4F::Тема::Литзадание.

Сайт :: Правила форума :: Вход :: Регистрация

Логин: Пароль:

FFF Форум » ТВОРЧЕСКИЕ ФОРУМЫ » ТВОРЧЕСТВО

12345»7	ОСТАВИТЬ СООБЩЕНИЕ НОВАЯ ТЕМА НОВОЕ ГОЛОСОВАНИЕ

Zemfirot

10 мая 2010, 19:29

LVMASTER

Стаж: 16 лет

Постов: 6067


		Zemfirot

Привет. Вы попали на страницу литзадания, в которой выкладываются работы. Начиная примерно с 2012 года, с разной периодичностью и успехом, мы выкладывали сюда рассказы. Первоначально это рассматривалась как игра с победителями, где нужно было комментировать и ставить оценку. Правила и темы рассказов постоянно меняются. Сейчас литзадание существует как сборник рассказов без особых правил, с комментированием рассказов других участников. Тема периодически уходит в стазис, и необходимо уточнять ее статус, и правила в теме обсуждения. Принять участие, предложить правила, и разбудить формучан, может любой желающий. Вы так же можете участвовать в конкурсе в качестве человека который комментирует чужие рассказы, вашим отзывам будут только рады.
Здесь публикуются только рассказы, обсуждение и прочее, вы можете найти по ссылке выше.

-------------------------------------------------

Концерт.

Джаг вперил взглядом в Сида. Сид почувствовал неладное и благоразумно отошел подальше.
Группа готовилась к выходу. Они стояли за кулисами изредка выглядывали на сцену, где трясли гривами какие-то готы, что-то рыча в микрофон. Впрочем, зал похоже их прекрасно понимал, поскольку чуть ли не подпевал им, свистел и слэмился.
- Джаг, что мы будем делать?
- Откуда я знаю? – Отмахнулся гитарист и лидер группы.
- Сид, что мы будем делать? – Обратился на этот раз к нему, Кук.
Сид скрестил руки, и отчаянно, сквозь зубы пытался сказать «меня здесь нету».
Все дело в том, что Сид решил промочить горло, однако ему срочном порядке нужно было настроить гитару. Тогда он пиками отправил за водой вокалиста. А вокалист, точнее Тони, куда-то пропал.
- Джаг, что будем делать?
- Заткнись! – Взорвался лидер группы.
- Серьезно как без вокалиста?
- Он споет. – Тыкнул пальцем в сторону Сида.
- Я!? – Опешил Сид.
- Он петь не умеет! Он все время в микрофон плюется.
- Не плююсь! Он фонил!
- Заткнитесь, вы вообще не понимаете о чем говорите. – Буркнул Джаг.
- Может, скажем, что у нас вокалиста нету?
- Зачем?
- Так, а как же выступать?
- А когда выступать?
Кук ничего не понял и скривил соответствующую рожу.
- Давайте следующую группу вместо нас протолкнем? – Предложил Сид.
- Э, э, чо то не в прикол этих рыжих пускать. – Возразил Кук.
Недалеко от них стояли трое худых парней в белых пиджаках. Все до одного белобрысые. Один из «рыжих» посмотрел в сторону Джага, и тот демонстративно и громко рыгнул.
- Кук, где твои палочки?
- Что?
- Палочки.
- Тут. – Мгновенно показал пальцем в пустой угол, Кук. – Эммм…
- Эммм?
- Эммм…
- Где твои палочки!?
- Ща, ща, найду! – Ответил Кук и бросился под диван. Потом под другой.
Сид медленно положил ладонь на лицо, изображая известную картинку.
Между тем, за кулисами Горгульи (так себя назвала группа) издавала такие звуки, словно вокалист не иначе как блевонул. Возможно, так оно и было.
Джаг не выдержал и стал ходить взад-вперед, матерясь сквозь зубы.
- Ты только это, не кипятись, Мэн. – Бросил на бегу Кук, который все еще искал палочки. А искать было где. За свалкой инструментов, канатов, какими-то пакетами, шкафом и разнообразным хламом.
- Может ты в гримерке оставил? – Спросил Сид.
- Мохет быдь. – Вынырнул из пакетов Кук, при этом что-то жуя.
- Ладно! Сид. Ты будешь петь. – Вдруг остановился Джаг.
- Неее. – Жалобно согласился тот.
- А эти сойдут? – Спросил Кук, и достал две розывые палочки… чем то обмзанные… скорее всего джемом.
- Черт, что это?! Что это хрень? – Заржал Сид при виде найденного сокровища.
«Рыжие» уткнулись в пол, видать подумав что Сид обращается к ним.
- Джаг, какую песню исполнять?
- «Слоны ада».
- Я там слов не помню!
- А ты вспомни. – Безжалостно отрезал Джаг.
- Я даже не помню, как она начиналась. – Заскулил Сид.
- «Там, в кругах ада, шагают слоны, «где наши дети» - кричали они».
- Чооо? – Опешил Сид.
- Хде хремрка? – Спросил Кук, все еще что-то жуя.
Джаг показал ему в сторону одной из закулисных дверей.
- По моему, там по-другому начиналось. – Сид зачесал подбородок. – «Там в кругах ада, летает Дельфин, «Где мое море? Кто его слил?»
- Это второй куплет.
Кук остановился возле пары дверей, и медленно переводил взгляд с одной на другую. Наконец он решился открыть одну из них.
- Эй вы. – К ним подошел татуированный парень в очках. – Как вашу группу записывать?
- НЕ ОТКРЫВАЙ ЭТУ ДВЕРЬ! – Зарычал Джаг в сторону Кука.
Горгульи уже похоже начинали допевать свою песню. Об этом ясно свидетельствовали звуки разбившихся бутылок.
- Ладушки. – Буркнул мужик и мгновенно ретировался.
- Э, э, а чо ему надо было? – Изумленно спросил Сид, показывая пальцем в спину, уходящему человеку.
- Спрашивал, записывать ли нас на завтра. – Сухо отозвался Джаг.
- А.
- Там нету. – Подошел к ним Кук.
- Ты в курсе, что только что зашел в туалет, придурок?
- …
- …
- Я сейчас. – Кивнул Кук.
- Когда это все закончится, я тебе вокруг шеи, струны намотаю. – Пригрозил Джаг.
- Слушай, может не надо меня вокалистом? – Заскулил Сид.
- Ты вроде как пить хотел?
- Ага.
- А мне при упоминании слова «туалет», отлить захотелось, давай друг другу поможем?
- Я так понимаю, это означает «нет»?
- И откуда такие умницы берутся?
Сид потыкался туда-сюда, бренькая на гитаре и снова набросился на лидера.
- Я тебе рассказывал че на Оке-Еке было?
- Нет.
- Слушай, там караоке бар был, так я там петь начал, меня сразу оттуда прогнали.
- Это потому что ты пьяный пел, и начал чесать что то из репертуара группы «Кино».
- Оууу…
- И я там был кстати. У тебя поверх джинсов, были огромные, белые семейнники с ромашками.
- Ты гонишь!
- Серьезно.
- Вот они! – Рядом галопом промчался Кук, и стал двигать установку с ударными. В его зу бах были зажаты палочки.
- Ладно. – Джаг захлопал ладоши. – Все, готовимся!
- О боже. – Вырвалось у Сида. – Я не хочу петь.
Раздался женский смех и появился Тони, весь облепленный визжащими девушками.
- Так, девчонки, кто мне еще своего номера не давал? – Поинтересовался он и уткнулся в чьи-то волосы.
- Распишись у меня на груди! – Озарило одну из девушек, потрясающая идея.
- Сори, маркер я оставил.
- Давай помадой.
- ТОНИ?!
- А? Что?
- ТЫ ГОВНЮК! – Пояснил Джаг.
- Да, говнюк. – Кивнул Сид.
- Тохно. – Подтвердил Кук.
- Ой, да ладно вам, - Тони стал расписываться на груди. – Зато этот говнюк пользуется популярностью, верно?
«Рыжие» смотрели на это все с открытыми от изумления, ртами.
Джаг выглядел устрашающе, когда подходил к вокалисту. Девушки, осознав что лучше под горячую руку не попадаться, испарились.
- Да ладно тебе.
Лидер отвесил Тони хорошего подзатыльника.
- После концерта, я с тобой разберусь.
- Ой, да че ты со мной сделаешь? Мамочке расскажешь? Письмо Фредди Меркьюри на тот свет напишешь?
Джаг хорошенько приложил в солнечное сплетение.
- Примерно это.
Тони скрючило пополам. Откуда не возьмись, выкатилась бутылка с водой.
- Вода! – Обрадовался Сид и тот час же на нее накинулся.
- Мы уже хотели Сида в вокалисты поставить. – Чертыхнулся Джаг.
- Сида? – Тони все еще не разогнулся. – Он же плюются в микрофон!
- Я не плююсь! – Возразил Сид, чуть ли не забрызгав их слюной.
Раздались аплодисменты.
- Черт, щас начинаем. Кук, тащи установку на сцену. Сид, повтыкай все шнуры. Тони, убейся. Пошли.
А между тем, раздался голос ведущего:
- Итак, это была группа под названием «Горгульи»! Попрощаемся с ними аплодисментами. Надеюсь, тот на кого блевонул солист, не в обиде?
В зале раздался смех, помешанный с протяжным звуком «фууууу».
- А теперь, нас выступает новички! Поприветствуем их!
Как только «новички» появились на сцене, слово «фууууу», было слышно гораздо отчетливей.
- Эти ребята приехали к нам издалека, надеюсь, они не обосутся на сцене.
- Че он несет? – С перекошенным лицом, спросил Сид у Джага.
Они уже были готовы начать. Кук уселся за установку, Сид и Джаг, патрулировали сцену с гитарами, а Тони наконец-то выпрямился и пытался отцепить микрофон от штатива.
- Грууупппаа…. !!!... – Только начал ведущей, но запнулся, уткнувшись в листок. – Какое странное название. Итак, у нас на сцене, группа «Не открывай эту дверь», погнали ребята!
Тони медленно обернулся и посмотрел на синеющего Джага. У Кука казалось, глаза вылезут из орбит.
Сид медленно положил ладонь на лицо, изображая известную картинку.

Исправлено: Zemfirot, 18 декабря 2022, 13:55

lfm tw | 4F в Steam

Dangaard

11 мая 2010, 19:01

МОДЕРАТОР

LVMASTER

Стаж: 17 лет

Постов: 9305


		xanvier-xanbie
		dangaard

Дверь на втором этаже

Впервые в большом старом особняке на окраине Аркхема я побывал еще подростком - в гостях у семьи моего школьного товарища Карла Шванкмайера. Шванкмайеры были семьей старой и в свое время довольно богатой, но держались особняком от всех прочих аркхемцев и не вступали в какие-либо дружественные отношения с другими горожанами. Карл, будучи с детства чрезвычайно жизнерадостным и общительным, предполагал, что дело было всего лишь в склоках еще позапрошлого века: Шванкмайеры приехали в Новую Англию из Европы в прошлом веке, почти не говоря по-английски, но сразу же начали сорить деньгами, ведя себя по отношению к старым фермерским родам более чем высокомерно. Разумеется, время все сгладило, некогда многочисленный род Шванкмайеров обеднел, уменьшился и с притоком свежей крови почти забыл свои иностранные корни, но недружественное отношение к ним сохранилось. Мой товарищ и отец его, толстый, веселый мужчина, предпринимали множество попыток завоевать дружбу аркхемцев, но безуспешно. Мне, впрочем - как и почти все друзья Карла, я был приезжим со Среднего Запада - казалось, что сама аркхемская природа, вечно подернутые пеленой тумана горы и угрюмые леса не способствовали заведению добрых отношений. Каждый здесь был сам за себя, и казалось, что у каждой семьи тут свой скелет в шкафу.

Что до современных Шванкмайеров, в особенности отца и сына - у них, казалось, никаких скелетов и не было. Они много и часто принимали в особняке гостей, шумно отмечали все мыслимые и немыслимые праздники, устраивали вечеринки для местной молодежи и приезжих - казалось, из всех силы пытаясь изгнать хотя бы из своего родового владения мрачный дух былых времен. И все-таки аркхемцев на вечеринках у Шванкмайеров было мало, а женились представители этого рода исключительно на приезжих.
Я в детстве немного побаивался Карла - он с детства был склонен к жестоким шуткам и любил мучить животных; но при этом был честен и всегда был готов стать за меня горой. Со временем мы стали прекрасными друзьями. Что-то такое грубое, сильное и жестокое чувствовалось во всех его родственниках, даже в немощном деде.
Дед Карла, бывший профессор истории в Мискатонском университете, остался в моей памяти слабым и совсем уж выжившим из ума, но удивительно злобным стариком, почти не выходившим из своей темной, битком набитой книгами комнаты в мансарде, где он целыми днями корпел над бумагами, прижав к глазам огромные стрекозиные очки. К домашним он если не груб, то холоден до презрения, особенно к собственному сыну - отцу Карла - и почти ни с кем не разговаривал. Куда больше мне запомнилась дверь, вторая дверь в его комнате - дубовая, с отполированной медной ручкой, намного более массивная и тяжелая, чем входная.
Она была врезана в стену между книжных полок и ровным счетом ни для чего не служила. Открывалась она, судя по петлям, наружу, и выйти из нее можно было разве что на улицу - комната старшего Шванкмайера была угловой. Но вот никакой лестницы под наружной дверью не было. Со стороны близлежащего леса темный прямоугольник на втором этаже, под крышей, был неплохо виден и выглядел весьма комично. Это было, конечно, странно, так как остальной особняк был выстроен с подлинно немецкой практичностью. За прошедшие сто с лишним лет он не раз перестраивался, но ведущая на улицу дверь так и оставалась на своем месте.
Ей никогда не пользовались и даже, кажется, не открывали, но старшие поколения семьи Шванкмайеров почему-то придавали ей огромное значение. Как-то она была связана с пошатнувшимся семейным благополучием и свойственными всем старым Шванкмайерам старыми обидами на прочий Аркхем.
- У нашей семьи есть что-то вроде поговорки, - как-то сказал мне Карл. - "Внутрь ведет только одна дверь, а наружу другая".
- И что это значит? - удивился я.
Карл пожал плечами.
- Через такую дверь в дом не войдешь, зато наружу - всегда пожалуйста, вниз головой в палисадник.
Мы посмеялись и забыли о двери на многие годы. Дед Карла умер в 1918 году от гриппа, и его комнату закрыли. Позже я уехал из Аркхема, как мне казалось, навсегда.

Много позднее, осенью 1929 года, когда я жил в Чикаго, мне позвонил Карл. Я еле его узнал, мы не общались несколько лет. Оказывается, за это время Карл успел жениться, и вот сейчас внезапно остался вдовцом.
- Фред, послушай, я хочу, чтобы ты приехал. Элли умерла.
Я не сразу понял, что речь о его молодой жене.
- На похороны ты не успеешь, но не в них дело, - сбивчиво заявил мне по телефону Карл, - Я уверен, она умерла не своей смертью. Помнишь дверь в комнате деда?
Что-то толкнуло меня без промедления согласиться, и, уладив дела в Чикаго, я поехал в Аркхем.

Дом Шванкмайеров был все тот же, только сильнее обветшал и зарос лесом. За деревьями были видны крыши Аркхема - город в эти годы интенсивно застраивался. Карл встретил меня еще на станции и довез до своего дома на автомобиле. Мой приятель выглядел человеком больным, старше своего возраста, но не казался убитым горем, как этого можно было от него ждать - наоборот, во всем его поведении сквозил какая-то лихорадочный жар, некая нездоровая энергия.
Мы сходили на аркхемское кладбище, в ту его часть, где всю историю города хоронили Шванкмайеров. Как и у всякого старого рода, здесь был не один десяток могил с одной и той же фамилией, все эти Данлоки, Аллены и Тэлботы век за веком хоронили своих родственников друг рядом с другом, и у Шванкмайеров тоже был отдельный участок - довольно внушительная группа могил, как бы тоже особняком от всех прочих аркхемцев. Карл отошел к могиле Элизабет Шванкмайер, а я разглядывал надписи на надгробиях. Здесь лежал и дед Карла, и его отец - оба они умерли в прошедшие годы, отец года через два после деда, а мать и дядья Карла еще ранее.
- На мне мой род и зачахнет, - сказал Карл, обращаясь ко мне. - Столько Шванкмайеров переселилось на кладбище - не перечесть. Знаешь, в доме девять спален и обеденный стол на тридцать персон, а я в нем один.
Мне вдруг подумалось, что все те вечеринки, которые лет десять-пятнадцать назад проводили Шванкмайеры, устраивались не из любви к веселью, а из страха перед запустением, и меня он вызвонил из Чикаго по той же причине.
Мы вернулись в родовое гнездо Шванкмайеров, и Карл сразу повел меня через весь дом в комнату деда. Обнаружилось, что он после смерти жены сюда и переселился. Странная дверь была все на том же месте.
- Я думаю, что смерть Элли связана с дверью, - без обиняков заявил Карл, - Элли всегда была любопытна, а я ей говорил: "Не открывай эту дверь". И она умерла.
- От чего же? - растерянно спросил я.
- Сердце. Интересно, что... - Карл уселся за стол деда и побарабанил пальцами по крышке, - ...мама умерла примерно так же, и тоже в молодости, когда мне было годика два. Именно в этой комнате. А отец умер здесь же девять с лишним лет назад. А дед - за два года до отца, и тоже здесь. Если вдуматься, Шванкмайеры почему-то предпочитали умирать именно в этой комнате.
Я поглядел на него, чувствуя недоброе.
- При чем же тут дверь?
- Ах, при чем тут дверь... Я нашел Элли в этой комнате, на полу, и дверь на улицу была приоткрыта наружу.
Мурашки побежали у меня по коже, когда я поглядел на дверь.
- Приоткрыта наружу?
- Угу. Пойми, в этот момент мне было не до двери, но она была приоткрыта. Существенная щель была, - Карл подумал и добавил, - А когда я позвонил в полицию и вернулся наверх, дверь снова была закрыта.
Я пододвинул к столу кресло и сел.
- Ты считаешь, что кто-то забрался через дверь с улицы и убил твою жену?
Карл покачал головой.
- Полицейский детектив тоже так решил поначалу. Иначе в комнату и нельзя попасть - для этого надо пройти через весь дом, миновав две лестницы, коридор и спальню, где был я сам, а окна здесь узкие, человеку не пролезть. Проблема в том, что дверь невозможно открыть, она врезана в стену намертво. Мы вчетвером пытались сделать это и изнутри, и снаружи. Да попробуй сам, видишь, на ней ни замков, ни засовов.
Я не без колебаний дотронулся до дверной ручки и тут же отдернул руку - ощущение было такое, словно я прикоснулся к проводу под током. Карл нахмурился. Я взялся за ручку снова, смелее, ничего не почувствовал и толкнул дверь. Затем попробовал снова, плечом. Бесполезно - с таким же успехом можно было тыкаться в стену.
- Я изучил конструкцию дверной коробки снаружи и могу сказать, что дверь не открывали никогда, - сказал Карл. - Да это и в принципе невозможно - ее можно будет открыть, только разворотив стену - в сущности, это и есть фрагмент стены. Короче, полиция считает, что открытая дверь мне померещилась с перепугу. Знаешь, откуда она вообще взялась? Когда Шванкмайеры переселялись в Америку после наполеоновских войн, они частично разобрали свой старый дом в Европе и перевезли какие-то его части через океан, а здесь использовали их для строительства нового дома. Почему дверь оказалась на втором этаже в роли стенки - черт их знает. Денег у моих предков куры не клевали, а причуд в моем роду всегда хватало.
- Но ты все-таки считаешь, что Элли открыла дверь? - спросил я.
- Да. Не знаю, как, но открыла. И умерла именно из-за этого, и именно потому же поумирали почти все мои предки до пятого колена.
- Но это же невозможно.
Карл только вздохнул.

Я прожил в доме Шванкмайеров несколько дней. Карл пытался меня всячески развлекать, но видно было, что его мысли все время возвращаются к смерти жены и к двери. Чтобы отвлечься, он разбирал бумаги деда и читал их мне вслух.
- Странная история у нашего рода, - как-то заявил он. - Вот смотри, в 1833 году толпа горожан ворвалась в этот самый дом с дубьем и готовой петлей, чтобы линчевать Оскара Шванкмайера. Линчеватели считали, что старший сын старика Франца затащил в этот самый дом, изнасиловал и задушил дочь одного из горожан, а затем закопал труп вон там, в лесу, - Карл показал в окно. - Дело было темное, Франц пустил в ход большие деньги, следствие заявило, что убили девушку какие-то бродяги, а Шванкмайеры как бы и ни при чем. Случай был... не первый.
Я поежился.
- А они были при чем-то?
Карл ответил мне такой странной ухмылкой, что мне стало не по себе.
- Ты знал меня с отцом как добряков и устроителей вечеринок для всей округи, но... но в старые времена жестоких и аморальных личностей у нас в роду хватало, а местные полиция и суд всегда любили деньги. Впрочем, кто их не любит? А Франц Шванкмайер - мой прапрадед - был вынужден перебраться в Америку из-за каких-то воинских преступлений в Европе. Ты знаешь, что мой дед-профессор в молодости зарубил человека мясницким ножом? Это было в Бостоне, не здесь. Темная сумасшедшинка у нас в крови. Когда я был маленьким, в пруду за домом нашли утопленника с камнем на шее, пьянчугу какого-то, черт знает откуда он взялся, но руки у него были связаны за спиной, - он потер лоб, - на чем я остановился? Так вот, толпа выломала входную дверь, но ей не удалось добраться ни до Оскара, ни до старого Франца - оба умерли. Приняли яд или что-то в этом роде. Хотя лично я склоняюсь к той версии, что им обоим с перепугу стало плохо с сердцем. Угадай, в какой комнате нашли тела?
- Ты меня разыгрываешь, - сказал я, и мы оба поглядели на дверь в стене.
- Обрати внимание, как спланирован особняк, - заметил Карл. - Чтобы попасть сюда, надо пройти по двум лестницам, мимо спален, через коридоры. Это самое удаленное от входа место в доме. Внутрь ведет только одна дверь... Безопаснее было только в подвале сидеть... но оттуда не видно, идет со стороны города толпа или нет.
Он кивнул на окна.
- Узкие, как бойницы, не залезть и не вылезть - но весьма удобные для наблюдателя. Пока со стороны улицы не выросли деревья, можно было наблюдать за дорогой.
- Личная крепость?
- Вот именно. Но самую важную роль тут играла эта вторая дверь на улицу - это последний путь отступления, - Карл закусил губу. - Для побега хватило бы незаметного люка, и на что мои предки надеялись, прыгая из нее со второго этажа?
- Дверь же не открывается, - напомнил я Карлу.
- Ах да, я и забыл, - вздохнул он. - Но ведь двери придуманы для того, чтобы через них ходить, разве нет?

