчина, ровесник Тсенга, с вызывающей красной шевелюрой, спереди торчащей во все стороны короткими прядями, а сзади собранной в конский хвост. Светло-голубые глаза игриво поглядывали на девушку, а на кошачьих губах играла какая-то детская ухмылка. В отличие от вутайца, он выглядел как-то по-мальчишески. Наверное, из-за резко сужавшегося к подбородку лица и забавной прически. О назначении татуировок на высоких скулах в виде красных полумесяцев гадали, пожалуй, не только окружающие, но и он сам. Девушка хотела уж было что-то ответить, но тут слово взял Тсенг: - Оттого она и была хорошим Турком. Понимаешь, Рено? Елена деликатно отвернулась, чтобы скрыть улыбку, а Рено нахмурился и нарочито обиженно посмотрел на мужчину. - Расслабься, - обратился к нему Тсенг. – Сейчас концерт закончится – потанцуешь с кем-нибудь. Обида во взгляде сменилась удивлением. - «Расслабься»? С каких пор ты такой добрый? Мужчина лишь задумчиво покачал головой. - А Руд куда делся? - А-а, - отмахнулся красноволосый Турк, - шут его знает. Со Страйфом небось разговаривает. - Что ему понадобилось от Клауда? - Да известно что, - Рено пожал плечами. – Пойти, что ли, действительно его поискать. А музыка отличная, верно… С этими словами он покинул общество Елены и Тсенга и пошел поближе к сцене.
Её роскошные тёмно-каштановые волосы мягкими локонами ложились на крепкие белые плечи, передавая таинство сокрытия длинному черному платью, осторожно облегающему стройную фигуру. Контраст белого и черного заставлял его еще больше завидовать людям на сцене, способным видеть ее лицо. Впрочем, как он сам надеялся, зависть эта не была порождена ни влюбленностью, ни любовью к этой женщине. Она осторожно повернула голову, буквально на мгновение, и ему предстал её милый профиль, словно выгравированный в густом воздухе: длинный прямой нос, мягкая линия рта и осторожный взгляд светло-карих глаз. Заметив его, она полностью повернулась, и её губы сложились в приветливой, но холодной улыбке. Сразу же после этого она отвернулась, словно желая нагнать то, что пропустила.
Рено недолго пришлось разыскивать товарища: благо, внешность у него была приметная. Крупное телосложение, отсутствие растительности на голове, не считая аккуратного контура усов и бороды, изрядное количество железа в ушах, крупный нос с горбинкой и неизменные солнцезащитные очки (от своих Рено на время праздника избавился, вызвав немалое удивление со стороны коллег) – всё это лишь усиливало впечатление от без того говорящего прозвища. Как он и подозревал, Руд стоял недалеко от сцены, где до этого расположились все обитатели «Седьмого неба». Он тихо подошел сзади и тяжело опустил ему на плечо ладонь: - Вот ты где, - объявил он торжественно, но приятель, казалось, не обратил внимание. - Думаешь, есть что-то между ними? – продолжил Рено как ни в чем не бывало, кивнув на девушку в длинном черном платье и блондина в черном костюме, стоявшего рядом. – Она-то ради него на всё пойдет. - А он? – спросил, наконец, Руд. - Тоже, наверное, пойдет. Или не пойдет. Или будет идти, пока ему это выгодно. Может быть, ему просто некуда идти. - Цинично. - Да нет, жизненно, - Рено хлопнул его по плечу. – Но вот в чем я уверен: наш желтоголовый друг никогда не признается ей в том, чего не чувствует. Руд ничего не ответил и впервые за долгое время тяжело вздохнул. - Не согласен, - заговорил кто-то за ними, и оба приятеля повернулись, чтобы увидеть подошедших Тсенга и Елену. - Я думал, вы не собирались идти со мной, - заметил Рено. Мужчина проигнорировал его замечание, а Елена сделала вид, что она вовсе не при чем. - Ну и почему же ты со мной не согласен? - Просто потому, что не хочу с тобой соглашаться, - спокойно ответил он. – Еще неизвестно, кто кого больше ценит… - Да Лайфстрим скорее замерзнет, - недовольно-небрежно протянул Рено. - Ну давайте, давайте, все сейчас выскажемся, пока нас они не услышали, - Елена вздохнула. Она хотела еще что-нибудь поучительное добавить, но кто-то раздраженно зашептал им: - Имейте уважение: это же классика! - Извините, - виновато прошептал Рено, и все замолчали, стараясь вновь погрузиться в атмосферу выступления.
