4F::Тема::"Сердце Вербарии" [окончено]

Я, конечно, не стол гениален, как Onisora и никто меня не просил, но - нате ))))

Act2

Окон в фургоне не имелось, потому смотреть, окромя как под ноги, было некуда. Сейвен развлекался тем, что считал полосы гофрированного металлического днища. «Сорок восемь, сорок девять, пятьдесят, пятьдесят один, пятьдесят два… Зараза». Фургон снова подскочил на дорожной неровности и пришлось начинать заново. «Раз, два, три, четыре…».
- Простите, я… - Лейла робко нарушила молчание, но тут же пожалела –все внимание сразу обрушилось на нее. – Я не знаю вас… Может… Я Лейла Миллет из… из купола Крисалия. Может, познакомимся? Все-таки экзамен вместе сдаем.
- Ай-ай-ай, Диз, как можно, - зацокал языком Крайтер. – Девушка приехала к нам демон знает откуда, а ты ее даже не представила командиру группы. О чем ты думаешь, а?
Диз и вправду над чем-то крепко задумалась и отозвалась не сразу.
- Ах, да-да, прости… те, - поправилась она, распахнула папку с документами, отыскала файл и принялась водить ногтем по строчкам. – Да, все верно, купол Крисалия, Лейла Миллет, двадцать три года, клирик…
- О! Клирик! – оживился Зак и повернулся всем корпусом к Лейле. – А правда, что вы можете прирастить конечность, если ее только-только оттяпали?
- Давай проверим? – Крайтер схватил Зака за руку, но тот рванул так, что с грохотом ударился локтем о стену фургона позади себя.
- Не трогай меня!
- Спокойнее, братишка, - командир откинулся на спинку кресла, положил ногу на ногу, а руки закинул за голову. – Если так будешь орать на поле, то я буду вынужден оторвать тебя язык. Вон, Сейвен сидит – помалкивает. Учись.
- Ах ты!..
- Тихо, - остановил гневный порыв Сейвен. – Он именно этого от тебя и хочет.
Крайтер хотел что-то возразить, но Сейвен обратился к Лейле прежде:
- Это Зак, это Крайтер - командир нашего отряда, это Диз Криста – куратор группы. Не придавай поступкам особого значения. Может быть дольше останешься при своих.
«Зачем мне это?». Сейвен снова опустил глаза в пол. «Ведь зарекался не вмешиваться. Какое мне дело до их комплексов и амбиций? О, хранители, как здесь смердит! Страхом, злобой и глумлением… Хоть бы отдушину какую». Он исподлобья посмотрел на Диз – та уставилась в раскрытую на своих коленях папку. Нет, она ничего не читала. Она рассматривала пустоту, выискивая там ничто. «О чем же ты думаешь? Не замечаешь ничего и все думаешь… Даже не разняла, не приструнила. И Лейлу не представила. Что-то ты сама не своя, Диз».
Он вспомнил утро, вспомнил голубые искры ярости в глазах наставницы, ее властный голос, решительные и твердые жесты. Осталась тень. Поблекшая, сутулая и немая. «Что случилось с тобой?». Сейвен вздрогнул. На мгновение ему показалось, что по щекам Диз наперегонки устремились две лазурные слезинки. Он моргнул, наваждение испарилось, но неприятное ощущение, точно увидел то, чего видеть было нельзя, терзало его до самого порта.