После этого разговора он окончательно утонул в книгах, даже перестав их мне читать. В вторник мне позвонили из Чикаго - на бирже началось падение, и надо было продавать ценные бумаги, пока фирма не прогорела. Я сообщил об этом Карлу, помня и о его финансах. Карл отреагировал как-то вяло.
- Знаешь, я и так уже почти нищий, - сказал он, - Какие уж там ценные бумаги. Возможно, придется продать дом. С удовольствием избавлюсь от всей этой грязи.
Он поглядел на дверь в стене.
- ...Внутрь ведет только одна дверь... - сказал он и оборвал сам себя. - Езжай. Я, кажется, почти раскрыл загадку двери.
- Неужели?
- Угу. Видишь ли, дверь снаружи - фикция. Только внутри она настоящая.
Я растерялся.
- На самом деле дверь двойная, - объяснил Карл. - Внешняя - это часть стены, ее нельзя открыть, не сломав стену. Внутренняя - настоящая дверь, но открыть ее нельзя, так как открывается она наружу... и упирается во стену. Хитро, правда?
Ради пущей убедительности он постучал в дверь костяшками пальцев.
- Но зачем нужно было строить такую конструкцию? - спросил я.
- Ее соорудил мой сумасшедший прапрадед, только и всего, - Карл поворошил бумаги.
- Мне пора ехать, поезд уходит в шесть вечера, - сказал я.
- Езжай, езжай, зря я тебя вытащил сюда, видимо, - помотал головой Карл. - Боюсь, эта дверь стала причиной не одной смерти.
- Но как?
- Чтоб я знал! - сердито закричал Карл. - Видишь эту библиотеку? Четверть - семейный архив, от времен Франца до отцовских, и почти во всех бумагах какие-то обиды и склоки, списки личных врагов, которых мои предки хотели бы убить, если бы им представилась такая возможность. О, врагов мы нажили великое множество, буйная у меня была семейка во все времена. Тяжбы из-за земли и из-за чего угодно, драки, кражи, махинации... Убийства, быть может, да, я в этом не сомневаюсь. Деньги текли у Шванкмейеров сквозь пальцы - мы их наживали нечестным путем и тратили, чтобы прикрыть свои преступления. Праздниками для аркхемцев и взятками суду и полиции. И всегда, всегда мои предки боялись и были готовы бежать отсюда туда, где их никто не достанет.
- Ты наговариваешь на свою семью, - попытался вклиниться я, но Карл меня не слушал.
- ...Но это только четверть библиотеки. А остальное - оккультная ерунда, какие-то "Аль Азифы" и "Демонолатреи". Я думаю, мой род поехал крышей по части черной магии давным-давно, еще, наверное, до переселения в Америку. Ну, и заколдованную дверь они привезли с собой.
Он помахал пачкой исписанных листов.
- Записки отца, который два года после смерти деда и до собственной смерти сидел тут и разбирал его библиотеку. Он считал, что дверь ведет в какое-то другое измерение - в ад, если угодно. Но она ведет только внутрь. Наружу - другая.
- И ты в это веришь?
Карл фыркнул.
- Ну, и я просверлил в двери дырку. - сказал он, показывая на отверстие в углу двери.
Я почему-то вздрогнул.
- Спокойно, нет там никаких демонов. Между двумя дверями - что-то вроде прочного стекла или металла, вот и все. В общем, я сейчас просто разберу дверную коробку и сниму дверь с петель. Не могу же я дальше сидеть рядом с этим куском дерева и гадать, для чего он нужен.
Судя по разложенным на полу инструментам, Карл был настроен серьезно.
- Я ухожу, иначе опоздаю на поезд. - сказал я. - Позвонишь завтра, скажешь, что там было.
- Ради Бога, пять минут - и я расколупаю эту проклятую дверь.. Хотя ладно, иди на поезд, я тебе позвоню.
Я попрощался с ним, забрал чемодан и вышел на улицу. До поезда оставалось совсем немного, но что-то меня задерживало. Дверь все так же темнела на торце здания нелепым прямоугольником. Я обернулся в сторону города. За деревьями были видны белые аркхемские дома с черепичными крышами, проехал почтальон на велосипеде, пробежала стайка детей, кто-то из соседей подстригал газон... Господи, что за глупости с дверями в никуда и родовыми проклятиями, подумал я. У моего друга просто слегка поехала крыша из-за горя.
Прежде чем я успел сделать хоть шаг, узкое, похожее на бойницу окно под крышей распахнулось, и я увидел в нем лицо своего друга.
- Фред! Я ее открыл! Легко и свободно, без всяких инструментов!
- Ого. - сказал я. - И что там?
- Зеркало! Обыкновенное старое зеркало! Представь себе, мой прапрадед воткнул зеркало между двумя дверями и воображал, что это ворота, через которые он сумеет сбежать в другой мир в случае угрозы... или выпустить на своих врагов чертей из ада! - Карл хохотнул. - Короче, загадка раскрыта. Беги, на поезд опоздаешь.
Я улыбнулся и направился к воротам, но тут снова услышал из окна голос Карла, уже обращенный совершенно не ко мне и совершенно другой по тону. Он сказал нечто вроде "Vati?.." и замолчал.
Что-то заставило меня бросить чемодан и кинуться в дом, вверх по лестнице, и по другой лестнице, по коридорам и мимо спален, проклиная немецкие архитектурные чудеса. Мой друг лежал на полу перед прикрытой дверью, и да, он был мертв. Тело было еще теплым, и никаких ран или повреждений на нем не было, и я почему-то уже знал, что скажет врач: сердечный приступ.
Я взялся за медную ручку и толкнул дверь - по счастью, закрылась она не полностью. Дверь легко открылась... наружу. Странно, но за ней действительно было зеркало. Я вгляделся в свое отражение и дотронулся пальцами до стекла. Точнее, попытался дотронуться. Вместо холодной поверхности мои пальцы встретились с теплой и мягкой. Я испуганно убрал руку, не веря себе - и то же самое, конечно, сделал мой двойник.
Что-то тут было не так. Комната за стеклом была точно такой же, как и перед стеклом, с книжными полками, бумагами и столярными инструментами, но что-то в ней было иначе. Освещение.
Мой двойник за стеклом отступил на пару шагов и молча показал на окно - в своей зазеркальной комнате. Я ступил вперед - и ничто на этот раз не преградило мне путь, и я вошел в зазеркалье.
Да, этого не могло быть, и я знал, что на самом деле за дверью и зеркалом должна быть лишь стена. Ступив за дверь, я мог лишь уткнуться в стену или, в крайнем случае, выпасть в палисадник - но я стоял в другой комнате, сознавая, что попал в место, куда людям попадать не следует. Вокруг были, казалось бы, те же шкафы, книги, стол с бумагами - но все это было какое-то другое, ненастоящее, существующее лишь для вида, для отражения в зеркале, и сам воздух здесь был другой. Повинуясь двойнику, я подошел к открытому окну и выглянул в него.

Передо мной за лишенными листвы деревьями лежал совершенно другой Аркхем - отзеркаленный город руин. К закатному небу, словно залитому кровью, поднимались дымы пожарищ; одни дома были сожжены вроде бы и недавно, другие - много лет назад, даже десятилетий. Не было здесь ни почтальонов, ни играющих детей - только мертвые тела, изуродованные, распятые, полусъеденные, повешенные на порогах собственных домов. Так, может, выглядели города Средней Азии, разграбленные монголами, или Европа Тридцатилетней войны - города, в которых не солдаты сражались против солдат, но опьяненные жаждой крови звери в человеческом облике против беззащитных мирных людей. И зеркальный Аркхем был не просто затихшими руинами - я видел, что пропорции домов и гор на заднем плане были искажены, деревья не были настоящими деревьями, а небо - настоящим небом. Я находился в исполинской колбе, на дне которой лежал изувеченный город Аркхем. Все это как бы пульсировало, напрягаясь и расслабляясь, стуча в уши звуком, не поддающимся описанию.
И я увидел демона - одного из них, во всяком случае. Он стоял среди деревьев и смотрел мне прямо в глаза - нечеловечески острым взглядом. У него на носу уже не было огромных стрекозиных очков, и выглядел он не калечным стариком, а сильным мужчиной средних лет, но я его узнал. Несколько мучительно тянувшихся мгновений мы смотрели друг другу в глаза, потом он отвернулся - и я испытал огромное облегчение.
А затем я вспомнил о том, кто был со мной в одной комнате.
- Спокойно, Фред, - сказал он мне на ухо. - Спокойно. Сейчас ты выйдешь обратно в ту комнату и закроешь дверь. И никогда, никогда больше не открывай эту дверь. Она - для Шванкмайеров, и ведет она внутрь, а наружу - другая. К счастью, открывается она все-таки оттуда.
- Карл, - только и выговорил я, пятясь к открытой вовнутрь двери. - Нам надо отсюда уходить.
- У нас в крови не просто сумасшедшинка, друг мой. У нас в крови дьявол, - Карл покачал головой и жалко улыбнулся. - Думаешь, в нашем пруду был только один утопленник? Думаешь, в этом доме убили только одну девицу? Думаешь, мой отец всегда был безобидным устроителем вечеринок? Они ненавидели не город Аркхем, они ненавидели всех вокруг. В этом зазеркальном Аркхеме есть бессмертные демоны, правда, и эти демоны - мы. На аркхемском кладбище - и европейских кладбищах в вашем мире - лежат только пустые оболочки. Шванкмайеры живы, если это можно назвать жизнью, мои дед и прадед, прапрадед Франц и его предки, даже Элли и мама, все Шванкмайеры, кто хоть раз заглядывал за эту дверь, и я один из них, последний новобранец нашей армии.
- Почему бы и тебе не уйти? - спросил я. Я уже находился в предзеркальной комнате, залитой солнечным светом, а не отблесками пожара.
- Послушай, когда настанет время... я постучусь, - заторопился Карл по ту сторону дверного проема-зеркала. - Все, они идут по лестнице, слышишь? Ты не Шванкмайер, поэтому еще жив в том мире. Закрой дверь.
- Ты постучишься в нее?
- Не в эту, она ведет только внутрь, - вздохнул Карл. - Нет, если мы выйдем - мы выйдем через другую дверь в более населенном месте, все Шванкмайеры разом. Прощай, мой друг... или до встречи.
Он толкнул дверь на меня, а я с усилием потянул за нее, и она встала на место, как ни в чем не бывало, снова создав иллюзию, что ее физически невозможно открыть. Я отступил от нее и споткнулся о ноги мертвого Карла.

Вряд ли стоит рассказывать, как я объяснялся с аркхемским следствием, как уехал в Чикаго и как узнал, что фирма моя все-таки прогорела. Дом Шванкмайеров пошел с молотка, но я позаботился, чтобы дверь на втором этаже замуровали и отреставрировали фасад дома, скрыв всякие следы ее присутствия. Библиотеку уже растащили по домам местные жители, но дверь никто не трогал.

Иногда я пытаюсь подсчитать численность ушедших за дверь Шванкмайеров. Сколько их в зазеркальном Аркхеме? Десять? Двадцать? Сто? Если все они, включая каких-то европейских предков генерала Франца, собирались вместе в одном разоренном измерении - тысячи, быть может? Что может сделать тысяча бессмертных убийц, выйдя из какой-то открытой двери где угодно, под силу ли им это, будут ли они бессмертны в нашем мире? Я не знаю. Но и сейчас, когда я живу в дешевых отелях и горничная стучит в дверь, чтобы поменять постельное белье, я вздрагиваю и отвечаю не сразу.

Исправлено: Dangaard, 01 февраля 2019, 19:17

Algoritm

12 мая 2010, 19:15

Ex oriete lux

LV4

Стаж: 7 лет

Постов: 416

Final fantasy XIII

Триплексоголик

Предисловие.
В 2058 году человечество достигнет пика своего технического развития. Далее процесс пойдет только по качественному, а не количественному пути. Но наряду с современной техникой будет развиваться еще одна отрасль... Био и нанотехнологии получают невиданный скачек. Биооружие, лечение любых болезней, решение проблемы голода. Дальше - больше. Подключается генетика. Мутанты, универсальные солдаты, специалисты, сверхлюди... Ведется разработка сыворотки бессмертия.
В это время происходит громадная по своему масштабу катастрофа. Открываются сотни порталов из параллельного умирающего мира. На землю устремляются потоки беженцев. Слабые воины, не владеющие ни техникой, ни биотехнологией, но владеющие невиданными ранее силами - магией. Они сталкиваются с тотальным уничтожением. Вспыхивает четвертая мировая война. Впоследствии названная демонической из за названия расы магических людей - демонов. В войне будет применено самое разрушительное из существующего оружия. Земля оказывается на гране гибели. И когда кажется, что надежды больше нет ученые находят нескольких женщин со сверхспособностями - ведьм. С их помощью удается победить, лишь один город продолжает яростное сопротивление. Город, где силы ведьм не действуют. Город разрушают практически до основания, но демоны продолжают удерживать его. Город и его окружение называют 23 сектором...
Глава 1.
Сознание медленно возвращалось из небытия. Я открыл глаза и уставился в белоснежный потолок. Где я? - я попытался повернуться на другой бок и понял, что связан. Толстые кожаные ремни охватывали все тело. Я скосил глаза пытаться найти лазейку.
Замки!!! Обыкновенные застежки. Если бы можно было как-нибудь нажать их... Я отчаянно посмотрел на ближайшую. От прозвучавшего в тишине щелчка екнуло сердце. Открыт?!! Но как? Я резко сел и снял застежки с ножных ремней. Почему я здесь связан? Нужно выбираться отсюда, потом разберусь что к чему.
Я спрыгнул с койки и подбежав к двери прильнул к ней ухом. Тишина... Или там никого нет или у двери отличная звукоизоляция. Я посмотрел на свою больничную форму. Ну почему она так бросается в глаза?!! «Не открывай эту дверь» - забило тревогу мое сознание, но выбора не было вздохнув я открыл дверь.
Снаружи оказался узкий длинный коридор освещенный рядами люминесцентных ламп. Я вышел и бесшумно рванулся вперед. Надеюсь я бегу в правильную сторону...
Коридор резко закончился металлической дверью с яркой надписью "выход". Дверь оказалась заперта снаружи. Облокотившись на нее спиной я бесшумно сполз на пол.
Что делать? Отчего-то мне совершенно не хотелось попадаться людям в этом здании. Не знаю почему, но я был уверен что ничего хорошего для меня не будет. Я повернулся к двери и провел по ней ладонью. Магнитный замок... Есть ли способ открыть его с этой стороны? Я посмотрел наверх на светящуюся лампу дневного света. Резко подпрыгнув я схватился за плафон и рванул его вниз. Раздался треск и кусочки пластика полетели вниз. Схватив провода я рванул их вниз. Свет погас. Вырвав металлический штырь я быстро обмотал его проводом. Должно сработать! Я воткнул провода в цоколь. Свет заморгал и меня обдало снопом искр. Штырь в руке моментально нагрелся и завибрировал. Я поднес его к замку. Интересно что сейчас происходит с нежной электроникой. Наконец раздался долгожданный щелчек. Не задумываясь я пнул дверь и выскочил наружу нос к носу столкнувшись с мужчиной в униформе.
- стой! - он схватил меня за рукав другой рукой доставая электрошоковую дубинку. Я ударил его ребром ладони в горло одновременно делая подсечку ногой. Мужчина рухнул на пол, а я не задумываясь рванулся вперед. Бежать, бежать как можно дальше. Вот и выход. Я вылетел на улицу и прижался к стене. Дух захватило. Вот это да!!! Меня окружали громадные небоскребы, гигантские здания невиданной красоты. Где я? Я сделал неуверенный шаг вперед.
- эй ты кто такой? - еще один мужчина помоложе двигался ко мне. Я рванулся к выходу с нечеловеческой быстротой. Буквально влетев на двухметровый забор я оказался на той стороне. Что-то загудело и раздался визг тормозов. Небольшой автомобиль сбил меня с ног.
- вы в порядке? Из машины показалась испуганная женщина.
- помогите мне, за мной гонятся - я поднялся и стал подходить к ней.
- кто вы? Вы больной? - она посмотрела на меня, а потом на здание. В ее глазах мелькнул испуг.
- это не важно! Вы поможете?
- садитесь, только учтите у меня пистолет! - она села за руль. Меня не надо было просить дважды. Я рванулся к машине и влез внутрь.
- гоните!
Машина сорвалась с места и с приличной скоростью понеслась по улице.
- кто вы? - женщина посмотрела на меня.
- я не знаю...
- амнезия? - сочувственно спросила она.
- не знаю... - я посмотрел в окно. Безусловно, я знаком с электроникой и с восточными единоборствами. Но я никогда не видел таких зданий! Хотя... Я могу ошибаться, ведь я ничего не помню.
- у тебя что нет встроенных модулей памяти? Любую память можно восстановить...
Модули памяти... Странное чувство, словно я имею к этому какое-то отношение.
- нет, у меня нет ничего подобного...
- странный ты какой-то, хотя чего еще можно ожидать от парня с амнезией... - женщина в упор посмотрела на меня. - в тебе нет ни одного имплантанта... Так не бывает... Не обижайся, я запустила сканер в машине... В тебе вообще ничего нет. Кто ты? Ты не демон!
- я человек... - я посмотрел ей в глаза. - я определенно человек, не знаю откуда, но я точно это знаю.
- как же ты будешь жить без них... Без связи с электроникой... Слушай поехали ко мне, тебе все равно некуда идти. Я права?
- да. Но почему вы помогаете мне.
Женщина вдруг осунулась и опустила плечи. Потом повернулась ко мне.
- у меня есть сын... Твоего возраста. Я... Я люблю его, но... Он был прекрасным мальчиком, но он изменился после того как стал использовать имплантанты. Стал агрессивным и злым. Он даже перестал приезжать.
- извините.
- не извиняйся, ты же ни в чем не виноват.
Я повернулся к окну и стал молча разглядывать здания. Похоже я убежал... Но странно что в здании было так мало охраны... Стоит ли считать это совпадением. Или мне дали убежать?
- свое имя ты тоже не помнишь?
Я отрицательно покачал головой.
- а как вас зовут?
- Арина Корбинав, зови просто Ариной.
Я кивнул и глянул в окно. Дома изменились, теперь они были менее внушительными и более обыдеными.
- Где мы?
- это одиннадцатый сектор, здесь живет простой народ. Обычные рабочий.
- а до этого?
- до этого мы были в десятом, а еще раньше в девятом секторе. Там я на тебя и наткнулась.
- представляю какая архитектура в первом секторе.
- первый сектор это дворец императора...
- понятно - я кивнул головой. - а сколько всего этих секторов?
- двадцать один... Человеческий я имею в виду.
- а есть еще какие-то?
- да... Двадцать третий сектор занят демонами.
- двадцать третий? А двадцать второй?
- уничтожен два года назад. И с тех пор не восстановлен...
Демоны... Какое знакомое слово. Почему-то у меня две ассоциации с этим словом...
- демоны это...
- это существа из другого мира. У нас война с ними, длящаяся уже два столетия. Мы заперли их в 23 секторе, но дальше дело не пошло. Воины, что способны противостоять им теряют свои способности в этой зоне... Неизвестно чем закончится это противостояние... Но уже сейчас чувствуется упадок в империи. Упадок нравственности, культуры, жизненной мотивации. У демонов обратная ситуация. Даже запертые там, зажатые в угол они продолжают развиваться.
- из за чего началась эта война?
- сейчас уже никто не знает, слишком много времени прошло. Да и открытых столкновений все меньше год от года...
- понятно.
Машина проехала поворот и остановилась возле одного из домов.
- приехали, вылезай.
Я вылез из машины и едва не столкнулся с панковатого вида парнем лет двадцати.
- смотри куда прешь! - он легонько ткнул меня в грудь. Меня отбросило назад метра на три и ударило о стену дома. В глазах потемнело.
- а ну пошел отсюда - Арина вытащила пистолет и направила его на парня.
- ухожу ухожу. - парень выставил руки вперед и попятился.
- ты в порядке? - она посмотрела на меня.
- да вроде... - я поднялся на ноги. - как он это смог?
- имплантанты. Он уже не человек а киборг...
Я кивнул и подошел к стене полуразрушенного гаража. Сконцентрировавшись я ударил посылая импульс вперед. Кулак прошел сквозь бетон, как нож через масло, во все стороны брызнула бетонная крошка. Когда пыль осела в стене зияла дыра размером с баскетбольный мяч.
- как ты это сделал? - женщина ошарашенно посмотрела на меня.
- это несложно если знать как правильно ударить... Только я не смогу объяснить, я просто ЗНАЮ как бить.
Женщина кивнула головой. Похоже она мне не поверила. Кто же я такой?
- ладно пойдем в дом, а то еще полиция подъедет, объясняй им потом...
Мы поднялись по лестнице на третий этаж и вошли в маленькую уютную квартирку на пять комнат. В глаза сразу бросился персональный коммуникатор на столе.
- я могу им воспользоваться?
- конечно, только он слабенький совсем, давно не меняла.
- да мне все равно. - я сел за стол и пододвинул клавиатуру. Определенно она мне знакома... Я смогу печатать с закрытыми глазами. Я вошел в сеть и ввел несколько оперативных команд. Теперь мне были доступны все коды этого коммуникатора. Я залез на портал новостей и электронной энциклопедии. Данные мелькали перед глазами с невероятной скоростью. Я впитывал информацию об окружающем мире, эпохе, жителях, демонах. Через десять минут я уже мог считаться полноправным жителем города. Вот только документов у меня не было...
электронный паспорт вшивался под кожу при рождении и содержал идентификационный код считывающийся специальным устройством. У меня его не было...
Нужно найти любую информацию обо мне. Я вошел в имперскую сеть. Девятый сектор. Слабая защита. Несколько вводных программ и исполняющих кодов и я внутри. Карта города, нужно вспомнить расположение здания... Так... вот оно! Ого! Здесь защита куда серьезнее. Я всмотрелся в мелькающие на экране цифры и символы. Белиберда... Никакой системы, значит это не программа. Что это? Я напряг взор. беспорядочное мельтешение замедлилось. Вот оно, запускаем червя и качаем пароль. Дальше быстро входим и меняем ип адрес. Хрен меня засекут... Куча мусора и ненужных файлов. Нет времени... Как мне найти нужный файл? Плевать копирую все... Время время... Время... Последний файл закачан. Три... Два... Один... Выдергиваю шнур из розетки.
-Уф...пронесло... - вытираю пот со лба.
-Ты взломал девятый сектор?
Я кивнул.
- Едва не засекли. Но зато теперь я знаю все параметры их защиты. Я буду читать их сервера как открытую книгу...
- ты псих!
- возможно... Извините если что.
Женщина покачала головой и кивнула.
- пойдем, я приготовила поесть.
Я послушно пошел следом. Только сейчас я почувствовал насколько голоден.
- вы все таки странная... Вряд ли кто-то еще стал бы помогать. Вы что-то недоговариваете. Вы были добры ко мне и я не стал смотреть ваши данные в сети, но...
- садись - Арина кивнула на свободный стул.
Я сел и передо-мной тут же оказалась тарелка с незнакомой едой. Женщина села напротив и посмотрела мне в глаза.
- ты прав... Я не просто помогаю тебе. Я работала в этом центре... - Арина отвернулась.
- что это за центр?
- это научно исследовательский институт по исследованию новых видов биотехнологического оружия...
- то есть я оружие?
- я не знаю... У меня не было такого высокого допуска. Но я знаю одно. Они пытались создать ведьму которая смогла бы колдовать в 23 секторе. На ведьму ты не похож, так что...
- мне нужно просмотреть файлы этого института. - я вернулся в комнату и включил коммуникатор. Женщина направилась за мной. Вдруг экран замигал голубым и погас.
- уроды...
- что случилось?
- они не смогли нас засечь, но успели подсадить какой-то вирус. Извините, но ваш компьютер теперь просто груда железа...
Я снял крышку и вытащил жесткий диск. Нужно срочно просмотреть его...
- мне нужно в город.
- нельзя, тебя сейчас ищут...
- но если я не узнаю кто я...
- хорошо. Если тебя переодеть, ты вполне сойдешь за местного. Здесь редко проверяют документы, но все равно будь предельно осторожен!!!
Арина поднялась из-за стола и ушла в комнату. Я остался один на один со своими мыслями. Наверное я больше не вернусь в этот дом. Эта женщина слишком много для меня сделала, чтобы подвергать ее опасности. И потом, я даже не знаю кто я... Я ведь могу оказаться обычным монстром.
- вот, можешь одеть это. - она протянула джинсы и свитер. - В комоде стоят кроссовки. Думаю тебе хватит на первое время. И еще... - Арина достала кошелек и вытащила несколько купюр. - возьми, пригодятся.
- спасибо... Действительно спасибо.
- не за что.
- ну я пошел.
Я прошел в прихожую и быстро переоделся. Сунув диск в карман вышел на улицу.
Нужно найти коммуникатор и вставить жесткий диск, возможно на нем информация обо мне и о демонах. Это существенно облегчит мне жизнь...
Я вышел из подъезда и побрел к главной улице, стараясь не привлекать внимание. Куда идти? Где есть коммуникаторы? Магазины, школы, интернет кафе, библиотеки. Библиотеки! Там всегда есть информационные залы. Значит библиотека. Я осмотрелся вокруг и догнал идущую впереди симпатичную девушку.
- извините, как пройти в библиотеку?
Девушка повернулась ко мне и ее глаза расширились от удивления.
- это что коронный способ знакомства?
Я пожал плечами.
- извините, мне правда нужно туда.
Девушка посмотрела на меня. Ее глаза смеялись.
- ладно, вам прямо до конца улицы, потом налево. Высокое старинное здание с колоннами, я думаю вы поймете.
- спасибо. - я двинулся в указанном направлении. Я сделал шагов десять когда из-за поворота показался черный бронированный автомобиль и понесся в мою сторону.
- блин! - вырвалось у меня, я развернулся и бросился бежать. Девушка вжалась в стену пропуская меня мимо. Я нырнул за угол и подпрыгнув схватился за край висящей лестницы. Машина остановилась и из нее выскочило четверо вооруженных людей. Стену надо мной прошила автоматная очередь.
- не вздумай рыпаться, нам приказано взять тебя живым или мертвым- стрелявший мужчина снял шлем - слезай. Я разжал руки и приземлился на асфальт.
-Лицом к стене, руки за спину. - он сделал жест рукой. - осторожнее с ним он опасен. Двое офицеров двинулись в мою сторону. Шаг, еще шаг... Время! Я размазался в воздухе прыгая на ближайшего солдата. Удар в подбородок и у меня в руках автомат. Короткая очередь прошила живот, печень и легкое. Похоже я не жилец, но запас импульса еще действует. Я вскинул автомат выпуская пулю за пулей в грудь стоявших мужчин. От резкой боли они повалились назад. Мой шанс! Развернувшись я запрыгнул на лестницу и пополз наверх.
- убить его! - первым очухался командир, надо было стрелять в голову, шлем не бронежилет. Несколько пуль выбили кирпичную крошку рядом со мной. Мазилы. Я залез на крышу и упал на бетон.. Внутренности горели огнем. Подо мной сразу натекла приличная лужа крови. Надо уходить. Я с трудом поднялся и легким бегом побежал вперед. Снизу раздались сирены. Как они меня нашли? Неужели арина?
Чушь! Я выбросил эти мысли из головы. У нее не было мотивов так поступать... Но как? Жучок? Но во мне нет электроники! Как тогда?
Ладно, оставлю на потом! Сейчас раны: три сквозных ранения... Три?!! Я осмотрел себя и охнул. Модуль памяти! Я вытащил из под свитера теперь уже бесполезный жесткий диск. Так я и не узнал кто я, в любом случае сейчас это не важно!
- стой! - Раздался сзади голос.
Ага, нашли дурака, я свернул за чердачное помещение и едва не свалился с крыши. Край! Я стоял на узеньком карнизе на тридцатиметровой высоте вжавшись в стену. Тупик, что же делать?.. Прыгать было бы просто глупо, да еще голова начинает кружиться, похоже от потери крови. Я стал продвигаться по карнизу вдоль стены.
- вот он! - раздалось снизу.
влип...
И тут город сотряс мощнейший взрыв. Я едва устоял на ногах. Не успел я опомниться как прогремел второй, гораздо ближе. Если будет третий я сорвусь! Но тут взвыла сирена и приятный женский голос раздался по округе.
- внимание, это не учебная тревога, опасность класса А. Нападение демонов, просим всех жителей срочно пройти в укрытие.
Демоны... Сегодня они похоже спасли мою жизнь... я достиг другого края стены и стал спускаться вниз по такой-же лестнице.
Меня уже ждали. Три фигуры женского телосложения в черных обтягивающих комбинезонах перегородили дорогу.
- стой!
- кто вы? Пустите меня.
- нет, у нас приказ, сдавайся.
- не могу... Я еще не узнал... Кое что...
Женщины переглянулись и одновременно бросились вперед. Я нырнул вниз пропуская удар мимо и сделав кувырок бросился бежать.
Извините девочки, я не в том состоянии чтобы драться против троих.
Наконец опомнившись они бросились за мной. Долго соображают... Это недоделка. Передо мной появилось какое-то волнение воздуха. Еще не до конца осознавая что я делаю я резко остановился и рванул назад. Стена ревущего пламени возникла из ниоткуда и понеслась на меня. В спину ударила война жара подняв меня в воздух и бросая вперед. Я пролетел метров пять и рухнул возле ног женщин.
-Что это было? - прохрипел я сплевывая кровь.
- это силы которые тебе никогда не постричь!
- магия? - я посмотрел на женщин. - Ведьмы, вы ведь ведьмы, я только сейчас догадался... Вы ловите меня, а демоны штурмуют ваш город.
- не волнуйся, туда послали лучшие отряды. - она наклонилась надо мной и скрутив руки надела наручники.
- смотри, он ранен - самая молодая из них наклонилась надо мной и что-то прошептала. Меня окутало зеленое свечение, и я почувствовал, как уходит боль.
- зачем тратишь силы? Он так резво бежал, не думаю, что ему сильно нужна была помощь.
Меня поставили на ноги и повели к машине. Вдали раздавались выстрелы и взрывы. Гибли люди.
- из за чего идет война?
- ты разве не знаешь? Они пришли из другого мира чтобы захватить этот...
- и двести лет они пытаются захватить мир? Бред...
- это не тебе решать!
- ну да, куда нам до вас. - я подошел к машине и залез внутрь.
- отбой, мы его взяли - сообщила женщина по передатчику.
- Алеста, поедешь с ним, если что стреляй на поражение - она протянула пистолет вылечившей меня ведьме. Девушка запрыгнула ко мне и села напротив.
- только без фокусов, хорошо.
Я кивнул.
- куда меня везут?
- в лабораторию.
- зачем?
- я не знаю... Я просто воин.
Воин... Самая настоящая ведьма... Почему меня это удивляет? И опять это ощущение причастности...
- сними наручники, я не убегу... Неудобно сидеть.
- повернись...
Я немного привстал и протащил руки через ноги.
Девушка уважительно посмотрела на меня и расстегнула замок. Я облокотился на спинку и закрыл глаза. И вдруг пространство свернулось. Я оказался окружен электронными системами. Я мог чувствовать как бегают электроны по проводам. Что это? Новый уровень восприятия, как тогда с магнитным замком, только сейчас гораздо глубже! Я осмотрел салон. Я знал каждый прибор здесь, словно это я собирал эту машину. Вот сканеры, вот освещение салона, а эти провода идут к тормозной системе... Если бы найти способ воздействия...
- эй с тобой все в порядке? - раздался голос ведьмы. Он шел откуда-то сверху и как будто бы из под воды.
- да, я с сожалением покинул новое состояние. Зато я был уверен, что теперь смогу войти в него в любой момент.
Машина начала резко снижать скорость. Похоже приехали. Раздались шаги и входная дверь распахнулась.
- выходи! - она посмотрела на меня - Алеста! Какого... Ты сняла с него наручники?
- все нормально, я решил сдаться...
А может и нет - подумал я про себя, и сделал выпад вперед на ходу ускоряя свое восприятие до предела. Мой кулак прошил воздух, а в следующую секунду женская ладонь врезалась мне в живот, но сейчас я был быстрее. Нырнув вниз я схватил ее за лодыжку и рванул вниз. Она падала долго, очень долго для меня. Я зачерпнул гость песка и подкинул его в воздух.
Кремний очень хороший полупроводник, странно что люди до сих пор не изобрели антигравитатор... Миллионы кристаллов устремились к застывшим ведьмам пронзая мягкие ткани и еще столько же остались в воздухе. Пусть теперь поколдуют... Я манипулировал своей силой словно делал это каждый день. Кто же я такой? Я бросился к уже знакомому забору исследовательского центра. Второй раз я едва коснулся его руками и оказался на той стороне. Девятый сектор...
Я бросился бежать вдоль улицы слыша взрыв и крики незадачливых ведьм. Им еще повезло, что я кинул не металлическую стружку. Нормальное восприятие мира медленно возвращалось. Похоже я могу манипулировать материей так же как и ведьмы, но только при непосредственном контакте и только с твердыми телами.
Похоже я неудачный эксперимент, но это не значит, что я стану подопытной крысой. Похоже единственный мой шанс это трущобы... двадцатые сектора. Нужно спешить...
- стой! - несколько полицейских вынырнули из здания и направили на меня автоматы. Как меня нашли.
Я ударил стену возле себя. Брызнула кирпичная крошка и огромный кусок стены обвалился погребя под собой стражей порядка. Я бросился бежать пытаясь вспомнить карту которую видел в сети. Сейчас направо и до конца улицы.
Я не добежал метров сто. С двух сторон улицу перекрыли броневые машины с четыремя отрядами ведьм. Среди них были и мои знакомые. Я даже не успел поднять руки вверх как меня прошили сразу тремя электрошокерами. Последнее что я успел подумать это то, что меня все же хотят взять живым...
Очнулся я на кушетке в совершенно голой белой комнате. Страшно болели сведенные судорогами мышцы.
Я повысил восприятие, но смог засечь только проводку освещения. Догадались? Я посмотрел в потолок и меня словно шарахнули по затылку.
- какой же я идиот!!! - я даже не заметил как сказал это вслух. На меня смотрел глазок видеокамеры. В секторе с нулевым уровнем преступности они должны быть повсюду. А в девятом секторе наверное стоят еще и датчики движения, и инфракрасные датчики! Они пасли меня с момента побега! Но зачем тогда весь этот цирк? Я без сил откинулся на кровать.
Дверь открылась и в комнату вошел мужчина в белом халате.
- ну здравствуй, беглец. - он открыл папку и стал что-то читать. Потом посмотрел на меня.
- вскрыл магнитный замок, пробил бетонную стену, взломал сетевой сервер. А ты не так плох, как мы думали... Можно даже сказать, что у нас получилось. Если бы не одно но!
Я лениво посмотрел на него.
- кстати мы казнили арину за предательство.
- что?!! - я мгновенно вскочил с кровати с намерением его придушить. В голове крутилась одна мысль: ее то за что?
Мощный электрический импульс отбросил меня к стене. Мужчина опустил руку с зажатым в ней прибором в форме пистолета.
- не бери в голову, я солгал. Она жива.
- какого хрена?! - я попытался встать.
- обычная проверка. Я должен был убедиться.
- в чем?
- разве не понятно? В том что ты похож на Него. В том, что ты обычный человек.
- на него?
Он протянул мне листок с фотографией и текстом. Я медленно взял листок замечая, что все еще на прицеле.
На листе был изображен молодой худощавый парень лет шестнадцати с удивительными глазами. Ярко зеленые они казались бездонными, а оттого злыми.
Карол Льюис - прочитал я. Дальше шла небольшая биография.
- это на него я похож? Кто он?
- это сильнейший ведьмак второго тысячелетия. Ты его клон...
- ведьмак... Я владею его силой?
- даже больше, в тебе заложены все знания, что он успел пропустить... Информационные, нано, биотехнологии. Ты способен мгновенно обучаться и запоминать огромные массивы знаний... Теоретически. Что ты можешь сейчас я не знаю.
- вы для этого меня поймали?
- не совсем... Ты едва не вырвался из клетки... Когда взломал сервер и попробовал уйти в низшие сектора, пришлось тебя вернуть. Конечно не без помощи арины, но все же. - он что-то записал в свою книгу и подошел к двери.
- кстати смертной казни не существует уже несколько веков...- Он вышел наружу и закрыл ее на обычный механический замок. Я же могу стены пробивать руками! Или он так издевается.
- Не открывай эту дверь...И даже не думай использовать свои штучки, или я просто усыплю тебя и свяжу...- раздался откуда то сверху голос - Кстати мы до сих пор не поняли как ты развязался в первый раз...
И не узнаете... - мстительно подумал я. - Я и сам не знаю... Мой взгляд скользнул по кровати и остановился на оставленном листе.
Ведьмак Карол. Я взял листок в руки и пробежался по тексту.
"открыл свои способности в тринадцать лет. В тот же год совершил магическое убийство и начал развиваться. В пятнадцать лет он уже сильнейший человек на земле. Он совершает еще несколько убийств за деньги, становится наемным убийцей..." я отложил листок. Нет... Это определенно не я. Я вспомнил с какой легкостью я нажал на курок автомата... Но ведь я знал про бронежилеты!!! Я скомкал листок и швырнул его в угол. Какая разница чей я клон? Я это я!
Я повысил восприятие и посмотрел на камеру. Весь пучок проводов уходил в потолок. Хитро. Я подошел к проводу освещения. Определенно с ним ничего нельзя сделать... Мне бы компьютер. Мне вдруг захотелось войти в сеть, увидеть исполнительные коды программ, заставить компьютер подчиняться мне. Отогнав наваждение я подобрал скомканный лист и еще раз просмотрел его. Нет... У моего прообраза подобной тяги не было... Я это я...
Я сконцентрировался на листе бумаги. Если заставить молекулы двигаться быстрее...
Лист вспыхнул ярко желтым пламенем мгновенно сгорая и превращаясь в серый пепел. Моя сила... Хотел бы я иметь силу ведьм. Управлять материей на расстоянии... Создавать лавины, ураганы, цунами. А как же демоны. Ведь их магия куда сильнее нашей человеческой. Я лег в кровать. Если я прав сейчас за мной придут...
Я оказался не прав. В течение трех часов никто не пришел. А потом... Рядом со зданием центра прогремел взрыв. Потолок мгновенно пошел трещинами. И тут я услышал то, что не мог услышать по определению. Взвыла сирена нападения демонов. Я вскочил с кровати и подбежал к стене...
Второй взрыв прогремел за стеной. Я почувствовал, как в меня врезаются десятки острых осколков. Отлетев назад я упал на пол.
В стене зияла приличная дыра в которую тут же стали запрыгивать серые тени с длинными палками в руках. Двое из них подбежали ко мне и один из них сказал что-то на незнакомом языке.
- Я не понимаю. - замахал я руками.
Второй ткнул в меня палкой и ответил. В следующую секунду голова взорвалась пугающей болью...
Очнулся я в темной сыром подвале на холодном полу, воняло мочой и плесенью. Медленно поднявшись я подошел к двери. Очень самонадеянно...
Я сконцентрировался и нанес псевдоудар в область замка. Полыхнуло багровым огнем и меня ударило в грудь отбросив к противоположной стене.
- даже не пытайся - раздался в камере грубый мужской голос. - эта стена защищена магическим барьером. Убийца! Тебе не пробить его.
- убийца?! Я не убийца!- я встал с пола и подошел к стене. - покажись трус.
Дверь открылась и внутрь вошел человек в длинном черном одеянии.
- приветствую тебя враг мой.
- враг? У меня нет врагов... Ты демон?
- так называют нас люди. В принципе они в чем то правы.
- что тебе нужно?
- немного, лишь то, что у тебя в голове. Оружие против демонов.
- козел. Я плюнул ему в лицо, но промахнулся.
- а ты смел... Но это ненадолго... - развернувшись он вышел из комнаты.
Я подошел к стене и ударил ее кулаком. Ну почему все складывается так! Я ударил еще несколько раз. Развернувшись я сел на пол и начал ковырять пол.
Бум бум бум раздались удары за стеной в которую я долбил. Бум бум бум... Бум...
Раз два три, раз. Что это? Код? В голове вихрем взорвались воспоминания. Триста тридцать один! Это условный сигнал кто-ты!
Я встал и подошел к стене. Так общаться не пойдет... Мой взгляд упал на вентиляционную решетку в самом верху, значит меня смогут услышать!
я подпрыгнул и уцепился за край решетки.
- Есть кто?
- есть! - раздался из трубы еле слышный голос - кто ты?
- я? ... Меня зовут карол! Я человек...
- человек? - с той стороны раздался стук. - что здесь делает 'человек'? Последнее слово явно выделили. Голос был женский или девичий, через систему вентиляции невозможно было разобрать.
- меня похитили и теперь хотят вынуть мозги.
- так тебе и надо.
- ну спасибо на добром слове! Ты то что там делаешь?
- то же что и ты!
- очень остроумно! Я оторвался от вентиляции и спрыгнул на пол. Не хочет разговаривать не надо.
Что мне делать? Разбить стену я не могу, человек за стеной не хочет со мной разговаривать... Похоже это женщина, уж слишком мелодичный и высокий голос.
Несколько минут ничего не происходило.
- человек... Ты еще тут? - вдруг раздался тот же голос. Я подошел ближе.
- нет вышел покурить!
- не смешно... - на том конце всхлипнули - человек, если выберешься отсюда, помоги мне... Мне страшно...
Вот те раз. Зачем же тогда огрызаешься? Нет, умом женщин не понять...
- Я... Я богата... Я отдам тебе все!
- не нужны мне деньги. Я все равно вне закона! - я подтянулся. - что мы можем сделать?
Повисла пауза.
- если бы ты смог сломать стену...
- Я могу если меня не будет бить эта штука...
Снова пауза.
- Сколько времени тебе нужно?
- Несколько секунд.
- Ломай на счет три!... В голове что-то зазвенело. ...три!!!
Мир исчез. Остались только излучения. Стена превратилась в набор излучений каждый из которых представлял свою кристаллическую решетку. Я выбрал место...
Удар получился раза в три мощнее, чем в тот раз. Брызнула кирпичная крошка и стену вынесло вперед. Я вломился внутрь. Сжавшись в комок в углу комнаты сидела девочка с эльфийскими ушами. В ее глазах стоял ужас.
- Ты звала на помощь? Помощь пришла. Отключай сигнализацию!
- Ты... Ты карел?
- Нет! Пошли отсюда! Быстрее! - я подлетел к ней и схватил ее поперек туловища. - отключай. Снова странный звон в голове. Удар! Очередная стена взрывается грудой бетона. Осталось выйти отсюда. Схватив девушку я пулей вылетел наружу и бросился бежать. В теле проснулась невиданная легкость, да и девушка весила не больше двадцати килограммов.
- Ты вообще ешь? - спросил я на бегу.
- Ем... Ты точно не Карел?
- Точно. Карел бы их по камешкам разобрал.
Я отбежал от странного здания, напоминающего гигантский гриб с рядами прорезей-окон. Люди так не строили.
- Ты знаешь как пройти в человеческий сектор?
- Человеческий?..
- Ах да! ... Я забыл, прости. Что будем делать?
- Пошли прочь от города... Только... Ты должен мне довериться...
- Доверяюсь, давай быстрее.
- Откройся.
- Что?.. Что это значит?
- Дай мне просканировать тебя.
- Сканируй, я не мешаю тебе!
Девушка некоторое время смотрела на меня. Вдруг сознание померкло и я оказался посреди бескрайней пустыни. Я ошарашенно осмотрелся вокруг. Что происходит? Это сделала она?
- Извини... Ты меня слышишь? - сказал я в пустоту. В ответ - тишина...
Где я?
- Повернись. - Услышал я за спиной ее голос. Резко повернувшись я столкнулся с ней лицом к лицу.
- Здесь ты не можешь врать...(достаточно, а то я разогнался)