Елена постаралась отойти подальше от шумной компании. Несколько минут спустя девушка поняла, что на неё кто-то пристально смотрит. Она с неохотой оторвала взгляд от сцены и увидела, что стоявший перед ней русоволосый девятилетний мальчик с любопытством разглядывает её. Его яркие голубые глаза озадаченно изучали девушку, приводя её в немалое замешательство. Елена начала в панике оглядывать себя в поисках какого-нибудь изъяна, но так ничего и не нашла. Тогда она в отместку стала разглядывать его. Ничего особенного в его внешности не было – самый обыкновенный девятилетний мальчик с еще не до конца сформировавшимися чертами лица и маленькой тщедушной фигуркой. Ребенок, видимо, смутился от пристального взгляда девушки, и тогда та довольно улыбнулась и подошла к нему. - Привет, Дензел, - сказала она дружелюбно. – Ты сегодня какой-то невеселый. Дензел огляделся по сторонам и заговорщицки поманил пальцем к себе. Елена присела, чтобы их лица были на одном уровне. - Что здесь вообще может быть интересного? – с досадой зашептал он. Девушка проигнорировала вопрос, приняв его за риторический, и, продолжая улыбаться, спросила: - Почему ты не с семьей? Потерялся? – только после того, как она произнесла последнее слово, Елена поняла глупость вопроса. Его щеки вспыхнули. - Вовсе нет, - запротестовал мальчик. – Я прекрасно знаю, где Клауд, и Тифа, и Марлин, и Баррет, и Ред, и даже Юффи, и вообще. - Да-а, Руфус устроил масштабное торжество, - пробормотала Елена. Между ними ненадолго воцарилось молчание. - Как дела у тебя? Как учеба? – спросила, наконец, девушка. Дензел смущенно отвернулся и пробурчал: - Нормально. - Чуть не забыла! – воскликнула Елена и тут же смущенно прикрыла рот. – Дензел, ты ведь уже большой, верно? Он настороженно кивнул. - Тогда… - она начала что-то искать в своей миниатюрной сумочке. – Мне очень жаль, что я не смогла прийти на твой прошлый день рождения... вот оно! Елена выудила небольшую коробочку и вручила ему. - Это мобильный телефон. Я хочу сказать… - она запнулась, подбирая нужные слова. – Я хочу сказать, что если тебе нужна будет помощь, ты всегда сможешь со мной связаться. Я хотела сделать подарок после концерта, но раз уж ты меня нашел… Глаза Дензела засветились недоверчивым, но радостным блеском. - А что, если… - Не беспокойся, игры там тоже есть, - она потрепала его по плечу. – Пожалуйста, не отказывайся. Я и так еле упросила Клауда с Тифой. - Нет-нет-нет! – он замахал руками. – Мне очень нравится! Спасибо! Дензел оживленно пожал девушке руку, а потом и вовсе обнял, чем невероятно её смутил. - Только у меня к тебе небольшая просьба, - зашептала Елена. - Какая? - Не говори никому, что я так себя веду. Он легко засмеялся. - Хорошо, не скажу.
