|
|
| |
| AP |  | |
|
|
 | Metal Gear Solid V: The Phantom Pain |
 | Генрик Сенкевич - Quo Vadis |
|
| |
Луций проследил за взглядом своего друга и увидел широкий силуэт старшеклассника из параллели.
Это «Замок» из Пиявок. Что ты опять придумал!?
Эмиль прибавил шагу и вскоре оказался по левую руку от грузного, кучерявого юноши, а потом с ненужной силой хлопнул его по плечу.
- Эй, Рулет! Ты не забыл, что мне должен?
На лице толстяка появилась гримаса неудовольствия, которая мгновенно сменилась какой-то грустной хмуростью.
- Я тебе не Рулет, у меня имя есть. – В низком голосе послышалась слабая обида.
- Слыхал, Лу? Жиртрест должен мне три ора, а пытается тут права качать. Жирный, стой.
Только меня сюда не приплетай.
Но толстяк продолжил идти, упорно сохраняя медленный темп своего шага.
- Рулетик, дорогой, ты оглох? – В голосе Эмиля послышалась угроза.
- Давай от школы отойдем. – Буркнул тот.
- Никуда мы не отойдем. – Эмиль перегородил дорогу своему должнику.
Луцию на мгновение показалось, что толстяк сейчас ударит: он сжал кулаки, но через мгновение вдруг как-то сдулся и обмяк. Этой сомнительной угрозы хватило: Эмиль ударил мальчика в живот, а когда тот, с хриплым хрюканьем выплюнув воздух, согнулся, Эмиль почти нежно обхватил руками кучерявую голову и разбил коленом лицо Рулета. На брусчатку площади закапала кровь. Школьники начали подходить к месту драки, с интересом ожидая продолжения.
Вот чего ты хотел, да? Какая экзекуция может обойтись без зрителей?
Эмиль толкнул толстяка и тот принял некое подобие сидячей позы, прикрывая руками разбитый нос.
- Так вот, Рулет, я жду свои деньги. И я очень рекомендую тебе, найти их до игры. Иначе с поля ты уйдешь калекой. – Эмиль наклонился пытаясь заглянуть кучерявому в глаза. – Ты меня понял?
Толстяк захныкал, школьники вокруг смотрели на всё это с улыбками и молчаливым одобрением, только на лицах некоторых девочек застыло выражение брезгливости, отвращения и, вместе с тем, любопытства.
Рулета не любили.
Да, и кто будет любить маменькиного сыночка – пятого или шестого ребенка одинокой крестьянки и, по совместительству, местной шлюхи, несчастную безотцовщину, да ещё и толстяка. Мне, что ли, за него вступаться?
Луций вздохнул.
- Ладно, Эм, хватит с него. Он всё понял.
Эмиль оглянулся на друга через плечо и расплылся в широкой улыбке.
- Слышишь, жирный? Лу за тебя заступается. А знаешь почему? Не потому что ты ему симпатичен или ему тебя жалко, более того, он испытывает к тебе отвращение. – Эмиль отвесил толстяку звонкую оплеуху, вызвав новый приступ истеричного хныканья. – Просто у Лу, в отличие от тебя, есть принципы, есть чувство чести, которая подсказывает ему, что даже такое дерьмо, вроде тебя, относится к категории «слабых», а «слабых» нужно защищать. Лу ведь не знает, что ты сам не упускаешь возможности пнуть младшеклассника или поиздеваться над теми же животными: котятами и щенками, правда? Сколько у тебя их сменилось за год? – Эмиль повернулся к Луцию, всё ещё широко улыбаясь. – Так что, Лу, кто из нас двоих прав?
А ты, конечно, его котят и щенят пересчитывал, да?
Окружающая толпа школьников с живым интересом воззрилась на Луция. А он пожал плечами, выдавив из себя кривую улыбку.
Симпатии не на моей стороне.
- Если ты будешь постоянно бить собаку, то не удивляйся, что она начнёт кусаться.
Эмиль хохотнул.
- Сравнение Рулета с собакой мне понравилось. – Кто-то из окружающих засмеялся. – Но я понял твою мысль. Собак, которые нападают на человека обычно убивают, насколько я знаю? Лу?
Хватит уже рисоваться.
- Заканчивай, Эм, пожалуйста.
По лицу Эмиля скользнула тень, а потом он вновь улыбнулся. Уже без угрозы.