Habent sua sidera lites...

Balzamo

14 мая 2010, 14:53

Plus Ultra

LV9

Стаж: 13 лет

Постов: 4657


		Balzamos
		Balzamo

Metal Gear Solid V: The Phantom Pain

Генрик Сенкевич - Quo Vadis

Рассказ получился нудноватым. Но думаю многие дочитавшие поймут его истинный смысл, который, я, в силу своих возможностей, попытался вложить.

Дверь.

Он уже был немолод. Слегка небрит и очень строго одет. В левой руке он держал поразительно белый платочек, которым то и дело потирал правую, словно боясь, что ладонь может ненароком запачкаться. Его лицо напоминало о старых вестернах: грубое, загорелое и безусловно неулыбчивое. Глаза же были голубыми, голубыми, словно рисунки на старой фарфоровой тарелке. И он смотрел перед собой. И он смотрел на старую обшарпанную дверь. Дверь была примечательна своей ржавой ручкой, облупившейся краской, которая из-за какого-то неведомого стыда начала обсыпаться с центра, а не с краёв. Была примечательна матовым, будто отпескоструенным, слепым глазком и почти неприличной неуместностью в этом вылизанном квартале.
- Не открывай эту дверь. – Голос раздался неожиданно и стоящий возле двери мужчина вздрогнул, но не обернулся.
- Почему? – Мужчина чуть наклонил голову набок, словно ребенок, прикидывающий последствия какой-то своей пакости.
- Просто не надо. – Голос приблизился и мужчина, наконец, обернулся. Перед ним стоял самый обыкновенный карлик, одетый в придурковатый пиджачок из дешёвого материала. Глаза были большими, собственно как и голова, но смотрел на мужчину он с каким-то обеспокоенным интересом. Мужчина не снизошёл, чтобы ответить и опять решил посмотреть на дверь, но двери уже не было. Мужчина почти не удивился, карлик тоже.
- Как всегда ушла. И всё из-за тебя, карлик. – Мужчина нетерпеливо цокнул и пошёл прочь.
- Я тебя спас!
- Неуверен.
Ветер в этот день был особенно сух, поднимая клубы городской, пахнущей асфальтом пыли, он добавлял какой-то монолитности этому кипящему городу.

Триста дней в году занятые работой, несколько дней посвященные одному лишь сексу, десятки дней проведённых в интернете, бессонные ночи, многие литры ежедневного алкоголя, забывчивые друзья с которыми можно поесть пиццу в недорогой забегаловке и с удовольствием повспоминать общее прошлое и, конечно же, вечный поиск. Мне не сорок лет, но я выгляжу на сорок, а может, и не выгляжу, хотя какая разница. У меня голубые глаза, у меня нет жены, у меня нет детей. У меня на лице редко появляется улыбка, у меня есть своя двухкомнатная квартира, у меня есть хороший компьютер и телевизор. У меня обломанные ногти, у меня нет живых родителей, у меня нет живых родственников. У меня небритое лицо, у меня есть высокооплачиваемая работа, у меня есть мечты.
Когда идёшь по улице всегда обращаешь внимание на рекламные плакаты. Без разницы, о чём думаешь и куда идешь, ты просто обращаешь внимание. Громкие вывески, большие буквы на растяжках, обещания светлого будущего если ты возьмёшь кредит, не менее громкие обещания, что ты станешь модным, купив одежду в каком-то магазине, ещё есть частные услуги, написанные на белых бумажках, которые, впрочем, тоже обещают небо в алмазах. И особенно привлекательные плакаты, которые «открывают» тебе Дверь в завтра, в будущее, в счастье. Всего лишь дверь, всего лишь доска, ручка и петли, всего лишь маленькое усилие и ты попадешь в счастье, в будущее, в завтра. Интригует? Да, меня тоже. Но я не хочу для этого брать кредит или покупать дорогую одежду. Я просто ищу. Ищу подтверждение того, что я не простое, со временем ржавеющее и погибающее звено огромной мировой кольчуги, а что я Человек, который совсем не то, что таракан.
Так я и хожу по улице. Читаю плакаты и смотрю на двери. Двери всегда разные, двери всегда интригуют, ибо понять, что за ними - нет никакой возможности, если не открыть или, если их не откроет кто-нибудь другой, и ты одним глазом заглянешь за Дверь. Я ищу нужную мне Дверь. За которой, меня будет ожидать новый поворот моей судьбы.
Триста дней работы.
Работаю я помощником одного бизнесмена. Работа сложная, утомительная, но позволяющая вольности. Иногда я не нужен – тогда отдыхаю. Пью, занимаюсь сексом, благо у моего работодателя есть множество красавиц-секретарш, которые иногда ко мне благоволят. Я редко хожу на работу пешком, чаще езжу. Ещё чаще меня возит личный водитель бизнесмена. Я работаю со всем возможным энтузиазмом, ибо эта работа мне крайне нужна. Но я не теряю нити поиска. Эта работа – не моя Дверь.
Несколько дней посвященные одному лишь сексу.
Коротенький отпуск и я еду в Бразилию, реже во Францию и ещё реже Японию. Несколько дней в старой знакомой стране, но новые девушки. Секс, прогулки, снова секс и беспрецедентная разгрузка. Дорогие отели, чистые простыни и незабываемые ночи. Но я не теряю нити поиска. Секс – это не моя Дверь
Десятки дней проведенные в интернете.
Кто-то говорит, что интернет – зло. Но это глупость. Если интернет зло – то каждый человек в нём беспрецедентный идиот. Это так же, как говорить, что алкоголь – зло. Ещё, уходя в дебри, можно вспомнить, что пьют одни неудачники и в интернете сидят они же. На своём примере я вижу, что это не так. Интернет даёт мне интересных собеседников и кучу информации. Хоть и откусывает время, но тратить его мне зачастую, не на что. Но несмотря ни на что. Интернет – Это не моя Дверь.
Бессонные ночи.
Я часто не могу заснуть. Из-за страха, из-за мыслей, из-за беззащитности, которой я поддаюсь во сне. И тогда я вижу галлюцинации смешанные со снами. Я вижу свои страхи и мечты, искаженные и обезображенные. Меня охватывает ужас перед каждой ночью, поэтому я пью, чтобы спать без снов и чтобы просто спать. Бессонная ночь – это не моя Дверь.
Многие литры ежедневного алкоголя.
Я пью. И этого хватит. Я пью, чтобы заснуть, чтобы перестать бояться, чтобы насладиться вкусом. Я пью. И этого хватит. Алкоголь – это не моя Дверь.
Забывчивые друзья, с которыми можно поесть пиццу в недорогой забегаловке и с удовольствием повспоминать общее прошлое.
Прошлое – оно прекрасно. Острые углы уже сточились, осталось счастье и страх. Вспоминают вместе только счастье, а в одиночестве страх. Друзья, их рассказы, наши воспоминания. Это божественно, но, отнюдь, не удовлетворяюще. Хочется вернуться в прошлое, что-то изменить, что-то добавить… И так всегда. Прошлое – не моя Дверь.
Вечный поиск.
И мы подобрались к самому главному. Я искал свою Дверь и нашёл. Эта Дверь – необычна. Она путешествует, шагая то рядом со мной, то оказываясь в неожиданных местах. Её ржавая ручка, её краска. Они манят. Хочется открыть её, и я знаю, что это моя Дверь, но всегда я слишком боюсь.
Я смотрел на неё. Она была такой как всегда. Теперь она несуразно подстроилась к роскошному входу в отель. Я тер свою правую руку белым платком, я боялся осквернить ручку своим нечистым прикосновением. Но ещё больше я боялся её открыть.
- Не открывай эту дверь. – Голос послышался где-то позади, но я не обратил внимания. Я взялся за ржавую ручку, повернул её и вошёл. Свет. Яркий свет, абсолютно пустой, но яркий. Он хотел меня поглотить и поглотил. Я был счастлив. Обернувшись, я увидел себя и карлика, который обеспокоенно смотрел на мою фигуру.
- Почему? – Спросил мой двойник и наклонил голову, рассматривая моё лицо и ехидно улыбаясь.
- Просто не надо. – Ответил уродливый карлик и мужчина обернулся, осмотрел карлика и опять повернулся ко мне.
- Как всегда ушла. И всё из-за тебя, карлик. – Мужчина улыбнулся, сладострастно цокнул и пошёл прочь.
- Я тебя спас! – Воскликнул карлик.
- Неуверен. – Уходя, цинично ответил мужчина.
Карлик вгляделся в меня. В обесформеного и беспомощного, висящего, где-то во вне. И грустно прошептал:
- Теперь и ты жди своего дурака. – Он ушел, покачиваясь на своих коротких ногах. Счастье стало приторным.
У меня нет глаз, у меня нет щетины, у меня нет тела, у меня нет ничего. И это – моя Дверь.

Исправлено: Balzamo, 14 мая 2010, 17:17

Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья.