Природа стала постепенно признавать свет ламп, а потом и вовсе поручила им старательно освещать окрестности… - Икэй, - Тсенг скорее констатировал, чем окликнул. - Фальшивит. Это слово стало и приветствием, и отзывом на происходящее. Тсенг отлично понимал состояние собеседника, а потому тактично промолчал. Наконец, стоявший к нему спиной юноша повернулся и смерил его слегка презрительным взглядом серо-зеленых глаз. - Я не знаю, о чем говорить, - заявил он несколько высоким, но от этого не менее безразличным, голосом. Тсенг продолжал хранить молчание. - Её ищут, - произнес он, наконец, соответствующим тоном. Собеседник сощурился и провел кончиками тонких длинных пальцев по пепельно-серым волосам, аккуратно заплетенным в косу. На его отточенном лице заиграло недоверие. - Ищут, значит? – как-то отстраненно повторил Икэй. – А найдут? - Честно? – мужчина отвел взгляд. По лицу парня легким штрихом скользнула ухмылка. - Правду. - Правду ты знаешь, - Тсенг положил руку в карман брюк и пристально посмотрел на Икэя. – Шалуа была ценным сотрудником. Её просто так не потеряют. Икэй раскрыл было рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент со всех сторон послышались аплодисменты и возгласы «Браво!»: концерт закончился. Оба посмотрели на сцену, где солистка раскланивалась, словно опираясь на виолончель, и смущенно улыбалась. - И всё-таки, - начал собеседник Тсенга, не отводя глаз от сцены, - всё-таки я не верю, что ты не знаешь о том, как идут поиски. Тсенг тоже не вознамерился посмотреть на Икэя. - А вот это и было моё «честно». Парень вмиг повернулся и вопросительно взглянул на мужчину. - Поиски идут, но я сомневаюсь, что они будут успешными. - Почему? - Нашли ту часть корабля. Окрестности обыскали, но капсулы там не было. Сейчас должны проверять подземелья, - он повернулся к Икэю. Казалось, его подменили: фарфоровая, еле движущаяся маска куда-то пропала, и точёные черты лица внезапно обрели живость. - Но ведь подземелья, - его голос дрогнул, - еще остались. Вполне возможно, что она могла… - Могла, - Тсенгу доставляло какое-то странное удовольствие наблюдать за потерянностью этого человека. – Но в любом случае это может плохо обернуться: если её капсула на самом деле упала, то системы жизнеобеспечения могли повредиться. Другое дело… - … если её кто-то украл, - закончил Икэй. - Именно. Правда, об этом пока рано говорить. Потому я не хочу тебя тешить фразами вроде «всё будет хорошо». - Ясно, - к Икэю вновь вернулось безразличие. Несколько секунд простояв так среди уходящей публики, он вдруг издал нервный смешок и без лишних слов последовал прочь. - Прекрасно тебя понимаю, - раздраженно пробормотал Тсенг. - Тсе-е-е-енг! – проверещал радостный голос Рено. «И нигде от них спасенья нет», - он вздохнул и повернулся на оклик: к нему подходили четверо. Молодой среднего роста блондин, шедший вместе с Рудом, Рено и Еленой, был одет в исключительно белый костюм, вкупе с которым неуютно себя чувствовала чёрная рубашка. У него были весьма приятные черты, и, хотя молодого человека было можно назвать красавцем, особенным его назвать было нельзя. Всё – от изысканного костюма до белозубой улыбки – было совершенно, иногда до тошноты comme il faut и, как это часто бывает, совсем не соответствовало характеру основателя Организации по Возрождению Мира – Руфуса Шинры. - А мы уже тебя потеряли, - заметил, улыбаясь, Шинра. – Нам всем нужно поговорить. - О чем же? Улыбка на его лице угасла. - Не знаю, как помягче объяснить, а потому скажу как есть: со следующей недели вы все переходите под начальство Рива Туести. Всё это Руфус выговорил почти скороговоркой, словно опасаясь, что кто-нибудь его перебьет. Реакция на фразу не заставила себя ждать. - Что?! – в один голос вскрикнули Рено, Руд и Елена. - То есть ты отправляешь нас в свободный полет, - констатировал Тсенг. - Можно сказать и так. - А приказ, конечно, не обсуждается, - задумчиво пробормотал Руд. Руфус взглянул на него. - Ты верно понял. - Что, старые добрые времена Турков? – с ехидцей заметил Рено. – А делать-то мы что будем? - Будете управляющими в Организации. - Хочешь, чтобы мы следили за работой? – в темных глазах Тсенга промелькнула какая-то хищная искра. - Не то, чтобы… - половинчато начал Руфус и вдруг снова улыбнулся. – Но и это тоже. Как телохранителям вам в последнее время нечего делать. - Куда же мы катимся, друзья, - Рено обратился к приятелям. – Мусорщики, палачи, шпионы некогда могущественной корпорации, мы теперь должны заниматься тем, чего не понимаем и не умеем. - Брось дурачиться, - отмахнулась Елена. - Нет-нет-нет, я не дурачусь ничуть. Просто… задание очень странное и подозрительно бессрочное, а босс не хочет ничего нам объяснить. - Ты так говоришь, как будто здесь меня и нет, - засмеялся Руфус. – И да: я хоть уже и не босс, но вы всегда будете Турками. - Значит, постараемся быть ближе к делу, - Тсенг вновь вступил в разговор. – Что конкретно нужно? - Информация, - с полной серьезностью ответил Шинра. – После победы над Вайссом открылась крупная информационная жила. У меня такое чувство, что корпорация жила жизнью, тайной даже для отца. - Уф! - вздохнул Рено. – А я уж всерьез испугался. - Особенно меня интересует сотрудничество с новоприбывшими членами ОВМ. Если этого не увидит Рив, то увижу я. - Вас волнует семейное дело Руи, верно? – уточнил Руд. - Верно, - Руфус повернулся на каблуках и посмотрел на безоблачное ночное небо. – А теперь, когда все в курсе, пора продолжать праздник, вы так не думаете?..