***

Встречал прибывших доларгов теплый бриз. Солнце только намеревалось прочь от зенита, ярко сияло в небе, а еще ярче – в зелени прибрежных волн. Ленивый шелест океана, его влажный запах и беспредельная широта на минуту опустошили голову. Душа восторгалась, радовалась, но взгляд спотыкался о черную махину гидроглиссера и мысли о серьезной яви возвращались.
Да, содержание жизни можно найти и хорошей. Собственно, посмотреть на жизнь с лучшего бока, сюда приезжали люди со всей Вербарии. Трудились и копили весь год только для того, чтобы на несколько дней послать все подальше, развалиться под солнцем и приговаривать: «Да! Вот это жизнь!». А потом с удвоенной тоской вернуться к повседневности и долго лелеять в памяти славные дни.
Порт Бредби являлся курортом в саму последнюю очередь. Отдыхающие прибывали в город, знакомились с содержанием острова, заказывали такси и отправлялись в одну из прибрежных деревень, где и коротали отпуск в обществе чистого песочка и ласкового солнышка. В городе не то чтобы неуютно было, просто он не давал людям того, за чем они приезжали на остров.
Помимо гидроглиссера у пирса насчиталось четыре рыбацких баркаса, две парусные яхты и чуть в стороне - небольшой пассажирский паром. У последнего толпилось много туристов. В цветастых рубашках и шортах, кто уже в купальных нарядах, с детьми и чемоданами, они, верно, дожидались автокара, поскольку не разбредались, а держались вместе. Еще дальше – за низким утесом, находилась верфь принадлежавшая куполу Бредби.
Доларги построились у трапа и входили по очереди. Когда подошел черед группы Сейвена, Диз шагнула вперед, прижала руку к груди и обратилась к визитатору, пропускающему в нутро гидроглиссера:
- Группа В в полном составе. Здесь характеристики, - она протянула визитатору свою папку.
Тот окинул доларгов взглядом, как представилось Сейвену - крайне скучающим, мельком ознакомился с содержанием документов, кивнул и жестом пригласил заходить.
Шлюз оказался низким, Сейвен пригнулся, но недостаточно, а потому с грохотом саданул лбом железный борт. «Чтоб тебе пусто было, консервная банка». Рычи, не рычи, про себя, али нет, но всеобщее внимание он зацепил. Кстати, Зак смеялся громче всех. «Скотина».
- Интересно, почему тот, кто меньше остальных хочет выделиться только и делает, что выделяется, - задумчиво проговорил Крайтер, когда они шли по узкому коридору вслед за Диз. – Как считаешь?
Он усмехнулся:
- Делаем то – чего не хотим, и лучше всего получается именно это! А, Сейв?
Но Сейв молчал. Даже ко лбу не прикасался, хотя чувствовал, как тот неторопливо шишкуется.
- А вот молчать у тебя скверно выходит, – невозмутимо заметил Крайтер и ловко пнул по ноге идущего впереди Зака. И познакомился бы Зак поближе с решетчатым полом, да успел схватился за какую-то трубу. – Как я и говорил. Шут, а совсем не смешно.
- Да я тебя! – Ринулся обиженный, но был остановлен наставницей.
- Послушай меня, - Диз бесцеремонно отпихнула прочь Зака и схватила Крайтера за лацкан кителя. – Мне плевать, что мы с тобой учились вместе, мне плевать, что ты каким-то образом подмазался к Олафу, но дольше всего мне плевать, станешь ты ларгом или нет. Поэтому, если ты не умеришь свою удаль, я прямо здесь переломаю тебе ноги и, поверь, мне за это ничего не будет. Понял?!
- Не надо, прошу, ноги мне еще нужны. Как же я ходить-то буду? Проломи мне лучше голову, – невинно улыбнулся он в ответ, но тотчас зло оскалился, схватил Диз за запястье и прошипел. – А мне, поверь, на все наплевать. На все!
Он отпустил ее руку и, оттолкнув плечом, скоро зашагал по коридору.
За очередным поворотом открывалась дверь, у которой стоял очередной визитатор. Сейвен поморщился. Можно подумать, будто визитатор на свете один и он умеет находится сразу и везде. «Может их клонируют? Из этого, как его… Эпидермиса». Визитатор перегородил коридор и направлял прибывающих в каюту. Опять-таки сухими жестами. «Языки повырезали им что ли?».
Каюта оказалась довольно обширной. Несколько рядов кресел заканчивались у противоположной стены от входа широким подиумом с трибуной и большим экраном возле. На экране, даже издали, в деталях различалась карта восточной части Гелионии, места, где разместилось герцогство Франдия.
Первые два ряда кресел занимали группы А и Б. На третьем в одиночестве сидел Крайтер. Он скрестил руки на груди и смотрел на разговаривающих у трибуны двух ларгов. Диз предоставила подопечным возможность разместиться самостоятельно и присоединилась к наставникам. Сидеть рядом с Крайтером не хотелось, но и не пришлось – первой на ряд прошла Лейла, следом – Зак и уже после, у прохода, устроился Сейвен.
Через несколько нарнов комната заполнилась. Доларги садились на свои места и помалкивали. Ларги-кураторы что-то обсуждали, потом, видимо договорившись, вернулись к своим группам. Едва Диз успела присесть, как комната вздрогнула. «Тронулись».
На подиум выводили две двери и Сейвен, глядя на них, начал было сомневаться пользуются ли вооще ими, как из той, что отворилась слева от него, вышел ларг в форме капитана. Сейвен знал его. «Дарен Тэ… Тэ… Тэ… Тэльменелио что ли? Первый выпуск ларгов. Его еще всему куполу в пример ставили. А над ним весь купол смеялся. Да, видно, зря. Капитаном гидроглиссера стал. Кстати, а как это? Мы плывем, а капитан здесь?».
- Я уполномочен разъяснить вам содержание предстоящего экзамена, - опустив приветствие, обратился худощавый капитан к публике. – Поэтому приступим.
Он уперся руками в трибуну и монотонно загудел:
- Гидроглиссер класса «В», бортовой номер АГ-15 со средней скоростью 250 километров в цикл следует в герцогство Франдия. Ориентировочно через два цикла и тридцать нарнов судно достигнет береговой линии и пришвартуется в северной части порта. Цель миссии заключается в обеспечении безопасности прибывающего сегодня ночью из столицы Гелионии – Сотлехта ремонтного отряда. Инкогнито. Правительство Гелионии полагает, и не без оснований, что высока вероятность диверсии со стороны партизанского движения и именно поэтому оно обратилось в купол Бредби с настоящей заявкой. Руководство купола уверено, и я полностью разделяю эту уверенность, что вы легко справитесь с поставленной задачей. Итак, к деталям. По информации, полученной от заказчика, радиовизуализатор, размещенный на вершине хребта Аргола с южной стороны от ущелья Ребрух, вышел из строя, - Дарен вооружился указкой и степенно тыкал ею в монитор, выводя географию. – Радиовизуализатор предназначен для отслеживания движения в зоне покрытия. Зона охватывает всю Франдию. Соответственно с поломкой станции, фиксирование перемещений по территории герцогства стало невозможно, что, в условиях усиления активности со стороны партизан - недопустимо. По прибытию, ремонтный отряд незамедлительно проследует на объект и приступит к работе. Лишить город армейского присутствия, даже на короткое время, военный секретариат Гелионии не решился. Каждой группе назначен свой сектор патрулирования. Карты местности получите у кураторов. Если вкратце, то зоны патрулирования сосредоточены вдоль дорог и дорожных развязок. Теперь об угрозе. Партизанское движение «За свободу Франдии» появилось пять лет назад. Заявили партизаны о себе громко, пожалуй, громче, чем любая другая группировка провинций Гелионии – в 1549 году подорвали голову демонстрации в день победы в Той войне. На их счету подрыв колонны автокаров регулярной армии сто сорок пятого дня 1552 года, поджег оружейного склада в этом же году триста сорок шестого дня. В 1553 захватили гелионийский сухогруз и потопили его. Неоднократно брали в плен высокопоставленных чиновников Гелионии, однако ни разу никого не убили. Партизаны вооружены слабо. Винтовки, холодное оружие, зажигательные бомбы. После введения в эксплуатацию радиовизуализатора, регулярное присутствие гелионийской армии стало оперативно предупреждать диверсии. Жители Франдии сочувствуют движению, поскольку сами ненавидят порядок Гелионни. Кроме того, они мирные жители днем, а ночью – бандиты. Будьте осторожны с ними. На этом все.
Капитан Дарен, не прощаясь и не предлагая задать вопросы, с той же стремительность с какой и появился, вышел через дверь справа. Сложилось такое впечатление, будто он остановился у трибуны только потому, что комната для совещаний, через которую он случайно проходил, оказалась полна народу и пройти мимо ничего не сказав, было бы верхом неучтивости. Сейвен проводил взглядом Диз, которая, едва след капитана простыл, вместе с остальными кураторами направилась к терминалу при мониторе. «За картой что ли?».