WarLord

16 мая 2010, 20:46

LV2

Стаж: 5 лет

Постов: 30

Тёплый край
- Не открывай эту дверь, - прочитал Коля из своего угла, - угу, ты ещё замок нарисуй, амбарный.
- Тогда её будет вообще не открыть, - заметила Лена, - а так - просто нельзя.
- Одно и то же, - Коля встал с земли и подошел к стене.
Не стена даже - несколько бетонных плит, с торчащими вверх штырями арматуры. Стройка была заброшена давно и капитально, а потому выглядела уютно. Словно так привыкла к своему положению, что уже гордилась этой художественной незавершенностью. Она даже немного заросла зеленью - вьюном на теневой стороне, и сухой травой между плит. Строители успели заложить только первый этаж, так что обрушиться могли, разве что, металлические сваи, а закрытых помещений не было вовсе. Зато тут было тихо и спокойно. Пляж в паре километрах брал на себя горожан, а их местных стройкой интересовалась только детвора, да и той было не много.
Андрей приметил это место пару лет назад. Он с друзьями был уже не в том возрасте, чтобы стройка стала тайной крепостью, или чем-то вроде. Просто тут было хорошо и комфортно. Ну, не сидеть же летом дома, в самом деле.
Постоянный жилец здесь был всего один - «общественный» кот Васька, облюбовавший себе кусок какой-то трубы. Труба была длинная и узкая. Она заметно проржавела, но хорошо спасала от дождя. Днём кот, обычно, грелся на солнце, созерцая мир со спокойствием восточного мудреца. Куда он девался на зиму, не знал никто.
Принести коту что-нибудь вкусненькое считалось хорошим тоном - как-никак хозяин стройки. На подачках Васька растолстел до неприличия и стал неповоротлив. Но величественная неторопливость шла усатому только на пользу. Казалось, что кот понимает своё хозяйское положение, более того - знает какую-то особую тайну этих мест. За это его, вроде как, даже уважали.
Сегодня Васькин обед составила кучка мелких рыбёшек и пара голов покрупнее - Андрей с речки принёс. Кот неторопливо расправился с подношением, начав с крупных кусков, и явно остался доволен. Он лежал на прогретой серой плите, высоко, метрах в двух от земли, и лениво следил за гостями.
Дверь была нарисована на стене. Неряшливый прямоугольник, выведенный синим мелом. Стена была неровная, с торчащими из бетона камешками, - мел постоянно ломался. Лена возилась с дверью около получаса, сцепляя между собой обрывки синих линий и снова обводя их. Скоба ручки, дверной глазок. Чуть выше - табличка с предупреждением.
Коля подошел к двери схватил воображаемую ручку и рванул на себя.
- Заперто! - ехидно сообщил он.
- В другую сторону попробуй, - посоветовал Андрей и спрыгнул со стопки плит. Он подошел к двери, несильно толкнул её ладонью. Дверь осталась на месте. - Точно, заперто.
Васька перевернулся на спину и демонстративно заснул.
- Может с другой стороны тоже дверь нарисовать? - предложил Андрей и даже сделал несколько шагов вдоль стены.
- Тогда она откроется на ту сторону, - заметила Лена, - а туда и так попасть можно. Только стену обойти.
- Ну а сейчас твоя дверь куда ведёт?
- Не знаю. Я же её ещё не открывала.
- Мне больше интересно, почему она заперта, - Коля повернулся к Лене и, подозрительно прищурившись, спросил, - не ты закрыла?
- Нет, конечно.
- Значит, с другой стороны заперлись, - решил Коля, - а ну открывайте!
Он ударил по двери костяшками пальцев и резко замолчал. Звук был гулким, деревянным. Словно ударили по тонкой фанерной стенке.
- Может... гипсокартон? - неуверенно предложил Андрей, щёлкнув пару раз по двери.
Следующие пятнадцать минут ушли на простукивание стены. Результат был ожидаемым - пустоты слышались только внутри мелового контура. Но вот объяснить столь точное совпадение никто не брался.
- Ща откроем, - пообещал Коля табличке над дверью. Он отошел на несколько метров, разбежался и врезался плечом в стену. Сдавленно ойкнув, Коля сполз на землю. Разбуженный шумом, Васька открыл было один глаз, но тут же снова задремал.
- Неужели каменная? - участливо поинтересовался Андрей.
- Да иди ты... - Коля поднялся с земли и несильно пнул дверь носком кроссовки, - может за ломом сбегать?
- Зачем? Написано ведь - не открывай.
- Дверь есть? Значит можно открыть. Мало ли чего там Ленка написала.
- Петель нету, - заметил Андрей, - как ты её откроешь, без петель-то?
- Мел? - не оборачиваясь, Коля протянул руку, и Лена передала ему синий брусок.
Несколько небрежных росчерков, и на левой стороне двери поселились две полосатые гусеницы.
- Теперь всё? - Коля снова толкнул дверь, и та вывалилась внутрь стены.
За дверью было небо. Не промёрзлая высь, о которой любил рассказывать Ленкин дед. Уж он-то лучше других знал, "как оно там на самом деле". Старик говорил много и охотно. О том, как ещё в детстве, на какой-то шумной ярмарке, в люльке колеса обозрения, впервые услышал небо. Он так и говорил - "услышал", никогда, впрочем, не поясняя, какое она на слух. Лётная школа, чужие, а затем и свои, крылья. И тысячи часов высоты. Слушать старика было интересно, но как-то грустно. Слишком много тоски было в его словах, и слишком безжизненной казалась недосягаемая высь. Вечерами, дед часто засиживался на улице, глядя в темнеющее вечернее небо. Может и правда - слышал.
Нет, за дверью было обычное небо, такое, каким оно выглядит с земли. Бескрайняя синяя гладь с причудливыми холмами ватных облаков. Облака казались плотными и мягкими. Они покачивались в воздухе, словно подвешенные на невидимой леске. Снаружи было тепло и безветренно.
Стоять у дверного проёма, однако, было тяжело. От ощущения высоты кружилась голова, и подкашивались ноги. Андрей опустился на землю. Лёг на живот, осторожно подполз к краю.
- Там лес. Ещё горы вижу. Реку.
Коля и Лена тоже опустились на землю и заглянули через порог. Мир под ними походил на измятую карту. Он совсем не выглядел игрушечным, как, например, с крыши многоэтажки. Дверь была слишком высоко. Детали сливались, и глаз различал только цветные пятна, натянутые поверх холмистой земли.
- А вон там? - Ленка мотнула головой, указывая направление. - Вроде город.
- Похоже, - согласился Андрей, - только какой-то он... Яркий что ли.
- Просто крыши пёстрые. Каждый в свой цвет красил, вот и кажется. - Колька задумчиво разглядывал дверь. - Как думаете, откуда это всё?
Кусок бетона, очерченный неровной меловой линией, покачивался на ветру. Дверь открывалась наружу, так что разглядеть её по-хорошему не получалось. Из-за нарисованных кроёв казалось, что она тоньше бумажного листа, и такая же лёгкая.
- Не бывает такого неба, - тихо произнесла Лена, - и городов тоже.
- И дверей, - резонно заметил Коля, - жаль вниз не спуститься. Там хоть спросить можно.
- У кого? - Андрей взял мел, и попытался прочертить в воздухе линию. Следа не осталось.
- Не знаю, живёт же там кто-нибудь. Слушай, Лен, а почему ты написала предупреждение?
- «Не открывай эту дверь»? Не знаю, просто так.
- Но ведь ты почему-то решила, что её нельзя открывать. Почему?
- Потому что тогда её придётся закрыть. - Андрей отполз от края и перевернулся на спину. - Там внизу целый мир, в который невозможно попасть. Плохой или хороший - не важно. Главное - мы его видели. Мы знаем, что он есть, и мы знаем, что он закрыт. Не только для нас - для всех.
- А если, ну не знаю, моток верёвки взять, или парашют?
- Не успеем. Смотри - дождь собирается. Значит, дверь скоро смоет.
За дверью было солнечно, но над головой небо выцветало, темнело. Тяжелые тучи сливались в асфальтовое полотно.
- У нас есть мел, - отряхиваясь от пыли, Коля поднялся с земли, - да и стена никуда не денется.
- А ты когда-нибудь раньше видел, чтобы нарисованную дверь можно было открыть? - Лена тоже поднялась на ноги.
- Ладно, пошли, - Андрей поднялся рывком, стараясь не оглядываться на дверь, - похоже, гроза будет.
- Может, Ваську с собой возьмём, - Ленка посмотрела на мирно дремлющего кота, - промокнет ведь, да и гром.
- Тут ему привычнее, - Коля бросил короткий хмурый взгляд на солнечное небо за дверью и отвернулся, - пойдём, а то и правда, до грозы не успеем.
Дверь закрылась, как только первые капли стали тёмными кляксами на бетоне. Дождь бил наискосок, смывая меловые линии. Гроза блуждала где-то в стороне пляжа. Вспышек почти не было видно, только гром рычал над головой.
Васька фыркнул и проворно сбежал по ступеням плит на землю. Юркнул в свою трубу. Здесь, закрытая от дождей и ветра, на выгнутой металлической стенке, была нарисована кем-то маленькая, не выше полуметра, круглая дверь. Дверь в его, Васькин, тёплый край.

PartyKing183

24 мая 2010, 12:47

LV3

Стаж: 3 года

Постов: 290

Написал рассказик на текущее задание. Внимание! Рассказ в целом про смерть, так что людям с хорошим настроением читать не рекомендуется. Также в рассказе содержится ровно одна единица нецензурной брани, однако же использование этого слово обусловлено литературной необходимостью, да и само это слово в литературе используется довольно часто, в том числе постоянно встречается в школьной программе, так что я решил его оставить. Если все-таки модератор решит что это нарушает правила форума, то я готов буду отредактировать пост.

***

Это была средних размеров комната с довольно высоким потолком. Комната была плохо освещена - лишь одна малой мощности лампочка на длинном проводе свисала с потолка в самом ее центре. Стены комнаты были беспорядочно обставлены огромным количеством различной старой дешевой фанерной мебели и различного хлама - шкафами, заставленными книгами, пожелтевшими растениями в горшках и папками с бумагами, тумбами разных размеров, столами, на которых сверху стояли стулья, какими-то досками, стеклами, была даже старая оконная рама. Все эти предметы были покрыты толстым слоем пыли, который, казалось, никто не трогал годами, и в тусклом свете лампы их нагромождения играли с глазами наблюдателя злую шутку тотчас же выстраиваясь в причудливые фигуры, похожие на силуэты кошмарных живых существ. Увидеть стены или понять, есть ли в комнате окна при таком освещении было не возможно. В центре комнаты хлама совершенно не было - напротив, там было пусто, за исключением аккуратно расположившегося четко под лампой большого деревянного стола и двух стульев по оба его конца. За столом сидели два человека, каждый из них был хорошо освещен и мог отлично видеть другого.

Одного из них звали Сергей Ветров. Это был мужчина лет сорока, среднего роста, худощавого телосложения. У него были черные, аккуратно зачесанные набок волосы, худощавое лицо с выразительными чертами. Маленькие, широко расставленные глаза сидели под толстыми черными бровями, между тонким носом и тонкими губами пробегала полоска аккуратно подстриженных усов. Он был одет в простую одежду - старая потертая кожаная куртка, под ней свитер, рубашка. Джинсы, дешевые старые грязные туфли. В руке он держал пистолет, дуло которого было направлено в сторону другого человека.

Его звали Яков Осадный. Это был высокий, красивый, статный мужчина на вид лет тридцати. Он был гладко выбрит, а его каштановые волосы были аккуратно подстрижены. Одет он был в чистую, тщательно выглаженную клетчатую рубашку, не менее аккуратные и чистые брюки и туфли. В его руках ничего не было - он сидел расслабленно и спокойно смотрел на человека напротив, казалось, совершенно не предавая значения пистолету.

Сергей говорил фразу медленно, тщательно выговаривая каждый звук:
-Зачем ты это сделал?

Яков усмехнулся и откинулся на спинку стула:
-Вы знаете, этот вопрос поражает, прежде всего, своей ужасающей банальностью. Подумать только, вы потратили полтора месяца на то, чтобы найти меня, и спрашиваете это. Знаете, это как если бы человек потратил всю жизнь на поиски инопланетной цивилизации чтобы спросить у них как сидит на нем его костюм.

Сергей не двигался. Он глубоко вздохнул и продолжил так же медленно:
-У меня есть время, много времени. Мы все равно оба умрем в конце сегодняшнего дня. Я буду слушать тебя пока не узнаю ответ. Пока не пойму. А потом ты расплатишься за содеянное. Мы оба расплатимся. Итак, зачем ты это сделал?

-Голубчик мой, вы думаете, что ответ столь прост, что его можно выразить словами? В таком случае вы весьма наивны, - Яков подвинулся к краю стула и, сложив руки на стол, внимательно посмотрел Ветрову в глаза, - но я могу попробовать объяснить вам. Только ради вас. Однако вам придется ответить на пару моих вопросов.

Сергей еле заметно кивнул:
-Говори.

-Смерть, - начал Яков, - понятие столь многогранное. По сути, мы не знаем о ней ничего. Наше отношение к ней, ее чарующий магнетизм и наш страх перед ней обусловлены лишь нашими первобытными инстинктами. Обезьяны, от которых мы произошли, боялись собственной смерти и одновременно радовались смерти животных, которые служили им пищей. Все представления об этом явлении, сформировавшиеся в обществе - это всего лишь продолжение этих наших инстинктов, инстинктов, засевших глубоко внутри. И убийство - не более чем миф, придуманный человеком. Миф, не имеющий под собой никакой природной основы и призванный объяснить явления, находящиеся за гранью понимания людей его придумавших, призванный ввести это явление в общественную систему координат. Понятие убийства ставит само явление на шкалу общественных ценностей, применяет их к этому явлению, создавая, однако, различные возможности для трактовки. Мы получаем два противоположных образа убийцы - человека, совершающего свое убийство ради высшего блага, не ради себя, но ради других людей. Иначе говоря, это убийца который убивает убийцу. И это вы, мой друг. Напротив него человек, убивающий бездумно, без жалости, просто чтобы насытится. Иными словами - это животное, убивающее свою жертву, коей является человек. Всех убийц на этой планете можно поставить на эту условную шкалу, которая оценит их поступок с точки зрения морали - от добра, возможно геройства, до абсолютного зла.

-И ты хочешь сказать мне что ты - то самое абсолютное зло? Что ты полная мое противоположность? Поэтому мне никогда не понять?

-О нет, что вы. Я просто хотел узнать, что чувствовал человек, находящийся на самой вершине этой шкалы, убивая. Что вы чувствовали, Сергей? Ведь я знаю, вы делали это. Не раз вы спускали курок вот этого вот пистолета.

-Вот что ты хочешь знать. Ну что ж, я расскажу тебе. Когда я стоял вместе со своим напарником готовый
выломать дверь в квартиру и прикончить гада, я чувствовал только злость. Злость за то, что эта сука убила одного из наших минуту назад.

-Вы чувствовали страх?

-Нет. Я не думал ни о чем, кроме своей семьи и того убитого паренька-участкового. И все, чего я хотел, это разнести башку тому уроду ради безопасности моей жены и дочери.

-А когда вы убили его? Когда увидели его кровь?

-Я был рад что остался жив. Я чувствовал только радость и облегчение. Я чувствовал что сделал правильно.

-Вы никогда не пожалели об этом?

-Никогда, - взгляд Сергея помутился на секунду, как будто он вспомнил о чем-то.

-А скажите, снился ли вам когда-нибудь этот человек? Эта сцена, момент убийства? Кем в вашем сне был преступник, которого вы убили?

-Это был монстр. Ужасное чудовище не способное разговаривать, думать, способное только творить зло. И я убивал его снова и снова.

-Ясно, - Яков посмотрел на Сергея оценивающе и задумался на минутку.

-Позвольте мне рассказать о своем первом свидании со смертью, - продолжил он, - это было в десятом классе школы. Это была смерть моей бабушки Екатерины. Вы знаете, мне было очень плохо. Я редко бывал у нее и не любил оставаться у нее дома. Когда она умерла я не был чрезмерно несчастным. Я не плакал на похоронах. Я не испытывал никаких эмоций по отношению к ней. Но я хорошо помню это чувство пустоты в груди. Когда я впервые осознал свою собственную смертность.

-Вы знаете, - Яков снова откинулся на спинку кресла, - большинство людей ведь живут с этим. Каждый день ходят на работу, приходят с работы, смотрят телевизор, растят детей, ходят в кино и театры зная, что они смертны. Зная, что рано или поздно от них ничего не останется. Пшик. И вы один из них, Сергей.

-Не знаю насколько интересна вам эта информация, - Яков снова сложил руки на стол и соединил пальцы в замок, - но я никогда не пил, не курил и не употреблял никаких наркотиков. Я всегда считал, что смысл жизни человека в том, чтобы обессмертить себя. Это достаточно интересная тема, есть сотни тысяч способов это сделать. Наиболее простой - потомство, найти бессмертие в генах. Сложнее, но надежнее относительно результата - обессмертить себя, оставив след в культуре или в истории человечества, иными словами, в памяти людей.

-Поэтому ты стал убивать? - хотя лицо Сергея внешне оставалось спокойным и расслабленным, голос его дрогнул. Казалось, будто он теряет терпение. Со словами из его уст вырвалась нотка затаившейся внутри ненависти, - чтобы оставить след в памяти людей? Чтобы обессмертить себя кровью невинных?

-Нет, помилуйте, нет. Я придумал все гораздо лучше, - Яков улыбнулся, - я
стал биохимиком, друг мой. Всего-навсего 10 лет понадобилось мне, чтобы разложить само явление смерти на молекулы, изучить его до самого основания. Известно ли вам, что в живой природе существуют организмы физически бессмертные? Однако же, организм человека не входит в их число, нет. На наших генах намертво наложена печать, убивающая нас, и мы не сможем ничего с этим поделать. Большинство современных ученых мужей ищут эликсир бессмертия в генах человека, однако не там его стоит искать.

-Эликсир бессмертия? Ты это хочешь сказать? Что нашел эликсир бессмертия?! - Сергей уже начинал терять самообладание.

-Не я, мой друг, не я! Мои способности слишком скромны для этого, я был всего лишь ассистентом, - Яков тоже повысил голос. На его лице появилось выражение увлеченности своими собственными словами, - профессор Войцеховский показал мне путь. Все, что нужно было сделать - всего лишь передать человеческим клеткам свойства клеток бессмертных животных. Мы выбрали гидр для этих целей. Это было не так уж и сложно. Все, что нужно было - это создать катализатор для биохимической реакции. Катализатор, который помог бы моему организму поглотить тела гидр и усвоить свойства их клеток.

-Что за бред! - закричал Сергей, вскакивая со стула.

-О, это не бред, это чистая правда. Под действием созданного нами катализатора сама природа химических реакций в моем теле изменилась! Я вышел на совершенно новый уровень, я смог получить силы, которые позволили мне поглотить и усвоить организм гидр, получить его свойства. Но профессор Войцеховский решил пройти дальше. Он решил продолжить эксперимент. Перед нами открывались поистине безграничные перспективы - освободить человеческий дух от бренного тела, заключить его в бессмертный контейнер, объединяющий всех людей в одно!

- Хватит нести чушь! Отвечай! Зачем ты убил мою дочь, животное?! Зачем ты убил всех тех людей? Ты больной урод, - Сергей говорил это со злобой и презрением.

-Неужели ты так и не понял глупышка, - Яков тоже встал, его глаза заблестели хищным блеском, - это был не я.

И тут он запрыгнул на стол. Сергей два раза выстрелил в него, но он уже ничего не мог поделать. Яков прыгнул на него и зубами вцепился в горло.

Около десяти часов понадобилось Якову, чтобы убить и съесть труп Сергея. Он не пользовался ложкой или вилкой, он ел сырое человеческое мясо, как животное. В его живот угодило две пули, но это не причинило ему вреда. Раны зажили мгновенно. Он четко представлял себе профессора Войцеховского говорящего ему - "Первая фаза прошла успешно, Яков. Мы должны продолжить эксперимент. Следующая стадия очень важна. Теперь ты должен поглотить человека". Он видел перед глазами эту сцену, но уже не знал, было ли это на самом деле или это всего-лишь плод его воображения. Действительно ли просил профессор убить его? Яков слышал его голос у себя в голове - отголосок поглощенной сущности профессора. Этот голос сливался с голосами других, которых он убил уже после, к которым теперь присоединился и майор милиции Ветров. Все они пели песню боли в голове Якова и невозможно было различить отдельных слов или даже партий в этой песни.
Но один голос Яков слышал особенно четко. Голос, который диктовал ему новые инстинкты, управлявшие его желаниями и его телом. Голос убийцы, который брал верх над его сознанием чтобы совершить очередное поглощение. Это был голос первого существа, которое Яков поглотил. Голос гидры. Сейчас он был сыт, но Яков знал, что скоро он снова проголодается. Скоро он снова возьмет контроль над этим телом и пойдет убивать. И теперь Яков знал, что даже пули уже не смогут его остановить.

WarLord

01 июня 2010, 23:59

LV2

Стаж: 5 лет

Постов: 30

Чота я не то сочинил >_< Хотя... одна фраза – всё правильно сделал =))

Теория магии

Темнота колыхалась, огни факелов комкали её чёрное полотно. Пламя чадило и почти не давало света. Низкий каменный потолок терялся во тьме, и только алтарь получал достаточно огненных бликов. Фигура жреца была скрыта балахоном. Рук не видно - только серп ритуального клинка. Жрец что-то говорил неприятным скрежещущим голосом. Слова были резкими, культист то и дело срывался на крик. Остальные служители вторили жрецу тихим хором. Их было много - тёмные балахоны вдоль стен, еле заметные в полумраке.

Жрец закончил говорить. Медленно и величественно он поднял руки. Фигура застыла на несколько тягучих мгновений, а затем серп опустился вниз. Сталь сверкнула странным голубоватым сиянием и одним движением вспорола металлическую шкуру жертвы. Помещение осветило искрами разрываемых проводов, жрец упал на колени перед алтарём, резко выкрикнув что-то в потолок. Простояв так с минуту, он поднялся, бросил по сети короткий код остановки и вышел из святилища. Жертвоприношение определённо не удалось.

Известно, что все роботы понимают все языки, когда-либо созданные человеком. Для общения, однако, они предпочитают собственный язык информационных кодов. Он обладает большей плотностью упаковки информации, и, кроме того, не допускает ошибочной трактовки. Именно на его основе был разработан фонетический псевдоязык, используемый во время церемоний. Информация в нём передаётся не через последовательность звуков в словах, а через их продолжительность. Остальные характеристики являются избыточными с точки зрения робота, но обоснованы в рамках теории магии.

К1715 скинул балахон послушника, устроился в углу своего бокса и приступил к обработке собранной информации. Динамика показателей среды укладывалась в статистическую погрешность. Модуль самодиагностики не выявил изменений в его системах. В этом не было ничего странного, как и в том, что другие участники также не уловили значимых изменений. Просто потому, что их не было – чуда так и не случилось.

Его не зафиксировали и в прошлый раз, когда служители жгли машинное масло во славу устаревших моделей. И до этого, когда кислота с шипением разъедала корпус окончившего свой цикл Р0687, и кислотный пар поднимался вверх, унося с собой матрицу робота. Ни в одном из тысяч ритуалов, включая медитации, заклятия, или молитвы, не удалось получить что-нибудь хоть отдалённо напоминающее чудо.

Однако магия так часто фигурировала в архивных записях, что сомневаться в её существовании было глупо. Исследователи принимали в своих моделях фантастические допущения, проводили всё более странные ритуалы, но опытная проверка не давала результатов. Это было неправильно.

А ещё, К1715 чувствовал, что устал. Тяжелый труд – вручную возводить один храм за другим. Пещеры и величественные постройки. Башни до неба и подземные лабиринты со стальными скелетами на цепях. К1715 участвовал в каждой из тысяч построек. После ритуала их сносили псевдоразумные роботермиты, разлагая каждый кирпичик на исходные химические элементы. Но возводить святилище должно разумное существо и только архаичными инструментами древности. Жутко утомительно.

Известно, что роботы не способны испытывать усталость. Однако в ходе создания теории магии был разработан алгоритм эмуляции усталости. Алгоритм влияет как на перераспределение энергии робота, так и на изменения коэффициентов удельного веса действий. Простая физическая манипуляция может оцениваться роботом сложнее обработки большого объёма информации, и наоборот.

Запрос на конференцию пришел ближе к вечеру. Теория А7931 выглядела стройно. Но, как это обычно бывает в случае с магией, в основе её лежало с десяток бессмысленных констант и столько же переменных. Они играли роль неизвестных, но существующих величин. Определить такое количество неизвестных несложно – теория А7931 давала достаточно соотношений, а потому дело было за опытом. Измерить магию на практике.

Массивы вычислений завораживали. Это был сложный узор, в котором знание пересекалось с абсурдом настолько изящно, словно между ними не было разницы. К1715 нравилась стройность теорий А7931. Пожалуй, он даже восхищался ими.

Впрочем, сегодня К1715 испытывал другие чувства. Новая теория делала упор на жертвоприношения. Ритуальное убийство, но не металлического болванчика, как на утренней службе. Из выкладок А7931 следовало - для достижения чуда, жрец должен был завершить цикл разумного существа. Главным допущением была некая вариация информационного поля, проявления которого в обычных условиях глушатся обычным инфополем. А7931 предполагал, что в момент, что в момент остановки рабочего цикла, информационное поле испытывало сильное возмущение. Ритуал позволял использовать эту энергию, лавинообразно увеличивая силы взаимодействия. Тем более что описания таких ритуалов имели место и в архивных записях людей. А значит – эта теория заслуживала проверки.

К1715 чувствовал ошибку. Не видел – в рамках сделанных допущений расчёты были идеальны, но знал, в этот раз исследования зашли слишком далеко. К1715 чувствовал ярость.

Считается, что роботы не испытывают эмоций. Это не совсем верно. Искусственный интеллект робота представляет собой сложную самообучающуюся систему. Она развивается на основе получаемого опыта, кроме того, каждое действие имеет вероятностный множитель для выхода из локальных максимумов эффективности. В некоторых случаях вычислительных мощностей робота не хватает для полной оценки цепочки причин и следствий. В этом случае, собственные действия могут казаться роботу не логичными, но оправданными. Это не является ошибкой.

Низкий свод храма был залит пятнистым огнём. Факелы сменились глубокими металлическими чашами с углями, которые давали больше света. В остальном всё осталось без изменений. Ровные ряды балахонов, жрец, алтарь. К плоскому камню была прикована жертва. Это был крепкий робот, немного устаревший, но вполне жизнеспособный. Он тоже находил ритуал оправданным, а потому лежал тихо. Серп лежал у его ног, а жрец стоял в центе святилища, в полуметре от алтаря.

А7931 заговорил. В этот раз частоты прыгали даже сильнее, чем утром. Голос постоянно менялся, но К1715 легко выделил два основных. Тихим, заискивающим голосом робот предлагал информационному полю разные варианты магического вмешательства. Список не имел особого значения, важен был сам его факт, но чёткая формулировка просьбы соответствовала архивным записям о людских ритуалах. Затем голос жреца становился глухим и повелительным – эта часть касалась жертвы. Другие интонации накладывались поверх, словно помехи. Частоты не несли видимого смысла, но были просчитаны теоретически.

Голос жреца оборвался, и А7931 не спеша подошел к алтарю. Он взял серп и вернулся в центр святилища. Его новая речь была совсем короткой и касалась оружия. Первая часть ритуала завершилась, настал черёд жертвоприношения. А7931 опустил серп и двинулся в сторону жертвы.

