МОБИЛЬНАЯ ВЕРСИЯ
Сайт :: Правила форума :: Вход :: Регистрация
Логин:   Пароль:     
 12ОСТАВИТЬ СООБЩЕНИЕ НОВАЯ ТЕМА НОВОЕ ГОЛОСОВАНИЕ
СМЕШАННЫЙ КОНКУРС (ФАНФИКИ VS РАССКАЗЫ)Сообщений: 28  *  Дата создания: 21 октября 2014, 17:16  *  Автор: KakTyc
KakTyc
21 октября 2014, 17:16
Я прочту тебя полностью...
LV6
HP
MP
Стаж: 7 лет
Постов: 1066
Okami
мысли
"Итак, чем больше народа, тем круче," - решили мы толпой и вот результат.

Тема: Кухня (в тех понятиях, в которых она связана с едой)
Жанры: рассказы, фанфики.
Объём: 5000 - 10000 знаков с пробелами.
Сроки: 22.10.2014 - 04.11.2014 (а значит и вся ночь с 04.11 по 05.11)
Призы: 1 место - 5/8 призового фонда +игрушка вяленная
2 место - 3/8 призового фонда
(В призах участвовали Slav, Margaret)

Просьба в текстах избегать откровенных описаний сцен насилия и секса. Педофилию тож вычеркиваем.

Или вырезать по крайней мере

Просьба резюмировать свои работы. Если фанфик, обязательно указать фендом. Всем включить предупреждения и рейтинг. Название приветствуется.
Если собираетесь участвовать, отметьтесь в теме http://www.4f.ffforever.info/ikonboard.cgi?act=ST;f=7;t=5187;st=0 и я сама лично явлюсь по вашу душу в день сдачи... нет не так... буду смотреть на вас вот такими @,@ глазами и спрашивать "ну ты уже???" опять не так -_- короч как один из организаторов буду отслеживать ход работ, и сообщать о любых возможных изменениях.

Исправлено: KakTyc, 27 октября 2014, 08:38
За любой кипиш окромя голодовки!
Noctis Qualme
27 октября 2014, 21:24
LV2
HP
MP
Стаж: 7 лет
Постов: 76
Тургор
AI
Здесь была пустота

Исправлено: Noctis Qualme, 04 ноября 2014, 09:42
Всё написанное выше является субъективным взглядом автора на жизнь, вселенную и всё-такое. Автор оставляет за собой право быть неправым.
Slav
28 октября 2014, 13:30
LV1
HP
MP
Стаж: 6 месяцев
Постов: 48
БРАВО !!
(Всё, что про еду.)

Исправлено: Slav, 28 октября 2014, 13:32
Head Hunter
28 октября 2014, 16:03
Вольный каменщик
LV9
HP
MP
AP
Стаж: 18 лет
Постов: 5016
черный квадрат


Исправлено: Head Hunter, 04 ноября 2014, 13:34
Ом Мани Падме Хум.
KakTyc
29 октября 2014, 11:24
Я прочту тебя полностью...
LV6
HP
MP
Стаж: 7 лет
Постов: 1066
Okami
мысли
Фендом: Final Fantasy 8
Рейтинг: G
Предупреждение: и если вы найдёте здесь орфографические, пунктуационные или грамматические ошибки, то знайте - так и было задумано. Если ошибки в именах, аргументированно поправьте меня, пожалуйста.

В дополнение к статьям Тимберских маньяков хочу перепечатать сюда материалы, найденные мной в Винхилле (Да-да! Это то самое место, про которое Лагуна так и не стал рассказывать хоть и послал фото в журнал!)
С сегодняшнего дня я завожу новый раздел! Посвящу его кулинарии!

«Рецепты Раин»

[Обращение автора к читателям вместо предисловия. Выкладываю, разумеется, с разрешения мистера президента.]


Знаете, вы мне уже нравитесь. Уверена, вы – замечательный человек.
Моя симпатия не пуста и не наивна, она имеет серьёзное обоснование: уже то, что вы пытаетесь разобрать мои каракули, означает что я вам хоть сколько-нибудь небезразлична. В эру высоких технологий, когда пальцы помнят расположение кнопок на клавиатуре… взять книгу рецептов, написанную от руки, и начать с предисловия – подвиг.
В ней нет ссылок и содержания, здесь даже страницы не пронумерованы, но могу пообещать, что своё любимое блюдо вы найдёте быстро.
Если вы - человек, который начинает книгу с первого листа, преодолевая закорючки одну за другой, то точно найдёте.
«Это похоже на письмо пьяного чокобо-левши», - признайтесь, подобная мысль уже закралась вам в голову. Ничего страшного, если так, я не обижаюсь, потому что вы продолжаете преодолевать мою «антикаллиграфию».
Знаете, я сейчас жду ребёнка. Не то, чтобы я хвастаюсь, хотя самая пора. Этот крепкий малыш, не щадя пинает свою мать, чем безумно её радует. Любое его движение заставляет меня забывать об одиночестве и наслаждаться жизнью.
Каждый день меня навещают люди. Они приходят насладиться выпивкой, поесть моей стряпни и поделиться старыми изношенными сплетнями. В основном - старики-соседи. Молодые редко остаются в городе, предпочитая попытать счастье в северных регионах Галбадии. Гости любят меня. Хвалят еду и сокрушаются, что я ни с кем не делюсь рецептами.
«Вот вернётся твой проходимец и увезёт на край света, - пророчит кто-нибудь каждый вечер. – Кто же будет содержать бар? Кто будет ухаживать за цветами?!»
Обычно я в ответ смеюсь, потому что они действительно верят, что он вернётся, и мне только от этого становится радостно. Я не одна ожидаю его возвращения. Ждёт весь город.
Наверно, стоит внести ясность: «проходимец» - это мой законный муж. Нашла я его на берегу океана. Выловила из заполненной морской водой котловины, оставшейся после отлива, аки Момотаро из реки. Он оказался самым разговорчивым, недальновидным и непосредственным солдатом Галбадии, которого я когда-либо встречала. Тогда я даже не думала, чем может обернуться наше знакомство, растянувшееся на долгие месяцы, когда он восстанавливался после полученных травм.
Но в жизни всякое бывает. И хоть мой муж - любитель побродить по свету в компании старых друзей, он очень добрый и отзывчивый.
И всё же старики на словах его не очень жалуют. Они вообще не сильно любят пришлых и с тоской провожают внуков, покидающих родину в поисках лучшей жизни.
Я ещё ни с кем не делилась радостью: совсем недавно до меня дошли вести, что мой вечный путешественник скоро вернётся. Он с друзьями нашёл малышку, похищенную эстарскими солдатами, и теперь возвращается вместе с ней. Наверно, когда они появятся на пороге, мне разве что останется родить на радостях.
И мы заживем, ещё счастливее, чем раньше.
Не думаю, что когда-нибудь смогу покинуть свой город, но я совсем не против, если мой труд ускользнёт из-под барной стойки и отправится колесить по свету. Так что если вы дочитали до сюда, то даю вам полное право распоряжаться моей книгой, моим завещанием, как душе угодно. Уверена, что такой замечательный человек, как вы, не станет её портить.
Каждый мой день наполнен счастливым предвкушением будущего, но чтобы совсем уж не уплыть в мечтах, я решила потихоньку записывать рецепты блюд, которые с таким аппетитом уплетают мои постоянные посетители.
И, пожалуй, я начну. А что тянуть? На следующей страничке вы найдёте новый рецепт, а здесь я оставлю маленькую запись о своем любимом лакомстве. Своеобразная награда для людей, не оставивших предисловие недопрочтённым.
Вы любите цветы? По-моему, их невозможно не любить. Красивые яркие благоухающие творение природы. Молочно-белые лилии – мои самые любимые. Свежие они будто сияют изнутри.
Но лилии не приготовишь, да и неудобно было бы вкушать такие большие цветы, а вот маленькие фиалки в самый раз. Их засахаренные цветочки считаются лакомством принцесс, надеюсь вы оцените их вкус и не найдёте такую сладость слишком изысканной для обычной провинциалки.
Вам понадобятся цветы лесной фиалки (именно лесной, а не декоративной), стакан сахарного песка, четверть чайной ложки миндального экстракта и полстакана воды. Цветочки вместе со стебельками надо аккуратно промыть и высушить. Из сахара, воды и миндального экстракта приготовить сироп, и с помощью кисточки покрыть им цветы. Стебельки обрезать, а цветы посыпать истолченным сахаром, встряхнуть хорошенько и отложить сушиться.
Они будут храниться дольше, чем обычные срезанные цветы. Ими можно украсить торт или пирожное или съесть просто так.
А вы знаете, что фиалки на языке цветов означают верность? Накормите ими своего любимого человека и будьте уверены, что он вернётся к вам, даже если отправится в самый дальний путь. Хотя он и так придёт домой, нужно только уметь ждать.
На этом всё, и спасибо что вытерпели мои каракули аж до сюда. Мучиться осталось всего пару строк, а уж дальше я постараюсь написать поразборчивей. Надеюсь, моя книжка вам пригодится. Не удивляйтесь, если найдёте пустые страницы в конце: я оставила их специально для ваших будущих рецептов.

