4F::Тема::"Сердце Вербарии" [окончено]

Path of Exile

Работой

Head Hunter @ 19 октября 2010, 18:16

После вынужденного перерыва на сессию я продолжаю свою трансляцию.

Радостная новость

Head Hunter @ 19 октября 2010, 18:16

А вы, стало быть, ларги которых все разыскивают?

Хм... Их разве искали?

AndreyLeonhart @ 26 октября 2010, 17:09

Их разве искали?

в тексте этого нет, но, в людном месте и на глазах герои были только однажды ранним утром. До отдаленного купола новости доходят медленнее, поэтому их там никто не словил. Потом их поставили прямиком на порог протектору Дейту, где они и просидели до вечера. За целый день ситуация могла перемениться и переменилась.

Ом Мани Падме Хум.

Path of Exile

Работой

Head Hunter @ 27 октября 2010, 11:38

Ясно, 12 Акт уже начат?

AndreyLeonhart @ 27 октября 2010, 12:34

12 Акт уже начат?

да, думаю денька через три-четыре уже и закончу.

Ом Мани Падме Хум.

Вот, как и было обещано.

Act 12

Пакет был передан и распечатан. Дейт уселся за стол, бесцеремонно сдвинул все серебро на край и углубился в содержание документов. В какой-то момент Диз вознамерилась заговорить с протектором, но тот молча погрозил пальцем обрывая ее на первом слове и призывая не отвлекать. Читал он долго, вникал в каждую справку и старательно отсортировывал документы на столе по отдельным стопкам. «Сразу видно – бюрократ».
Когда бумаги кончились, он вернулся к отсроченному письму Олафа и, откинувшись на спинку стула, прочел его изредка усмехаясь. Закончив чтение, Дейт сложил послание коллеги по швам и отправил во внутренний карман пиджака. Затем окинул изнемогающую в ожидании компанию задумчивым взглядом, потер лоб и, наконец, спросил:
- Как вы думаете, на что это похоже?
- Простите, в каком смысле? – уточнила Диз.
- Положение ваше. Провалили ответственное задание, обманули визитатора, сбежали из купола страшась суда и, наконец, угнали катер. Если инвесторы вас обнаружат, то быть битыми, это ясно. Анус. Вот на что положение ваше похоже.
- Но, моншер…
- Ладно-ладно, это я так, - он вздохнул и с нарн сидел молча, разглядывая разложенные по столу бумаги. – Рановато еще, но… Но делать нечего. Оттягивать больше нельзя. Значит так, - хлопнул в ладоши Дейт, - мы задумали избавиться от инвесторов. Не перебивать. Что будет непонятно спросите потом. Я, Олаф и протектор купола Крисалии вот уже два года ведем подпольную борьбу по подрыву авторитета куполов. Для этих целей у нас в доверии есть ларги, затевающие диверсии. Заметили, наверно, что прямая деятельность куполов в последние годы значительно ухудшилась? Так вот, это наша работа. Кстати, э, Крайтер был одним из таких вот диверсантов. Он должен был подорвать ледокол в порту, однако… Не знаю он ли это вообще был… Ну да ладно. Мы давно уже обсуждали версии как избавиться от инвесторов. Как отобрать принадлежащее инвесторам по праву, но при этом самим не замараться. Непростая задачка, да. Решить ее помогли сами инвесторы. Нужно отдать им должное, они не дураки. Но мы все же поумнее будем. На самом деле никаких партизан нет, а если и есть, то дальше лозунгов на демонстрациях они не