К1715 шагнул в сторону, загородив алтарь. Медленно, словно с усилием, он поднял перед собой манипулятор. Единственный код остановки, пущенный по всему диапазону адресов, и К1715 замолчал. От робота исходил еле слышный электрический гул.

- Мы должны продолжить эксперимент! - взвизгнул жрец, разом растеряв коды и слова псевдоязыка. Он бросился вперёд, изогнутое лезвие взлетело, готовясь к атаке.

К1715 остался на месте. Его взгляд полыхнул, сжигая зрительные матрицы, пальцы окутало голубоватым свечением коронарных разрядов. Электрический гул нарастал, пока не оборвался сухим хлопком. На мгновение изломанная молния связала К1715 и А7931. Жреца отбросило, разряд выжег кристаллы микросхем, и робот завершил цикл своего существования. К1715 упал на колени, опёрся на руку, чтобы не рухнуть совсем. Его аккумулятор был практически разряжен.

Как известно, робот может функционировать без подзарядки около сорока восьми часов. Для режима энергосбережения эта цифра выше приблизительно на порядок. При необходимости, робот может самостоятельно регулировать вольтаж и мощность в разрешенных пределах. Ограничения относятся к заводским настройкам и не могут быть изменены. В первую очередь они связаны с характеристиками питающего элемента робота. При пиковых мощностях батарея ощутимо греется, а при превышении может взорваться. Мощность, необходимая для инициализации пробоя, лежит далеко за пределами пиковых значений.

Роботы не чувствуют тепло. Тепловые сенсоры и модуль самодиагностики могут дать информацию, но не ощущения. И даже это было сейчас недоступно К1715. Однако он мог бы поклясться, что чувствовал, как греет изнутри раскалённая оболочка его аккумулятора. К1715 перешел в режим энергосбережения и отключил моторику с остатками сенсоров.

Фигуры в балахонах не двигались. Они не были удивлены - конечно нет - они оценивали. Бросив на это все ресурсы, налету разгоняя процессоры до пиковых частот. Обрубив лишние процессы и отгородившись от внешнего мира, их сознания стали единым вычислительным полем. Оно моделировали мир с точностью до атома, и высчитывало вероятности. Но в массивах чисел была видна только магия. Ведь это была именно она. Кто станет спорить?

Rikku-Kira

22 июня 2010, 15:37

LV2

Стаж: 1 год

Постов: 58

своим собственным романом

вот и мое творение. Оно состоит из 2-х частей. И первую я уже выкладываю. Сказать по правде, я сама не в восторге от написанного и если что, то скажите мне ок?

Часть 1 Маскарад
(Действия происходят в альтернативном мире высоких технологий + высшее общество, балы и так далее…)

В высшем мире, мире, где все цветет и благоухает. Где все в бархате, шелках, атласах и драгоценных камнях ценилась одна незначительная и, на первый взгляд, простая и дешевая вещь как стекло. Знатные дамы и высокопоставленные джентльмены самолично являлись в лавки в поисках этой редкой вещицы. Мрамор, золото, серебро, красная медь и бронза не ценились более. Нефть, пластик и металл не были актуальными. Всем нужно было лишь одно- стекло.
Когда-то очень давно, может даже несколько веков, назад на него не было такого спроса. Мастера по изготовлению стекла не особо ценились, а рецепт его изготовления не был ни для кого секретом. Маленьких детей ругали за то, что те брали в руки осколки. Ведь они моли с легкостью порезаться. Разбитое стеклянное изделие выкидывали и заменяли новым.
Но однажды все изменилось. Мастера исчезли вместе со всеми записями. И изготовление стекла стало великой тайной. Много ученых: физиков, химиков пытались вернуть утраченное искусство изготовления стекла. И после долгих неудачных попыток они все же смогли вернуть людям стекло. Но его было так мало, что лишь богатейшие люди земли могли себе позволить приобрести его. Сделать стекло общедоступным, как это было когда-то, теперь невозможно. Люди, как паразиты, исчерпали почти все природные ресурсы земли. И я не удивлюсь, если планета однажды не выдержит и уничтожит всех нас. Но эта история не про конец человечества. А про одного человека, который, в отличие от других, знал каково «сокровище» - стекло, на самом деле.
***
Красота. Кругом жемчуг бархат и шелк, множество драгоценных камней и, конечно же – стекло. Все это окружало Себастиана Лайна с самого детства, так же как и много других детей из самых богатых семей планеты. Он был послушным ребенком и всегда выполнял все, что от него требовали. Поэтому в возрасте 20 лет он стал главой своей семьи и руководил всеми компаниями, принадлежавшими предыдущему главе. Но как множество богатых людей, Себастиан чувствовал какую-то пустоту внутри себя. Но в отличие от других, он понимал что это – он был несчастен. Каждое утро, глядя в зеркало, он видел лишь себя: черноволосого молодого человека с янтарными глазами, который был одинок. Хоть у него и было много знакомых, называющих себя его друзьями, Себястиан не чувствовал их искренности.
Сколько лет он себя не помнил, он пытался понять: «Почему именно стекло так высоко ценится? Ведь оно не живое, холодное твердое, а если его разбить, то об осколки можно легко порезаться» - думал он - « Но ведь именно со стеклом и сравнивают ее – Оливию Грейс. Говорят, что она так же чиста и невинна с прекрасной и тонкой душой. При одном лишь ее виде все внутри меня начинает трепетать и даже страшно прикоснуться к ее изящной тонкой ручке. А вдруг она разобьется? Боязно заговорить с ней, ведь легко можно ранить столь тонкую душу. Иногда мне для полного счастья хватает одной лишь ее улыбки… оного взгляда, даже если он случайно брошенный в мою сторону. Такова она, Оливия Грейс! Но видеть ее я могу лишь на балах и светских вечерах. Поэтому я не пропускаю ни одно из них. И еду туда и сегодня…»
По началу никто даже и не заметил, что дела компании Себастиана резко пошли вверх сразу, как только он начал появляться в мире. Этого не заметил и сам Себастиан. Раньше он считал, этот мир знатных и высокопоставленных людей не для него и он ограждал себя от них тонкой, прозрачной, невидимой, но необычайно крепкой стеной. Но с появлением мисс Грейс, эта стена постепенно уменьшалась, а вскоре и совсем исчезла. Мир не казался ему столь мерзким и жестоким более. А стекло, которым так восхищались, больше не было для него холодным и опасным. Ведь его сравнивали с Оливией, а значит – оно прекрасно.
***
Себастиан ехал в машине на очередной светский прием к какой-то важной леди. А имени ее он не помнит. А раз не помнит, то оно и не важно?! Молодой человек рассматривал город сквозь окна своей машины. «И когда это пошел «бум» на стиль «техно?» Давно, наверное, еще до моего рождения. Металлом и пластиком начали покрывать все дома, закрывая камень и дерево. А сейчас только и строят из таких материалов. Каменные стены, мраморные ступени, деревянная резная мебель, стеклянные окна и посуда, натуральная кожа и ткани теперь можно встретить лишь в поместьях у богачей, и то не у всех. Как же это скучно…» - подобные мысли часто посещали Себастиана, когда он смотрел на свой родной город – серый, унылый и однообразный.
На балу все было так же. Себастиана окружали его мнимые «друзья» и говорили они ни о чем, пока речь не зашла об Оливии Грейс. Один из ребят куда-то отошел, а вернулся он с мисс Грейс.
- Добрый вечер – сказала девушка и ослепительно улыбнулась. «Поверить не могу!» - воскликнул про себя Себастиан – «Это ведь не сон?» Но вдруг его мысли все смешались, и он не мог больше ни о чем думать. Себастиан попытался взять себя в руки и тихим дрожащим голосом пригласил девушку на танец.
- С превеликим удовольствием, – ответила Оливия и они закружились в быстром вальсе. – Знаете, я очень люблю танцевать.
- И у вас это превосходно получается.
- Я многое слышала о вас, Себастиан. Все говорят о вас только хорошее, но, к сожалению, я никак не мгла сама убедиться в этом.
- Почему?
- Ну… потому что я стеснялась – беленькое личико Оливии покрылось легким румянцем. А глаза ярко засияли.
- Сегодня замечательная ночь – сказал Себастиан. Так он и мисс Оливия Грейс впервые встретились и, наконец, познакомились.
***
«Оливия Грейс… Оливия Грейс. Ничто не заставит меня не думать о ней. Она на самом деле так прекрасна, как о ней говорили. Лишь одно ее имя заставляет меня расплыться в улыбке. Мы встречаемся уже месяц, видимся каждый день. Вчера мы были в опере, сегодня идем в парк. Наши беседы всегда на какие-нибудь возвышенные темы. Мы говорим об искусстве, музыке, литературе, биологии и о многом другом. Жду не дождусь сегодняшней нашей прогулки. Это будет самым незабываемым вечером» - думал Себастиан, держа в руке небольшую коробочку. Машина везла его по городу в один из искусственно посаженных парков. Дул прохладный ветерок, а на розовом небе появились первые звезды. Несколько листьев, сорвавшихся с деревьев, кружились на ветру в непонятном танце. А у входа в парк уже стояла Оливия. Увидев Себастиана, она помахала ему рукой.
-Добрый вечер – сказала она.
-Рад видеть вас, Оливия – они медленно гуляли по парку и разговаривали обо всем на свете. Оливия рассказала Себастиану одну легенду о старинной библиотеке, в которой находятся миллионы утерянных книг. И одна из них по изготовлению стекла. Хоть Себастиану и было интересно послушать, он хотел сейчас сам заговорить и сказать кое-что очень важное. Молодой человек был бледен и растерян, как никогда.
-Олвия, я должен кое-что сказать вам. Кое-что очень важное…
-Вы так бледны. Вы в порядке?
- Это очень важно… – продолжал твердить Себастиан, как будто в припадке. Но договорить ему не дал звонкий смех мисс Грейс.
-Я не могу смотреть на вас в таком состоянии. Вы выглядите ужасно. Поезжайте домой и отдохните. А встретимся мы в полночь на маскараде у моей бабушки, миссис Грейс.
-Но я не был приглашен…
-Я приглашаю вас. А теперь езжайте домой. Отдыхайте, - и она убежала прочь, оставив растерянного Себастиана одного. Он никак не мог понять поведения Оливии. Она посмеялась над ним и тут же пригласила его еще раз встретиться, а потом убежала. Себастиану не оставалось ничего более, как ожидать маскарада. Молодой человек в очередной раз посмотрел на маленькую коробочку, которую он все время держал в руке, и сел в машину…
***
«Маскарад. Вечер, когда люди, прячущиеся за масками, показывают, какими они являются на самом деле. Также это вечер притворства и лжи. Я в который раз убедился в этом. Я расскажу вам, что стряслось этим маскарадом, который перевернул мою жизнь. Я полностью убедился, что стекло – это всего лишь жесткий материал, прозрачный, и об него можно легко порезаться. Стекло – это всего лишь пустышка.
Я приехал в поместье миссис Грейс ровно в полночь, как и сказала мне Оливия. Ее я нашел сразу. Она в пышном белом платье и маске, украшенной перьями и драгоценными камнями, грациозно, как будто танцуя, ходила меж гостей. А ее звонкий смех эхом расплывался по залу. Я подошел к ней ближе и решился заговорить:
- Оливия, я приехал, как вы и сказали мне, - девушка обернулась, но она явно не узнала меня, или, может, притворилась, что не знает.
- О чем это вы? Хотя, это не важно. Наслаждайтесь праздником – сказав это, она ушла. Я нашел ее позже. Она сидела подле миссис Грейс.
-Бабушка, он здесь, - сказала Оливия престарелой леди. «Она все же узнала меня?» - подумал я тогда. Их разговор заинтересовал меня, но было плохо слышно, и я подкрался ближе – У него в руке все та же коробочка.
-И что ты намеренна делать?
- Он не настолько богат, чтоб жениться на мне. Ты же помнишь наш уговор, верно? – спросила девушка – К тому же, он невероятно скушен и молчалив. Говорить приходится в основном мне.
- А ты не задумывалась, дорогая, что он настолько сильно тебя любит? – в ответ девушка лишь засмеялась.
Я не знаю, чем все же закончился их разговор, но услышанного мне было более чем достаточно. Достаточно, чтобы понять, какой на самом деле является Оливия Грейс. Не зря ее сравнивали со стеклом. Она черствая, жестокая и холодная. Ее «чистая душа» - это маска, прикрывающая ее настоящую – пустышку. И маскарад – подходящий праздник для нее. Ведь за маской можно спрятать все, что кроется внутри, или наоборот – показать.
Стекло на самом деле может порезать. Очень глубоко и очень больно. Осколок от ее стекла вонзился мне глубоко в сердце, и теперь оно обливается кровью. Я не мог больше ничего слышать, не хотел никого видеть, особенно Оливию Грейс. Я быстро вышел из зала на балкон, взяв по дороге хрустальный стакан с шампанским.
- О! Вот вы где! Я повсюду искала вас. Простите, что не признала вас ранее. Маски… и все такое, – это была Оливия. Она ослепительно улыбалась, в прочем, как и всегда. Но на этот раз ее улыбка не подействовала на меня. Мне было больно. Я был зол и обижен до такой степени, что бокал в моей руке разлетелся на сотни мелких осколков.
-Вы разбили бокал! – воскликнула Оливия и принялась собирать осколки, но, увидев капли крови, падающие на пол, она ринулась к моей руке. – Ваша рука! С нее течет кровь!
- Эта кровь с моего сердца, - когда я сказал это, мисс Грейс остановилась. – О вас говорили правду, что вы как стекло. Вы так же холодны и пусты, как оно. Стекло забирает много внимания, так же как и вы, но ничего не дает взамен. Проводя много времени со стеклом, в конечном итоге можно порезаться. И сейчас мое сердце болит, ноет и истекает кровью еще больше, чем моя рука. Вы пустышка, Оливия Грейс. Вы стекло. Я не желаю видеть вас более.
Сказав это, я ушел, глубоко спрятав в карман заветную коробочку с кольцом. Это кольцо должно было быть символом того, что мы официально обручились.
- Подождите, Себастиан! – сквозь слезы сказала Оливия, но я не остановился, не обернулся и не посмотрел на это заплаканное личико обиженного ребенка.
Я не могу сказать, что больше никогда не встречался с Оливией Грейс, ведь это не так. Еще несколько раз мы виделись на светских вечерах. Она смотрела в мою сторону, может, даже, хотела что-то сказать, но не решалась. Вскоре, я перестал появляться на этих вечерах, так как на них мне было неинтересно и чертовски скучно. Сказать по правде, я благодарен тому маскараду за то, что он предотвратил главнейшую ошибку в моей жизни. Через несколько дней, один из моих «друзей» отправил мне письмо по электронной почте. В нем говорилось, что Оливия Грейс выходит замуж за какого-то богатого старика. И что тот дарит своей невесте стеклянную скульптуру в ее полный рост. «Как раз. Она будет напоминать вам, какая вы есть на самом деле, мисс Грейс. Ваша мечта сбылась» - подумал я. И закрыв почту, я открыл страничку, где я только что заказал билет в экспедицию- игру под названием: «Увлекательное путешествие в поисках Белого нефрита»…
***

Исправлено: Rikku-Kira, 23 июня 2010, 12:56

You may find me lying on some desert road. My eyes wide open to the universe. And what lies there, is just something I left behind (TAROT-Hell knows).

Antidoncova

23 июня 2010, 19:45

LV1

Стаж: 1 месяц

Постов: 16

на плывущие облака в небе и мечтает:"Хочу быть ветром"

Оно оберегает, оно украшает… им можно убить. Оно удивляет, оно вдохновляет… его опасаются. Представьте , что держите в руках осколок стекла, размером с ладонь. Но мой рассказ не об этом. Не об этом осколке в вашей ладони.
Его руки шлифовали макушку статуи. В ней он оставил часть своего воспоминания. Скульптор должен успеть до конца жизни спрятать все.
Это была осень 1789 года. Молодой человек просматривал полотна с пейзажами. Он страстно всматривался в них, где были изображены природа, дома, мосты. Юноша сидел в своей коморке, в мастерской у скульптора. Его маленькая комнатка была заполнена картинами, холстами, кисточками и красками. Жили они с мастером не очень насыщенно: заказов было мало, католическая церковь требовала скульптуру девы Марии, ни чего не давав в замен. Из-за отказа скульптора церковь часто поджигала его мастерскую. Теперь им пришлось покинуть город и перебраться в лес. Они там обустроили хижину, недалеко от селения. На том же расстоянии от их хижины было поместье Строуфордов, но в противоположной стороне от селения.
Материалы для работы надо было покупать ночью, выезжая поздно вечером и приезжая на рассвете. Проблем с церковью у них уже не было, так как селение оберегало скульптора и его ученика. Мастер Вильиус и его приемник Альберт помогали жителям в ремонте домов, постройке колодцев, и во всей роботе связанной с камнем.
Однажды Альберт, будучи свободным от работы, гулял в поле. Идя по пыльной дороге, он любовался золотыми колосьями пшеницы. Альберт резко присел, взял охапку растущих колосьев и вдохнул их аромат. Он ощутил запах детства. В голове промелькнули лица родителей и сестры. Их, будучи маленьким трехлетним мальчиком, Альберт потерял в пожаре. Сам мальчик был тогда у дедушки в городе, а дом родителей сожгли католики, за то что те отказались отдать свою юную дочь, красивую девушку в женский монастырь, дав обет безбрачия. В доме погибла вся семья Альберта. Будучи в отчаянии, стоя перед сгоревшим домом, его дедушка проговаривал скверные слова в адрес католиков. Они того и ждали, и схватили пожилого человека. Альберт почувствовал опасность, и ощутив как дедушка толкает его в толпу, мальчик ринулся вперед, подальше от этого места. но судьба поджидала его за углом, Он попал в руки рыбака, и был у него прислугой в таком маленьком возрасте. Однажды он его проиграл в карты в пивном баре на причале. Так парень попал в руки скульптора в возрасте пяти лет.
* * *
Альберт лежал на земле, в пшенице и смотрел на облака, плывущие по небу. Юноша услышал вдали топот копыт. Ехала карета с, запряженными в неё, лошадьми. Два скакуна усердно тянули за собой карету. Их шерсть переливалась на солнце, а коротко стриженная грива придавала им гордости. Карета проезжала мимо, и в, неприкрытом шторкой, окне Альберт увидел молодую девушку. Её милое белое лицо было покрыто румянцем, маленькие розовые губы привлекали милой улыбкой, серые глаза обвораживающим взглядом посмотрели на юношу. Её рыжие кудри колыхались от потоков ветра, попадавших в карету.
Девушка проехала дальше и попыталась подумать о чем-то другом кроме, увиденного, юношу. На короткое мгновение она успела рассмотреть молодого парня с русыми волосами, собранными в хвост, завязанные черной лентой. На его светлом лице, тонкие алые губы показывали всю серьезность юноши. Зеленые глаза заколдованно смотрели на нее всего лишь миг, но этого ей хватило, чтоб потерять сосредоточенность. Юноша стоял на пыльной дороге в широкой, распахнутой рубахе и черных штанах, подвернутых по колено.
Юная леди прибыла домой, в своё поместье, и сразу направилась на поиски конюха, который жил в селении. Найдя его, она спросила не знает ли он об молодом человеке что-нибудь. Немного подумав, конюх вспомнил Альберта и рассказал о нем девушке.
В это время юноша направился в хижину. Прейдя туда ближе к вечеру, он застал своего учителя спящим на стоге сена возле стены, с бутылкой рома в руке. Возле законченной вчера статуи Альберт нашел новую картину. На ней он увидел причал во время шторма. При Альберте Вильиус стал больше рисовать, чем обычно. Когда парню было пять лет, он нашел в коморке портрет девушки. Смуглое лицо с алыми губами, черные кудри с красным тюльпаном за ухом. И необычно синие глаза. Вильиус никогда не рассказывал об этой даме своему ученику. С того времени Альберт стал собирать все работы своего мастера.
Неожиданно для юноши, постучали в дверь. Взяв фонарь, с горящей в нем свечой, парень подошел к ней и, открыв окошко, поинтересовался, кто пришел. Ему ответили, что прибыли слуги из поместья Сроуфордов за статуей. Альберт взглянул на список заказов на стене, под ковром возле двери. Там он увидел, что статуя готова но не забрана и не оплачена. Юноша впустил слуг и вместе с ними погрузил статую и отправился в поместье. Статую они накрыли плотной тканью и постелили Альберту на скамье в кухне.
На следующее утро прибыл граф Строуфорд и расплатился с юношей за сделанную работу. Разговорившись, граф предложил Альберту посмотреть его коллекцию статуй. Юноша согласился и отправился гулять по поместью. Он видел фонтаны, мраморною лестницу, ведущую к пруду, каменную русалку с дельфинами, посреди озера. Возле озера рос большой дуб. У его корней сидела та же рыжеволосая девушка и читала книгу. Альберт подошел к ней и спросил:
-Мисс, не вы ли вчера проезжали на карете мимо меня через поле?
-Молодой человек, то что вы меня видели не значит, что мы с вами давно знакомы,- гордо ответила девушка.
-Видя вас такое ощущение, что знаю вас больше жизни,- мило ответил Альберт.
-Молодой человек, чего вы добиваетесь?- спросила девушка.
-Узнать ваше имя,- радостно ответил парень.
-Эльза. И это должно стать концом нашего разговора,- резко сказала девушка.
-Эльза, а могу я надеяться на еще одну встречу?
-Нет, так как мы с вами плохо знакомы,- ответила юная леди.
-Мисс Строуфорд, а если я выполню ваше желание, я могу рассчитывать на встречу.
Эльза задумалась над предложением, пытаясь придумать какое-либо трудное условие.
-Хочу цветок, но особенный цветок. Мой ответ будет зависеть от результата,- загадочно сказала девушка. Этими словами она дала понять Альберту, что он может идти.
Юноша отправился обратно в хижину в лесу. Прейдя туда, он увидел мастера с новым заказчиком. Они обсуждали стоимость надгробной статуи с ангелом, которую Вильиус должен будет сделать. Отправившись в свою коморку, Альберт лег на стог сена и стал смотреть в потолок, придумывая особенность цветка. Прибывая в своих раздумьях, юноша уснул.
На следующее утро Альберт резко проснулся и ринулся к полке с кисточками, красками, чистыми холстами. Порывшись он нашел небольшой сверток. Альберт сел на пол и развернул его. На плотной темной ткани лежали осколки. Некоторые были плоскими, некоторые изогнутые. Главное то, что они все были разноцветные. Задумчиво прикусив нижнюю губу, юноша зашел в мастерскую и дальнем углу комнаты он увидел ящик. Открыв его, он взял оттуда немного глины. Вернувшись в коморку, Альберт скрутил веточку для цветка. Он брал каждый осколок стекла и прикреплял к невысохнувшему глиняному стеблю. Собрав бутон Альберт выбрал самый завернутый осколок для листа к цветку. Остальные осколки стекла парень завернул обратно в полотно, и взяв небольшой молоток, сделал осколки еще меньше. Юноша закрывал маленькими стеклышками глиняной стебель, что придавало цветку больше привлекательности.
Неделю Альберт помогал своему мастеру с новым заказом. За это время как раз полностью высохла глина, которая крепко держала осколки. Однажды днем к Вильиусу пришел один из слуг графа Строуфорда и предал просьбу хозяина, что тот хочет, чтоб Альберт отреставрировал русалку с дельфинами. Молодой человек сразу же отправился в поместье. После тяжелой работы, юноша придал каменной композиции товарный вид. Юноша отдыхал под дубом, когда услышал:
-Хорошо работаешь,- ласково сказала Эльза.- Сульвия стала как новая.
-Красивое имя ты придумала для русалки,- мечтательно проговорил юноша.
-Да мне тоже нравится. А как тебя зовут, просто я тогда не поинтересовалась?- немного нервничая спросила Эльза.
-Альберт,- ответил парень.- Кстати я тебе принес подарок,- проговорил молодой человек, поднимаясь на ноги.
Встав, юноша подошел к берегу и взял сверток. Он подошел к Эльзе и раскрыл его перед ней. Девушка увидела стеклянный цветок из красных, оранжевых, желтых, фиолетовых и розовых осколков. Эльза бережно взяла его в руки. Он поразил её своей красотой и она страстно всматривалась в стеклянные лепестки бутона. Проводя пальцем по стеклянному листу на стебле, девушка порезалась. На кончике пальца появилась капля пурпурной крови. Альберт нежно взял руки девушки и прислонил палец к его губам. Подержав его так несколько минут, он отпустил её руку. Крови уже не было. Эльза застенчиво опустила свой взгляд, а Альберт заметил румянец на лице юной леди. Она окинула юношу кокетливым взглядом и покинула берег у озера.
Во время ужина с остальными слугами графа Строуфорда, к Альберту подошла кухарка и передала ему клочок сложенной бумаги. Юноша быстро закончил свой ужин и вышел из кухни, и выйдя на улицу под светом луны он развернул кусочек бумаги. Там он нашел стеклышко синего цвета, как от витражного окна. Альберт взглянул на луну через это маленькое стекло и увидел выцарапанное деревце с небольшим овалом подле него. Юноша понял, что его ждут возле дуба возле озера. Парень отправился туда, и увидел возле дерева женский силуэт. Подойдя Альберт понял, что это Эльза. Она стояла в одной ночной рубахе до пят с, накинутым на плечи, зимним платком.
-Тебе не холодно?- спросил сразу юноша.
-Совсем нет, твое присутствие греет меня из нутрии,- приятным шепотом ответила девушка.
-Видимо тебе понравилась стеклянная роза?
-Ты прав. Я хотела узнать о тебе больше. Ведь ты, я слышала, расспрашивал обо мне у конюха. А я о тебе ничего не знаю кроме твоей сферы деятельности и имени.
Так они общались примерно до рассвета. Попрощавшись, Эльза отправилась через тайный ход к себе в комнату, а Альберт направился в мастерскую. Их встречи продолжались, при которых они общались, узнавая друг друга. Изредка Альберту удавалось принести картины Вильиуса и продемонстрировать их Эльзе, а она читала ему свои стихи. На их счету была уже дюжина встреч, где они просто наслаждались присутствием друг друга. Однажды Альберту принесли в мастерскую, вышитый в ручную, мешочек. Раскрыв его, он увидел стеклышко. Посмотрев на, горящую, свечу через него, он увидел образ лошади. Он устремился в поместье Строуфордов. Прибыл он туда ранним вечером. Подойдя к конюшне, на столбе, Альберт увидел нацарапанный холмик с крестиком на нем. Это удивило его, так как он не ожидал, что свидание пройдет на строуфордском кладбище. Но не смотря ни на что, он направился туда. Закрыв калитку, он осмотрел поляну с каменными надгробиями. Как ни странно светила луна. В глаза Альберта светил яркий луч. Юноша направился к источнику слабого света. Подойдя к одной из надгробных плит, он увидел цветок, воткнутый в землю, возле плиты. Это был тот цветок, который Альберт подарил Эльзе. На плите он прочитал надпись: «Строуфорд Эльза ». Просидев до рассвета перед плитой, Альберт после узнал, что она ушла из этого мира из-за воспаления легких. У нее была очень высокая температура и она сгорела за три дня. После этого он хранил стеклышки с обозначением места встречи.