[Далее почти неразборчиво, но во мне открылись новые способности чтения!]
Лагуна! Эллон! Мой малыш! Я люблю вас! Родной Винхилл, ты – самое прекрасное место на Земле!

Р. Лоире.



Кто бы знал, как я вымоталась! Вы даже представить не можете, как сложно разбирать текст от руки незнакомого человека! Но я чувствую, что немного стала ближе к Раин. Надеюсь, вам она тоже станет симпатична.

Комментарий от Аноним:
Сельфи, спасибо. Буду рад, если ты продолжишь.
Комментарий от Ирвин:
Что, кто этот «Аноним»?! Я хотел первым приободрить и поддержать тебя, крошка! Продолжай в том же духе!
Комментарий от Квистис:
Интересное начало. Надеюсь на продолжение. Ирвин, не расстраивайся! Уверена, «Анониму» стоило больших усилий выдавить из себя столь смущающие слова.
Комментарий от Риноа:
То-то «Аноним» весь день ходил, вздыхал и отмалчивался ;-) Статья очень позитивная. Сельфи, если найдёшь рецепт шоколада, выложи его пораньше, а то день Святого Валентина уже на носу! Хочу подарить «Анониму»!
Комментарий от Зелл:
Кто-нибудь, если пойдёте покупать хлеб в столовой, возьмите и мне пару хот-догов, я в долгу не останусь!
Комментарий от Сельфи:
Кто о чём, а Зелл о хот-догах :|
Ребята, спасибо за поддержку! Я буду стараться!


Исправлено: KakTyc, 29 октября 2014, 11:50
За любой кипиш окромя голодовки!
Balzamo
29 октября 2014, 11:29
Plus Ultra
LV9
HP
MP
AP
Стаж: 13 лет
Постов: 4657
Balzamos
Balzamo
Metal Gear Solid V: The Phantom Pain
Генрик Сенкевич - Quo Vadis
Овсяное печенье

Элис, ты помнишь нашу встречу, когда ты только вернулась с того прекрасного восточного острова? Конечно, помнишь.
Я тогда боялся. Смешно боялся. Боялся тебя или нашей встречи, вместе с тем отчаянно желая увидеть твоё лицо, прикоснуться к тебе, поцеловать тебя. Заглянуть в твои серые глаза и, может быть, разглядеть в них что-то хорошее, ласковое. Я и тогда безумно скучал по тебе, жаждал нашей встречи, хоть связывали нас только печатные строки, одно короткое свидание и несуразный день нашего знакомства. Так ярко это всё вспоминается, а вокруг меня слишком темно.
Мы восемь дней не видели света местной звезды. Восемь дней не ели. Тут двенадцатый день идёт бесконечный дождь. Мы сидим по колено в грязной воде, но, благо, скафандры ещё сохраняют некоторую герметичность.
Я представлял другие планеты совсем не так. И войну представлял, конечно, по-другому. Мы, кажется, давно должны были перешагнуть через опыт сражений первой мировой, многовековой давности, но история, похоже, циклична. Здесь те же чумазые землянки, окопы, грязь и грохот проклятой артиллерии – это всё как какой-то визуальный курс военной истории, из которого хочется вырваться, сбежать навсегда.  
Вчера умер Миша. После четырех дней непрерывной канонады, какой-то случайный осколок пробил ему печень. Врачей тут больше нет. Флот молчит. Да и это письмо, наверное, никогда до тебя не дойдет. Но мы всё ещё надеемся на эвакуацию.
Очень хочется есть.
Помню твоё овсяное печенье. Первый раз ты приготовила для меня именно овсяное печенье. А пили мы тогда неплохое Кьянти.
Вино и печенье… Смешно, но так «по-нашему». Сочетание почти несочетаемого. Как те пошлые разговоры о порно и сексе на дегустации ломбардских вин, среди приличной, глянцевой публики. Кажется, ты сказала, что от нас веет декадансом. Не знаю. Тогда от меня веяло только счастьем.
Овсяное печенье оказалось невероятно вкусным. Даже при том, что я не очень-то печенье и люблю. Было что-то магическое в том, что ты приготовила его для меня. Но даже если бы оно было не таким восхитительным, то я бы полюбил его только за эту адресность. За то, что к нему прикасались твои руки. За тот вечер, когда мы не досмотрели фильм Бертолуччи.
Говоря о печенье, теперь жалею, что однажды отказался от твоего завтрака. Не помню почему. Наверное, не хотелось, чтобы ты потратила на меня ещё больше времени. Да, такая странная, нерациональная забота, учитывая, что мне всегда хотелось оставаться с тобой как можно дольше.
Я бы ни за что не отказался от того завтрака теперь. Но. В те дни казалось, что впереди у нас года, может быть вечность, что мы застряли в безвременье, которое так похоже на счастливый сон. Но, как и сон, безвременье, похоже, отличается хрупкостью. И приходится просыпаться, грубо вырываясь из нежных объятий, потому что где-то рядом упал и оглушительно разбился полупустой бокал. Почему упал? Наверное, я слишком неустойчиво его поставил. Моя ошибка, моя глупость. Но заснуть снова не получается. Как не получается снова согласиться на тот завтрак.
Затем твой ужин. Тогда я уверился в том, что ты невероятно готовишь. Но от воспоминаний о самом вечере, где-то в животе начинают шевелиться иглы тревожного холода. Поэтому, больше не буду об ужине.
А буду об овсяном печенье.
Как бы мне хотелось прямо сейчас почувствовать хотя бы его аромат! Аромат, который заставляет меня ощущать домашнее тепло, твою, теперь такую далёкую, нежность. Аромат, который, в тот день, стал неразрывно связан только с тобой. Хочется, так хочется, хоть как-то причаститься к тебе.
Я стал понимать ту, почти средневековую, манеру, брать у своей любимой прядь волос. Я бы убил сейчас за твою прядь! За то, чтобы приложить её к губам. За твой родной запах.
Смешно, что одно из самых дорогих мне воспоминаний о тебе, связано с едой. Может быть это от голода? Но мне так не кажется.
На, южном участке нас осталось около пятидесяти человек. Смены из тыла больше не появляются, но всё ещё, далеко за линией фронта, бьют наши орудия. Слепо, грозно, бесполезно. Но этот звук означает, что мы пока не одни.
Я не знаю, зачем я пишу это письмо. Чтобы выплеснуть свою сентиментальность, тяжелую грусть, сожаления, которым не место в грязи окопов? Чтобы ты узнала (если каким-то чудом письмо дойдет), как я себя чувствую в этом склизком горниле войны? А может быть я хочу извиниться перед тобой, за своё мальчишество, бравурную глупость? Извиниться за то, что всё получилось так, как получилось? За то, что получилось плохо?
Может быть.
Но, думаю, что это слепое письмо – моя попытка стать на миллиметр ближе к тебе, сохранить теплоту воспоминаний хотя бы здесь, в бездушном файле, ведь воспоминания не должны умирать вместе со мной. Пережить их ещё раз, напечатав на треснувшем, тусклом планшете.
Мне очень хочется сказать, что когда я вернусь, у нас с тобой всё будет иначе. Что я больше не испорчу ни одного ужина. Что я перестану быть шестнадцатилетним ребёнком в свои двадцать лет. И буду любить тебя. Просто любить. Но в этой темноте, я чувствую себя бесконечно беспомощным. Чувствую себя оловянным солдатиком, которого уже бросил в топку несносный мальчишка. И я не хочу, чтобы ты, моя танцовщица, летела в огонь вслед за мной.
Но, если я вернусь, то у нас всё будет иначе.
А если нет, то съешь своего бесподобного овсяного печенья и, хотя бы мимолетно, вспомни обо мне.