В комнате организовался гомон: доларги повернулись друг к другу и завели оживленные беседы. И только группа В продолжала наслаждаться молчанием. Крайтер едва заметно шевелил плечами и все так же разглядывал видимую только им точку. Лейла какое-то время пыталась разглядеть за спинами кураторов монитор, но вскоре сдалась. Зак вертелся по сторонам и хлопал ушами. Он то наклонялся вперед, вторгаясь в беседу группы Б, то откидывался и подслушивал о чем говорят сзади. Наконец, он побежал на первый ряд любопытствовать, что обсуждали там. «Общения хочет. Особенно сейчас, когда сами хранители велят языком чесать. А мы как кипятка наглотались».
За мыслями Сейвен не уследил, что на место Зака уселась Лейла, а потому невольно вздрогнул, когда она заговорила с ним.
- У меня такое чувство, что никакой поломки радивизуализатора нет и вся эта ремонтная бригада из Сотлехта - фикция. Ночью… Ну да, предположим, отряд действительно прибыл поздно. Но отчего не остановиться лагерем где-нибудь в укромном месте, пусть даже под присмотром ларгов, и не дождаться утра? При свете дня ведь проводить ремонтные работы лучше. Да и по горной тропе взбираться – тоже. Потом, для чего такая скрытность? Достаточно обеспечить хорошую охрану и все. Мне с трудом вериться, что Гелиония не в состоянии снабдить ремонтную бригаду, тем более с такой важной миссией, достойной охраной. Тут скорее дело в другом. Мы не конвой, мы – приманка. Делио подозревает или местное правительство, или армейское присутствие во Франдии в сговоре с партизанами…
- Я понял, - прервал ее Сейвен. – Ночь должна быть спокойной.
- Либо так, либо я слишком мнительна.
С полнарна молчали.
- Сейвен, - едва слышно вымолвила Лейла. – Тебе страшно?
Между ними еще полнарна тянулось молчание.
- Не знаю, - наконец ответил он. – Храбрецу могила не страшна. А я пока не спешу в могилу. Боишься?
Она со вздохом усмехнулась:
- Не то чтобы… Я не знаю чего ждать.
- Спокойной ночи, - напомнил Сейвен.
- Да, но… - она снова вздохнула, только на это раз как-то украдкой, точно застыдилась вздоха. – Это ведь все только мои догадки. На самом деле все может оказаться гораздо проще. Как изложил капитан корабля. Или еще проще. Хотя, куда еще? Нет ведь ничего яснее прямого приказа. Сказали – исполнил. Все.
- Нет, не все, - качнул головой Севен. На протяжении всего разговора он смотрел в пол и только сейчас повернул голову к собеседнице. – Еще проще быть дураком.
Вернулся Зак. Увидав, что его место занято, он помялся немного в проходе, оглянулся на группу кураторов, хмыкнул и сел на место Диз.
- Ашники считают, - торопливым полушепотом оповестил он Сейвена, - что сегодня ночью боя не избежать. Они говорят, что у партизан критичное…
«Критическое».
- … положение, что они все последнее время лажали…
«Лажали… Ну и лексика».
- … и что навернутый радиовизатор дело их рук. Теперь им любой ценой надо будет захватить ремонтный отряд, чтобы воспользоваться его штучками и перенастроить ту хреновину на горе для себя. Понимаешь?!
- Нет.
- Что – нет?
- Я - не понимаю. А ты?
- Да… - Как-то потерявшись протянул Зак. – Партизаны смогут следить за маневрами солдатни. И… и реагировать.
- А контрольный пункт?
- Контрольный пункт?
- Он в городе, а в нем гелионцы. Его партизаны тоже захватят?
- Ну…
- А знания?
- Что, знания?
- Партизаны знают, как обращаться с оборудованием и смогут его использовать?
Зак хотел что-то ответить, но захлопнул рот, отвернулся от Сейвена и всей своей насупленной фигурой показал, что в пух и прах разобиделся. Если бы Диз потребовала убраться с ее места, то непременно произошел бы скандал. Или того хуже – драка. Но только с Крайтером, поскольку место наставницы Зак все равно бы освободил. Но Диз предпочла не скандалить, а просто занять свободное кресло.
- Коммуникаторы достаньте.
Доларги повиновались.
- Принимайте карту.
По экрану, точно капелька меда, потекла желтая полоска и, когда она добралась до нижнего края, на ладони раскинулась подробная карта окрестности ущелья Ребрух. Сейвен отдалил карту и оценил местность целиком. Квадрат группы А охватывал пригородную зону, место, по его мнению, самое спокойное. Группе Б достался внешний участок, тот, что располагался внутри ущелья. Темный и опасный участок, надо сказать. «А нам что за счастье?». Группе В выпала честь нести караул в районе дорожной развязки. Аккурат посреди квадрата, который Сейвен старательно увеличил на весь экран, четкими белыми линиями на темно-синем фоне обозначалась развилка. Одна дорожка вела прямиком к городу, другая – змеилась в горы, к радиовизуализатору. Группам Г и Д отводилось место на горе, дабы уберегать отряд в хождении по кручам.
- Смотри, - Лейла толкнула Сейвена локтем и показала ему на место у самой вершины, где гнездилась башня. Там оставался неохваченным участок метров в четыреста. Это по прямой. А если измерять серпантином, то километра полтора.
- Наставница, - повернулся Сейвен к покусывающей карандаш Диз. – Можно вопрос?
- М?
- Кто отвечал за порядок патруля?
Не вынимая карандаша изо рта, она распахнула папку и перевернула несколько файлов:
- Комаллил воеллого плисулсия Лелиолии в лелцелслве Далле Фалиллал… - карандаш не выдержал, выпал на пол и укатился под задний ряд. – И герцог – Алоиз Малле. А что, тебе не нравиться твой квадрат?
- Я в полном восторге.
- Что-то не заметно.
С заднего ряда вернули потерю.
- Спасибо, - и снова Сейвену: - Если что не так – договаривай.
- Мы станем ларгами при любом исходе?
- В смысле?
- Вершина незащищена. Мы считаем, что партизаны нападут на отряд именно там. Если мы не предотвратим атаку, по понятной причине, нам присвоят звания?
- Сейвен прав, - поддержал слышавший все Крайтер. – Растянувшись цепочкой вдоль пути следования пользы от нашей охраны мало. Мы ведь не партизан вылавливаем, а конвоируем отряд… Агрегат на вершине, действительно, беззащитен. Пока не поздно, Диз, вы, как ларги, имеете право внести предложение изменить тактику. Следовать за отрядом к вершине, например.
- Вместо того чтоб впустую караулить свой сектор, – добавила Лейла.
Диз растерялась. Она вовсе не ожидала той солидарности, с которой смотрели на нее подопечные. Причина нежданного согласия выбила почву у нее из под ног окончательно. Почему она и все остальные ларги не заметили в задании ничего подозрительного, ничего такого, что заставило бы усомниться в его полноценности? Диз смотрела то на Сейвена с Лейлой, то на Крайтера, то снова на Сейвена. Взгляд блестел нерешимостью, губы едва заметно вздрагивали. Вдруг она оборвала все метания разом:
- Я не могу этого сделать. Это экзамен, а не простое задание. Кроме того, это тот случай, когда за тактику отвечает заказчик и мы не имеем права вмешиваться.
Она привстала, оправила юбку и, ни на кого не глядя, с надменным звоном в голосе докончила:
- Не спрашивайте лишнего, исполняйте приказ и станете ларгами. Ясно?
- Ба! – с досады Крайтер стукнул подлокотник, отвернулся, но тут же воротился назад к Диз: - Ты понимаешь что делаешь? Ты сама веришь в то, что говоришь?! А если бы мы случайно узнали, что нас под нож пускают, тогда что? «Идите – подыхайте, это приказ»? А? А?!
Ответа не последовало. Диз Криста поджала губы, упорно молчала и не двигалась. «Даже не дышит, кажется». Она напомнила Сейвену струну, живую, туго натянутую жилу, которую не то чтобы теребить, но даже трогать было опасно. Лопнет и больно осечет посмевшего коснуться. Но нежданная прочность терпения еще сильней распаляла Крайтера. С каждым словом его речь грубела, преисполнялась яростью и возвышалась так, что доларги с соседних рядов начинали с опаской коситься на него.
- Мы вам что, куча говна?! Где захотел там и насрал?! У-у вас не осталось никаких идеалов! Вы, ларги, - жалкое подобие основ. Продали честь, а теперь еще и гордитесь этим!
- Крайтер.
- Не вмешивайся, Сейв!
- Крайтер.
- Я сказал!..
- Ты жалок.
- Что?! – капитан группы В вскочил с места.
- Если они и продали честь, то ты выставляешь ее напоказ как в балагане.
Комната онемела. Слова Сейвена, произнесенные негромко, слышали все. Комната замерла, ожидая взрыва. Но не такого. Крайтер смеялся. Громко, искренне и долго. Потом он хлопнул Сейвена по плечу, сел на место и всю оставшуюся дорогу что-то весело насвистывал.