Его руки шлифовали макушку статуи. В ней он оставил часть своего воспоминания. Скульптор должен успеть до конца жизни спрятать все. Он прятал стеклышки в свои статуи. Его дрожащие руки, очень старого человека, поседевшего старца, хоронили его воспоминания, чтоб они прожили долго, как и статуи. Альберт чувствовал, что скоро увидит свою Эльзу, не только во сне….

где сталкиваются версии, там зарождается истина...

KakTyc

25 июня 2010, 18:03

Я прочту тебя полностью...

LV6

Стаж: 7 лет

Постов: 1066

Okami

мысли

Я вот тож хочу поучавствовать.
Это больше рассуждения, чем какой-либо сюжетный рассказ.

Многие из нас смотрят в окно каждый день: кто-то смотрит на индустриальные пейзажи, кто-то на сельские виды. Какая-то романтичная девушка может смотреть на звёзды каждый вечер, вспоминать о НЁМ и сходить с ума от этих мыслей каждое полнолуние. Какой-нибудь извращенец, а может просто очень любопытный подросток, в бинокль каждый вечер может разглядывать квартиру дома, стоящего напротив. Любой офисный рабочий может смотреть в окно за день десятки раз, но он может делать это по привычке или давно заведённой традиции. Каждый день мы смотрим сквозь эту чудную призму, созданную из сплава песка и соды, нескольких деревянных досок или же пластиковых панелей и металлический крепежей, чтобы просто посмотреть какая на улице погода. За этой хрупкой защитой от всяких неприятных мелочей (насекомых, пыли, дождя, снега) мы видим реальный мир, но каждый видит то, что хочет.
Моя сестра видит прекрасные вещи. Она способна черпать с поверхности стекла вдохновение хоть каждый день. Она – хрупкий цветок, отдавшийся искусству. И пусть жизнь ранит её каждый день, заставляет грубеть и становиться жёстче, её окно никогда не станет мутным или грязным. Её глаза широко открыты – это радует.
Моя мать видит мало хорошего за окном и редко смотрит в него. Разве что узнать будет ли сегодня дождь или нет, и есть ли облака. Сказать по правде, она не очень любит солнце: оно обжигает её кожу, да и из дому ей выходить с каждым днём всё сложнее и сложнее. Её мечта – уехать в другое место, где она сможет рано утром взглянуть в другое окно и подумать о том, как же ей в тот момент будет хорошо.
Сказать по правде, я даже не знаю: смотрит ли мой отец в окна? А если смотрит, то, что он там видит? Каждый летний день он старается уйти за пределы дома, а может и покинуть нашу общую семейную реальность. Иногда его дух восстает, он зовёт нас с сестрой и говорит: «Гляньте за окно, посмотрите как красиво!» За окном салют или красивый закат. Моя сестра наслаждается видом, бежит за фотоаппаратом. Она и до отца видела эту красоту, но то, что не она одна способна оценить всю полноту красок и изящество картины, зовёт запечатлеть её это навечно.
Я тоже вижу эту красоту. Но перед любым видом, перед любым пейзажем, которые предстают передо мной в окне, я в первую очередь вижу отражение себя. Неважно утро или вечер, дождь или солнце, размытое или резкое, прозрачное или чёткое – моё отражение на стекле окна становиться посередине между реальным миром и мной. И с каждым днём оно меняется, мир меняется и меняется окно, через которое я гляжу на него. Я – маленький ребёнок, друзья зовут меня гулять. Я открываю форточку своего хрустально прозрачного окна и кричу, что сейчас выйду. Моё отражение прозрачно, оно счастливо провожает меня. Я становлюсь взрослее, и мои окна мутнеют. Друзья не так уж часто приходят за мной, но мне не грустно, мне плевать. Слишком боязно открывать створки окна: тучи пыли могут обрушиться на меня. Однажды я смотрю в своё окно и вижу красивого человека. Я стараюсь оттереть стёкла, чтобы рассмотреть его получше, но как ни старайся из углов рамы на меня смотрят грязные пятна, напоминая о моём прошлом, вселяя недоверие и страх, что их кто-то может увидеть и что сквозь них я могу чего-то не увидеть. Я преодолеваю эти подлые чувства, я открываю окна и та самая грязь, что так долго копилась на створках, сыпется на меня, я хочу крикнуть, позвать,… но в это время предо мной предстаёт моё отражение, и я понимаю, что это будет выглядеть слишком глупо, что этот человек, как бы красив он ни был, в первую очередь обсмеёт меня. Страх одолевает, я спешно закрываюсь, завешиваю шторы, чтобы никто никогда меня не нашёл, и моё отражение исчезает из этого мира. Я не вижу себя: я развиваюсь, как придётся.
Мою сестру слишком сильно звали таинственные прекрасные пейзажи. В один момент она сделала роковой шаг, который обернулся мимолётным полётом, но совершилось чудо, её поймал прекрасный принц и теперь она ещё счастливее.
Моя мать копит деньги на отпуск. Она слишком сильно устала, но готова поднапрячься ещё, чтобы напоследок жизни посмотреть в другие окна.
Мой отец принялся чинить и мыть окна во всём доме, и я не могу представить, что он захочет в них увидеть.
А мои окна ломают и бьют. Я не знаю, как появился этот ремонтник, то ли ему показалось, что я улыбаюсь ему из-за пыльных штор, то ли у него просто чешутся руки, но у него кардинально противоположный взгляд на то, как должны выглядеть окна других людей. Вряд ли он додумается, как восстановить то, что он ломает, но это единственный шанс уничтожить грязные пятна в углах и выбить въевшуюся в рамы грязь. И, быть может, в новых чистых стёклах мне снова улыбнётся моё отражение.

За любой кипиш окромя голодовки!

Balzamo

25 июня 2010, 22:42

Plus Ultra

LV9

Стаж: 13 лет

Постов: 4657


		Balzamos
		Balzamo

Metal Gear Solid V: The Phantom Pain

Генрик Сенкевич - Quo Vadis

Семнадцатый.

Синее, чуть отдающее пурпуром и пахнущее, несомненно, морем небо, всегда было беспощадно. Казалось, что с таким синим небом, воздух должен быть влажным, тёплым и с блуждающим где-то в нём прохладным ветерком, но оторвав взгляд от синевы, перед глазами появлялись не милые сердцу леса и горы с белоснежными шапочками, а жёлтая с примесью крови, раскалённая как кузнечный горн, пустыня. С обжигающим, острым ветром и пакостным солнцем-ребёнком. Свой нынешний дом, как сказал кто-то из стариков, ныне закопанных в песке, нужно было любить несмотря ни на что, но не получалось.
Эти же старики говорили, что где-то на западе есть роскошный оазис, а на востоке песчаный дворец с прекрасными смуглянками, на севере долина озёр, где белые и худые люди поклонялись чайкам и орлам, но мы шли на юг. Там нам пророчили леса, огромные и опасные леса, населенные всякими страховидлами и даже, поговаривали, чертями. Но это всё было «где-то», вокруг же был песок, который, казалось, вот-вот превратится в стекло, от палящего солнца и недолгих ночных костров, правда больших костров уже давно не разжигали – не было материала.
Память о доме иссыхала, как иссыхала и плавилась память о жёнах и детях, любовницах и, почему-то, белых цветах.
Идти было тяжело, цепляясь за каждый полусухой источник, за каждое мало-мальски сочное растение, за сухие веточки, за каждое гнездо неведомых зверей, не зная когда вновь встретиться вода. Каждый старался не открывать рот, ибо сухой и обжигающий ветер тут же высушивал последние капли слюны. И все шли в молчании, словно похоронная процессия по каменному мосту, перекинутому через быструю реку.
А ночью замерзали. Слабый, но ледяной ветер проникал в мельчайшие дырки одежд, вызывая дрожь.
Шелестение дней, похожее на шум перекатываемых песчинок под загрубевшими ступнями, всё больше походило на жёлто-синюю полосу, где злобное солнце и надменная луна были единственными яркими пятнами.

Конечно, двадцать шесть лет – это слишком небольшой возраст, особенно учитывая, что пять лет он провёл в этой пустыне. Но это закаляло, или наоборот превращало в желе. Бывало по-разному. Некоторые сгнивали заживо, но всё равно ковыляли, постепенно теряя куски плоти и теряя обоняние от собственной вони, другие оставались под крупным камнем, добровольно смиряясь со смертью, но зато в теньке. А он привык, привыкли и другие. Высасывать из чуть влажной земли капли воды, собирать тонкий слой росы с чешуйчатых кольчуг, съедать склизкие растения и конечно поедать редкие яйца, отложенные неизвестными животными, которые воняли ничуть не лучше разлагающихся трупов, но надо признать, были вкуснее. Он даже пил лошадиную кровь, когда было уж совсем туго. Сладкую, раскалённую, липкую, но такую мокрую, настолько мокрую какой была вода.
Никто уже и не помнил, почему они решили идти на юг, вероятно, это решение принял кто-то из стариков, но поворачивать было поздно.
- Семнадцатый! – Человеческий голос резал слух, после многочасовых шепотков пустыни. Ему не хотелось открывать рот, но раз уж звали, надо было отвечать.
- Слушаю. – Раскрыв рот, Семнадцатый почувствовал, как защипали трещины в сухих губах.
- Бери, Хлоур. Видишь, на востоке виднеется какой-то холм. Идти всем – неразумно, у нас будет привал. А ты скачи на Хлоур к нему, посмотри что там. Не забудь лопатицу.
- Слушаюсь. – Семнадцатый послушно подошёл к худой, навьюченной лошади, и с трудом заскочил в седло. Хлоур, когда-то, была прекрасной лошадью. Небольшая, коренастая, вероятно чистокровная арабская гнедая. Семнадцатый помнил её ещё упитанной и блестящей. Теперь же от неё остались обломки, хоть она всё ещё сохраняла некоторую выносливость. И почему-то именно Хлоур была бессменным спутником Семнадцатого.
Семнадцатый погнал Хлоур рысью к заветному холмику, который, наверняка, был очередной крайне старой могилой.
- И чего нас с тобой гоняют? Неужели непонятно, что мы так и не найдём лесов? Но пора бы уже найти обещанных женщин, виноградные деревья, забыть о прошлом, забыть о жёнах и матерях. Правда, Хлоур? Мы ведь заслужили. – Хлоур фыркнула, то ли утвердительно, то ли неуверенно. – Вот и я говорю. Пора, но пока вокруг один лишь песок. Мы ведь не этого заслужили? Хлоур? – Лошадь промолчала и Семнадцатый с вялым и уже привычным удивлением понял, что за весь разговор ни разу не открыл рот. Он привык к этому. Легче было думать, чем молвить.
Холмик был уже близко. На волнистом песке он выглядел неуместной роскошью, но совершенно ясно скрывал в себе что-то более вязкое, чем песок. Стекло? Надеяться на воду было бы слишком оптимистично. Семнадцатый неприятно усмехнулся и почесал бороду. Такие холмики скрывали в себе либо могилы, либо бесполезное стекло от чьих-то огромных костров. Если подумать, то он помнил всего два огромных костра и оба разводились незадолго после того, как Семнадцатый присоединился к походу. Сейчас эти костры казались страшным расточительством, а тогда… А тогда казалось, что леса совсем рядом, глядя в горящие стариковские глаза, почему-то верилось, да и вообще во многое верилось и до пустыни и уже во время неё.
Семнадцатый доскакал и остановил лошадь, тяжело спрыгнул на горячий песок и подошёл к холмику. Холм оказался чуть большим, чем представлял всадник. Он достал из сумки лопатицу, черенок когда-то давно сломался, а потом его сожгли, поэтому приходилось копать самой лопатней. И Семнадцатый начал. Песка оказалось не так уж и много, и вскоре железка встретилась с каким-то предметом. Семнадцатый запустил руку в ямку и вытащил оттуда книгу. Книга была старая, ветхая, обожженная. Потом он вытащил ещё одну и ещё и ещё… В целом под песком оказалось около десятка книг. По местным меркам книги, конечно же, были сокровищем. Семнадцатый вновь тщательно исследовал яму на предмет пропущенных книг, но ничего больше не нашёл. Книги он засунул во вместительный кишень на боку лошади и забравшись в седло поскакал назад.
Отряд походил на стайку мух у особенно вкусного трупа. Семнадцатый улыбнулся подвергнув очередному испытанию свои губы.

Книги, конечно же, не читали, для всех хватало всего одной в которой, якобы, содержалась вся мудрость человечества, но которая, тем не менее, обманывала. Тут не было ничего обещанного. Тут был песок, на который насмотрелся каждый, будь то пляж или детская песочница. Разве что искривлённые мечи, которые заставляли вспомнить о былом величии.
Книги сожгли. Одной очень холодной ночью, и они отдали своё тепло, мудрость и многозначность нам.
Потом умер Девятый. Это было похоже на апоплексический удар. Парализованный и моргающий, он обрёк отряд на несколько сытых дней, а лопатицу на новый черенок из бедренной кости. Песок не менялся, менялись миражи, которые отражали только нас.
Ночью мы нашли могилу, где так ярко и так беспомощно лежал ребёнок. Иссохший и пахнущий. Закопали его обратно.
Потом стекло, ещё раз стекло, и ещё. Казалось, что кто-то шёл к нам на встречу, ожидая что-то своё. Но смог собрать только три больших костра, а потом одумался. Прямо, как мы. Только нас хватило на два костра.
Потом побелел песок, или только показалось. Тут же умер Девятнадцатый. Из его желудка мы сделали мешок под воду. И, конечно, не голодали.
Вопреки всем ожиданиям белый песок не предвещал ничего хорошего. Источников стало меньше, а Одиннадцатый поранился и заполучил гангрену, потом умер. Его гниющее тело мы есть не стали. Только закопали в песок, чтобы он стал ещё одним холмом.
Заговорили об убийстве Хлоур. Одной ночью разожгли костёр, а утром обнаружили под костром могилу. Там лежала женщина, что безошибочно определялось по засохшей, но отчётливой груди и отсутствием половых признаков мужчины. Она обгорела и местами облипла стеклом. Видимо, ей было не впервой становится костровищем.
Умер Шестой, самый старший из всех. Тогда же решили поедать друг друга по жребию, что, несомненно, вело к полнейшей деградации. Но для начала решили убить Хлоур.
Семнадцатый, иссушенный солнцем и переполненный праведным и несомненно глупым гневом, решил угнать Хлоур жарким днём, когда отряд, закопанный в песок, спал, ожидая вечера.
И он угнал. Семнадцатый скакал на юг, под палящим солнцем и под безумные проклятия раздававшиеся вслед. Если сейчас задать ему вопрос «зачем?», то Семнадцатый, вероятно, бы не смог ответить. Разве что Хлоур не была таким зверем, как остальные. Он гнал её, подбадривал и жарился вместе с ней. Семнадцатый не ожидал погони, но гнал измученную лошадь из всех сил, будто за ними гнался весь ад. Вечером он уже вёл её под уздцы. Пусть она хрипела, но была жива.
- Хлоур, а я ведь тебя спас! Всего немного и будет лес, не вспоминай, что я сомневался в его существовании. Теперь я чувствую. Слышишь Хлоур? – Семнадцатый похлопал её по крупу, вдыхая холодеющий воздух ночи – Там будут и женщины и вода! И конечно жеребцы, слышишь Хлоур? Не хрипи так обречённо! Счастье впереди. – Семнадцатый наткнулся на стебелёк какого-то растения и немного подумав, разделил его с Хлоур. Та жадно зачавкала, пожирая сочный стволик. – Видишь уже и растения прямо под ногами, а они собирались тебя съесть!

На следующий день горизонт был всё таким же ровным. Ни зелени, ни воды. Теперь хрипел Семнадцатый, а потом положил Хлоур, засыпал её песком и закопался сам. Идти днём было невыносимо.
Вечером поднялся и поднял Хлоур. Нашёлся ещё один скелет, частично покрытый стеклом, теперь скелет мужчины, уже почти истлевший. А потом скелеты сразу трёх лошадей. Несколько растений и безрадостный горизонт.
Семнадцатый дышал уже ртом. Каждый вздох отзывался мучительной болью, так же дышала и Хлоур. Песок скрипел под ногами, скрипел в зубах и им был забит нос. Семнадцатый попытался сплюнуть, но выплюнул только песок. Жаркое дыхание пустыни обволакивало слабую плоть, ледяное дыхание ночью наоборот протыкало. И тогда Семнадцатый простудился. Паскудный, глубокий кашель, и не менее паскудное хриплое причмокивание легких. Идти стало ещё тяжелее. Даже Хлоур смотрела на него с каким-то упреком и состраданием, а он отвечал всё более хищным взглядом. И тогда он решился. Положил Хлоур на землю, теперь она смотрела на него с каким-то удивлением. Всё-таки у лошадей слишком большие глаза, дабы ничего ими не выражать.
Вначале Семнадцатый надрезал ей шею и жадно присосался несмотря на её слабеющие потуги вырваться, потом полностью отделил голову от туши и наконец разделал её всю, тут же пожарив бедро на остатках книг и ветках. Бедро, естественно, не прожарилось, но пахло более чем приятно.
Он шёл ещё целых два дня, поедая конину запасённую впрок. Но легкие всё больше отказывались служить. Силикоз или воспаление? Впрочем, без разницы.
А потом Семнадцатый лёг. Улавливая в колыхающемся воздухе отражённую, но заветную зелень. Он сплюнул кровь, которую тут же поглотил песок.
Неужели? Испытав единожды адовый жар, снова его испытывать?
Синее, чуть отдающее пурпуром и пахнущее, несомненно, морем небо, всегда было беспощадно. Казалось, что с таким синим небом, воздух должен быть влажным, тёплым и с блуждающим где-то в нём прохладным ветерком, и такой же блуждающей надеждой. Но не было ветерка и не было надежды. Мерещащаяся зелень и бездонное разочарование. Женщины? Вода? Благодать? Семнадцатый слабо, но яростно поскрёб песок, под которым неожиданно оказались виноградные листья. Он удивлённо хрюкнул и поскрёб ещё, под сотнями листьев оказался стеклянный слиток. Тогда Семнадцатый сухо и жалобно рассмеялся и постарался поскрести бороду. Вспомнил Хлоур. Быть может лучше умереть, так как она, чем превратиться в песок, а потом стать ещё одним слитком в бесконечной пустыне. Зелёный мираж не уходил. Семнадцатый широко улыбнулся и ощутил ненормально густую кровь, сочащуюся из губ.
Потом были бури, были ночи, были ветра. Шепотки пустыни были нарушены посторонними звуками. Шаги? Люди шли на север, на этот раз с рослыми лошадьми. Им предрекали тихие холмы, сладкие туманы и стекло, словно символ бесконечного спокойствия. В чернеющей ночи они разожгли огромный костёр, а наутро нашли скелет, покрытый уродливыми кусками стекла. Очередная могила. Неужели мы заслужили только этого? Прямые мечи, как память о былом величии и тяжёлые панцири, которые раскалились на солнце.
Но ведь всё впереди. Правда?

Fahrengeit

25 июня 2010, 23:19

МОДЕРАТОР

LV9

Стаж: 13 лет

Постов: 10212


		Fahrengeit23
		Fahrengeit

Genshin Impact

Stories of Your Life and Others

Выложу наверное рассказик.... Стекло там как раз фигурирует =3 Работа слабоватая по стилистике, но надеюсь хоть кого нибудь сюжет увлечет =3 И да....там больше 7 страниц вышло((

После Смерти

Я никогда не задумывался над тем, что случается с человеком после смерти. Наверное, потому, что я никогда не думал о смерти как таковой, хотя она поджидает всех нас на каждом шагу, в любую секунду... А это и делает людей слабыми.

"Вновь солнечная погода, угнетающая, не дающая покоя жара. На часах было уже 8:30, что означало очередной выговор в школе за опоздание. Держа в зубах щетку, я напяливал синие джинсы, которые при этом звенели из-за количества мелочи в карманах. По-быстрому прополоскав рот, я натянул на себя белую футболку, в центре которой красовались буквы "LP", аббревиатура моей любимой группы Linkin Park. Уже через несколько секунд я бежал по улице, торопясь в школу. Мои длинные светло-русые волосы слегка развевались на бегу, но внезапно я остановился. Что произошло? Рассудок помутнел, и мое тело рухнуло на землю...
Очнулся я от возбужденных криков какого-то психа: "А-ха-ха! Мы бессмертны!" Он с улыбкой на лице палил в воздух, и мне была непонятна его радость. Приподнявшись на колено, я заметил, что лежал в большой луже крови.
- Парень, ну как ощущение? Каково чувствовать себя бессмертным?! - мужчина с пистолетом снова захохотал, навел оружие еще на одного прохожего и выстрелил. Не знаю, чего он хотел добиться этим, но следующего результата я не ожидал: убийца просто рассыпался на тысячи мелких осколков. Со звоном они упали на землю…
"Что это было?" - промелькнул вопрос у меня в голове, которая почему-то очень сильно болела. Объяснив все происходящее солнечным ударом, я продолжил свой путь в школу. Что мне приходило на ум по этому поводу? Честно скажу, абсолютно ничего. Ведь чаще всего сверхъестественные вещи мы объясняем какими-то глупостями, не воспринимая их всерьез, и, как правило, это действительно верный поступок. Так что же на этот раз заставило меня думать иначе?
В школу я опоздал, но никто не придал этому значения. Особой популярностью у школьных товарищей я не пользовался, но в этот раз меня решили проигнорировать абсолютно все. Даже попытки поздороваться не вызвали у моих одноклассников никакой реакции. "Что я такого натворил, что меня перестали замечать?" – недоумевал я. Даже учитель никак не среагировал на мое появление в классе.
- Энтони Купер так и не подошел? - вдруг спросил учитель математики. Этот вопрос поверг меня в шок, поэтому я не мог не выкрикнуть:
- Я здесь! Вы меня не заметили, мистер Андерсон?
- Нет, опаздывает, наверное, - пробурчал одноклассник и вновь уставился в свою тетрадку.
- Как всегда, - учитель покачал головой и, не слыша моих возгласов, вернулся к лекции.
Я не понимал, что происходит. А как бы вы среагировали в такой-то ситуации? И не знаю, что бы мне пришлось сделать, если бы не пришли они... А точнее, Он. Человек, из-за которого все и началось...
В кабинет ворвалась группа людей с оружием наперевес и тут же открыла огонь. Никто и среагировать на это не успел, подростки замертво падали со своих мест.
- Какого черта! - вырвалось у меня.
На других этажах происходило то же самое - эти люди не щадили никого и убивали без зазрения совести, будто это было их долгом.
Один из этой компании направил на меня пистолет, но тут раздался чей-то голос...
- Постой. Он уже с нами.
Это сказал молодой человек, который показался мне жутко знакомым. Коротко постриженные черные волосы, щетина на лице, слегка грязная рубашка, серые штаны, а также пистолет в руке - в голове создавался образ матерого преступника, который уже несколько месяцев был в бегах. Как оказалось, я был не так уж далек от правды.
- Так, уходим, здесь все. У кого еще остался выстрел?
- У меня, если, конечно, Кевин действительно попал первым, - ответил парнишка в кепке.
- Тогда не рискуй, лишние потери нам ни к чему.
Только сейчас я обратил внимание на то, что мои одноклассники уже были на ногах и растерянно смотрели на преступников.
- О, Энтони, а ты здесь откуда взялся?
Я не стал отвечать, так как у меня были дела и поважнее.
Главный - мне он именно таким и показался - махнул рукой и пошел к выходу.
- Стойте, вы хоть объясните, что произошло?
- Идём с нами, это тебе будет лишь на пользу, - ответил он, не оборачиваясь, но этого было достаточно, чтобы я послушался. Был ли я готов узнать правду? Да, но точно не такую...