Люблю тебя, твой Эрик.

Исправлено: Balzamo, 03 ноября 2014, 14:32
Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья.
warm summer rain
31 октября 2014, 00:42
LV6
HP
MP
Стаж: 10 лет
Постов: 255
Двенашка
Шаова ^_^
Скажи мне, что ты ешь…

- Иногда мне кажется, что тебя проще убить, чем прокормить, - бросил он, закрывая дверь. Снял с плеча и поставил рядом с дверью охотничий карабин, поправил полупустой рюкзак. Потом наклонился к заколоченному окну, словно пытался что-то разглядеть сквозь бивший через щели между досками солнечный свет.
Сидевшая в дальнем углу девушка чуть пошевелилась, подняла на него глаза и вновь замерла. Она подтянула колени к подбородку и стала похожей на нахохлившегося воробья.
На белизне бинта, перетянувшего ее левую голень, уже начало проступать красное пятно. Бутон нераспустившейся розы; дай ему время – и страшный цветок раскроет лепестки.
Она заговорила, когда он подошел и сел на край кровати.
- Может быть, так было бы легче.
Голос был тихим, лишенным эмоций. Мужчина слишком хорошо знал, что это значит.
- Два дня в пути – и мы в городе, - сказал он.
- Там все кончится, - она издала легкий смешок, пересилив боль. Она приняла перспективу смерти. Происходящее скорее смешило ее, чем пугало.
- Там все кончится, - согласился он, положив руку ей на лоб. Ее кожа горела. – Но не так, как думаешь ты.
Он поднялся, и старый матрас жалобно скрипнул пружинами. Закружилась в косых солнечных лучах поднятая пыль. Было в этом танце – танце потревоженного после долгого сна времени – что-то завораживающее. От пыли пахло пустотой и безвременьем.
Мужчина выпрямился, прошел к столу и начал выкладывать консервы из рюкзака.
- А пока подходит время обеда, - сказал он, поддев крышку первой банки ножом.
Готовка нехитрого кушанья – салата из полуиспорченных консервов, обильно залитых спиртом в целях дезинфекции – на некоторое время заняла его. Тяжелые мысли несколько отдалились под мерное постукивание ножа.
Последние две недели они бежали, последние четыре дня – ползли. Вокруг все время была степь: молчаливый песок, невысокие холмы, редкие заросли колючего кустарника в руслах пересохших рек. И вечное ощущение оптического прицела на затылке – преследование, начавшееся по ту сторону степей, и не думало прекращаться. Один раз предчувствия не подвели – поэтому девчонка еще жива, хоть и никогда больше не пройдется походкой от бедра.
Мужчина остановился, перестав крошить слегка подгнившие кусочки рыбы кончиком ножа. Он бросил на девушку взгляд через плечо: нет, представить ее идущей подобной походкой у него не получалось. Слишком долго смотрел, как она перепрыгивала степные овраги и шла по годами пустовавшим автотрассам. Слишком долго тащил на плечах, когда ей прострелили ногу. Отвернувшись, он вернулся к готовке.
Когда с обедом было закончено, мужчина вытащил из рюкзака небольшую аптечку и открыл ее. Внутри полупустого футляра лежал полиэтиленовый пакет, наполненный пестрым порошком.
Однажды ты ошибешься с дозировкой, сказал он себе. Пусть этот день настанет не сегодня.
Порошок был смесью истолченных таблеток: обезболивающего, витаминов, иммуностимулирующих, снотворного, жаропонижающего. Все лекарства были просроченными – до цивилизации еще два дня хода, а найти что-либо свежее в брошенных степных поселках было невозможно. Применять это было опаснее, чем играть в русскую рулетку – но это самодельное, своими руками сделанное средство пока помогало, снимая боль и вводя принявшего в состояние, близкое к трансу.
Мужчина вновь посмотрел на девушку. Заметив, что у него в руках, она оживилась:
- Наконец-то.
Она никогда не говорила о боли. Он кивнул, кончиком ножа зачерпнув смесь и высыпав в термос с нагретой водой.
- Пей.
Он ножом размешал содержимое термоса и передал его девушке. Она медленно поднесла напиток к губам и сделала глубокий глоток. Он знал, как это средство действует – медленно скатывает всеобъемлющую боль до точки, чтобы снова отпустить ее, когда действие кончится.
Скажи мне, что ты ешь…
Пока она ела – а потом медленно засыпала, убаюканная адским коктейлем, - он сидел на пороге, открыв дверь и держа руку на разбитом прикладе карабина. За дверью начиналась открытая веранда – второй этаж летнего домика на заброшенной базе отдыха, вход со двора. Самая граница степи – дальше на север начинались редкие рощицы чахлых деревьев, переживших ядерную зиму, а в сотне метров от крайнего дома лениво несла в никуда ядовитые – он специально проверил счетчиком Гейгера - воды безымянная река.
Потом мужчина поднялся и закрыл дверь.
Усевшись у стола, он принялся изучать старый атлас автомобильных дорог, потрепанный и рваный на сгибах. Отвлек его звук ружейного выстрела – приглушенный тонкими стенами, он раздался от соседнего дома.
Мужчина взялся за карабин. Еще до того, как уйти на поиски консервов, он подпилил несколько ступеней на лестнице своего временного пристанища и в соседних домиках, расположенных ближе к дороге – так, чтобы не знающий этого незваный гость обязательно споткнулся. Выстрел мог означать лишь одно: преследователи все-таки нагнали их – раньше, чем он ожидал.
Перед тем, как выйти из комнаты, он аккуратно сложил атлас и убрал его под куртку. Потом остановился, глядя на девушку.
Она все еще сидела на кровати в той же позе, блаженно закрыв глаза. Грязная тарелка с остатками еды покоилась у нее на коленях. Сев рядом с девушкой, мужчина дотронулся до посеревшей щеки тыльной стороной ладони; пальцы почувствовали только легкое тепло. Рука скользнула ниже, к открытому вороту рубашки, пальцы чуть придавили артерию – бьется? Бьется.
Пару мгновений он просто сидел над спящей, не сводя глаз с усталого осунувшегося лица. Потом убрал ладонь, стиснул ствол карабина и собирался встать, как вдруг заметил на губе девушки крохотную красную каплю – засыпая, она до крови укусила губу. Наклонившись над ней, мужчина коснулся губами ее губ, стирая красную точку.
Выпрямившись, он почувствовал металлический привкус крови во рту.
Скажи мне, что ты ешь, и я скажу тебе, кто ты.
Он тяжело поднялся, опираясь на карабин, словно на посох. Глубоко вдохнул, удобно перехватил винтовку – и сделал шаг в сторону двери.
Margaret
02 ноября 2014, 00:30
LV7
HP
MP
AP
Стаж: 11 лет
Постов: 3564
Свиные шкурки

В каком селе неведомо, в каком двору незнаемо.
На пир какой народ собрался - свадебный, иль на поминки честные - теперь угадывай.

Только съели свинью. Шкура у нее была жесткая, и ее порезали, и бросили в углу - не бедствуем, что хранить? Туда же косточки с жирком - год богатый, знатный, гости дорогие из города пожаловали, привезли заморских вин, кушаний чужестранных, дивных - свинью ли тут глодать? Туда же копытца грязные - в пир ли их отмывать?
Лежат в углу останочки, в свечном свете поблескивают, помалкивают, не двигаются.
Дочь младшая, безумная, дочь младшая, любимая, не дитя и не девушка, отроковица, в расписном красном платочке снесла их под яблоню, закопала с песнями, уложила останки смородиной, закопала и солью могилку посыпала, как у честных людей водится, оплакала по-хорошему.
Только крестного знамения над могилой не сотворила - оттащили руки сильные, руки милые, отцовские - отвели и посадили в подклет, чтобы кощунства не творила, перед людьми не позорила.
Плачет день дочь младшая, плачет ночь - крепки дубовые двери, широки засовы из каленого железа.
Пир горой, пир на весь мир - кипит, гремит конец села. Утомились пить. Умаялись плясать. Блуд и тот творить перестали.
Тихо-тихо стало на селе, и кочет не крикнет.
Спят мужики, разметав широкие бороды. Спят женщины, рассыпав волосы. Раскинувшись, дети спят в люльках, спят и беды не чуят.