***

Песчаный пляж вспарывал шепчущую гладь тупым и проржавевшим лезвием, отравляя светлую морскую воду рыжеватой каймой мелкого дна. Прочь от зыбкого берега тянулось пять бесконечно длинных пирса, у одного из которых – самого крайнего – пришвартовался гидроглиссер купола Бредби. По эту сторону продолговатого порта судов больше не имелось, зато противоположный край пестрел волноходами разных мастей. Даже издали было видно, что южная оконечность порта оборудована не в пример лучше. На причале суетились люди, двигалась техника, с какой-то баржей работал кран…
С какой целью заказчик распорядился остановиться гидроглиссеру купола именно здесь, в безлюдной части порта, Сейвен догадывался. «Чем меньше глаз увидит нас, тем меньше будет поводов для сплетен. По городу наверняка уже звонкий слух идет, мол, плывут! И наверняка причины нашего прибытия настолько раздуты, что пойди отыщи куда все это натянуть».
Для чего понадобилось строить портовый город в месте, не защищенном от ветра и волн, оставалось загадкой. Вместо того, чтобы подыскать тихую гавань, основатели предпочли открытую борьбу с океаном. Позже их потомки, видимо, выбившись из сил в неравной битве, соорудили двойное кольцо бетонных волнорезов, опоясывающих полуостров. Высокие конусы скалились в небо зубастой челюстью, приглашая суда к песчаному языку. Ступая по зеленому от воды пирсу к берегу Сейвен оглянулся. «Проглотило нас не жуя, в сухомятку. Как бы несварение не заработало».
Та сторона пляжа скрылась за песчаной насыпью, и только стрела подъемного крана напоминала, что пришельцы из купола не одни. Их никто не встречал. Впрочем, дурное гостеприимство никого не смущало. «Так даже лучше. А куда идти и что делать, мы и так знаем». Сейвен посмотрел на коммуникатор: доларги на экране вытянулись вереницей, тонкой, длинной иглой вонзающейся в плоть континента.
Без лишних промедлений отряд продолжил движение вдоль берега. Бетонная площадка частично оказалась занесена хрустевшим под подошвами сапог песком, плиты на стыках гуляли, а связывающий их раствор рассыпался. Кое-где грудам гнил металл, тлели ящики… Всё, даже самые тонкие разводы трещин, указывали на запустение этой части пляжа. «Портовый город – торгующий город. До войны наверняка места не хватало, а вот сейчас… Без малого двадцать лет прошло с окончания Той войны, но вернуться к прежнему порядку до сих пор сил не хватает. Оно и понятно. С кем торговать? С Гелионией? Хе-х, все равно, что самому себе продавать». Шествие уперлось в железобетонную дамбу, немного продвинулось вправо, вдоль укрепления и взобралось по широкой крутой лестнице.
Город был стар, но чист и опрятен. Высокие, нависающие утесами трех-четырех этажные дома смотрели на мощенные рубленым булыжником узкие улицы, светлыми не запыленными окнами. На верхних этажах, дома соединялись меж собой коваными мостиками, и жители передвигались от дома к дому, от улицы к улице не спускаясь на землю. Под коричневыми черепичными крышами тянулись тротуары, по которым прохаживались горожане, роняющие осторожные взгляды вниз, на идущих по почти пустой мостовой доларгов.
Едва они пересекли городскую черту, как солнце исчезло за плотными рядами домов. Вечер настал рано. Наверняка дневной свет редко заглядывал в окна местных жителей, а если и заглядывал, то гостил недолго. И уж верно, первые этажи не выбирались из полумрака даже в самые яркие часы зенита. Город напоминал скупого на слова, хмурого старика. Не дряхлеющего подагрика, но крепкого старца, некогда очень могучего.
На центральной площади, от которой в разные стороны разбегалось семь дорог, отряд из купола приостановился осматриваясь. В центре неровной и какой-то кривой площади печалился фонтан. Водой не дышал он, видимо, уже давно, о чем свидетельствовала ржавчина и ссохшаяся грязь на дне. Сейвен подошел к краю и заглянул внутрь. Чумазая мозаика солнца выглянула к нему. «Если почистить, грязь отмыть и голубоватой водичкой края наполнить, то, пожалуй, можно и о красоте говорить. Интересно, кому в голову пришла идея топить солнце?».
Доларги, как прежде у ворот купола, построились группами. Напротив шеренги встали ларги. Все держали перед глазами наладонники.
- Группа А! – выкрикнул куратор первой группы – плотный космач, - красные фишки!
Участники группы повиновались, нажали нужные кнопки и на экранах коммуникаторов вспыхнули красные точки, сгрудившиеся подле схематической окружности фонтана.
- Группа Б – синие!
- Группа В – зеленые!
- Группа Г – желтые!
- Группа Д – белые!
- Полагаю, содержание задания всем ясно и повторять никому ничего не придется? - Куратор группы А, как формальный лидер, просто обязан был задать в той же степени формальный вопрос. – Патрулируем свой сектор, не умничаем, никуда не встреваем, не задаем вопросов и, если все гладко, к утру возвращаемся домой героями. Ясно? Ну, вот и славно.
Город заметно оживился. Люд теперь разгуливал не только по крышам, но и по улицам, сидел на скамейках, беседовал, делая вид, что не замечает отряд. Почти каждая дверь нижнего этажа была распахнута, а над входом красовалась табличка отражающая содержание заведения. То булочная, то паб, то аптека или химия для дома. А то и оружейный магазин. Поравнявшись с последним, Сейвен замедлил шаг. Он всегда питал слабость к оружию. Четкие твердые линии и границы, холодная пронзительность и обжигающая немота... В глубине оружейного магазина, мимо окна которого он проходил, посетителей не было. За стойкой над чем-то низко склонился хозяин. На стене за его спиной висели винтовки и ружья, вдоль павильона тянулись стеллажи с мечами, рапирами, шпагами и ножами. У входа громоздился рекламный щит, сулящий каждому вошедшему покупку в долг.
Около года назад, Сейвен попал в оружейную лавку старика Мортура, что в порту Бредби. Он слышал о старике и его лавке, слышал не раз, но личное знакомство глубоко впечатлило его. Такого изобилия орудий убийства он не видел даже в оружейной палате купола. Сгорбленный старостью Мортур почтительно склонил голову перед новым посетителем, но едва увидел запал Сейвена, как дежурное приветствие мигом улетучилось.
- Откуда он у тебя? – вопросил хозяин оружейной лавки, указывая дрожащим пальцем на выглядывающий из-за спины доларга запал.
- Он всегда был со мной, - пожал плечами Сейвен.
- Сердце Льва! – выкрикнул Мортур и с завидной прытью бросился к посетителю.
Тогда старик еще долго уговаривал его поменять запал на что-нибудь из своей лавки.
- Бери что угодно! - Говорил он. - Все бери!
Но Сейвен не уступил. Не согласился он и на деньги, да такие, что сулили ему безбедную старость. Чего такого удивительного было в запале – Сейвен не знал, как и не знал, отчего наотрез отказался расставаться с ним. Больше в оружейной лавке старика Мортура он не бывал.
Шагая сквозь город, Сейвен одним глазом поглядывал на экран коммуникатора. Город на его ладони напоминал груду коробок и ящиков, где-то надорванных и помятых, всегда холодных и заброшенных. И только цветная шеренга доларгов, как бисерная нить, змеилась жизнью в этом схематическом и карманном мире. Вскоре большие строения пришли на смену маленьким, поредели и превратились в нечто серое, невзрачное, едва отличимое от схем карты. Солнце за спиной продолжало оседать за горизонт, оттеняя и без того потемневший город, и только хребет Аргола впереди все так же горел расплавленным закатом. Кое-где зубастые уступы, что тянулись от края до края, топорщились клочками сосен, такими же уставшими и покореженными, как и сама гора.
Группа А остановилась. Красные зернышки выбыли из головы шествия, отступили в сторону и уже через несколько шагов Сейвен лично миновал живые воплощения маркеров с экрана. «Что-то дурь в голове. Кто кого воплощает-то?». Он покосился на коллег. Коллеги выглядели довольными своей участью. «Еще бы. Город - вот он, а в городе - гелионцы, а у гелионцев – оружие. Много оружия». Не вынимая рук из карманов, каждый из них получит статус ларга. Потому, как он у них уже там – в кармане. Они знают это, а оттого еще крепче сжимают и глубже суют. Глядя на лоснящиеся снисходительной добротой лица и расслабленные самоуверенностью позы, Сейвен припомнил опасения Лейлы и усмехнулся про себя, в глубине души желая, чтобы партизаны все-таки свихнулись и напали на город. «Вот бы посмотреть тогда на ваши рожи».
Ущелье Ребрух оказалось на редкость узким и извилистым. Точно каньон с асфальтной дорогой вместо реки. Кстати, топография несколько лгала, упрямо утверждая, что путь разветвлялся тут же, у подножья, в то время как на самом деле развилка начиналась куда севернее. Или правее, как выразился Зак.
Синие устремились в ущелье, зеленые остановились на перепутье, а все остальное мужественно поплелось к вершине. Когда группа В уединилась впотьмах, все тот же выразительный Зак спросил:
- Что дальше?
- Так, посмотрим, - вздохнула Диз и одарила вниманием коммуникатор. – Значит… наш квадрат половина километра на километр…
«О, да. Самый квадратный квадрат»
- … предлагаю рассредоточиться по углам сектора и с периодичностью, скажем в десять нарнов, перемещаться по периметру. Связь, естественно, поддерживаем с помощь вот этого, - и она взмахнула коммуникатором.
- Вы это все сами придумали, или подсказал кто? – осклабился Крайтер и скрестил руки на груди.
- Тебя что-то не устраивает, солдат?
- Да нет, все, в общем-то хорошо. И даже больше: если у соседей будет тот же подход, то мы сможем встретиться с ними на границе и поболтать по дороге.
В ночи тускло, но отчетливо истлели два лазурных пятнышка.
- Эх, - вздохнул Крайтер. – И нервы никудышные, и чувство юмора на нуле.
- А что если, - решилась вмешаться Лейла. – Что если нам остаться здесь и через каждые десять нарнов курсировать вдоль дороги в одну и в другую сторону.
- Только не по самой дороге, а по обочине, - согласился Зак. – И еще кому-то нужно будет обязательно дежурить на перекрестке постоянно. Где-нибудь… ммм… во-он за тем камнем.
- Диз? – проканючил Крайтер. – Сделай доброе дело. Отдохнешь, расслабишься, выспишься, может быть, до утра, а?
- Иди к демону, язва, - буркнула та в ответ и чеканной походкой направилась к смуглому валуну. – Делайте что хотите.
- О, да! Теперь вся ночь наша! – Хлопнул в ладоши капитан группы В и завыл койотом так громко и натурально, что где-то у подножья ему отозвался неподдельный зверь.