Спокойная, расслабляющая музыка словно ласкала танцующих, добавляя легкости в атмосферу вечера. Рено искоса заметил, как все разбились по парам: Руд и Тсенг танцевали с какими-то приятными дамами, Елена выбрала себе в качестве кавалера жутко смутившегося Дензела… Его взгляд упал на еще одну пару: та девушка, на которую давеча засматривался Руд, осторожно вальсировала с тем самым блондином. Первым в его внешности, что бросалось в глаза, была прическа, упрямо торчавшая желтоватыми короткими прядями во все стороны, и неестественно синие глаза. Вообще же, в силу по-детски прямой линии рта и правильного носа, он производил впечатление упрямого ребенка. Клауд Страйф и Тифа Локхарт. Именно их отношения послужили предметом недавнего спора. Рено, к своему разочарованию, теперь зацепил взглядом и то, как он осторожно держал её за талию, и то, как она смотрела на него… Вдруг звонкий голосок партнерши Рено по танцу вернул Турка к реальности: - А ты хорошо танцуешь! - Спасибо, Марлин, - он лукаво улыбнулся ей – тоненькой семилетней девочке с темно-русыми волосами, в этот день непривычно распущенными. Смотрелась она премило в своем легком розовом платьице – но все это напоминало Рено о не самом приятном времени их знакомства. - Знаешь, Клауд с Тифой тоже хорошо танцуют! Тифа смущенно улыбнулась, а Клауд резко повернулся в их сторону, и его щеки слегка порозовели. - Спасибо, Марлин, - проговорил он мягким голосом и отвернулся. - Хорошо, что все хорошо, - уже шепотом сказала Марлин. - Возможно, - задумчиво ответил Рено. Звуки музыки начали таять, и Рено учтиво поклонился девочке, благодаря за танец. - Как-нибудь еще потанцуем? – шепнул он ей на ухо. - Обязательно! – Марлин широко улыбнулась и вдруг заглянула ему за плечо. - Смотри, смотри! – горячо зашептала девочка. Турк выпрямился и повернулся туда, куда смотрела Марлин. Действительно: то, что Тифа и Клауд стояли настолько близко друг к другу, притом, что Страйф одной рукой касался её щеки, было чем-то из ряда вон выходящим – словом, интересно стало даже Рено. Вот их лица всё ближе, ближе… Тут Турк уж было собрался признать свою неправоту, как вдруг… - Веселитесь? – громко произнес знакомый голос со стороны. - Успокойся, - ответил ему другой голос. Рено повернул голову: говорили Тсенг и Икэй. Последний выглядел каким-то встревоженным, оживленным; его глаза остановились аккурат на той паре, за которой наблюдали Рено и Марлин, прожигая их безумным взглядом. Впрочем, Турк был более чем уверен, что Икэй был просто пьян. - Я спокоен как никогда, - надменно произнес парень и посмотрел на Рено. – Что, думаешь, это веселье? Ни о ком не вспоминаете, словно и не было ничего… Долг не искупается ни временем, ни смертью. И её больше нет. Он разразился истерическим хохотом. Рено же краем глаза заметил, как Клауд и Тифа почти одновременно оттолкнули друг друга и стали смотреть в сторону Икэя. - А вы все заплатите, - продолжал юноша, теперь переведя взгляд на Тсенга. – И я заплачу. С этими словами он исчез в толпе. Молчание долго царило среди окружающих. - Тифа… - Я всё понимаю, Клауд. Нам, наверное, лучше… - Домой? - …да. С этими словами они забрали Марлин, и она успела только помахать Рено на прощание. Турк медленно поднял руку и помахал в ответ, но все трое уже скрылись из виду. - Ну так что я говорил? – обратился к нему Тсенг как ни в чем не бывало - Ложь, - бросил красноволосый. – Но тебе эта тема ведь тоже не очень приятна? - Гм, - он хмыкнул и задумчиво пропел низким приятным голосом: – «Alea jacta est …» И, словно в подтверждение ему, прогремел рояль, начиная новый танец…