Добрая была яблоня, плодоносная, светлая, как яхонтов цвет были ее яблочки, как солнышко круглые. Не за год, не за месяц, - за ночь почернела она, скрючилась, к земле пригнулась, как старуха.
Вышли из земли свиные шкурки.
Косточками одна к другой сложились, хвост закрученный на месте висит, зубы тупые и сильные друг о друга защелкали.
Вышли из-под яблоневой тени свиные шкурки.
Розовым пяточком туда-сюда поводили, ничего не учуяли.
Побрели грустно туда, где остальная свинья была - к людям, к их животам.
Идут, а косточки друг о друга гремят.
Клац-клац.
Шкурки друг о друга трутся.
Шур-шур-шур.
Смотрят в окно свиные шкурки, а глаз нет.
Шур-шур-шур.
Под дверью скребутся копытами.
Клац-клац.
Нашли Ефима-пьяницу, с сизым носом, у колодца спал, от бурной ночи притомился.
Нашли его шкурки и съели. Зубы жуют, внутрь мясо пропихивают, только нет утробы - из пустого чрева все вываливается.
Как  были шкурки голодны, так и остались.
Сглодали шкурки кобылицу, на беду на улице оставленную.
Сожрали пса Полкана, мордастого и злого.
Ни на миг не насытились.

А лето стояло звонкое, лето стояло знойное. Яблочки наливные, и рожь в полях колосится, как бездонное море волнуется.
Голодны были свиные шкурки, голодны, разинули пасть пошире, и сожрали лето с потрохами и косточками.

Дочь младшая, безумная, дочь младшая, любимая, на пояске своем удавилась.

Год лета нет.
Другой год лета нет.
Третий год лета нет.
После краткой весны холодная осень, а все остальное время - зима, зимушка.

На первый год все припасы съели, все хлеба до крошки в голодные рты отправили. Всех животных домашних, со скорбными глазами, до косточки обгладали. Всех зверей диких из лесов перебили - встреча с ними великую радость сулила, тогда как прежде - великий страх. Всех рыбешек, больших и малых, всех жаб безобразных и лягушек повыловили, икринки из рек тончайшими ситичками до последней выскребли.
На другой год  не родилось ничего нового - деревья в лесу зубами грызли и восхваляли их сочность, жирную кашу на мерзлой земле варили, и не было еды сытнее, снегом, как солью, посыпали.
На третий год ничего не стало.

Остались только шкурки человечьи, но некому похоронить их, так и ходят, неприкаянные, сироты Господни, по былым своим домам, смотрят голодными очами в оконные отверстия, хотят войти, и не могут войти.
Шур-шур-шур.

Исправлено: Margaret, 02 ноября 2014, 00:36
A Arago n'hi ha dama
que e's bonica com un sol,
te' la cabellera rossa,
li arriba fins als talons
горловина
02 ноября 2014, 14:24
LV1
HP
MP
Стаж: 15 дней
Постов: 20
Было у деда восемь сыновей.

**** он их по очереди, по дням недели. Младшего в понедельник, среднего сразу после, а старшего, как пресытится, к понедельнику. Восьмого он не трогал, потому как – зимы такой еще не настало, жалко дитятко: как недоросло, так и перерастет.

Страшные и веселые это были времена на деревне. Мало ли кто заедет, мало ли кому привезут что – незачем было браться за такие дела, невовремя. Зато уж и ярмарки были, яр мар ки. Это продадут, и это, и это. Страх, как не хочется, страх как не можется, а – покупаешь. Деньги есть, товар на столе. Прилавки с вилками по бокам, бери, в рот суй, не вынимай.

Ешьтся.

Животин в деревне было мало, да и не берегли – не до того было: дети. Бабы, бывалче, зачнут, а кто и кому отдаст – дело ремесленное, быт, краги. Сапогов было залейся перчатками, нипочем не поверишь, что еще таких же прикупишь, а все равно прикупишь; прикупишь, прикупишь, прикупишь-прикупишь.
Сюжет начинался оттуда же, где и ноги: ноги дед парил с сыновьями в одной бадье. Залезут ребята туда, не шевелятся, а он и ноги. Мало приятного, но и не муравьи. Муравьей только бабки ставить ставили, и то – в такие зимы, каких не настало еще. Не настало, как ни кричи – а бабки кричали, по памяти кричали, что есть памяти. Зато у бабок ноги были, ноги-и-и. Только к такому возрасту и были, до – ни разу. Живет такая девочка, зачинает, а втайне ждет – скоро ли к муравейнику собираться. Скоро ли, скоро ли, время не идет, дети орут, молчат, стараются. И, вроде, выходит, что не девочка ждет, а муравейник бабку, а бабки и в помине нет еще: вон как течет. Мужики все как на пробор лакейский с залысиной и гнусавые, а все равно вон как течет. Вон. Вон все, а ты дай зачать и дай.

Ну и ты вон.

Война пришла, как ждали. Думали, сейчас разметает, подавит, покрошит, мало кого останется: переждем, малым числом схоронимся. А думать надо было лучше, не так, как плохо, человеколюбственно: человеколюбственна нынче война пошла, такая же. Все остались, большим числом. Разметала война скирды, подавила муравейники и покрошила скотину.

БОЛЬШИМ ЧИСЛОМ ОСТАЛИСЬ, ВСЕ.

А малое число в голове осталось, не выгонишь, когда в брюхе пусто. Война, дети. Начали есть. Ели.
Зимы не ждали, и не пришла, пригожая. Снега лежат, а зимы нет. Чем больше съешь, тем сильнее хочется – зимы, детей, еще войны, еще зачинать: а не зачинается. Бабы, даже если, выкидывать стали, беда, не тот вкус. Принялись за старших, а их мало. Недорожали и недорожали. Помолясь, докончили за неделю.  

Дорожали вертела, в кузню свезли кресты. Нательные под окошками, в помойных и по котлам собирали всем миром, весело. Помогло.

Священнику бабу подложили позже всех: все слух ходил, что – сила такая. Сила такая, иеромонахова, семинаристов портил, в деревню сбежал, портил, в другую, портил, одного – до смерти порвал. Изошел понятно чем во сне, ангелок. Сам отдался. Понятно.

Баба визжала сутки. Народ толпился, доедал бородатых и невенчанных, мало осталось, ждали. Еще через сутки родила собственные потроха, трогать не стали. И хоронить.

Отец есть не ел один, озверел. Иеромонахом ходить перестал, стал ходить по ночам под окнами. Ничего не кидали, ставни ломал. Смотрел, наполовину залезая. Боялись. Подъедали, что осталось, как только обратно улезал. Ставни по полночи заколачивал – тоже обратно, еще крепче. Сам.

Весной умер дед: догрыз восьмого. Остальных отец заколотил: подъели друг дружку на первые всходы. Пошел в поле: лежать, сеять, скотину выгонять: осталось сколько, много осталось от малого. Осталось, не до скотины было.  

Там и остался. Крест в рот положил, сверху землей присыпал: чем не муравейник? Вспоминал ртом еду.  Долго. Умер - малым числом, как и хотели. И все.

Исправлено: горловина, 02 ноября 2014, 14:33
Slav
02 ноября 2014, 15:53
LV1
HP
MP
Стаж: 6 месяцев
Постов: 48
Мясо по-французски для любимого