заходили. Вся эта напряженная, революционная обстановка - фикция сфабрикованная инвесторами с целью выкачивания фондов из Гелионии. Я отлично знаю какова стоимость среднего контракта. В сумме это фонды, которых хватает и на финансирование бандитов и на основательную деятельность куполов. С чистым остатком, естественно. При каких обстоятельствах нам стало известно про аферу, сейчас не имеет значения. С помощью собственных диверсантов мы внесли некоторые коррективы в эту игру. Два года мы собирали документально подтвержденные факты уличающие инвесторов в искусственном нагнетании партизанского движения. Они все собраты здесь. И, я думаю, этого будет достаточно, чтобы верхушка Гелионии санкционировала переворот власти в куполах. Наша цель – взять управление куполами в свои руки.
Дейт замолчал, пожевал губами, поднялся и подошел к окну.
- Но это не главное, - проговорил он глядя в расплывшуюся ночь. – Олаф доверяет вам. В письме он просит быть с вами откровенными до конца. – Дейт пожал плечами и обернулся лицом к ларгам. – Главная наша цель это Делио Флаби. Если первая часть плана пройдет гладко, то инвесторы неизбежно обратятся за помощью к Гелионии. Однако с доказательствами которыми мы располагаем их будет ждать, мягко говоря, холодный прием. Следующий наш шаг – устранение президента. В этом случае все подозрения лягут на обиженных инвесторов. Этому мы тоже поспособствуем. После ухода Делио Флаби его место займет свой человек. Возможно даже я. И тогда… Тогда наступит новая эра.
На этот раз Дейт замолчал не намериваясь возобновлять свой монолог. Наверное следовало что-то спросить, но вместе с тишиной в комнате стало тихо и в голове у Сейвена. Глаголы моншера протектора были чисты и понятны. «Свергнуть инвесторов и устранить президента Гелионии. Чего неясного?»
- Устранить, это – убить? – эхом его мыслей отозвалась Диз. – Я правильно поняла?
- Совершенно верно. Только давайте не будем драматизировать по этому поводу. По собственной воле Делио Флаби полномочий не сложит. Он, поверьте, скорее примет смерть, чем увидит кого-то другого с браздами Гелионии в руках. А держать его в заключении слишком опасно.
- И когда вы планируете начинать? – голос Диз звучал четко, ровно и уверенно.
- А завтра и начнем. Медлить больше нельзя, поскольку циклы Олафа сочтены. Дальнейшее ожидание может сказаться на его, хм, здоровье. Утром я покажу эти документы Делио Флаби и подтолкну его к принятию верного решения, тем более, что и он возмущен надрывами куполов. Протекторы уже, кстати, готовы к перевороту и только ждут сигнала.
- Какова наша роль в этом… действе? – Осведомился Сейвен, нутром предчувствуя ответ.
- Просигнализировать. Разделитесь на две группы и – вперед. Проблема в том, что ориентировки на ваши персоны распространенны везде, где только можно. Впрочем, эта проблема решаема. В любом случае, вы не покинете стен моего дома прежде, чем я не получу добро от президента. А произойдет это не раньше, чем завтра.