- Хорошо, Лу. – он подошел к сидящему на брусчатке толстяку и немного растягивая слова, напомнил. – У тебя есть время до игры, барашек.
Эмиль отечески потрепал курчавые волосы Рулета и улыбнулся зрителям, которые, в большинстве своём, одобрительно ухмылялись ему в ответ.
- Ладно. Пойдем, Лу. Надо пообедать.
И они пошли. Среди расходящейся толпы, довольной жестоким представлением.
А Луций испытывал облегчение и вместе с ним странный стыд.
Что я мог сделать? Ссориться с лучшим другом из-за этого толстяка? Безумие. Я и так защитил его, как мог. Да, и зачем за него заступаться вообще? Он же ничтожество! Трус. Сын шлюхи. Никто и ничто. Даже рыцари не защищают трусливых мерзавцев.
Вскоре они покинули площадь, свернув на широкую улицу Кузнецов. Это была ещё одна не так давно затихшая улочка, с двумя оставшимися кузнями. Обе теперь выживали не за счёт редких заказов на оригинальные изделия, а за счёт ремонта заводских товаров и небольшого, но стабильного производства подков, гвоздей разных размеров и прочей мелочи, которая не всегда была в наличии у торговцев.
- Теперь тебе лучше? – Эмиль выглядел очень довольным.
- Об игре не думаю, если ты об этом.
- Вот видишь! Это почти алхимия. Конфликт, кровь, публика, немного слов и вот: ты уже избавился от страха.
Ага. И растоптанный толстяк посреди площади, в виде расходного материала.
- Только не говори, что это было ради меня. – Луций поморщился.
Эмиль бросил на друга лукавый взгляд.
- А ты серьёзно веришь, что мне нужны эти жалкие серебренные монетки? Да, я только рад, что он мне должен.
Теперь я ещё и виноват, оказывается.
- Тогда больше не поднимай мне настроение такими способами.
- Я и не поднимал. Мы с тобой убили сразу трёх зайцев, Лу. Деморализовали игрока Пиявок, а, возможно, и вовсе вывели из строя. Дали урок любителю поиздеваться над слабыми. И отвлекли тебя от ненужных мыслей. Отдельным пунктом идёт ещё положительное впечатление, которое мы оставили у ребят из школы. – Эмиль положил руку на плечо Луция. – Да, мы с тобой, дракон нас сожри, совершили рыцарский поступок!
Поиздевались над толстяком, ага. Орион Белое Крыло наградил бы нас мечами от восторга.
Мимо мальчишек с шумом проехала, заляпанная навозом, груженная телега. Правил неказистой лошадью, старый, почти черный от загара, крестьянин. В воздухе повис кисловато-терпкий запах перегноя.
- Слушай, а про щенков и котят ты серьёзно говорил? – Почему-то Луцию это было важно.
- А? – Эмиль недоуменно посмотрел на друга.
- Ну, что Рулет мучает животных: котят и щенков.
- Ах, ты про это. Слушок ходил такой, да. Я бы не удивился: такие как он обычно на животных и отыгрываются за свою никчемность.
- Зачем ты тогда ему, такому никчемному, деньги давал?
Эмиль усмехнулся.
- Деньги дают власть над человеком, Лу. Шепни я Рулету, что прощу ему долг, если он на игру не выйдет, то он бы не вышел, поверь. И так почти со всеми. Многие не могут отдать долг вовремя, но они с радостью готовы сделать для меня какую-нибудь услугу.
Неудивительно.
- Помнится, был один паренек, который отдраил нашу конюшню до блеска за какой-то смешной должок. Папа тогда мне выдал чуть ли не тройную порцию карманных расходов. Получилось, что я даже неплохо заработал. Мне нравится, что у меня есть много ниточек за которые можно дёрнуть, в случае чего. Это лучше, чем кошель серебра. – Эмиль весело посмотрел на друга. – Но рыцарям эти хитрости простолюдинов не нужны, конечно.
- Опять ты начинаешь! – Луций заулыбался, подтолкнув кареглазого плечом.
- Да, нет же, милорд! Ваше высокоблагородие меня не так поняли!
От следующего толчка Эмиль уклонился и побежал, весело оглядываясь на своего преследователя.
Исправлено: Balzamo, 16 июля 2015, 13:52Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья. |
|