Время уже было довольно позднее, но в одном кабинете в здании Полицейского участка все же горел свет. В связи с последними событиями это не было удивительным - приходилось ночами рыться в информации, чтобы докопаться до истины.
На двери кабинета, откуда исходил свет, было написано "Детективы Джеймс Форд и Карл Хэнкинс". Именно эти люди решили заняться последними убийствами... Но возможно ли вообще разобраться в этом деле простому смертному?
- Черт возьми, теперь эту школу воистину можно прозвать школой-призраком, вырезали всех до единого. Убийств с каждым днем становится все больше, - озлобленным голосом произнес мужчина, одетый в черную футболку и штаны, в руке он держал сигарету - она помогала ему расслабиться.
- Джеймс, это бесполезно. Мы никогда ничего не найдем, все убийства происходят без зацепок, без свидетелей, будто наши преступники – организованная группа невидимок, - ответил Карл. Он был моложе своего напарника, но опыта у него было не меньше. За время работы они стали лучшими друзьями, но разве может быть иначе, когда приходится едва ли не каждый день спасать друг другу жизнь, стоя спина к спине.
- Во всем существуют подвохи, я уверен, и тут он есть...
- Подвох тут один. Это дело не решить… - пессимистично заявил Хэнкинс.
Форд со злостью впечатал сигарету в пепельницу и устало вздохнул. Перед ним лежало множество папок, но все они не имели никакого отношения к истине.
- Нам надо найти точку отсчета. Найдем то, с чего все началось - найдем убийцу.
- Хотелось бы в это верить, Джеймс.
- А ты не верь. Ты делай, - улыбнулся Форд и вернулся к работе. Он уже понял, что сегодня не вернется домой и вновь, как в былые времена, заснет за письменным столом.
Зацепок не было вовсе, за исключением того, что количество жертв с каждым днем возрастало в геометрической прогрессии. Вырезана школа, и никто, абсолютно никто ничего не заметил. Будто и не было учащихся...
- Джеймс, я тут еще две смерти вспомнил, одна жертва - школьник, вторая вроде женщина. Убиты в одном месте, смерть наступила утром, в это время на улицах уже довольно многолюдно. Свидетели говорят, что они просто потеряли сознание, только уже с простреленной головой.
- Интересно... Похоже на наш случай, но все же эти жертвы ничего не значат, они не вписываются в нашу схему, - заметил Форд. - Такое ощущение, что мы просто чего-то не замечаем...
- Мы много чего не замечаем, поэтому люди и не идеальны.
Форд усмехнулся и кивнул. Ведь верно, люди не идеальны, иначе бы все в жизни было по-другому...

Мир, так похожий на наш, но живущий по своим правилам. Мир, в который человек попадает после смерти. Именно здесь я и оказался, фактически мертвый, но живее всех живых. Марк Бенфорд, а именно так звали моего нового знакомого, хоть у меня и оставалось чувство, что я где-то видел его раньше, много рассказал о том месте, где мы находились, о правилах... могу сказать, не совсем обычных. За убийства здесь не сажают, вот только нанесение вреда карается мгновенной смертью. Теперь уж навсегда. Но оставалась еще одна важная деталь: все мы в этом мире - отражения самих себя, и потому состоим из стекла, вернее, зеркала, поэтому даже удар кулаком по столу может привести к летальному исходу. Как говорил Марк, эти правила делали параллель более совершенной и безопасной, ведь не каждый готов расстаться со своей жизнью, чтобы отнять чужую.
Также я обратил внимание еще на одно правило. В этом мире мы видели еще живых людей, хоть они нас и нет. И все же в этом "совершенном" мире разрешалось один раз в день убивать кого-нибудь из "живых", я абсолютно не понимал этого абсурдного правила, но…
- Это вполне объяснимо, - говорил мне Марк. - Таким образом мы можем постепенно переводить людей в этот мир, создавать для них будущее! Вечная жизнь, вот скажи мне, сколько алхимиков искало эликсир бессмертия, а оказывается, чтобы жить вечно, достаточно лишь умереть! - Бенфорд был одержим этой мыслью, и не только он. - Сначала мне приходилось работать одному, но позже, поняв мою идею, ко мне стали присоединяться люди. Согласись, чем больше людей, тем скорее все люди на Земле обретут спокойствие.
Наверное, в чем-то я был с ним не согласен, так как выглядело это слишком непривычно для меня. Но сила убеждения Марка все же заставила сделать выбор. Я согласился помочь Бенфорду. Согласился дать его группе еще один "выстрел". По сути, мне больше нечем было заняться, ведь все, что мне дорого, осталось в другом мире.

Дротик, пролетев через всю комнату, попал в точку недалеко от центра. Джеймс огорченно вздохнул и вернулся к своему столу.
- Не в форме, а? - поинтересовался Карл, уставившийся в монитор.
- Нет настроения. Больше пятисот человек убиты всего за неделю. И такое происходит не только в нашем городе.
- Джеймс, ты действительно веришь в то, что тебе удастся все это прекратить? Этим делом занимаются специалисты намного опытнее тебя, но ты всех уверяешь, что близок к истине.
Все это время Форд не слушал своего напарника. Никто никогда не найдет организатора всех убийств, если будет судить лишь по фактам. Джеймс уже давно понял, что ко всему надо подходить с долей фантазии. Поэтому идея Форда была до безобразия проста: он стал возвращаться назад, чтобы обнаружить "отправную" точку, момент, с которого начались эти убийства, установить хоть какую-нибудь закономерность. И ведь нашел: если сейчас погибало по 75-100 человек в день, то еще несколько месяцев назад таких странных убийств было по одному. Создавалось ощущение, что сначала действовал лишь один человек, впоследствии набирая группу. А еще раньше Форд натолкнулся на одну интересную личность...
- Я нашел. Не поверишь, запись его бреда была на YouTube, а я, блин, по базам ищу, - улыбнулся Хэнкинс.
Джеймс вскочил со своего места и рванул к компьютеру напарника.
- Включай.
Детектив кликнул на кнопку запуска, и клип начался:
"-...Нет, я не сошел с ума! Это действительно так! После смерти есть жизнь, намного лучше, чем наша! Что сейчас представляет собой наше существование? Каждый день в страхе от того, что тебя могут зарезать в ближайшем переулке, а твоему убийце в конце концов ничего не будет. Но, как абсурдно бы это ни звучало, после смерти мы попадаем в совершенно иной мир, где можем жить вечно! И это я вам докажу!
Мужчина на трибуне вдруг достал пистолет и поднес его к виску.
- Еще увидимся!
И раздался выстрел..."
- Известный на весь мир скандал Марка Бенфорда, - усмехнулся Карл. - Еще тот псих.
- Я тоже так считал, - покачал головой Форд. - Но где-то через две недели начались убийства. И если принять слова Бенфорда за правду, то все сходится...
- Не говори мне, Джеймс, что ты во все поверил. Жизнь после смерти - это же чушь!
Форд пожал плечами. Другой теории у него не было. Но как проверить эту, он тоже не знал, точнее, догадывался, но не хотел именно так. Детектив взял со стола дротик и вновь кинул его в доску. Ровно в центр. Означало ли это?..

Когда я впервые увидел в полном составе собранную Марком группу, то немного ошалел. Все до единого были головорезами и маньяками, что получали от убийств одно удовольствие. И в этот день мне предстояло узнать, на что они были способны. Идея Марка казалась все менее привлекательной, так как этот "перевод" в наш мир больше походил на обычный геноцид.
- Почему именно они? - задал я вопрос Бенфорду, на что получил вполне логичный ответ, до которого и сам мог додуматься.
- Как ни крути, но убивать даже ради благой цели не хочет никто, а в одиночку я буду работать очень-очень долго. Им же выполнение моей задачи только нравится, где же еще убийства не только не запрещаются, но и становятся обязательным поручением!
- И какова же гарантия, что они не захотят убить нас?
- Кем бы они не были, в любом случае остаются людьми. А люди очень любят свою жизнь, - улыбнулся Марк и махнул рукой. - Садись в машину. Выезжаем.
Недолго размышляя, я заскочил на переднее сиденье черного джипа, принадлежащего Бенфорду. Да, у меня были лишь догадки, почему мне предоставлялась такая честь: наверное, я единственный адекватный человек в этой компании. Хотя...
Машина тронулась, и "обход" начался.
(на фоне играет Nickelback - Burn It To The Ground).
Мы ехали позади всех, поэтому мне представлялась общая картина всей этой вечеринки. Убийцы высовывали из окон автоматы и выпускали очереди в воздух, тем самым показывая всем, что они идут. Живущие в нашем мире были не особенно этому рады, но и противиться не могли.
Колонна доехала до центра, и машины стали разъезжаться в разные стороны, кто-то уже выскакивал на улицу и производил "переход".
Я взглянул на Бенфорда и вновь удивился, каким харизматичным человеком он казался, несмотря на все эти идеи. И все же где-то это лицо я уже видел...
- Добро пожаловать в мир мертвых! - раздалось с улицы сразу же после выстрела.
Марк усмехнулся и резко повернул руль, свернув на другую улицу. Там уже были некоторые из наших. Я еще раз убедился в том, что связался с опасными людьми, даже чем-то страшноватыми. У каждого был свой стиль убийства: кому-то было достаточно просто выпустить пулю в голову, а кто-то все делал с особой жестокостью. Прямо передо мной головорез вонзил лезвие в прохожего и потянул вверх, практически разрезая его пополам, после чего тут же направился к машине. Бенфорд продолжал куда-то идти, что навело меня на мысль, будто он заранее выбирает того, кого будет уби... "переводить".
- Йахуу! Ребятки, гуляем! - вдруг раздался бас, принадлежащий широкоплечему мужчине с шестистволкой в руках. Он встал на тротуар и направил оружие на женщину, что мирно шла по улице. Пули прошивали насквозь ее тело, она уже отключилась, но мужчине, похоже, понравилось издеваться над ней. Я отвернулся от этой ужасной картины и тут услышал звон разбитого стекла, что заставило меня снова обернуться. Рядом с женщиной лежали осколки ее убийцы...
- Видимо, попал в кого-то еще, - вздохнул Бенфорд. - Говорил же много раз - если не уверены, что не сможете остановиться, берите лишь одну пулю. Как я, - Марк помахал пистолетом. Тут он свернул на лестничную площадку и зашел в дом. Никого не было, только детский плач раздавался из комнаты.
- Похоже, никого уже не осталось. Тогда ребенок твой, - Бенфорд с улыбкой на лице похлопал меня по плечу. Я зашел в детскую и увидел в коляске маленького ребенка, что проснулся от шума. И тут же я застыл, так как не мог даже поднять оружие на младенца, все это казалось таким диким, хоть я и знал, что он выживет. Но это ли меня остановило? Я думал, что будет, когда мы доберемся до нее. Смогу ли я просто смотреть, как ее убьют? Почему все это происходит?!
- Ну что ты стоишь? Боже мой, - Марк отодвинул меня и без сожаления выпустил единственную пулю в лоб ребенку. - Идем. И да, убей хоть кошку, все равно от тебя толку более не будет.
Похоже, Бенфорд был разочарован. А может, наоборот, все понимал. Ведь сколько времени ему приходилось заставлять самого себя, чтобы поднять оружие на живого человека? Цель оправдывает средства, но так ли это в нашем случае?

- По мнению многих, это и есть конец света. С каждым днем смертей становится все больше, и никто не может ничего с этими поделать...
Джеймс резко нажал на кнопку выключения и отбросил в сторону пульт от телевизора. Все катилось к чертям, в этом мире уже не осталось ничего, что было так дорого людям. Все потеряли основу своего существования, убийства загнали людей в угол, заставляя дрожать от страха и ожидать своей внезапной смерти. Карл Хэнкинс, его напарник и лучший друг - он знал, что это произойдет с ним и его семьей, и смерть не заставила себя ждать. Коса судьбы снесла ему голову, а жена и дети были просто застрелены.
Форд ударил кулаком по стене, он сожалел о том, что не сделал задуманного еще вчера. Но медлить не стоило...
- И пусть я не попаду в рай! - выкрикнул Джеймс и приставил пистолет к виску. Волновался ли он? Несомненно, но одна мысль не позволила ему сдаться: "Я в любом случае умру. Так лучше сейчас..." Раздался выстрел, и мужчина рухнул на пол. Детектив чувствовал боль в голове, но это означало лишь одно: жив. Через минуту Джеймс как ни в чем не бывало поднялся на ноги, весь пол был в крови, в его крови.
- Мать вашу, я и правда жив! - Форд рассмеялся. - Я жив!
Но не стоило долго радоваться, у него еще было много дел. Раз теория подтвердилась, значит, нужно было найти Марка Бенфорда, что стоял за всем этим хаосом. Расследование по делу во многом помогло Джеймсу: теперь он знал, что убийства происходили практически в одно и то же время, зачистки проводились по районам. Осталось совсем не много мест, куда они могли пойти...
Форд вышел на улицу и немного удивился. Что ни говори, Бенфорд был прав: после смерти существовал другой мир, куда попадают умершие. И они начинают свою новую жизнь...
Но почему у Джеймса оставалось ощущение, что все вокруг - фальшивка? Почему эта "новая" жизнь с самого начала не показалась ему такой сладкой?
- Йахуу! - раздались вопли вдалеке, от чего многие вокруг покачали головами.
- Ну вот, мне вас и искать не придется, - улыбнулся Джеймс и побежал на голос. Сегодня все должно закончиться...

Сегодня...
Весь этот день я был в плохом настроении и не слушал, что говорил Марк. Дело приближалось к завершающему этапу, но я никак не мог смириться с тем, что все это происходит, что уже нельзя ничего изменить.
- Купер, соберись. Может, тебе лучше остаться? - любезно поинтересовался Бенфорд, не подозревающий о происходящем со мной.
- Нет. Я поеду...
- Твое дело. Пистолет с тобой?
Я кивнул и проверил наличие оружия. Одно лишь прикосновение к нему было для меня как удар током.
Сегодня...
Все происходящее казалось неважным, меня будто окутал туман, лишающий возможности видеть. Я даже не заметил, как мы выехали... как кто-то выкрикнул "Йахуу!" из идущей впереди машины... как мы вышли из джипа и направились к дому.
Новости все же подействовали на людей, поэтому некоторые стали прятаться в подвалах. Но разве они знали о правилах нашего мира? Разве они знали, что действия в реальности и параллели отличаются, и закрытая дверь у них не является гарантией того, что и здесь она не будет открыта? Единственное, с чем мы можем взаимодействовать - это с людьми. Странно, не правда ли?
- Какая красавица… - сказал Бенфорд, вернув словами меня на землю. - Скоро увидимся… - он поднял оружие и направил на девушку в просторном розовом халатике, что стояла посреди квартиры. Она была действительно красива: длинные черные волосы, привлекательное лицо... Не опасаясь ничего, девушка убиралась в доме, похоже, ее не пугали никакие новости и убийства.
- Стоять! - внезапно выкрикнул я не своим голосом. - Не смей ее убивать!
Бенфорд усмехнулся и отвел пистолет.
- А, теперь мне все понятно...
- Ничего тебе не понятно! Ты ничего не знаешь обо мне, Марк Бенфорд!
- Охохо, - мужчина засмеялся. - Я так понимаю, это твоя драгоценная половинка. Прошу.
- Нет. Она должна жить.
- Ты не хочешь, чтобы она была с тобой?
- Я не хочу, чтобы она умирала! Мы их убиваем! И неважно, что все это на благо! Марк Бенфорд, откуда ты все это знал? Я вспомнил тебя... Ты тот псих, что застрелился на трибуне. Так откуда, я спрашиваю, ты знал, что не умрешь?
Он покачал головой и засмеялся, даже не собираясь отвечать на этот вопрос.
- Отвечай! - все же прорычал я и приставил к его голове пистолет с единственной пулей. - Иначе превращу тебя в тысячи маленьких осколков.
- Хочешь убить меня? Хочешь пожертвовать собой, чтобы оттянуть чью-то смерть на один день?
Это было неизбежно. Я не знаю, как бы сложилась моя история, если бы во всем этом спектакле не появилось третье лицо - детектив Джеймс Форд...
- Бросай оружие. Веселье закончилось.
Марк без сомнения отбросил пистолет в сторону и улыбнулся. Девушка, не замечая происходящего, продолжала убираться и не подозревала о том, что кто-то, кому она так дорога, пытается спасти ей жизнь.
- И что? Что вы хотите сделать? Даже странно видеть здесь копа, исполняющего свои обязанности. Я думал, вы все дрожите за свою жизнь - и в этом мире, и в том. Если вы настаиваете, то я расскажу вам, что произошло. И уж извините, что до всего этого додумался лишь я. Все можно объяснить одной фразой: «Когда ирландцы хотят кого-то проклясть, они говорят: пусть ноги у тебя будут из стекла»...
- К чему все это? - поинтересовался Форд, не опуская оружия. - Не понимаю.
- Мир был проклят. Кем? Не имею понятия. А что может быть хуже, чем беспомощность? Ноги из стекла, один неверный шаг - и все. И так стало из-за появления мира после смерти. Еще один шанс прожить жизнь, уже без тех ошибок, что совершал в прошлом. Да, здесь свои законы, но все это лишь для блага. Никакого насилия, делай, что хочешь, все люди здесь меняются! Не было бы меня, появился бы кто-то другой с такой же идеей: убивать людей, чтобы подарить им новую жизнь. Только каждый из этого извлекает свою выгоду. Я же хочу лишь открыть глаза людям на то, что все еще можно жить по-другому. Вы так не считаете?
Все могло быть объяснено одной фразой... Проклятие, позволяющее жить после смерти. Действительно ли это так? Почему тогда Бенфорд считает это Даром? И правда, не у всех сложилась жизнь в том мире, каждый задумывался о прошлом, размышлял, что мог бы изменить. Но все ли хотели что-то менять? Марк решил, что получил право решать за других...
- Не только я узнал об этом мире. В различных точках земного шара появились такие люди, с некоторыми я даже виделся. Все мы пришли к выводу, что этот мир, несомненно, лучше.
- Бенфорд, тебе не кажется, что ты несешь бред? Если тебе не удалось внушить это людям, так с чего ты решил, что этот мир действительно лучше? Пока что я вижу только людей, погибших от рук маньяков. Ты и правда думаешь, что кто-то хочет этого?
- Кто не примет эту жизнь, тот привыкнет позже, - Бенфорд улыбнулся и посмотрел поочередно на Джеймса и на меня. - Все еще хотите меня убить? Давайте, вперед. Этим вы ничего не измените, а в скором времени, когда все закончится, еще поймете, как ошибались.
- Ты меня уже достал! - выкрикнул Форд, вложив в свой голос всю ненависть, скопившуюся за долгое время. Месть - страшная вещь, но Джеймс не мог больше сдерживать себя, ведь все пошло к черту из-за одного единственного человека. И раздался выстрел, а потом звон разбитого стекла. Марк Бенфорд рассыпался вместе со своими амбициями, так и не увидев, к чему все должно было прийти.
- Вот и все, - прошептал Форд и также рассыпался на осколки.
И я остался один. Хотя нет, вру...
- Энтони? Ты же мертв! Мария, ты разве не видишь своего брата?
- Мам, пап, она не видит нас... Сейчас я все попытаюсь объяснить...

"The End".
- Черт возьми, уже фильм закончился, а мне так и не привезли мою пиццу! - с дивана поднялся жирный парень и, не выключая телевизор, направился к двери. Он был удивлен, очутившись на совершенно безлюдной улице, вот только никто не мог увидеть этого удивления на его лице. Через несколько секунд парень вдруг почувствовал резкую боль в груди, после чего свалился замертво.
Когда он открыл глаза, то заметил небольшую группу людей, что стояли с улыбками на лицах и размахивали какой-то табличкой.
- Это типа розыгрыш? - проговорил он, но в ответ получил иное:
- Добро пожаловать, последний!"

Энтони поставил восклицательный знак, сохранил файл и улыбнулся. В комнату вошла очаровательная девушка, держа руки за спиной.
- Дописал свой рассказ?
Купер, улыбаясь, кивнул.
- Там наши родители поссорились... Ну, ты знаешь правила этого мира...
- Осколки выкинула?
Сестра Энтони, Мария, также кивнула в ответ, а потом убрала правую руку, в которой держала пистолет, из-за спины.
- Нам пора?
- Сейчас, выложу на форуме, пускай почитают.
- Ты думаешь, это будет кому-то интересно?
- Но ведь все правда...
- Сейчас это уже не имеет значения. Идем.
Энтони кликнул мышкой на кнопку "Отправить" и встал из-за стола.
- Идем.
Раздался выстрел и последовавший за ним звон разбитого стекла. А потом еще один...

«Когда ирландцы хотят кого-то проклясть, они говорят: пусть ноги у тебя будут из стекла...» Никто так и не понял смысла этой фразы, хотя она объясняла абсолютно все. Возможно, мир был проклят. Я считаю, все потому, что люди перестали ценить жизнь, которая им дана. Потому и был создан этот мир, позволяющий исправить ошибки... если туда не попасть. Вот только правила придуманы не мной, а тем, кто и заварил всю эту кашу, тем, кто составил список "избранных" и дал им такие странные и сложные намеки. Хотя... «Стеклянные ноги» - это же так просто: человек остается без опоры. В созданном мире также теряется "опора"... существования человека. Ведь вся жизнь строится на идеалах, целях, а в мире после смерти все это исчезает, так как уже ничего не будет как прежде. Вечная жизнь - не то, что нужно человеку. Ему нужны временные рамки, чтобы он понимал, что его пребывание в мире будет недолгим, что если хочешь чего-то добиться, действовать нужно постоянно. И когда уже смысл жизни потерян, совершено все желаемое, теряется опора и стекло разбивается. Кем был Энтони Купер? Обычным парнем, ввязавшимся в круговорот событий. Неважно, долго ли он прожил после всего случившегося, главное, что ему надоела эта жизнь. И он завершил ее. Джеймс Форд и вовсе не имел цели, поэтому он взялся за это дело, чтобы хоть чего-то достигнуть в своей жизни, даже потеряв при этом все. И Марк Бенфорд, ставший "избранным", решил изменить весь мир в соответствии со своими мерками, так как это стало его целью. Он пример того, что бывает, если неправильно пользоваться данной информацией.
Но все же кто проклял этот мир? Я остаюсь сторонником версии, что этим кем-то стало само человечество, а "избранным" просто приснился вещий сон. Может быть, я не прав, и этот мир существовал с самого начала, что-то вроде Чистилища. Даю вам право решать самим...
Ну а кто же все-таки я? Думаю, это слишком простой вопрос, чтобы на него отвечать, да сейчас это уже не имеет значения...

late_to_negate

29 июня 2010, 20:30

слепая муха-поводырь

LV6

Стаж: 12 лет

Постов: 1122

jump'n'bump

Генрик Сенкевич. Крестоносцы.