- Извините, моншер Сауро, - Лейла вознамерилась было встать, но протектор махнул рукой и она снова опустилась в кресло. – Вы говорите: переворот. А как он происходить-то будет? Мы ведь даже не знаем где находятся те, кого мы будем свергать. А доларги и ларги все равно встанут на сторону протекторов. Не все, возможно, но гораздо большая часть точно поддержит.
- Вот именно. Единственно - надо будет прижать к стенке визитаторов. Но только без крови. По возможности. Когда инвесторы узнают, что потеряли контроль, им ничего не останется, кроме как обратиться за справедливостью к сильному мира сего. Вот тогда-то они и пожалеют о своем обмане.
- А если не обратятся? – спросил Зак.
- Тогда будет еще проще. Главное то, что за этим переворотом последует другой, куда более грандиозный.
- При относительно схожих условиях, - Сейвену начинало казаться, что затея не так уж и глупа. «Но дерзка и очень, очень рискованна».
- Это же очевидно, правда? Хотя недовольных тоже найдется достаточно. Впрочем, не так много, как если бы мы действовали открыто.
- Простите мою прямоту, моншер, но чего вы этим хотите добиться? – Зак скрестил на груди руки и открыто смотрел в лицо Дейту.
- Остановиться. Прекратить бесцельную штамповку оружия, распустить армию Гелоинии и прекратить навязывание всему миру собственной идеологии. Дать возможность каждому идти своей дорогой вот и все.
- А купола? Что станет с ними? Превратите их в овощные площадки, как сделали это со своим куполом?
- Ну, если этого захотят сами обитатели, то почему бы и нет? Одно другому не мешает. В целом же функции куполов останутся прежними. Изменится характер заданий. Я вижу это, как надзор порядка и контроль за проблемными областями. Не надо быть провидцем, чтобы говорить с уверенностью, что такие области будут. Суть заключается в том, что армии и войны останутся в прошлом.
- Кетсуи-мо вы в расчет не берете?
Дейт молча посмотрел на Зака, затем сложил руки за спиной и отвернулся к окну.
- Тяжело учитывать то, о чем ничего не известно. Мы признаем вероятность существования угрозы, как и шанс ее полнейшего отсутствия. Двадцать один год – срок огромный. И за все это время ни одного, ни единого контакта. Лично я склонен полагать, что они там в своей горной долине поубивали друг друга. Или всей нацией отошли в летаргический сон. Играть в догадки можно долго, а вот факты, достоверный факт, в моем распоряжении только один: Кетсуи-мо исчезла с лица Вербарии двадцать один год назад. Безо всякой причины. И я не вижу причин для ее возвращения.
Он усмехнулся.
- Для того, чтобы рассуждать о Кетсуи-мо сперва не мешало бы осуществить наши замыслы. А то, будто, делим урожай, который еще не вырос. – Дейт вернулся к столу и принялся неторопливо собирать документы. – Ужинаю я один, потому простите, что не приглашаю составить компанию. Впрочем, уснуть на пустой желудок я вам тоже не позволю. Спален в доме нет, поэтому придется вам как-то переночевать здесь. Я распоряжусь, Зульф придумает что-нибудь.
Справленные бумаги Дейт разложил в планшет, замкнул его и, не прощаясь, направился к двери.
- Кстати, - уже на пороге обернулся он. – Подумайте, хотите ли вы продолжения. Я к тому, что никто никого не заставляет: мы сейчас в положении свободном. Но будет весело, обещаю. Тихой ночи.