В ушах загремела смертельная свистопляска. Невозможно понять, есть эти звуки на самом деле или нет. Всё слишком живо, остро и в то же время не по-настоящему. Чтобы не подмешивать свой крик к этому мистическому оркестру, пришлось прикусить руку. Боль невыносима… Нет, слишком мягкое определение. Если бы на самом деле разламывали спину, такой боли бы не было. Но он не услышит. Никто не услышит… Впервые за долгое время – и непонятно, почему именно теперь, - нахлынуло чувство жизни. Прекрасное, пусть и болезненное, чувство. Неужели скоро всё закончится…
В Джуноне шел добротный, настоящий дождь. Пахло свежей летней сыростью. Небо осаживали серо-сиреневые тучи, в этот день почти сливавшиеся с океаном. И поэтому Тсенга переполняло несколько злорадное чувство, что слегка унылый, серо-черно-сиреневый антураж его кабинета, наконец, будет доступен для понимания всем жителям города. Но отчет от этого становился не меньше, головная боль – не слабее, а время неумолимо летело к собранию… Стук в дверь. «Много историй с этого начинается», - с сожалением подумал Тсенг, надеясь лишь, что это не… - Можно? – прозвенел бодрый голос. …Рено. Дверь открылась, и из проема показалась красная голова с веселой физиономией – после недавних ночных событий Тсенг стал мыслить образами. Лоб его украшали неизменные солнцезащитные очки. Галстук Рено не считал нужным носить, ровно как и застегивать пиджак и заправлять рубашку. Тсенг про себя отметил, что, наверное, из-за этой нарочитой неопрятности он и выглядит моложе своих лет. - Нельзя, - процедил мужчина, но Рено как ни в чем не бывало впорхнул в комнату, заставляя Тсенга лишь недоумевать, как у него получается так легко себя чувствовать после всякого бурного гуляния. - Собрание через десять минут, - он с каким-то особенным удовольствием прошел через весь кабинет и рухнул на стул напротив Тсенга. – Отчет? Брось ты, ничего интересного уже несколько месяцев не происходит. - И хорошо, что не происходит, - Тсенг нарочито увлеченно стал изучать написанное. - А-а, я серьезно! – протянул Рено. – Это всё очень странно. Ну ладно, изъяли у Шелке оружие, ну не нашли Шалуа, но было это уже когда? Тсенг приподнял бровь: - И что? - А то, что это всё подозрительно очень. А сейчас единственное событие – принятие в ряды ОВМ десятилетнего мальчика, - словно о чем-то вспомнив, Рено хитро ухмыльнулся. – Елена от этого вовсе не в восторге. Тсенг быстро взглянул на бывшего подчиненного. - Что, ещё злится? - Я бы тоже разозлился, если бы меня по пьяни проиграли в карты. Мужчина нахмурился. - Нечего было меня спаивать. Сами напросились. - Но Елена-то не при чем. Тем более что тебе она не принадлежит. Да чего объяснять. Собрание через десять минут, - повторил Рено и поднялся. – А вообще, что у трезвого на уме, то… Тсенг метнул в него прегрозный взгляд. - Иди уже. - Понял. Когда дверь хлопнула, Тсенг глубоко вздохнул и устало потер переносицу, вглядываясь в доклад. За несколько месяцев ничего из ряда вон выходяшего не произошло, как и говорил Рено. А перед Еленой нужно было как-то извиняться.