   «Понтиак» остановился у ворот небольшого двухэтажного особняка. У фасада здания не было ни деревьев, ни клумб, ни лужаек; лишь до конца не использованная насыпь гравия, да куст дикой разросшейся розы. Сам особняк с виду был крепким, но не облицованным. Когда-то они вложили в него достаточно усилий, вдвоём.
   Шум двигателя утих. Для водителя это было знаком окончившегося трудового дня. А для неё? Она первой открыла дверь со стороны пассажирского сиденья и поспешила к калитке, держа в руках несколько пакетов с продуктами, помимо собственной сумочки. Он шёл следом, тоже нёс один пакет, а ещё связку ключей, которыми он откроет сначала калитку, затем входную дверь.
   – Всем, кто дома, привет! – несколько самоотстранённо произнесла она, так громко, что слышать могли и соседи. Но дома никого не оказалось. Она уже почти привыкла, но прежняя привычка, очевидно, была сильнее. Щёлкнув по выключателю перед широкой лестницей, она поднималась по массивным ступеням. На мгновение её взгляд задержался на расписном подсвечнике, с высокими горящими свечами. Но света они не издавали, и пламя не колыхалось, отвечая на движение человека – конечно, ведь подсвечники были нарисованными, а источником света служил электрический фонарь под потолком. Когда-то, каких-то двадцать лет назад, по этой лестнице, к ней сбегались ребятишки, сын и дочь. Теперь они выросли, и где их носило, знал лишь городской ветер, чьи пути столь же неровны, сколь много высотных домов на улицах; да обманчивые ночные огни. Она сгрузила пакеты на пластиковое покрытие стола и огляделась в поисках кухонных приборов, которые имели обыкновение оказываться в самых неожиданных местах.
   – Сегодня, у нас мясо по-французски.
   Загнав автомобиль в назначенный гараж, её спутник поднимался следом.
   – Есть хочу, – потребовал он куда-то в воздух. Она привыкла. Он прошёл в гостиную, слишком просторную для двоих, и с облегчением растянулся на диване. С полминуты он медлил, созерцая точку перед собой, будто выбирая что же сделать на этот раз. Но выбор вышел тем же. Тем же, что вчера, тем же, что неделю и месяц назад. Во впадине между сиденьями он отыскал лучшего друга – тёмную продолговатую коробочку со множеством серых кнопок. Он усердно нажал на одну из них, и теперь со значимым видом наблюдал, как чёрный экран жидкокристаллического LG зажигается цветами радуги. Заслуженный отдых в конце рабочего дня.
   У неё тоже была своя радуга. Жёлтого цвета – чищеный картофель, его любимый; красноватого – мясные волокна, без которых он не насытится; оранжевого – морковь, пусть не столь любимая, но непременно полезная; ещё был зелёный укроп, который он не жаловал, но в готовом блюде уплетал за милую душу.
   Она старалась, как могла. Слишком хорошо помнился тот случай, чтобы не допускать прежних ошибок. Тогда, несколько лет назад, она с головой погрузилась в работу – школа, детский сад, детишки, методические эксперименты – та отнимала все творческие силы, а иногда даже больше, на вкусные ужины банально не хватало времени, они получались совсем не такими, как в молодости. Он воротил нос, и ворчал всем знакомым и друзьям, за глаза – конечно, его родная мать всегда отличалась кулинарным мастерством, разве мог он вытерпеть такой промах от своей законной жены? А однажды он просто не заехал за ней в школу, и не появился дома. А через некоторое время шустрые сплетни маленького городка сообщили, что у него другая женщина. Немного спустя пронеслась и весть о другом ребёнке. Нет, слишком уж долго она возвращала его обратно, после двух декад лет проведённых вместе. Потому и мясо по-французски должно было получаться идеальным. Ведь он – мужчина, добытчик, и кормилец, даже при том, что второй месяц они живут на её зарплату. А она – женщина, дополнение мужчины, созданная Творцом из ребра его, и роль соответствующая. Меньше всего ей хотелось с этим спорить.
   Из закрытого духового шкафа доносился аромат запечённого картофеля и восточных пряностей. А из гостиной доносились выстрелы и напыщенная брань очередного боевика.
   – Может, посмотрим что-нибудь другое? – спросила она, поставив на журнальный столик две тарелки с готовым ужином, дополнив их хлебницей и наполненной салатницей. На мгновение он отвлёкся от экрана, чтобы по обыкновению своему оценить запах приготовленного, а затем снова устремился вниманием к пёстрым картинкам, к другим людям.
   – Там нет ничего другого.
   На самом деле он был не так упрям, и в другой день она вполне могла бы взять инициативу в свои руки, и сменить канал на более предпочтительный. Но сегодня она не станет возражать. Сегодня она будет смотреть туда же, куда смотрит он. На их предательства, и на их ненависть, сдобренную лёгкой эротикой, хотя её вера далека от заморских страстей. И будет живо комментировать, в меру понимания, даже не испытывая к зрелищам ровно никакой симпатии, задорно и позитивно, ведь нужно о чём-то говорить. Затем он насытится, и, возможно, поблагодарив, отстранится на спинку дивана, продолжая потчевать экран своим взором, оставив на столе тарелку, требующую водных процедур. Затем погрузится в лёгкую дрёму. Заслуженный отдых. Его трудовой день давно закончился. А её?

Исправлено: Slav, 02 ноября 2014, 16:36
Dangaard
02 ноября 2014, 18:39
МОДЕРАТОР
LVMASTER
AP
Стаж: 17 лет
Постов: 9306
xanvier-xanbie
dangaard
КОСМОНАВТ И СОБАКА