* * *
К собственному удивлению, но изложение обстоятельств моншером протектором не особо потрясло Сейвена. Впечатление сложилось такое, будто эта комбинация воплощалась не здесь, а далеко-далеко, там, где потерпевший неудачу поднимался со смехом и приступал к очередной попытке. «Там, где я падаю со скалы до тех пор, пока не научусь летать». Ни в воздухе, ни где-то еще, напряжения или нервозности не было и в помине. Сердце не колотилось о предрешение участи президента Делио, а грядущий побег из Сотлехта представлялся досадной обязанностью.
Утром, прежде чем отбыть в администрацию, Дейт заглянул к гостям, убедился, что они уже вполне проснулись и настрого предписал не покидать особняка до его возвращения. «Можно подумать, что без дополнительных напоминаний кто-то рискнул бы соорудить прогулку в город». Когда ждать своего возвращения Дейт не сказал и ларги настроились еще один день провести в полнейшем бездействии.
- Безделье нас погудит, вот что, - глубокомысленно изрек Зак когда они, после завтрака, явственно ощутили на себе изюминку ограниченной свободы. – Пойду картины поразглядываю.
- Только на улицу не выходи, - напомнила Диз, и зевнула со сдвинутых для ночлега стульев. – Помнишь, что протектор сказал?
- Да помню я. До конца дней помнить теперь буду. Да и куда я без вас денусь.
Зак ушел, Диз, казалось, вновь уснула, прикрыв глаза ладонью, Лейла созерцала внутренний двор и, судя по очевидному отрешению, собиралась делать это еще долго. Сейвен тоже нашел для себя занятие. Он уселся за стол, разложил на краю средства ухода за оружием, разобрал запал и взялся драить и без того чистый ствол.
Когда солнце перевалило через крышу дома и заглянуло в растворенное окно, возвещая о расцвете дня, вернулся Зак. Следом за ним в комнату прошли служки с разносами, а Сейвену пришлось свернуть колдовство над оружием и выселиться на пол. Впрочем работы оставалось немного и, к моменту, когда ларги расселись за столом ожидая его, запал был готов и собран.
Обедали без заметного аппетита. Слова тоже произносили исключительно из обеденного лексикона. «Подайте то, передайте это, не будете ли вы так любезны, моншер, и не завернете мне клюквы в лист салата. Тьфу». Меж трапезы Сейвен заметил, что его товарищи, да и он сам стали как-то по будничному относиться к роскошной обстановке в целом и к столовым прибором и самому столу в частности. Никто уже не обращался с вилкой, как с древним сокровищем, да и тарелки на стол водружались без былых подставок. «Еще немного и начнем в потолок плевать».
После обеда из-за стола выбираться никто не спешил. Ларги развалились в комфортных креслах с пузатыми кружками и неспешно прихлебывали горячий завар. «Спешить некуда». Однако ж Сейвен все никак не мог отделаться от ощущения преследующего его с самого утра, от чувства, которое сейчас шевелилось нервозным беспокойством. Они будто упускали что-то важное, будто наблюдали со стороны за безвозвратно убегающим редким случаем. «Мы тут завар попиваем, а Олафа, может быть, пытают, вытягивают из него стальными щипцами показания. А ведь если он расколется, то вся затея под угрозой окажется». Сейвен было вознамерился поднять эту тему, но рассудил, что без Дейта и его директив, всякого рода планы снисходят до умозрения. Он обвел товарищей взглядом, убедился, что его порыв остался незамеченным и очередной раз отхлебнул завара.
Несколько позже, когда все, наконец, оставили кружки и разбрелись по комнате в поисках утешений, Сейвен убедился, что не только его коробило впустую уходящее время. Лейла, произнесшая за день только слово или два, сорвала молчание:
- Вы как хотите, а я в свой купол поплыву, - она стояла скрестив руки на фоне окна, вся облитая солнцем, отчего контур ее фигуры будто сиял ореолом. – Я должна быть там, когда это все начнется. О, хранители, когда это уже начнется! – Лейла всплеснула руками, отвернулась к окну и впилась пальцами в собственную прическу.- Я не могу больше ждать. Ожидание… Оно убьет меня скорей, чем эта революция.
Она уперлась руками в стекло, опустила голову, но тут же отпрянула и оглянулась на товарищей:
- Я пойму, если придется добираться туда одной. Вы ведь тоже хотите знать, как это произойдет с вашим куполом? Видеть и… и знать, что все хорошо.
- Да как-то не особо, - фыркнул Зак и поерзал в кресле. – Я наперед знаю, что все пройдет гладко. Сколько в куполе визитаторов? Мало? Раз. Два – они безоружны и слабы. И достаточно вспомнить, что в куполе этих ищеек ненавидят все. Так что, пожалуй, я составлю тебе компанию. Никто ведь не против? Вот и славно.
Лейла благодарно улыбнулась:
- Спасибо.
- Не за что, - кивнул он в ответ с миной благосклонного правителя и тоже не сдержал улыбки.
Улыбнулась и Диз, но от ее улыбки у Сейвена под сердцем кольнуло и заныло какой-то сладкой горечью, понять или объяснить которую он не мог, но и не хотел. Вдруг накатили воспоминания о торжественном вечере ларгов, цветы, вино и слезы, припомнился недавний сон с участием Диз и тот, где он парил в темноте ничтожной точкой света. В голове колыхнулось. Все, что было связано с ней, как-то коротко, через бессвязные образы перевернулось с ног на голову. На квик все кануло в хаос и только она одна ясным светом озаряла эту пучину. Только она. «Что?». Сейвен похолодел. Чистый светлый образ вдруг начал бледнеть. Он будто выветривался под шквалом идущей вспять реальности. Не прошло и мгновения, как от некогда почти осязаемого чувства осталось только воспоминание.
- Эй, Сейвен, ты в порядке? – Диз, которая сидела рядом, с участием заглядывала ему в лицо. – Побледнел-то как, а?
- Я… мне все хорошо, - затянуто проворчал он в ответ. – Пойду, умоюсь.
Побег к уединению, непреднамеренно, но инстинктивно должен был спасти остатки наваждения. Но тщетно. Осознание утраты принесло с собой непонятную тоску, вслед за которой поспешила и злость. «Да что это со мной такое? Прямо как не я! Да и далось мне это! Прошло и – прошло. И слава хранителям, что прошло! А чего я тогда злюсь-то?» Он остервенело умылся, вытерся насухо и поспешил вернуться к товарищам.
За его отсутствие компания успела прийти к выводу, что обсуждать стратегию смысла нет и что это все забота протекторов. Стоял другой вопрос: как незаметно покинуть город.
- И попасть в купол, - дополнил проблему Зак. – В купол Бредби особенно. Эх, представляю какой там сейчас цирк твориться…
- А что там может происходить такого? – Не понимала Диз. – Ищут ларгов, которые непонятно куда подевали дорогущий груз, ухлопали соратника и смылись от ответственности.
- Или делить награбленное, - криво усмехнулся Зак.
- Даже если и так. Проблема может заключаться только в том, что протектор принял-таки злонамеренных ларгов, но и сам ничего не предпринял, ни визитаторам не сказал. Хотя, Олаф мог и соврать. Сказать, например, что возвращенцы отчиталась об успехе. Тогда его потискают немного, пригрозят трибуналом, но так сразу под арест не возьмут.
- Предположим, все так, как ты говоришь. Теперь скажи, как вы вдвоем незаметно проберетесь к Олафу? В коробке из-под ящиков?
Лейла хихикнула, Диз не улыбнулась даже глазами:
- Очевидно, что так же, как мы выберемся из Сотлехта.
- Это как?
- Придумать надо – как.
- А может по канализации, - лукавые подмигивания Зака, по всей видимости, были адресованы Лейле. – Вполне себе незаметно.
Диз смолчала, но Сейвен заметил, как она на миг напряглась, замерла, а губы ее сжались в ниточку, но через квик распустились вновь. Глаза за бликом очков явственно налились холодной синевой.
- Зак, ты можешь свои дурацкие шуточки держать при себе? – проговорил Сейвен, удивившись весу грозы в собственном голосе.
Все посмотрели на Сейвена с некоторой опаской и не потому, что испугались, будто он сейчас броситься на Зака с кулаками, а потому, что таких интонаций в его голосе отродясь не бывало.
- Предложил бы что-то дельное, - попытался он исправить впечатление примирительным тоном, но, как понял квиком позже, только усугубил изумление. – Уже вечереет, а у нас ни одной стоящей мысли.
- Так предложи что-нибудь сам.
- Дельное предложение, Зак, - прыснула Лейла в кулак, но тут же не выдержала и рассмеялась в голос.