Исправлено: Head Hunter, 03 ноября 2010, 09:40

Ом Мани Падме Хум.

Итак, долго-ли коротко, близко-ли далеко, но вот...

Act 3

Пятнадцать нарнов добросовестно прождали на месте. Затем Сейвен и Зак прогулялись до ущелья а, когда пришли назад, Крайтера с Лейлой на перекрестке не застали. Угрюмый голос из-за валуна сообщил, что пара еще не возвращалась. Зак пожал плечами и уселся тут же на краю дороги. Сейвен отошел чуть в сторону и всмотрелся в ночь.
На потемневшем небе звездная пыль переливалась могучей, утекающей в бесконечность рекой. Миллионы брызг сверкали в холодном ожидании, осветляя небо от потемневшей земли. «Такие холодные, такие далекие...»
Среди всей этой армады особливо выделялась одна огромная звезда ярко-оранжевого цвета, неспешно восходившая за городом – над морем. Зойба – колоссальных размеров планета из газа и льда, мчащаяся по соседству вокруг солнца. Раз в год, в шестьсот шестьдесят шестой день, Зойба восходит на вершину неба, чтобы начать очередной спуск. В этот день она видна даже в светлое время.
Сейвен взглядом очертил по небу дугу: до конца года оставалось еще тридцать два дня.
Над померкнувшим городом, рядом с плещущейся в океане Зойбой, ярко пульсировал красным маяк, означающий макушку телескопической антенны гидроглиссера. Сейвен нащупал в кармане коммуникатор. «Брикет проводов и формул. Без тебя, о кровавый глаз, быть ему пустой бессмыслицей, а нам – слепцами».
Запоздальцы вернулись. Вернулись не одни, а в компании ушастого ежа, из-за которого, наверное, и запоздали. Зверек в руках Лейлы фыркал, сопел, порывался удрать, но девушка каждый раз осаживала его за уши, приговаривая: «ну-ну, не торопись». Как ни странно, но Крайтера игра с животным забавляла не меньше. Тусклым лучом фонаря он светил на зверька и пытался схватить его за нос, когда тот рисковал его показывать.
Наблюдавшему за зверьком Заку зачем-то понадобилось чихнуть и, хотя он постарался сдержать свой прорыв и лишь хрюкнул, еж сжался в комок, уколол Лейлу, свалился наземь и шустро юркнул в ночь.
- Эх, ушла скотинка, - вздохнул Крайтер. – Жаль. Хоть какое-то разнообразие было.
- Сильно уколол? – участие Зака показалось Сейвену хотя и учтивым, но каким-то нелепым. «Будущая элита наемных войск нянькается с вавкой на боевом дежурстве. Дальше что? Бутылочка с соской за поясом?».
- Немного, - улыбнулась Лейла. – Смотри.
Она посветила фонарем на руку – указательный и средний пальцы были в крови. Лейла склонила голову и недолго, медленно подышала на них. Когда она закончила, то от полевого ранения не осталось и следа. Даже проступившие кровавые росинки куда-то подевались. «Кожей впитались что ли?».
Пришло время очередного рейда. На сей раз Крайтер распорядился скооперироваться Заку и Лейле, а сам взял в поход Сейвена.
Шли молча. Ночную тишину раздражали только сухие шаги, да шелест форм. Крайтер оторвался на корпус-два и продолжал ускорять шаг. Образ начальника в темноте растворялся как сахар в крепком кофе, так что разобрать его присутствие удавалось только по шагам. «Хрустящим и монохромным». Внезапно он остановился.
- Стой, - бросил Крайтер, точно шагнул. – Сюда.
Без объяснений капитан группы В свернул с дороги и направил поступь в сторону города.
«Началось».
- При всем уважении, капитан, мы куда?
- Заткнись и иди следом, - равнодушно и даже с некоторой скукой в голосе ответил тот.
Сейвен только плечами пожал. Ему неоднократно приходилось сталкиваться с причудами Крайтера. Иногда и лично. Но на его памяти эти вывихнутые приключения никогда не заканчивались благополучно. «Смотря, что считать благополучием. И кому заниматься подсчетами». Как бы там ни было, приказ есть приказ, пусть и бредовый. В любом случае за самодеятельность ответ держать Крайтеру. Но в перспективах маячил один щекотливый пунктик, за который и Сейвена могли к стеночке прижать.
- Дезертируешь?
- Что?
- Если хочешь уйти – иди. Но без меня.
Звякнул смешок и Сейвен напрягся – в руках у Крайтера тускло блеснул запал.
- Защищайся, - шагнул он на встречу и размахнулся.
Сейвен не заметил, как запал юркнул ему в руки и отразил первый удар. Звон хлынул в пустоту, достал гор и вернулся расколотым эхо. Выпад, еще один, дуга метящая в ноги и снова выпад. Внезапно Крайтер бросился в сторону, оказавшись вне досягаемости острия Сейвена. Он достал коммуникатор, преспокойно включил его на передачу и прицелился запалом в небо. Выстрел брызнул яркой вспышкой света. Следующий раскат метнул струю огня в сторону моря.
- Внимание! – заревел Крайтер. – Партизаны замечены в северо-западном углу сектора В! Они движутся в сторону города!
И он выключил связь.
- Если хочешь выбраться отсюда, - усмехнулся капитан группы В. – Чеши за мной.