- Хотела бы я знать, о чем ты думаешь, - пробормотала Елена, задумчиво грызя карандаш. - Что? – вопрос Руда быстро вывел её из размышлений. Она повернулась к его столу. Их кабинет ничем не отличался от кабинета Тсенга, разве что был попросторней. Та же серая офисная мебель, черные компьютеры и сиреневые стены. - Ничего, просто задумалась о недавнем. - Ясно, - ей показалось, или Руд улыбнулся? - А ты о чем думаешь? Руд пришел в небольшое замешательство, поскольку думал, что её бормотание предназначалось ему. Но теперь всё встало на свои места. Мужчина поправил свои несменные очки. - О работе. Елена хмыкнула. - Да ладно, какая тут работа? - Действительно. Думаю о том, что Руфус сказал год назад: мы всегда останемся Турками. О том, что мы таскаем эти темные костюмы, хотя Шинры уже давно нет. Даже ты носишь этот костюм, хотя тебе впору в платьях щеголять. И очки эти, - Руд демонстративно их снял, - уже символ того, что мне не измениться. У меня ощущение, что один Тсенг с этой бумажной волокитой чувствует себя как рыба в воде. И ведь даже Рив понимает, что толку от нас мало. Похоже, Руфус действительно нас оставил. Не знаю, как ты, а я не хочу заканчивать жизнь вот так… - он вдруг замолчал и стал смотреть в окно. Елена, не привыкшая слышать от Руда таких длинных речей, лишь сидела и молча смотрела на мужчину. - Ты прав, - она вздохнула и бросила взгляд на часы. – О нет… мы уже опаздываем. - Собрание, - с горечью заметил Руд и, надев очки и поднявшись, направился к двери. Елена последовала за ним. Они вышли в узкий белый, щедро освещенный коридор и поспешили к кабинету Рива, как вдруг их кто-то окликнул. Первой обернулась Елена. - Рив? – её возглас заставил Руда тоже остановиться. К ним быстрым шагом шел их нынешний начальник в компании с Тсенгом и Рено. - Дело срочное, - бросил Рив на ходу и, ни на кого не глядя, прошел дальше, так что всем Туркам пришлось лишь второпях следовать за ним. На лицах всех четырех заиграло какое-то радостное волнение. Когда они прошли мимо двери кабинета Туести, он пояснил: - Конференц-зал. Рено забеспокоился: - Эй, Рив, ты там не мировой совет собрал ненароком? Он не ответил. Когда, наконец, они дошли до огромных дубовых дверей и вошли внутрь конференц-зала, Рив пригласил всех сесть. Помещение было довольно широким, и слева направо растянулся длинный стеклянный стол, окруженный креслами; окон в зале не было – их место занимали огромные проекционные экраны, белевшие на фоне всё тех же серо-сиреневых обоев. Рив нервно присел во главе стола. Это был сорокалетний мужчина с изборожденным морщинами, но еще красивым лицом, смольно-черными, свисавшими до подбородка прядями и четкой жирной линией усов и бороды. Многие давали ему больше, чем было на самом деле, - следствие невероятной самоотдачи и трудолюбия, присущих Риву еще с его бывшей должности. Последняя, впрочем, несмотря на весьма мирную направленность, покоем никогда не отличалась. Теперь же он был главой Организации Возрождения Мира и нередко вспоминал про себя Руфуса, благополучно сплавившего решение нагороженных им четыре года назад проблем на плечи «более опытного управленца». К слову, после краха корпорации Шинра он перестал носить строгий синий костюм и перешел к более лояльному, но не менее официальному варианту. Вдруг заработали проекторы. - Недавно, - начал Рив, пытаясь что-то настроить в компьютере напротив, - а именно семнадцать минут назад, звонил Клауд Страйф. Генезис Рапсодос вернулся. Рено, Руда и Тсенга словно громом поразило. Елена обеспокоено рассматривала появившуюся на экранах информацию. - Армия его клонов была уничтожена, Холландер убит, разве сам он не умер? – задал вопрос Рено. Рив покачал головой и, сложив руки в замок, продолжил. - Вы должны доставить Клауда, Тифу, Марлин и Дензела сюда, - Рив вздохнул. – Это почти личная просьба. Тифа тяжело ранена и ей нужно обследование. Руд нахмурился. - Генезис чуть не убил Тифу, и если бы Клауд не оказался рядом, то неизвестно, что было