"Если я хочу выжить, придется съесть собаку".
В воде, похоже, недостатка не было, как и в воздухе. Астрономы в Звездном городке говорили ему, что Луна - мертвый камень, изрытый кратерами кусок базальта и пыли, летящий в космической пустоте, если вода тут и была, она испарилась миллиард лет назад, лучшее, что тут может найтись - немножко льда в грунте, но жидкой воды точно нет. Журчащий ручеек, у которого обосновался летчик-космонавт СССР, старший лейтенант Алексей Ледовых, доказывал их неправоту. Воздух сухой, жаркий, неприятный, но после трех недель в космическом корабле совсем даже неплох. В Звездном городке ученый в пенсне, рассказывая про Луну, шутил про Жюля Верна и пучеглазых селенитов, и космонавты смеялись.
Спускаемый аппарат ушел на сотую долю градуса в сторону от вертикали, сказался сбой автоматики, и чудо отечественной космической программы ушло немного в сторону, вместо ровной площадки ухнув в темный внутренний склон кратера. Алексей пытался выровнять траекторию на последних сотнях метров, но не преуспел, и, когда в смотровом окне приблизилась черно-белая зубчатая гряда, и когда в наушнике оборвался голос командира, пытавшегося корректировать курс с орбиты, понял, что все уже, конец. Первый советский человек на Луне, год одна тысяча девятьсот семидесятый - мог бы быть первым вообще, но американцы подсуетились раньше. Они не нашли на Луне ни воды, ни селенитов.
В загробную жизнь Алексей, как коммунист, никогда не верил, но именно эта мысль была первой после пробуждения - гермошлем разбит, и в лицо дует теплый пещерный воздух, жив, курилка, но тело легкое и почти невесомое, хоть все болит. Спускаемый аппарат, вероятно, пробил лунный грунт, как пуля, попал в неведомые земным ученым подлунные лабиринты, а сверху все опять завалило. Какое еще вам нужно объяснение?
Но вот откуда здесь собака?
Спасать его никто, разумеется, не прилетит: сам полет на Луну готовился несколько лет, следующий будет еще нескоро. Очередной американский "Аполлон" полетит в июле, да и то у них намечена миссия в Море Спокойствия, в тысяче километров отсюда. Ни у кого на Земле нет оснований считать, что он жив.
Пещера оказалась невелика, за пять минут Алексей обошел ее всю - длинный коридор с двойным поворотом, тупики на обоих концах. Одна стена - базальт, что-то вроде вулканического стекла, другие помягче, можно поцарапать. Слабый ток воздуха убедил его в том, что это только малая часть большего лабиринта, но выходов наружу он так и не не нашел. Ручеек говорил о том же: вода стекала по стене, скапливалась в маленьком естественном бассейне и убегала в щель в земле. Возможно, радиоактивная, но выбора особого и нет: в спускаемом аппарате пайков и фляг с водой не было. Высадился, погулял по Луне, сфотографировался с серпастым-молоткастым флагом и назад на орбиту, и домой к Земле. Он забылся беспокойным сном без сновидений, а когда проснулся, то понял, что в пещере есть кто-то то еще. Чужое дыхание в темноте, топоток по полу - ожили первобытные страхи. Теперь шутки про пучеглазых селенитов были совсем не смешны. Мысль экономить лунный воздух растаяла, и Алексей зажег бескислородную аварийную вспышку. В спускаемом аппарате их было две.
Всего лишь собака. Черно-белая длинношерстная псина, на вид дворовая шавка, каких на Земле тьма-тьмущая - правда, ни на одной не бывает рваных противоперегрузочных костюмов. От света она перепугалась еще больше, чем Алексей поначалу испугался ее, и рванула за угол в спасительную темноту. Вот вам и логика: до Гагарина были Белка и Стрелка, и конечно же, на Луну тоже посылали собак - но секретно, никому ни слова. Американцы, наверное, тоже. И тоже спускаемый аппарат утоп в лунной пыли, как же еще ей попасть сюда.
Алексея затопила доброта - он здесь не один, у него есть есть товарищ. Умка - почему бы космической собаке не быть Умкой? Он покормил бы псину, если бы было чем, но голодная смерть нависла над ним самим. Сколько нужно часов или дней, чтобы голод превратил желание приласкать в желание съесть? В сорок четвертом, когда его, восьмилетнего, привезли в Ленинград из эвакуации, он удивился почти полному отсутствию в городе собак и кошек - сколько их было во дворах до войны? "А съели их, - сказала соседка, схоронившая в блокаду мужа и родителей, - голод не тетка". Другую собаку Умку, которую он помнил в детстве, тоже кто-то съел, возможно, та же соседка. Он спал, пил теплую железистую воду из ручья, на ощупь изучал пещеру, возвращался к ручью и спал снова. Умка подходила, чтобы обнюхать космонавта, но удрала раньше, чем он успел к ней прикоснуться.
Последние недели полета к Луне он питался строго по графику, и до старта - тоже. Долгие лыжные походы, ограничение пищи - все было, но всегда воля держала в узде пустой желудок. Теперь, если он даже съест собаку, это будет последний ужин в жизни: больше еде на Луне взяться неоткуда, здесь нет ничего живого, только он да Умка.
Если он умрет первым, Умка его непременно съест. Этот аргумент почему-то показалась ему достаточно весомым, чтобы взяться за дело. Первая две попытки изловить Умку голыми руками ничего не дали: слабость и непривычно низкая гравитация сделали его неуклюжим, а псина была слишком проворна и удирала на противоположный конец слишком широкой и слишком длинной пещеры. Космонавт пытался подозвать ее, суля еду, но Умка не подходила - Алексей и сам чувствовал неискренность в своем голосе, а уж собаки лучше людей чуют враждебность.
Он разорвал комбинезон и сделал удавку, и на какое-то мгновение захотел сам сунуть туда голову. Потом представилось: наступил двухтысячный год, космонавты с соседней базы раскапывают лунную пещеру экскаватором и находят его объеденную мумию с головой в петле и собачий скелетик рядом. Выставят в музее экспонатом, как пить дать. "А это, товарищи, космонавт Ледовых Алексей Тимофеевич (1936-1970), член первой советской экспедиции на Луну, трус и ничтожество, пролетел четыреста тысяч километров, чтобы удавиться".
С какого-то особо успешного раза он загнал собаку в угол и накинул удавку. Умка не лаяла, видно, сил на это не было и у нее, но вертелась в петле и укусила до крови. Алексей утянул ее к ручью, где он в темноте сложил костер из остатков скафандра и всего, что могло гореть в спускаемом аппарате, и приготовился убивать - камнем по голове, обломком стекла в горло, просто затянуть удавку. Он никогда не был чистоплюем и в деревне резал кур, но то были куры, которые вылуплялись из яиц специально для того, чтобы отправиться в суп. Собака - дело другое, друг человека. Она сдалась и обмякла, а он снял удавку и лег у ручья, решив ждать голодной смерти.
На следующий день космонавт проснулся, почувствовал, что собака обнюхивает его руку, и забил ее камнем по голове, стараясь сделать это побыстрее.
После этого стало легче: собака перестала быть Умкой и стала просто мясом, которое можно было резать обломком стекла, как тех же кур ножом. Он зажег костер второй и последней вспышкой, и закоптил свою добычу, капающую в жаркий огонь кровью и салом. Вот он, человек на луне: мы вышли из пещер к рабовладению и феодализму, пересекли бездну между мирами, но вместо сияющего завтра оказались опять в пещере. Алексею стало смешно, и вместо "погибаю, но не сдаюсь" нарисовал на стене углем бегущую антилопу - туловище, ножки и рога, как на картинке из учебника. Если вы здесь, селениты - нате, смотрите.
Когда кости были обглоданы и голод унялся, пришло раскаяние.
Потом, много часов спустя, голод вернулся. Теперь рассчитывать было уже не на что, вернулась и мысль об удавке. Он перестал вставать, просто лежал у ручья, глядя на невидимую в темноте базальтовую стену, за которой в толще камня блуждали бестелесные тени, и, когда собака вернулась и обнюхала его колени, Алексей Ледовых понял, что сошел с ума. Это была другая собака, с короткой шерстью, и комбинезон на ней был поцелее, но космонавт уже толком не помнил, какой была Умка - собака была рядом с ним, и он трепал ее по голове, думая, что со временем убьет снова.
С той стороны стены на него глядели призраки, гуляющие по своему зоопарку, и один из них беззвучно сказал другому, побольше:
- Мам, почему оно не ест?
- Наверное, еще не проголодалось, сынок. Пойдем, посмотрим на марсиан - их тоже сейчас кормят.
Сэйкэн
03 ноября 2014, 11:54
Рассказывай...
LV6
HP
MP
AP
Стаж: 9 лет
Постов: 1653
Задушевно
Снято с конкурса

Исправлено: Сэйкэн, 03 ноября 2014, 19:53
Грустный и коварный
Slav
03 ноября 2014, 20:46
LV1
HP
MP
Стаж: 6 месяцев
Постов: 48
Снято с конкурса

ПОЧЕМУ ?!!!
redfox
04 ноября 2014, 20:55
LV8
HP
MP
Стаж: 12 лет
Постов: 484
Конец завтрака

В который раз это происходит?
Эта мысль прочно засела в моей голове. Не могу сказать, что она раздражает меня, но я могу быть уверен в том, что причина этого вопроса весьма проблематична.
Я спокойно доедаю свой завтрак и чувствую на себе, чей то взгляд. Взгляд был короткий, мимолётный, но наполненный ожиданием чего то, каких то действий. Излишним будет сообщать, что этот  короткий взгляд принадлежит девушке лет восемнадцати. Она уже доела свою порцию и то и дело украдкой сморит в мою сторону.
Она не занимает, какого либо места в моём сердце. Только в разуме как источник проблемы, проблемы называемой «влюблённая девушка».
В такую рань как эта, на общей кухне почти пусто. В ней только я и источник проблемы. Завтрак проходит в обычной обстановке тишины, только спокойствия нет. Вентиляционная система едва слышно жужжит, тем самым создавая ощущение, что где то внутри кухни находится пчелиный рой и, как будто этого мало, каждым сантиметром своего тела я чувствую на себе её взгляд.
Всё началось примерно два месяца назад. Начался первый год обучения в университете и так уж вышло, что я старше своих сокурсников лет на четыре. По этой причине я стал старостой группы, так как обладал чуть большим жизненным опытом. В этом не было ничего сложного. Только головная боль от частых вопросов на извечные темы о выходных, стипендиях и экзаменах. В этой череде сумасшествия, меня заинтересовал один единственный вопрос от девушки, с которой я ни разу не общался.
- На сборах первокурсников, ты говорил, что являешься нигилистом и что тебе безразличны нормы общения людей. Поэтому скажи мне, что для тебя значит брак?
Столь бесцеремонный, лишённый всякой тактичности вопрос должен был разозлить меня. Ибо подобное относится к сугубо личной жизни человека и не должно касаться посторонних людей. Особенно мало знакомых. Но вместо грубого ответа в стиле, куда ей стоит пойти, я задумался над формулировкой ответа на её вопрос. Причина была не в желании ответить, сколько узнать, почему эта замкнутая девушка задала столь интимный вопрос малознакомому мужчине.
И вот. Только чтобы узнать, что она за человек. Я переселился в то же общежитие что и она. Я стал часто общаться с ней и даже согласился на её предложение вместе принимать пищу. В конце концов, я получил ответ, но его себестоимость слишком ничтожна. Фактически ответ был на виду с самого начала. А платой за этот ответ, была с переменным исходом.
- о чём задумался?
Она задаёт вопрос, мягко улыбаясь и в ожидании, смотрит на меня. В свою очередь я ухожу из раздумий.
Проглотив последний кусок яичницы, я осматриваю помещение кухни. Переведя взгляд от плиты на окно, стал рассматривать очертания спящего города. Затем, закрываю глаза и делаю глубокий вздох. Потратив лишь пару мгновений чтобы сконцентрироваться, я открываю глаза и, смотря в предрассветную тьму, отвечаю на её вопрос.
- Я думаю о том, куда мне стоит переехать в будущем.
Мои слова несколько обескуражили её. Она застыла, её глаза наполнились смесью отчаяния и тревоги. Она посмотрела на меня и начала невнятно что-то бормотать. Спустя несколько секунд её слова стали различимы.
- Но зачем тебе это? Я не ожидала этого.
Она перевела взгляд от меня и уставилась на пол.
- Мне будет грустно от этого.
Ответила она, не отрывая глаз от пола. Меня нисколько не смутила ни эта картина, ни её реакция на мои слова.
- Тебе, да. Мне, нет.
Лаконично отвечаю ей.
- Это из-за того, что было вчера?
- Если ты о попытке поцеловать мне, то нет. Я принял это решение задолго до этого.
Она про тот момент, когда без проса зашла в мою комнату под предлогом позаниматься, попыталась поцеловать меня. Идея была не самой удачной как в плане её возникновения, так и реализации. Тогда я просто отвернулся и её губы остановились в полу сантиметре от меня.
 Вспоминая эту глупую сцену и не смотря в её сторону, я делаю глоток чая с молоком. Невкусный чай позволяет мне сконцентрироваться на дальнейшем ответе.
- Задолго до этой твоей авантюры я сказал, что ты мне безразлична и, тем не менее, ты продолжаешь надеяться, словно что-то измениться.
Я делаю ещё один глоток, а она просто молчит. Изменилось лишь то, что теперь её руки сложены, будто в молитве, и она смотрит на пол перед собой.
- Ты не такой как остальные и это всё что я знаю про тебя. Я даже не знаю, почему ты мне нравишься, но я просто…
- Хотела бы, чтобы я стал твоим рыцарем.
Я сухо заканчиваю её ответ вместо неё самой, не давая завершить его. Она хочет возразить, но взглянув в мои глаза, все её слова просто застревают в горле.
- Чтобы ты себе не придумала, но ты остаешься обычной маленькой девочкой, мечтающей о собственном счастье, не учитывая других людей. Возраст в паспорте и тяжёлое детство не влияют на взросление. Ребёнок остаётся ребёнком.
Когда она впервые меня спросила, я ради интереса ответил на её вопрос. Затем пошли другие, не менее личные вопросы и я ответил на них, ибо не видел ничего плохого в них. Тогда она решила рассказать о себе. В её истории не было ничего интересного или особенного. Тяжелое детство, пьющий отец, слабое здоровье. Всё это встречается у каждого четвёртого человека из полноценной семьи. В этой жизни нет сильной боли, нет сильной трагедии. Обычная, суровая действительность для нашей страны. Но она думала иначе, и потому для неё я стал кем-то вроде образа рыцаря из старых легенд. Седовласый мужчина из далёкой страны, чьи глаза отражают муки прошлого, но не сломившийся под их давлением.
С этими словами я делаю последний глоток и разворачиваюсь к выходу из кухни и без лишних слов и эмоций покидаю её.
У окна, в плохо освещённом помещении кухни, одиноко осталась стоять молодая девушка, продолжающая смотреть в пол перед собой.
Анхель
04 ноября 2014, 22:31
совсем уже не sensei
LV6
HP
MP
Стаж: 6 лет
Постов: 1569
Ведьмина служба готовки