***
Скакать в темноте за командиром удавалось с таким же трудом, с каким получалось сдерживаться и не распускать руки. «Дурацкий Крайтер. Хотя бы объяснил, куда мы так несемся. Да и зачем… О, хранители, зачем я только увязался за тобой?!».
Спотыкаясь о кусты и камни, они мчались к городу напрямик, избегая дороги. Очень скоро в ночи стали возникать первые здания – нежилые и едва различимые. По мере приближения улицы становились светлее, а дома на них – высоки и обитаемы. Скрываться Крайтер не собирался, он бежал явно и целенаправленно. Свернув с главной городской дороги на третьем или четвертом перекрестке, он на квик остановился и взглянул на наладонник.
- Что за цирк, - Сейвен схватил его за руку и рывком развернул к себе. – Дуришь опять? Учти, выгораживать не буду.
- Будешь-будешь, - вырвался Крайтер и снова посмотрел на наладонник, который всю дорогу не выпускал из рук. – Еще как будешь. Благодарить меня будешь.
- Что ты задумал?
- Цыц. Придет время – увидишь. Нам сюда, - и он устремился вдоль по улице.
Карманная карта подсказывала, что вслед за ними в город кинулось три группы, но, как и следовало ожидать, не в полном составе. Красные, синие и зеленые пятнышки приближались к городу в порядке хаоса. Самым прытким их них до Сейвена с Крайтером не хватало нарна или два бегом…
Пара «преследователей» выскочила из подворотни, вернувшись на главную дорогу. Фонари тускло освещали безлюдную мостовую, двери магазинов были плотно закрыты, витрины - зарешечены. Настежь растворенными оставались только пабы и кафетерии, но оных насчитывалось совсем немного. Миновав два таких заведения Крайтер заорал во все горло:
- Стооой! Стой, кому говорят! Стой или буду стрелять!
Не замедляя бега, он достал из-за пазухи зажигательную гранату – превосходный самодельный образец с напалмом в качестве начинки.
Сейвен даже не успел как следует удивиться, а они уже приблизились к штабу армейского присутствия Гелионии в герцогстве. Прочная дубовая дверь с табличкой «вход строго по пропускам», окна в клетку, за окнами – свет и чье-то движение. «Это здесь что ли контрольный пункт?».
Когда Крайтер еще не был таким чрезмерно самоуверенным и надменным типом и еще был способен к чистосердечию, он сказал примерно следующее: «В любом деле думать нужно мало и скупо. Надо больше действовать. Пока все обмозгуешь, можно успеть ошибиться и предпринять вторую попытку, но уже без ошибок. А когда придет чутье – ошибок больше не будет». Сейвену почему-то припомнились эти слова именно сейчас, когда Крайтер размахнулся и швырнул гремучий припас в ближайшее окно штаба. Колба лопнула, напалм вспыхнул, и окно занялось демоническим факелом. Внутри кто-то завопил, завопил и командир группы В:
- Скорей! Они уходят! Демон вас раздери! – Он выхватил запал и на ходу пальнул в воздух, второй и третий раз. – Стоять! Кому сказал! Убью! – И обернувшись к Сейвену, проорал дурным голосом: – Быстрее, Сейв, быстрее! Они уже близко!
С этими ревом он ворвался в подвернувшийся «Подвальчик старого ключника». Питейная отнюдь не пустовала. Добрая часть приземистых округлых столиков была занята. У стойки хозяина заведения – как раз у противоположной стены от входа, сгрудилась толпа. Видно, заслышав выстрелы и грохот снаружи, часть посетителей захотела выйти, но не успела – лестницу загородил Крайтер.
- Койоты – бегите! – Согнулся он точно от боли и страшно захрипел. – Гелионские собаки идут с облавой…, они…, они уже близко! Во имя свободы Франдии, если вам дороги близкие – бегите!
На несколько квиков зависла тишина, а потом снаружи послышался топот десятков сапог и резкие, отрывистые приказы на гелионском.
- Вот дрянь! – выругался кто-то.
- Скорей, валим отсюда! – поддержал кто-то другой, и толпа косяком хлынула к выходу.
В побеге преимущественно участвовали те, кто в момент появления отважной парочки толпились у хозяйской стойки. К ним сразу присоединилось еще человек десять, прочие же в недоумении озирались по сторонам, что-то спрашивали, глотали комья страха и, в конечном итоге, тоже потянулись к выходу. Крайтер благоразумно убрался с дороги, увлекая за собой Сейвена. Народ ломился из узкого дверного проема обезумевшим. Толкались, локтями прокладывали путь, хватали друг друга за одежду и чуть ли не по головам шли. Выбравшись, люди разбегались по переулкам. По главной улице, откуда валил дым и несло гарью, спешил гарнизон гелионцев. Они еще не успели показаться из-за плавного изгиба мостовой, но топот ног и воинственные крики сеяли и без того достаточно страха.
Как будто мучаясь от сильной боли, Крайтер стоял, прислонившись к стене. Внезапно он рванулся и схватил кого-то из толпы, огрел бедолагу ребром ладони по шее и передал бесчувственное тело Сейвену. Еще один молниеносный рывок и еще одна жертва в руках командира группы В. На этот раз Крайтер заломил беглецу руки за спину и повалил его на землю.
- Что? А-а-а! – прижатый к булыжникам пытался сбросить с себя мучителя. – Ка-ак! Кто ты, мать твою, а?! За что?!
- За наше счастливое будущее, птенчик, - прошипел ему в ухо Крайтер.
Подоспели солдаты. После короткого расспроса большая часть гарнизона поспешила дальше. Те, кто остались, приняли у доларгов партизан и тут же, не сходя с места, капитан погорельцев взял показания.
- Мы несли патруль на своем квадрате, - суховато повествовал Крайтер, в то время как Сейвен молчал угрюмо в стороне. – И заметили слабый свет на краю дороги. Это даже был не свет, а вспышки, короткие и очень тусклые. Мы отклонились от запланированного маршрута, и сошли с дороги. Приблизились, потребовали назвать себя. В ответ на нас бросились с оружием. Мой напарник отразил атаки, я - дважды выстрелил в воздух. После этого группа, всего их было, наверное, человек десять, побежала в сторону города. Я незамедлительно сообщил о столкновении, после чего мы бросились в погоню. В городе группа стала дробиться, но мы старались преследовать основную массу. Плохо, что нам совершенно незнаком город… Иначе… иначе мы помогли бы вам больше. Задержать удалось только двоих…
- Капитан взгляните на это, - к начальнику гарнизона подошли двое солдат.
Один держал в руке склянку с зажигательной смесью, точь-в-точь такую, какой чуть ранее воспользовался Крайтер. Второй держал под руку связанного «партизана», опять-таки неволенного Крайтером.
- Напалм, - рассмотрел самоделку капитан. – С магниевым капсюлем. Это его?
- Да, капитан.
- Ясно…
- Это не мое! – дернулся было заключенный, но его тут же урезонил толчок дубины между лопаток. – Это не мое… Мне подкинули. Клянусь!
- Ну да, конечно, - капитан вздохнул. – А потом ты решил подкинуть ее нам. Тебе еще повезло, что гарнизон не сгорел. Хотя… Позже увидимся. Увидите его.
Он повернулся к доларгам:
- Как вас зовут?
Крайтер отрекомендовался, заметил, что Сейвен насупился еще сильнее и представил его. Капитан пожал каждому руку:
- Благодарю за помощь. Я непременно сообщу о проявленном вами героизме. Всего наилучшего! – он козырнул, как это было принято у гелионских военных оттопыренным большим пальцем, приставленным ко лбу, развернулся и зашагал в сторону гарнизона.
Когда Крайтер рассказывал доларгам о подвиге, Сейвен только шевелил желваками и молчал. Больше всего раздражало то, как командир группы В превозносил его, Сейвена. «Издевается». Достаточно было едва присмотреться, чтобы заметить ехидство в уголках его глаз. «И как я это допустил? Идиот. Сучек осиновый. Не прощу себе никогда». А бойцы, при каждом таком упоминании, поглядывали на соратника с уважением и с какой-то липкой, сырой завистью. От таких взглядов хотелось скрыться под плащом – в одиночество и, спрятавшись, очистить себя от этой мерзости. Больше всего, конечно, плевался Крайтер, а его меткость жгла кислотой.
- Да если бы не Сейв, то сгорели бы гелионцы заживо сегодня! Видели бы вы, как он урезонил того, который бомбу в окно гарнизона швырнул… М-м, дорого посмотреть! Только тот за вторым снарядом за пазуху сунулся и вдруг - бах! Уже на земле валяется. Сейвен – сверху и руку заламывает вот так вот, - Крайтер схватил какого-то доларга за запястье и скрючил его так, что бедолага на колени опустился. – Потом бросает мне его, а сам бежит дальше.
На остаток ночи, по утро включительно, Сейвен замкнулся в молчании. Он делал вид, что его слух обзавелся избирательностью и отныне наглухо блокирует любые вопросы, касающиеся спринта в город. Больше всех, конечно, изгалялся Зак, тщась выведать у него хоть какие-нибудь подробности. Подкатывал и так и этак, хитрил, вопросами наводящими изводил и даже, под благовидным предлогом, раз отвел Сейвена в сторонку, но и там наткнулся на стену безмолвия. Крайтер же напротив рассказывал о приключении охотно, разукрашивая цветастыми образами каждый шаг. «И ведь не сбивается, не перевирает. Каждая мелочь как на ладони, точно в самом деле случалась». Вновь и вновь изображая словом картину происшествия, Крайтер, точно репродукции рисовал, где все оставалось на положенных местах.
Вооруженных столкновений больше не случилось. Отряд из Сотлехта благополучно опоздал на полцикла, а когда наконец прибыл, то без промедлений направился к горной дороге. Колонна многочисленностью и правду не отличалась. Четыре армейских внедорожника с роторными пулеметами на крышах и два бронированных фургона между ними. Вот и вся компания.
Отряд проследовал к подножью склона, вскарабкалась на гору и на подступах к вершине, там, где несли караул доларги группы Д, один из внедорожников едва не сорвался. Водитель заглавной машины чуть съехал с дороги и угодил на осыпь. Благо скольжение остановила корявая сосна, и машину удалось поставить на место с помощью другого внедорожника и доларгов, за что последних тут же отметили.
Приказ возвращаться был отдан, только когда упрямый рассвет взял высоту и перевалил через хребет Аргола. Утро настало стремительно, точно рухнуло с небес на землю и когда это случилось, Сейвен впервые за все время почувствовал усталость. «Поспать бы». Он зевнул украдкой и посмотрел на Диз, бодро шагающую чуть впереди и справа от него. «Вот этими бы ногами, да по гелионским просторам. Топтать, топтать бы и топтать, взбивать в пыль леса и поля, морщить горы, и…». Он снова зевнул. «Спать охота…».
Вереница притухших ларгов случайно миновала погоревший гарнизон. Ничего особенного, впрочем, Сейвен не заметил. За ночь поврежденное окно успели заменить и теперь об атаке партизана напоминала только копоть на зеленоватых стенах здания.
Мысли о соучастии в ночном инциденте томились в Сейвене, точно рвота. Любые упоминания или намеки вызывали едва сдерживаемые позывы разоблачиться. Он отлично понимал, что его желание внезапно остановиться и крикнуть: «вранье!» безумно настолько, насколько фальшива бодрость шагающей впереди Диз. «Предположим, мне поверили. Что потом? Трибунал. И никто не будет разбираться, почему мне, свечке парафиновой, не хватило мужество остановить Крайтера. И того более, раз я держался с ним, с ним партизанил и получил одобрение капитана гарнизона тоже с ним, то с ним я и заодно. Заставил? Смех… Кто ж в это поверит? Да и не заставлял он меня…». Еще крепче увязать во лжи Сейвену хотелось в самую последнюю очередь. Но, хотя он твердо решил молчать, от внутренних метаний решимость не спасала.
Прибрежье Лонции сияло как грань изумруда. Но доларгам не было дела до красоты зачинающегося дня. Измотанные напряжением и бессонной ночью они, хотя и держались достойно, но окружению внимание уделяли минимальное. Сейчас они напоминали термитов, шествующих по наторенной запахом тропе. Но если мысли насекомых загадочны и непостижимы (при условии, что они вообще есть), то угадать размышления доларгов не составляло труда.
Чаще всего случалось так, что когда из экзаменующейся группы подвигом выделялся хотя бы один, то всю группу зачисляли в ларги. Конечно, случалось подобное не всегда, но гораздо чаще, нежели из группы выбирали одного или двух счастливчиков. Если же группа вообще ничем выдающимся не отличалась, то в этом случае бремя суда возлагалось на ларга-куратора. Именно он составлял на каждого своего подопечного характеристику, рекомендуя в ней благосклонное «за» или беспощадное «против». Справедлив ли такой подход? Инвесторы считали, что более чем. Тем более, что доларги не знали об этом методе ровным счетом ничего. Строить догадки, конечно, никто не запрещал, только вот доподлинно известно о механизме становилось только тогда, когда одаренный судьбой знакомился с кодексом ларга. А ларгам, по тому же кодексу, распространяться об обязанностях кураторов, было запрещено под угрозой трибунала. Так удавалось добиться объективности. Хотя и относительной.
Коверкать голову размышлениями, о том, что сегодня ждет его – Сейвена, Сейвен не хотел. «Будет так, как быть должно и неважно, думаю я об этом или нет». Но как бы он ни гнал от себя сонму мыслей, одна из них неизменно возвращалась. От нее тошнило. Она доводила Сейвена до тихого буйства. От нее хотелось скрежетать зубами, выть и вровень плакать. «Я сообщу о проявленном вами героизме». Это означало, что и он и вся группа В по безумному капризу Крайтера сегодня же имела все шансы принять статус. «Какая ирония: всю жизнь честно играть, пусть и маленькую, но свою роль, чтобы под конец снискать славы в театре марионеток. Пошлой куколкой».
Из начальства никто и словом не обмолвился об общих достижениях миссии, и о частных успехах доларгов. Отряд просто пустили внутрь гидроглиссера и позволили занять прежние места. Сейвен не без удовольствия растянулся в удобном кресле, откинулся на спинку и вытянул ноги. Комната молчала. Даже Зак опустил голову и медленно моргал в пол. Тело налилось каким-то приятным оцепенением. Каждое движение давалось с трудом, но утруждаться и не хотелось. Веки смыкались все чаще, наливались липкой тяжестью.
Гидроглиссер оторвался от причала и сначала медленно, но потом все быстрее и быстрее поплыл к родному берегу.