бы. Мы не должны терять ни минуты, но случай с Тифой может оказаться лишь приманкой, потому мы отправляем несколько отрядов сопровождения. - Если это приманка, - холодно заметил Тсенг, - то все эти отряды… бесполезно посылать. Рив быстро взглянул на него. - У тебя есть другие варианты? - Мы сами отправимся, - подала голос Елена. – Вертолет у нас есть, и с «фантомом» проблем нет. - Кстати, да, - подхватил Рено. – Рив, позволь нам самим с этим справиться. - Это глупости, - Рив покачал головой. – Я в ответе за вас… - Перед Руфусом, который давно потерял к нашему «отделу» всякий интерес, - съязвил Тсенг. Остальные трое Турков с удивлением уставились на него. - Что? – вутаец оглядел их. – Думаете, если я в отличие от вас делом занимаюсь, то мне это нравится? - Вы могли об этом сказать, - тихо пробормотал Туести и вдруг оживился: - Действительно планируете отправиться в одиночку? Тогда, как доберетесь, выходите на связь. Генезис хитер и не сделает это просто так, поэтому советую – настоятельно рекомендую вам еще раз всё обдумать. - Нечего обдумывать, - сказал Руд, сощурившись за своими темными очками. – Они все в опасности. Рив привстал. - Если вы действительно хотите этого – то… берегите себя. Все начали подниматься. - Мы постараемся, - оживленно заметил Рено. – И Рив… спасибо. Турк улыбнулся и последовал за остальными. Даже узкие офисные коридоры стали казаться им приветливее и шире. Все они были слишком оживлены, чтобы говорить. Не пройдя, однако, и десяти метров, они услышали голос Икэя. - Стойте! Все остановились и обернулись, дожидаясь парня. За год он сильно похудел и измотался. Рукава его белого халата были наспех засучены, глаза горели каким-то неестественным блеском. - Что случилось? – спросила Елена. - Я должен вас предупредить, - говорил он, переводя дыхание, - что «фантома» опасно использовать. - Почему? Мы уже несколько раз это делали. - В том-то и дело, что испытывали, - в его взгляде застыла мольба. – Я… не уверен, что всё в порядке. Будьте очень осторожны, или у вас не будет выбора. - Выбор всегда есть, - пожал плечами Руд. Икэй с внезапной растерянностью взглянул на него. - Ты так считаешь? – он вздохнул. – Странно от тебя это слышать. Впрочем, - вдруг Икэй выпрямился, - я вас предупредил: это опасно. Будьте осторожнее. Он, как всегда без предупреждения, повернулся к ним спиной и быстро зашагал прочь. - … и что это было? – недоуменно пробормотала Елена. - Кажется, мы остались без защиты, - Тсенг скрестил руки на груди. - Что ты там напевал, когда мы в последний раз Икэя таким видели? – ехидно заметил Рено. - Точно… Не думал, что ты вспомнишь. Воцарилось молчание. - Так мы идем или нет? – нетерпеливо заговорила девушка. Турки разом оживились и направились в ангар. - Что-то небо совсем разнюнилось, - брезгливо заметил Рено. – До Эджа, если повезет и поторопимся, часа три. - Сейчас, - Елена взглянула на свой мобильный, - пять вечера. Получается, тогда же и прибудем… Турки остановились. Вдруг мир на глазах стал расплываться: белые контуры стен становились нечеткими, лампы гасли, но все четверо, казалось, не находили это явление хоть сколько-нибудь странным. Вскоре повсюду расползлась неясная, пульсирующая тьма, и их тёмные костюмы стали с ней сливаться. Сквозь пространство пронзительно просвистела первая мысль: «Турки… Значит, это и есть Турки». Сознание возвращалось. Теперь воспоминания этих людей стали их воспоминаниями. Значит ли это, что… Кая и Клауда ослепил яркий свет. Несколько мгновений спустя они узнали очертания детской, которую, казалось, не видели целый год. Оглядевшись, оба остановили взгляды на дулах пистолетов Тсенга и Елены, направленных прямо на них. И всё поняли. - Значит, Рапсодос, - презрительно проговорил Тсенг, чуть сморщившись.
Исправлено: ANNxiousity, 02 августа 2012, 11:10SUMUTOKOROYABURAKOUJIBURAKOUJIPAIPO PAIPOPAIPONOSHURINGANSHURINGANNOGURINDAI GURINDAINOPONPOKOPINOPONPOKONANOCHOKYUMEINOCHOUSUKE c f g a c f g a g es es c f g a f g a b as f des |
|