-Давай еще раз, что это должно было быть?
Черпак, гулким звуком ударив по стенке котла, чавкнул, зачерпнув мутной жижи. Парень, держащий его в руках внимательно посмотрел на содержимое.
Красное. Красное как кровь. Как его глаза.
Напротив него, подогнув ноги под себя, на стуле сидела девушка. Её рыжие волосы непослушными кудрями выпадали из-под остроконечной шляпы, а лицо настолько покраснело, что почти скрывало россыпь веснушек.  Девушка, глядя в сторону, буркнула:
- Суп.
- Суп?
- Да, суп. Вкусный. Солянка.
Парень в недоумение покачал черпаком и не обнаружил ничего кроме мутной жижи.
- Знаешь, Эльза, в супе должно быть что-то еще, кроме бульона.
Девушка, запунцевев сильнее прежнего, недовольно уставилась на паренька.
-  За идиотку держишь? Я клала туда все по рецепту.
Эльза ткнула пальчиком в сторону миски, где грудой лежали остатки продуктов, правда большинство из них парень видел в первый раз.
- Ты хоть пробовала?
Девушка в ответ только помотала головой.
Выдохнув, парень быстро приложился губами к черпаку, настолько быстро, что девушка успела только пискнуть:
- Эбер!
Горьковатый вкус показался парню знакомым. Но, прошло еще несколько секунд, прежде чем он окончательно определился со своими ощущениями. Все это время девушка смотрела на него испуганными глазами.
- Ну что же, это точно не солянка, и не суп вообще, – улыбнувшись, выдохнул он.
Да, он точно помнил этот вкус. Вытянув руку вперед, он посмотрел на царапину, свежий след утренней тренировки, которая прямо на глазах начала затягиваться:
– Это слабое зелье исцеления!
Испуганный взгляд через мгновенье сменил удивленный.
- Как так! Я же специально закупалась продуктами из нашего мира!
Неуклюже соскочив со стула, девушка подошла к столу и начала перебирать продукты.
- Зачем ты вообще решила готовить?
- Родители. Они завтра приезжают ко мне, – буркнула Эльза, взяв в руки какой-то желтоватый плод.
Эбер не особенно вник в суть проблемы. Он вообще каждый день видел родителей. Собственно, он с ними и жил.
Девушка, бросила плод обратно в корзинку и, страдальчески вздохнув, начала переливать содержимая котла в высокий графин. Закончив, она взяла щетку и начала чистить внутреннюю сторону котелка от пригара.
- Может, сводишь их в трактир? Зачем обязательно готовить дома?
Эльза на мгновенье перестала начищать котел и посмотрела на Эбера удивленным взглядом.
- Я не говорила тебе?
-Что?
Девушка выпрямилась, скрестила руки на груди, и, постукивая, щеткой по плечу медленно проговорила:
- Знаешь, мой папа известный шеф повар, а мама востребованный кондитер. Как, ты думаешь, они отпустили бы меня учиться в другой мир?
Несколько секунд парень обдумывал сказанное, но внезапно в голове родилась догадка.
- Ты сбежала, что ли?
- Как ты это представляешь?  -  фыркнула Эльза. – Нельзя перемещаться между мирами без разрешения родителей.
- И что же ты им сказала?
- Ну… - смутилась Эльза. – Я соврала. Сказала, буду учиться готовить. Местные блюда. В местной школе.
Эбер не смог удержать предательский смешок, за что был удостоен холодным взглядом.
- А нельзя было все честно выложить?
- Да, получилось бы здорово, – ухмыльнулась Эльза. Затем она прокашлялась, и, состроив милую гримасу, протянула:
– Привет мама, привет папа, я хочу научиться колдовать, поэтому разрешите мне стать ведьмой?
Эбер хотел было возразить, но фраза и вправду показалась ему немного нелепой. Да и рожица, которую состроила Эльза, выбивала все желание спорить. Улыбнувшись, Эбер подумал, что сейчас его наставник крепко отвесил бы ему затрещину, напомнив, что попав под женские чары, боец сразу проигрывает, не начав сражение.
- Слушай, а может проблема в продуктах? – предположил он. -  Ну, то есть, продукты из твоего мира обладают здесь другими свойствами?
Эльза ничего не ответила, продолжая начищать котел. Повисла неуютная пауза, которую Эбер хотел как можно быстрее нарушить.
- У меня с собой есть немного местных продуктов, давай попробуем что-нибудь сделать из них!