***

Сколько минуло времени, Сейвен сказать не мог, но когда он открыл глаза, кругом все спало, а тишина стояла такая, что от нее звенело в ушах. «Оглушающая. Да именно – оглушающая тишина». Под сердцем холодной волной шевельнулось недоброе. Какое-то предрешение, предчувствие неизбежного, рокового. Он огляделся. Народ спал вповалку. Казалось сбыло и их дыхание, настолько все кругом стало недвижимым. Растрепанные волосы, расстегнутые вороты, нелепые, какие-то сюрреалистичные позы и… Сейвен похолодел. Ни один, ни единый человек в комнате не показывал своего лица. Все как один отвернулись от него, согнулись и глядел спящими веками прочь.
Сейвен поднялся. Воздух вокруг оказался плотным как вода. Любое мановение, будь то поворот головы или новый шаг, оставляли в пространстве причудливый след в виде радужных вихрей, миниатюрных цветных циклонов. Завитки рождались, проплывали клубами дыма и бесследно таяли. Преодолевая сопротивление воздуха, он выбрался из своего ряда в проход и только тогда увидел человеческую фигуру, непоколебимо стоявшую на подиуме, возле чернеющего пустотой информационного монитора. «Диз?».
- Диз? – окликнул он, но с губ слетела только тишина.
Тем не менее, она услышала и даже обернулась. Ее лицо раскололось на три неровные части – по щекам к подбородку стекали лазурные слезы. Текли обильно, но… не капали вниз, а плыли по воздуху маленькими пульсирующими светляками. Лицо Диз искривилось плачем, она что-то горячее шептала Сейвену, но он не слышал ни слова. Он шагнул к ней, но та, как будто чего-то испугавшись, отпрянула, развернулась и скрылась в чернеющем экране монитора, точно в ночном окне. Ни мало не удивившись тому, Сейвен устремился следом.
Тьма душила. Место, в которое он попал, оказалось гораздо плотнее спящей комнаты. Кромешная пустота ослепляла. Ни единого огонька, ни одного сполоха или вспышки. Никаких оттенков или полутонов. Безбрежный океан сажи и он – на его дне. Но все же он чувствовал, что стоит, стоит на чем-то рыхлом, податливом. Он присел на корточки, зачерпнул горсть песка и тонкой струйкой пустил на свободную ладонь. Песок не кончался. Он продолжал сыпаться, снова и снова - прямо из ладони. Сейвен чувствовал, как его засыпает, безвозвратно погребает под барханом. Он увяз, тьма становилась глубже, хотя казалось, что глубже уже было некуда. Дыхание перехватило, больше от страха, нежели от нехватки воздуха. Тело начало куда-то оседать, проваливаться как в трясину… И вот он уже падает. В ушах – свист ветра, над головой – звездная даль, а внизу – все та же тьма. Приземлился он мягко, хотя падение и длилось долго. Сколь долго, он ответить не мог. Нарн или цикл… Время стало неопределенным. Он очутился у подножья горного хребта израненного солнцем и ветрами. Квадрат группы В.
Кругом ни души. Далекий свет звезд едва касается иссохшей земли, тонкий ветерок веет остывающим воздухом с гор, поют сверчки и тихо шелестит придорожная трава. Ночь стояла безмятежная.
Внезапно тишину пронзил лай койота. Животное завывало отчаянно, словно попалось в смертельную ловушку. Лай доносился из ущелья. Туда скорым шагом и направился Сейвен. Но едва он успел приблизиться на сотню шагов, как безумное тявканье перекатилось в хохот, всеоглушающий, неистовый рев от которого дрожала земля. Сейвен почувствовал, как по щекам потекли теплые струйки крови. В тщетной попытке защититься от безумного смеха он стиснул ладонями голову и продолжил путь. Хохот оборвался. Все стало как прежде, но только теперь в голове монотонной нотой звенел колокол.
Стены ущелья наваливались черными портьерами. Их вес впитывался кожей, просачивался сквозь поры в легкие, обволакивая снаружи и изнутри. Клин звездного неба над головой как будто сузился, а сами звезды потускнели. Горы заскрежетали – теперь они сближались неподдельно. Сверху посыпались камни, срывались и валуны, что с грохотом бились о землю то тут, то там. Звездное небо пропало и вновь стало невыносимо темно. Тьма проникла. Она стала частью его самого.
Вдалеке появился блуждающий огонек. Он слепо носился от стены к стене и медленно приближался. Сейвен остановился. Вся та тьма, что впиталась его телом, теперь рвалась прочь от огня. Он ощутил страх, но не как собственное чувство, а как чье-то холодное дыхание за спиной. Как будто кто-то охваченный ужасом прятался за ним и в своем глубоком, безотчетном трепете увлекал Сейвена за собой. Он оглянулся, и страх пропал.
Перед ним, на расстоянии вытянутой руки стоял Крайтер. Одетый во все белое, с подавленной улыбкой на бледном лице, он обеими рукам прижимал к груди большой хрустальный шар. Сфера мерцала глубинным синим огнем. В ней что-то билось, трепетало, как лепесток свечи. Это была Диз. Не больше пальца ростом, она молотила кулачками стены своей неволи. Было видно, как ее маленький ротик открывается – она кричит. И вся светится.
Сейвен почему-то знает, что ее нельзя выпускать. Если они вырвется, то случиться что-то настолько ужасное, что никто и никогда не сможет исправить этого. Он поднял глаза на Крайтера. Тот кивнул, как бы подтверждая опасения.
- Вернуться уже нельзя, - проговорит он с горечью. – Нельзя остановить то, что ты начал. Хочешь увидеть, что ты начал?
Его последнее «что» прозвучало как укор, как обвинение в чем-то мерзком. Он протягивал шар Сейвену, предлагая заглянуть в глубину пристальнее.
Взгляд проник внутрь и увлек за собой. Сейвен сморгнул. Он стоял на дне пересохшего фонтана с мозаикой в форме плачущего солнца. Рядом Диз. Очень близко. Она обнимает его, а он в ответ придерживает ее за талию и вздрагивающие плечи. Она плачет. Плачет и солнце, наполняя фонтан. В воде уютно. Ему хочется стоять вот так вот обнявших целую вечность. Стоять, чувствовать тепло ее слез и ни о чем не думать.
Вдруг в воде что-то промелькнуло, извилистой тенью ускользнуло за его спину. Он поворачивается, но… Открывает глаза и видит все ту же комнату для совещаний, все тех же спящих доларгов и Диз, спокойно дремлющую рядом с ним.
До порта Бредби оставались считанные нарны.

Исправлено: Head Hunter, 03 ноября 2010, 09:41

Ом Мани Падме Хум.

123456»10	ОСТАВИТЬ СООБЩЕНИЕ НОВАЯ ТЕМА НОВОЕ ГОЛОСОВАНИЕ