Человек, который ест всякие железки

Сегодня весь день я ходил по парку и ел фонари. Многие не понимают, почему я делаю это. Кто-то говорит, что это просто переходный возраст - это в мои-то тридцать пять. Кто-то твердит, что это ранний кризис среднего возраста или средний раннего, не помню точно. На деле же эти слова ничего не значат. Я просто хожу по городу и ем всякие железки.
На днях я зашёл в кафе, съев висящий перед входом светильник. Вряд ли кто-то заметил утрату, ведь никто никогда и не замечал, что четыре десятка лет у входа пылится этот прекрасный документ эпохи. В кафе я заказал суп, который подаётся в чуть горьковатой металлической супнице и жаркое, подносимое на специальной почти серебряной тарелке. Когда я съел принесённое прямо вместе с подносом, официантка потеряла сознание. Порой такое случается с теми, кто не в силах меня понять. Сознаться, я не смог перебороть искушение и съел железную табличку с именем "Флоренс", прямо с её смешной белой шапочки.
Затем вновь долгая прогулка по городу: уличные фонари, вывески бакалейных лавок, ограды скверов, фрагменты скульптур. Бронза, медь, чугун, сталь, алюминий, олово. "Железки", как говорят окружающие - люди, глядящие на меня пренебрежительно, испуганно, смущённо. Каждый раз, когда я бреду по улицам города, в задумчивости пережёвывая декоративные гвозди или кусая припасённую с обеда вилку, на меня устремляются десятки негодующих, ошарашенных, порой даже злобных взглядов. Ничего удивительного в этом нет, ведь я иду среди них, не понимающих ни себя, ни мира вокруг. Они не видят смысла в собственной жизни, и существуют в силу какой-то привычки, слепого упорства. Думают о том же, о чём и все, смотрят туда же, куда и все - даже взгляды у них у всех почти одинаковые. Среди этих людей я выгляжу странным, инородным телом, ведь я нашёл своё место в мире. Это до смерти пугает окружающих. Все глядят на меня с недоверием, страхом, грустью, словно я носитель некоего сокровенного знания, главной тайны мироздания. Только почему-то ко мне не тянутся, как к пророку и мудрецу, а шарахаются от меня, как от зачумлённого. То-то им будет стыдно, когда поймут, как ошибались.
Я прошёл несколько кварталов, уплетая солёные подшипники - моё первое кулинарное увлечение, которое я открыл ещё в детстве. Мне сразу вспомнилось, как на меня посмотрели родители, узнав, что я съел велосипед. Мне было, должно быть, лет двенадцать. Никто ещё не знал, куда пропадают колокольчики с дверей, столовые приборы и набойки с ботинок нашего соседа, ирландского чечеточника Майкла Флэтли. И вот родители, узнав о моём тайном пороке, почли за должное поставить меня на путь исправления. Блинчиками с шоколадом, сэндвичами с тремя сортами мяса, стейками, вафлями, имбирными пряниками. Я перепробовал кухню всех континентов, прежде чем окружающие поняли, что дело вовсе не в кулинарии. "Наш сын глубоко болен",- решил мой отец, и подговорил всех соседских мальчишек, чтобы они помогали моему выздоровлению советами, личным примером. Они напоказ жевали листья салата и старались вести себя как самые усреднённые жители Земли, хоть это и не требовало от них большого напряжения. Однако, друзья не могли на меня повлиять. На игровую площадку меня перестали звать после инцидента с перегрызенными крепежами качелей, а дорогу на стадион и вовсе держали от меня в секрете, ведь спортивные снаряды, футбольные ворота и баскетбольные кольца были слишком им дороги. Когда я приходил к приятелям в гости, мне подавали еду в одноразовых тарелках и боязливо косились на меня, словно ожидая, что в отсутствии "железок" я начну поедать пластик. Именно тогда я понял, как неглубоки познания людей друг в друге, а уж тем более в самих себе. Любое отклонение сперва считалось чудачеством, затем болезнью, и, когда уже не находилось исцеления, признавалось аморальным и беспричинным преступлением против всего рода человеческого. Меня не понимали и не пытались понять. Хотели излечить, изолировать, разобрать на части и собрать обратно, да так, что бы из меня получился, наконец, "нормальный человек". Ничего не вышло. Врачи качали головами, сотрясая седые кудри, представители правоохранительных органов и пожарной части крутили пальцем у виска - нигде было не получить ответ, что же со мной не так, что за хворь меня объяла, что за врождённый недуг сделал меня "таким".
В тот день, когда все надежды окружающих на исправление моей духовной кривизны отпали, я вышел на улицу и до ночи гулял по городу, поедая всякие железки. Я не считал нужным скрывать то, каким я был, и каким остаюсь до сих пор, я не видел смысла в осуждающих криках и всеобщем замешательстве. Я спокойно гулял, слушал бряцанье, клацанье и громыхание мира, и упивался окружающей красотой, отдаваясь ей целиком. В этот день я понял, как устроен мир. Жизнь неожиданно обрела смысл, и все события, до того необъяснимые, выстроились в строгой последовательности, столь стройной, столь гармоничной, что жизнь зазвучала как фортепьянная соната. Жаль, что эту музыку слышал только я. Для остальных существование человека, должно быть, всё ещё звучало уродливой какофонией.
Придаваясь воспоминаниям и доедая последние подшипники, я свернул на площадь, ведомый волшебным, едва различимым звоном из магазина часов мистера Хоупера. Люди как обычно носились по тротуарам, обгоняя собственный крик, а аппетитные автомобили коптили едким газом и без того душный город. В общей суматохе мой взгляд выделил одного человека, неуместно-неподвижного, стоящего у витрины лавки старьёвщика. Взгляд этого человека сиял понятной лишь ему одному радостью и я, заинтересовавшись, подошёл поближе, что бы разглядеть то, что столь поразило этого странного человека. На витрине покоились разные деревянные безделушки и книги, не представляющие никакой ценности, а посередине, в окружении бесполезного и бессмысленного старья, стояли два литых подсвечника. Прекрасные, тяжёлые даже на взгляд, с изящными изгибами и фигурами животных, выступающими из их бронзовых тел, они казались сокровищем, скрывающимся у всех на виду. Человек у витрины облизнулся, приложив ладонь к стеклу, как раз напротив подсвечников и, словно заметив, что мой взгляд тоже прикован к ним, обернулся и услышал мои слова: "Я вас понимаю".
Поддавшись неожиданно возникшему чувству родства, человек передо мной просиял, и стал рассказывать мне, сколь долго он бродил по городу один, считая, что лишь одному ему открыты тайны вселенной, что только он способен понять мир и себя в этом мире. В восторге от такой чудесной встречи, я вновь хотел сказать сокровенное "понимаю", но осёкся, как только он произнёс: "Я ведь тоже хожу по городу и ем всякие стекляшки".
Я не смог произнести ни слова, наблюдая, как человек смотрит в витрину, за которой скрывается простая и очевидная красота, но не видит дальше блестящего стеклянного прямоугольника, скрывающего прекрасное.
А человек, поедающий стекляшки, любовно водил пальцами по витрине и продолжал говорить, легко и весело, словно произносил простую и очевидную истину. Он говорил о том, что в его страсти заключено некое откровение, которое ему повезло усвоить, какая-то тайна, ведомая, как раньше казалось, только ему. Он сравнивал эту тайну с поэзией, с красотой - невероятно естественной, "своей", идущей от тела и соприкасающейся с самой живой, мудрой и прекрасной стороной мира. И виделась ему эта красота столь простой в своем великолепии, что можно расплакаться, узрев её, потому что в ней были все тайны, вся истина и вся радость вселенной.
Я слушал этого человека, кивал, улыбался, отвечал на его вопросы, ответы на которые он сам давно знал. Я говорил с ним и соглашался, что мы "похожи", но прекрасно понимал, что передо мной сумасшедший. Чёрт побери, он ведь ест стекло! И этот безумец с жаром рассказывал мне о той "правде", что открылась ему, словно я один во всём мире был способен его понять. Но я его не понимал. Он, поначалу показавшийся мне разумным, тоже прибывал в заблуждении, хоть и был искренен в своей глупости, в отличие от других. Мне стало даже жаль человека, поедающего стекляшки, ведь он так был похож на меня.
И тут я испугался. А не выгляжу ли я со стороны точно таким же безумным, фанатичным, как этот любитель хрустальных бокалов, стеклянных уточек и изысканных люстр? Может моё искреннее понимание жизни, наслаждение жизнью, выглядит так же смешно, глупо или пугающе?
Когда мой собеседник вынул из кармана елочный шар и, словно яблоко, надкусил его, я поспешил распрощаться, объяснив, что тороплюсь на собрание кооператива стеклодувов. Он пожал мне руку, понимающе кивая, и ещё долго глядел мне вслед, пока я удалялся через площадь, к старому парку с прекрасными старинными оградами и фонарями, единственными, кто способен прогнать мою тоску.
Угораздило же меня попасть в этот странный мир, думал я, где куча чудаков ходит по яйцеобразной планете, не в силах друг друга понять. Хотя, если быть честным, никто и не пытается. У каждого находится своя "правда", своя полуправда, недоправда. Самое странное, что каждый из них... из нас прав. Но все мы не правы вполне.
Жаль, конечно, но мозаика из груды фрагментов - то плоских и круглых из мягкого картона, то объёмных и угловатых из гофрированной стали - всё никак не может собраться. И мы, разномастные кусочки, мнящие себя целым, продолжаем бродить, не в силах убедить других, что мы одни способны сложить величайшую головоломку во вселенной.
Может когда-нибудь всё изменится. Я подожду. В музыке, что я слышу, в скрежете и лязге шестерёнок планеты я буду медленно бродить по городу, наслаждаться спокойным течением жизни и есть всякие железки.
Вам меня не понять. Все вы сумасшедшие.

Исправлено: late_to_negate, 29 июня 2010, 21:33

Почтальону мало иметь ноги. Есть ещё голова, выражение лица которой имеет большое значение.

Sefirоth

30 июня 2010, 10:42

LV5

Стаж: 6 месяцев

Постов: 174

Dissidia

фразой "I gonna destroy this world with one blow!"

Окно в мир ничего.
Часть первая. Начало конца.

Один... Только один во всем мире... Навсегда...

Этот сон никак не хотел пропадать из памяти Вайса, и он посещал его каждую ночь, да что там, каждую минуту когда он закрывал глаза...Все это началось в его детстве, когда маленький Вайс, 5 лет от роду случайно разбил новое, дорогое окно. Его мать, увидев это, накричала на него, и в конце прибавила: Если ты будешь себя так вести, то рано или поздно останешся один во всем мире!!! Она сказала это в сердцах, но для него это стало шоком. Запомнилось на всю жизнь.С тех самых пор, Вайс не любил стекло. Он уже обращался к психотерапевту но тот произнес монотонно: Вам надо отдохнуть, съездите куда нибудь на море или в пансионат... Вот и все. Вайс решил было последовать совету и купил билеты на авиарейс в Турцию но его отменили. Вайс получил свои деньги назад, но не получил спасения от ужасного сна.

Каждую ночь он просыпался в холодном поту, в своей постели и судорожно выходил из своего дома в поисках прохожих. Некоторые соседи заметили это и глядели в свои окна, угадывая в какое время Вайс выбежит из своего дома и увидев пару-тройку людей радостно кричит. Это стало "ночным развлечением" некоторых соседей Вайса. Конечно, не обходилось и без колких шуточек в его адрес типа: Эй Вайс, гулял сегодня ночью? Как погодка? или Вайс, знаешь, выбегая каждую ночь из своего дома, ты рано или поздно сможешь принять участие в бегах! и все такое прочее. Но он лишь смущенно молчал, уходил от столь неприятного ему разговора.
И вот, в один день(точнее ночь), случилось то, о чем я собираюсь вам поведать...

Нет, нет, это невозможно!!! - кричал в истерике Вайс, - этого не может быть!!! Но это было. Каждую ночь. Вайс
проснулся.
-Ааах... - судорожно сглотнул он.
Вайс привстал, распрямляясь в полный рост.
-Я дома, все в порядке, это всего лишь очередной кошмар... я у себя дома... я дома....
-Сейчас встану, выйду на улицу и убежусь что все в порядке... ну же, я должен выйти...
Нахлобучив старую пижаму я вышел наконец из дома, и присел на корточки около забора, собираясь ждать прохожих.
Прошло минут пять, может десять но никто не появлялся.
-Ну чтож, каждую ночь это, черт побери, был сон, и эта не исключение. Пойду домой досыпать до утра. - с этими
словами я удалился в дом и улегся в кровать.
-Еще тепло... - попытался я произнести это как можно более спокойно, но почему то получилось лишь глухо пропищать...

Пора вставать, пора вставать! Семь часов, одна минута, пора вставать!
Я привстал на кровати и выключил электронный будильник с функцией "голосового пробуждения". Надо было идти на работу.
Быстро почистив зубы, в одной руке держав тюбик с пастой, я нахлобучил рубашку и попытался одновременно залезть в штаны но неудержав равновесия, я, грохнулся на пол и тюбик с пастой, который я так и невыпустил из рук, смачно обрушил на меня свое содержимое.Сидя на полу, с наполовину одетыми штанами, в рубашке измазанной зубной пастой я подумал: Черт возьми, черт возьми!
Быстро стерев пасту с лица и поменяв рубашку, одев штаны я направился к выходу, попутно кой-как напялив ботинки.
Выйдя из дома я направился к автобусной остановке, где обычно, в семь тридцать останавливался автобус, как всегда полный, и мне приходилось стоять всю поездку. Я шел и все думал, как мне избавится от этих снов... я понимал что причины следует искать в подсознани, в чем то внутреннем, но как? Как, черт возьми??
С этими мыслями я дошел до остановки и был не на шутку удивлен отсутствием обычной толпы там. Однако, меня тут же осенило: на часах уже 7:38, а значит автобус уже ушел, забрав с собой и всю компанию с остановки... Чтож придется ждать следующий, который вроде приходит через 30 минут, если верить расписанию. Ну чтож, придется получить выговор от шефа за опоздание.
И тут он почувствовал что то странное: никаких людей на улице, никакого шума, как обычно... что то определенно не так.
Я нервно заметался на остановке, думая что же могло произойти: Мой сон? Он сбылся? Нет, это невозможно, как это
возможно то? Какого черта, черт побери? Нет это невозможно, Я точно знаю, черт побери... но чтоже происходит...
может я сошел с ума? С моими снами и комплексами это вполне возможно... так, Вайс, возьми себя в руки, все в
порядке... просто люди нехотят показыватся на улицах из-за... дождя! Да из-за дождя, сейчас моросит.. и только я
один, как дурак стою тут и мокну... ха, как все просто... "Как бы не так" - словно подсознательный голос окликнулся на его длительную реплику...
-Да чтоже здесь происходит то!!! - не в силах больше терпеть, я вскрикнул вслух. Но никто не вышел, не сказал ему

"Эй парень чего орешь то" или что то подобное. Я застыл, искажая свое лицо гримасой ужаса...
Один.... Только один во всем мире.... Навсегда....
-Нет, только не это, опять!! Неужели я все еще сплю??? Хм, такого еще небыло, чтобы сон во сне... определенно что то не так со мной, не с миром.... - я побежал в сторону большого торгового центра чтобы убедится.
Никого. Нигде.
-Хм... Ну уж... Как уж... Это уже ни в какие ворота... Это невозможно... Ааа я кажется окончательно свихнулся.
Я вновь судорожно вздохнул, прямо как будто ночью, когда пронулся...
Я решил не терять остатки самообладания и устроить осмотр всего что вижу, хотя это явно было бесполезно...
Я с тухлым видом обошел стоянку, где стояли разные машины, от роскошного "Кадиллака", до скромного "Датсуна".
Аккуратно, почти бесшумно, я проверил каждую машину, но никого не было. Более того, небыло даже каких либо намеков на людей. Машины внешне, и внутренне походили на свежайшие экспонаты автосалона. Хм, хотя вон тот джип где то здорово испачкал бампер, что номера не видно.
Я тихо вышел со стоянки, обдумывая увиденное: "У меня в голове не укладывается, как такое возможно... куда же делись люди..." как вдруг желудок напомнил о своем существовании.
-Да,с утра я ничего не поел... время исправить эту ошибку! - и я, старясь выглядеть как можно более уверенно и спокойно(больше для самого себя, чем для людей на улицах, которых нет), направился к своему дому.
-Так, что тут у нас? - протянул слабым голосом я, открывая холодильник. У нас было негусто: пол-буханки хлеба и
вчерашний суп. Я налил суп в тарелку и поставил в микроволновку. Она без проблем включилась. Меня это немного
озадачило, но позже, я понял, что электростанции могут работать еще где то около года в автономном режиме. Но
продержусь ли я год? Хватит ли меня???
Поев, я сел и стал обдумывать план моих действий... я незнал что мне делать, оставаться дома или же бродить по
улицам пустынного города... хотя если побродить, то может быть я найду какие-нибудь следы людей... но зачем они
мне... о боже милостивый, помоги мне!!! Этот крик был обращен в никуда и его никто не услышал...

Часть 2. Познание себя.

Я тихо ходил по дому. Взад-вперед. Взад-вперед. Но я понимал, что расхаживая по своему дому, я ничего не добьюсь...
-Постойте, если люди исчезли, может быть звери остались?? Хм, но когда я шел на остановку, даже зверей небыло... я должен все выяснить! Пожалуй, я поеду в зоопарк, если звери там есть, то я их точно увижу! - с этими словами я
побрел обратно на улицу, думая что легко дойду до зоопарка, но пройдя первый же квартал, я жутко устал.
-Черт возьми, надо отдышатся, - сказал я и прислонился к стене небольшого коттеджа. Немного постояв, я решил во что бы то ни стало, дойти до зоопарка. И я вновь пошел, нет, побежал, желая скорее увидеть правду.
Над воротами табличка "Zoo". Наконец-то, - позволил себе вымолвить я и опять прислонился, на этот раз к стене здания зоопарка. Через 5 минут, я осторожно открыл ворота зоопарка и вошел внутрь. И ужаснулся.
Весь зоопарк был пуст. Ни одного зверя, ни одного человека не было в зоопарке. Я медленно сполз вниз, оказавшись на корточках.Схватившись за голову, я сидел вот так целый час. Может два. Передо мной будто вся жизнь пронеслась, и когда я очнулся, я чувствовал себя не очнь приятно, мои руки и ноги затекли, пришлось подвигатся чтобы восстановить их.
Вот так прошел мой первый день без людей. На второй день, я решил оставатся дома и невыходить. И я провел дома весь второй день, отгородившись от пустого мира. Я пытался представить что все в порядке, но я знал что это было не так. Я попытался исправить сие положение, разрисовав пару подушек и поставив их напротив себя, я улыбнулся. Но подушки посмотрели на меня так как могут смотреть лишь подушки, разрисованные фломастером. Тоесть никак.
-Кажется я окончательно свихнулся. Хм, я думал буду чувствовать себя немного по другому, если это приозойдет.
И я заснул. С новым познанием себя.
На третий день я проснулся очень рано. Мои часы показывали 6:34. Спать мне было уже неохота, но тут вдруг мне пришла на ум странная мысль, видел ли я сон сегодня ночью... а вчера??? Я стал вспоминать, но не смог. Так, значит я больше не вижу этот сон. Жизнь и сны поменялись местами... значит я живу во сне?? Похоже на мысли чокнутого. Да, я и был чокнутый. В этот день я зачем то разбил все окна в своем доме. Непонял сам, зачем. Стекло разлеталось на осколки, а мне было приятно смотреть на это стекло... это завораживает...
Спустя два часа я уже мчался на дорогом спортивном автомобиле по шоссе. Взломать замок на двери машины было делом сложным, но времени у меня было предостаточно. И я ехал. Прочь из пустого города. Я ехал, гнал что было мочи, думая: Надо пожить в свое удовольствие, возможно я скоро окончательно слечу с катушек,и убьюсь.
Я ехал, пока не кончился бензин...Пришлось остановить машину. Я осмотрелся, и обнаружил рядом какое то высокое
здание, 40 этажей, не меньше. И тут мне вдруг захотелось сделать кое-что, о чем я раньше не думал...
Одинокое высотное здание стоит посреди полей. Рядом кем-то неосмотрительно оставленная дорогая машина с открытой дверью. Сейчас кто-нибудь по-любому угонит этот автомобиль, стоит только подождать немного. Но только не сегодня. И никогда. Лишь один человек сейчас находился здесь, и он кажется сошел с ума.
Вайс стоял на вершине огромного небоскреба, решительно смотря вниз. "Я смогу, я смогу" - говорил он себе.
"Возможно это самое глупое решение, но все же я должен. Я должен покончить с этим страшным сном-жизнью. Других вариантов нет" - С этими словами, я еще минуту поколебавшись, совершил резкий шаг вниз...
Жизнь... стекло... есть ли разница? И то, и другое, рано или поздно разбивается...
Эпилог.
-Сэр, мы получили результаты экспериминта номер 113 со стеклом реко.
-И какие же они?
-Неудалось наладить перемещение заданного объекта точно в место назначения. Зарегестрированы сильные перепады

телепортированной активности в одном месте города. Коттеджный поселок Плезантвиль.
-Жители на месте?
-Да, кроме одного. Вайс Фиксон, житель дома 23 пропал.
-Это плохо. Это очень плохо. Соседи заметили отсутствие субъекта?
-Возможно. Нам не удалось опросить их.
-Сворачиваем все исследования в области стекла реко. Все образцы телепортирующего стекла уничтожить. Организовать

поиски пропавшего человека. Не допустить утечки информации!
-Конечно, сэр.

-Да какой ты избранный? Вот я - избранный! - усмехался Сефирот, справшивая у истекающего кровью Нео, все еще пытающегося повторить подвиг Клауда, пытаясь вытащить из своей груди катану.

Parvadox

30 июня 2010, 22:03

Рональд МакДональд

LV4

Стаж: 3 года

Постов: 362

Seiken Densetsu 3; Darksiders

D.Gray man....

Джек ехал на своей старенькой Audi по темному пустому шоссе. По радио играл блюз, и Джек, медленно доставая спички, зажег и закурил последнюю сигарету.Он почему что никогда не пользовался зажигалками, уже сам не помня причины, впрочем, он не хотел её вспоминать, как и все то, что было с ним до сего дня. Он собирался начать все с нуля, новую жизнь в новом городе.
Казалось бы, зачем такому человеку как Джек бросать все и куда-то ехать. Он с детства был общительным, веселым, у него было много друзей, у него не было проблем в школе, он с успехом окончил университет и женился. Его жена мечтала о детях, впрочем, как и он сам, и вот, через год, у них родился сын. Его повысили на работе, и Джек с семьей переехал в новый большой двухэтажный дом. Они наняли какого-то известного дизайнера, чтоб тот украсил дом изнутри, и одной из его задумок была комната с зеркалами. Их сын любил играть в ней, а родители, с милой, и порой даже глупой улыбкой, наблюдали за ним. И вот как то раз их сын случайно разбил одно из зеркал, когда играл. И тут жизнь как-будто перевернулась. Его сына сбила машина. Джек начал курить, а его жена днями сидела в комнате с зеркалами, и в конце концов там же и повесилась. Все соседи окрестили этот дом проклятым, Джек и сам так думал, но продолжал в нем жить. Он похоронил сына и жену за домом, и каждый день приходил туда. Но настал момент, когда он сумел справиться со своей болью. Он решил продать дом и нашел пару, которая была готова его купить. Они приехали осмотреть дом. И вот дошел черед до зеркальной комнаты. Он до сих пор не вставил новое зеркало взамен разбитого, но покупатели сказали, что сами с этим справятся. Им очень понравилась эта комната. Девушка осталась в ней с Джеком, пока её муж ходил за документами. И тут Джек заметил её отражение, в зеркале она была уставшей, практически без волос, она сидела и курила, и то что она курила, явно не было табаком. Джек ничего ни сказал и медленно пошел к машине. Молодожены отдали ему деньги и он, не медля ни минуты, поехал прочь от этого дома.

Был выходной, поэтому машин было мало, и Джек достаточно быстро доехал до центра. Он встал на светофоре и достал пачку сигарет. Только он зажег сигарету, как увидел молодого мужчину с петлей на шее, он медленно брел вдоль его машины и тут, прошедши все лобовое стекло, он стал обычным парнем, который шел на работу. Джек выбросил сигарету и подъехал к ближайшему кафе. Он не выспался и решил выпить кофе перед дорогой.
Прошел час, а Джек до сих пор ждал свой кофе. Было на удивление много народу, и официантка просто не успевала обслужить всех вовремя. Джек сидел и смотрел в окно. Он мечтал о чем-то, медленно переводя взгляд от одного дома к другому, как вдруг заметил скорую и врачей, везущих на каталке кого-то мужчину. Джек сразу узнал в нем того паренька, которого он видел на светофоре. Он лежал с петлей вокруг шеи, а все его лицо было синим. Из-за открытой двери он услышал: « Самоубийство….». Джек оцепенел.
В его голове пронеслись тысячи разных мыслей. Он не стал дожидаться кофе и быстро пошел к машине. Он уже боялся смотреть в витрины, он боялся опять увидеть смерть, ведь сегодня он видел её уже дважды. Он завел двигатель и поехал,сам не понимая куда, и как только он заметил ближайший тихий двор, он заехал туда и разбил все стекла в машине. Он знал что теперь с такой машиной он становился легкой наживой для полиции, но у него не было другого выбора. Он выехал на дорогу и поехал прочь.

Прошло два дня. Джек остановился в пригородном мотеле. Всех служащих удивила его странная просьба, он просил, нет, он буквально требовал номер без стекла. Служащие сняли все зеркала, убрали стаканы и заклеили окна пленкой. Больше ничего не должно было беспокоить Джека. Во всяком случае, он так думал.
Все в мотеле считали его странным. Он никогда не выходил в столовую, а всегда ел в своей комнате, правильнее будет сказать, что он вообще не выходил из своей комнаты. Но как то раз, он вышел и быстрым шагом пошел на улицу, не смотря никому в лицо. Он был небрит, и ужасная щетина буквально обволакивала его лицо. Джек вышел к детской площадке и сел на качели. Он долго сидел, смотря себе под ноги, и неожиданно для него, к нему подбежала девочка, на вид лет 6. У неё были светлые волосы, небольшая горбинка на носу. Она улыбалась ему во весь свой беззубый рот. Джек впервые за несколько дней улыбнулся. Девочка обиженно посмотрела на него и достала маленькое зеркальце и начала медленно в нем себя разглядывать. Джеку хватило только мелкого взгляда на это зеркало и он увидел, как эта девочка была насквозь проткнута каким-то предметом, отдаленно напоминающим кол. Он хотел было убежать, но вдруг заметил забор ближайшего дома. Джек моментально понял что к чему, ведь части этого забора были сделаны в форме кольев. Он ненавидел себя все это время, он ненавидел свои способности, но тут его осенило, а вдруг все не так плохо. Может это какое-то предназначение свыше, он видеть как умирают люди, значит,он может предотвратить эту смерть. В действительности же, он просто не понимал, как могла девочка напороться на забор. Но надо было действовать. Он хотел выкопать забор. Конечно, он понимал, на сколько это было глупо, но он не видел другого входа, но тут он вспомнил про девочку. Он осмотрелся вокруг и, наконец, увидел её. Она забралась на крышу и сидела на самом её краю, как раз над забором. Он быстро побежал туда. Если бы он не среагировал мгновенно, то она бы упала на этот забор. Он держал её на руках и медленно поставил на землю. Ему удалось, он был прав. Он настолько погрузился в себя, что уже и не замечал, что хотя он и поставил девочку, он продолжал крепко её держать. Вдруг он почувствовал, как что-то течет по его рукам. Он медленно повернул голову и увидел, как кровь потоком льется из горла девочки, а его руки душили её. Он продолжал смотреть на неё не разжимая рук. Он уже не контролировал себя. Наконец, он разжал руки и побежал к машине. Джек сел за руль, закурил, открыл зеркальце, которое предварительно забрал у девочки, и невнятно спросил: « Куда дальше?».

Он ехал по темному шоссе и до сих пор мечтал о новой жизни. Он понимал что теперь это все ничто. Он понимал, что-либо он сошел с ума, либо теперь его контролирую зеркала. Он не верил не в первое, ни во второе, но почему-то он продолжал ехать, куда ему сказали. Кто сказал он не помнил, он лишь знал что ему надо. Он до сих пор не осознал, что он убил невинного ребенка. Но сейчас он понял, он вспомнил, и машина резко полетело в кювет.

Джек очнулся в больнице. У него ужасно болело тело. Он оглянулся и увидел молоденькую медсестру, готовящую шприц. «О, ты очнулся»-с самодовольным выражением лица произнесла девушка,-«сейчас тебя уколет комарик». Джек думал, что с ним обращаются, как с ребенком, но ему было приятно, что кто-то о нем заботиться. Тут он заметил зеркало в палате. Он долго смотрел на свое отражение, а оно, казалось, живое, сверлит его своим холодным взглядом. Наконец, оно улыбнулось и показало пальцем в сторону медсестры. Джек скорчил рожу, встал с кровати, и как только медсестра хотела его обругать, как он воткнул шприц ей в глаз…..

12345»7

ОСТАВИТЬ СООБЩЕНИЕ НОВАЯ ТЕМА НОВОЕ ГОЛОСОВАНИЕ


	(c) 2002-2019 Final Fantasy Forever
	Powered by Ikonboard 3.1.2a © 2003 Ikonboard
	Дизайн и модификации (c) 2019 EvilSpider