                                                  * * *

Эльза недоверчиво рассматривала варево. Ну, в отличие от прошлого раза, в котле, по крайней мере, что-то плавало. Вот только «что-то» имело странный серый цвет. Может, так и должно быть, в конце концов, она никогда не готовила местной еды.
Зачерпнув полный половник и выловив это «что-то», Эльза, немного подумав, протянула половник Эберу.
- Не-не-не, - протестующе замахал рукой парень, - Я пробовал прошлый раз, теперь твоя очередь.
Не найдя что возразить, Эльза нахохлилась и еще раз заглянула в черпак. Серый шарик упорно держался на плаву, отражая тусклый свет из окна.
С него-то девушка и решила начать. Наклонив голову, Эльза аккуратно пальцами поймала серую «тефтелину» и потянула на себя. Но «тефтелина», оказался и не «тефтелиной» вовсе. Какого было удивление девушки, когда она, как фокусник из шляпы, вытянула из половника длинный меч.
- О, - оживился Эбер, - в этот раз зелье призыва демонического меча.
Эльза, от удивления впавшая в ступор, широко открыв глаза, смотрела на лезвие, с которого мелкими каплями стекала жидкость.
Помотав головой, девушка бросила на Эбера одновременно полный смущения и злобы взгляд.
Парень протестующе замотал головой.
- Эй, слушай, это не я, я не знаю, почему так вышло!
Эльза еще несколько секунд посверлила его глазами, а затем отвернулась, плюхнув меч обратно в котел. Пройдя до стула, девушка тяжело опустилась на него, и начала растерянно теребить край своей юбки.
У Эбера защемило в груди, смотреть на так сильно раскисшую девушку не было никаких сил.
-Может, возьмешь еды из школы?
Вспомнив сегодняшний обед, Эльза наморщила носик.
- Мисс Дайер кормит нас кашей. Постоянно. Она говорит, что если наши бедра станут еще хоть на сантиметр толще, метлы перестанут нас держать.
Эбер непроизвольно скользнул взглядом по ножкам юной ведьмы, до колен прикрытыми чулками.
 «Не знаю, как там для мисс Дайер, но по мне тут все отлично», - только и пронеслось в голове.
Взор его, было, устремился чуть выше, к неаккуратно приподнятой юбке, но, взяв себя в руки, парень помотал головой, и тут же наткнулся на холодный взгляд. Смутившись, он отвернулся.
- Слушай, -  голос бил по горящим щекам парня как морозный ветер зимой, - не знаешь, можно ли приготовить что-нибудь из нахального сквайра?
Эбер не знал, как оправдаться. Он чувствовал только, как уши постепенно багровеют, и ничего не мог с собой поделать.
Уши… уши? Ну конечно! Как он до этого не додумался, раньше.
Неожиданно поднявшись и радостно крикнув: «Я сейчас!», парень выбежал из комнаты, оставив Эльзу с недоуменным выражением лица.

                                                  * * *

- Вот! – Эбер, тяжело дыша, протянул бумажный сверток.
- Ты долго! – смотря на парня, прищурив один глаз, ответила Эльза. Она сидела на стульчике положив одну ногу на другую и скрестив руки на груди.
Эбер виновато улыбнулся в ответ. На что Эльза только хмыкнула.
Она начала думать, что он уже не вернется, что была слишком груба с Эбером. Поэтому в глубине души девушка была рада.
-Ладно, давай сюда.
Сверток был небольшой и мягкий и отчетливо пах чем-то пряным. Эльза, улыбнувшись, начала развязывать веревку, опоясывающую кулек. Похоже в этот раз Эбер принес что-то необычное. Но любопытство взяло вверх, поэтому, не до конца распаковав сверток, Эльза все-таки спросила:
- А что это?
- Уши огра, – довольно отрапортовал Эбер.
Эльза так и застыла с улыбкой на лице, а сверток с неприятным «шлеп» упал на пол.
- ЧТО!!!
- Уши... - начал Эбер.
- Я поняла, что это! – взорвалась Эльза, - Зачем ты принес мне эту гадость! Хочешь, чтобы я ЭТО готовила?
- Да нет же, просто это было самое близкое… - неуверенно начал Эбер, но не успел. Девушка очень метко бросила половник, который некстати оказался у нее под рукой. Потирая ушибленное место, парень облегченно порадовался тому, что они не выбросили первое зелье.
Но разбушевавшаяся Эльза никак не хотела останавливаться. Взяв в руки деревянную ложку, она готовилась обрушить праведный гнев на парня.
-Да послушай же! – крикнул Эбер, отточенным движением перехватив руку Эльзы и, крепко обхватив ее за талию свободной рукой, прижал к себе.
Девушка, широко открыв глаза, выронила ложку, и та гулким звуком ударилась об пол.
Несколько секунд они так и стояли, пока Эльза, смутившись, не отвела глаза.
- Все, я успокоилась, можешь отпускать.
Эбер, нехотя выпустил девушку, в глубине души подумав, что мог бы так простоять еще минуту, а то и больше.
- Ну так зачем ты это принес? – спросила девушка, обтряхивая юбку.
- Проверить! – радостно ответил Эбер. Он подобрал кулек с пола и, развязав его, действительно, вытянул большое буроватое ухо. С торжественным видом он подошел к котлу. И разжав пальцы, отпустил ухо в воду, на что Эльза только недовольно поморщилась.
Но не успело ухо коснуться воды, как тут же с громким всплеском исчезло.
-Как это? – удивленно воскликнула Эльза и, схватившись руками за края котла, заглянула внутрь. Вода оставалась все такой же чистой и прозрачной.
- Ну, не получилось, – с легкой досадой в голосе буркнул парень, но, увидев вопрошающий взгляд Эльзы, продолжил, – Это квестовый предмет. Самый ближайший, который можно выбить в округе. Я подумал, что если у тебя из всех продуктов получается зелье, то можно попробовать что-то сделать из вещей, которые невозможно превратить в зелье в принципе.
Несколько секунд Эльза пыталась переварить услышанное, но, быстро бросив это дело, опустилась прямо на пол, и тяжело выдохнула:
-Ничего глупее в своей жизни не слышала!
А затем, обхватив колени руками, простонала:
- Все, я сдаюсь, я не знаю что делать!
-Может просто я приготовлю? – поинтересовался Эбер.
-Ты? – удивилась Эльза – Ты умеешь готовить?
-Ага, я уже неделю как мастер кулинарии! – гордо ответил парень.
Девушка облегченно вздохнула. Как хорошо, что рядом с ней есть Эбер, на которого она всегда может положиться.
Некоторое время она с любопытством наблюдала за тем, как парень мечется по комнате, превращая остатки продуктов, которые еще не испортила Эльза, в какие-то неизвестные девушке блюда.
Но одна очень неприятная мысль не давала ей покоя.
- Послушай, – как бы между делом спросила она, - почему ты раньше не предложил свою готовку? Видел же, что у меня все из рук валится!
- А? Прости, прости – чуть виновато ответил парень, - Просто за тобой было так забавно наблюдать. Ты же не обиделась, что я чуть подшутил над тобой?
- Нет – с улыбкой ответила Эльза.
Но Эберу повезло, что он не обернулся, ведь тогда он увидел бы самую жуткую улыбку в своей жизни.

                                                  * * *

- У этого мяса просто изумительный вкус. Неужели ты сама это приготовила? Я пренепременно должен узнать рецепт!
Отец Эльзы накладывал себе в тарелку из общей чашки уже второй раз.
- А?.. Да... – смущенно ответила Эльза и, поспешно набив рот каким-то сладким корнеплодом, промычала что-то в ответ.
Сейчас Эльза хотела или встать и убежать из-за стола, или стать невидимкой. Чего из этого ей хотелось больше, она еще не решила.
- Думаю, такими темпами дочурка быстро превзойдет меня! Представь, только, мама, наша дочь станет…
Неожиданно, громкий «мяф» прервал рассуждения отца Эльзы, и на колени к девушке запрыгнул большой черный кот.
-А, доченька, разве у тебя не аллергия на кошек? – удивилась мама Эльзы.
- Это только до завтра.
- То есть?
-Ну, то есть завтра его заберут. – запнувшись, смутилась Эльза – Это… Моя подруга попросила присмотреть.
- Ну хорошо, только постарайся больше не выполнять просьбы, которые вредят твоему здоровью. Настоящие друзья не отвернуться, если ты откажешь разочек, хорошо?
Эльза виновато кивнула, и, когда все вновь погрузились в трапезу, между делом почесала кота за ушком и показала ему язык.
А кот, негромко муркнув, недовольно посмотрел на девушку большими красными глазами.

Исправлено: Анхель, 04 ноября 2014, 23:41
Возврат к заводским настройкам.
FFF Форум » ТВОРЧЕСТВО » Смешанный конкурс (фанфики VS рассказы) (Эпик)Сообщений: 28  *  Дата создания: 21 октября 2014, 17:16  *  Автор: KakTyc
12ОСТАВИТЬ СООБЩЕНИЕ НОВАЯ ТЕМА НОВОЕ ГОЛОСОВАНИЕ
     Яндекс.Метрика
(c) 2002-2019 Final Fantasy Forever
Powered by Ikonboard 3.1.2a © 2003 Ikonboard
Дизайн и модификации (c) 2019 EvilSpider