Ее поддержала Диз, а следом и Зак разразился хохотом, отчего веселье стало походить на групповой истерический припадок. Глядя на все это безобразие рот Сейвена, против воли, начал расплываться в улыбке. Он уже был готов рассмеяться и сам, как в оживление вторгся посторонний голос:
- Ай как нам весело!
Как и прошлым вечером Дейт Сауро вошел незамеченным. Он стоял в дверях с планшетом через плечо и озорно поглядывал на ларгов пристыженных собственным задором. На его лице играла улыбка, которая испарилась вслед за оборвавшимся весельем. Подождав немного и убедившись, что ларги успокоились, он шагнул в комнату, обернулся и жестом предложил кому-то войти следом. Этот кто-то внешностью походил на большую крысу, наряженную в узенький и маловатый камзол. Большие очки, какой-то длинный и грузный нос, торчащие передние зубы и волосы забранные на затылке в тугую шишку только подчеркивали сходство с животным.
- А это вот мои артисты, - пояснил Дейт своему новому гостю, указывая рукой на ларгов. – Они вчетвером поставят мне пьесу. Давно мечтал, знаете ли, послушать «Хочу стать твоей канарейкой», да в театр все никак не мог поспасть. А теперь все – сезон закончен, а желание осталось неудовлетворенным. Вот теперь сооружу собственную адаптацию пьесы. Может даже лучше получится, чем в большом. Как считаете?
- Возможно, моншер, возможно, - кивал головой моншер крыс, а сам все оглядывал ларгов, да со всех сторон. – Лица у ваших актеров подходящие, без особо примечательных дефектов. Только татуировка вот этого меня смущает. Моншер Сауро, нельзя ли другого актера, взамен?
Поскрипывая голосом как ссохшимися половыми досками, незнакомец схватил Зака за подбородок и вертел его голову, разглядывая татуировку на лице.
- Нет, нельзя.
- Жаль, - вздохнул гость и отпустил Зака. – Грима много потребуется.
- Накладывайте сколько надо! Не жалейте. Только знаете, чтобы понарульней было. Помните персонажей «канарейки»?
- Обижаете.
- Вот чтобы было близко-близко. Мне это особенно нужно.
- Ну что же, это полностью выполнимо. Когда вам потребуются мои услуги? Я знаете ли скоро отбываю в Йерашан и пробуду там неопределенно долго…
- Завтра утром, Валли. Завтра утром.
- Утром? – И Валли недоверчиво покосился на стоящего рядом Зака. – А роли они знают?
- Конечно! Зачем бы я их тогда приглашал?
- Действительно. Ну что ж. До завтра.
Дейт обождал пока гость уйдет окончательно, выдохнул облегченно и заговорил совсем другим, чем нарном раньше, голосом:
- Надеюсь, ничего объяснять не надо?
- Нет, но… - Диз замялась. – Почему именно «Хочу стать твоей канарейкой»? Это ведь любовная история.
- Нравиться она мне, - рассмеялся Дейт. – А если серьезней, то в ней всего четыре действующих лица, так что она подходит как нельзя лучше.
- А кто это был? – кивнула Лейла на дверь. – Гример какой-то?
- Что значит «какой-то»? Это ведущий гример большого драматического театра Сотлехта! Цените это. Над вашим обликом будет трудиться мастер. Кстати, одежу вам новую завтра же домашние организуют. Только мерки сегодня снимут и все.
- Как все прошло, моншер Сауро? – попытался Сейвен перевести разговор в деловое русло.
- Отлично прошло. Лучше, чем я рассчитывал. Делио остался чрезвычайно доволен и документами и моей инициативой, поскольку, как он сказал сам, подумывал уже об изменении ситуации в куполах. Он предложил подключить армию, но я убедил его, что мы справимся сами.
- Так может и гриму ненужно? – Не замедлил с предложением Зак, которому идея перевоплощений край как не понравилась. – Все равно ведь дело решенное и нас никому не передадут, даже если и опознают.
- О вашем существовании никто не должен знать, - сурово возразил Дейт. – Это на будущее. Делио мне верит, но до тех пор, пока мои действия согласуются с его планами. Он явно намерен подмять купола и включить их в свою армию, чтобы в будущем использовать новые силы даром. Ввиду второй части нашего плана эти его намерения ничего для нас не значат. Риск необходимо минимизировать. И мы сделаем это, если исключим даже намеки о наших сношениях. Кроме того, вам еще предстоит фигурировать в куполах, а делать это нужно инкогнито. Решили уже кто куда?
Ларги закивали.
- Вот и хорошо. О ваших перемещениях я уже справился. Одна группа следует в порт на паром через Хофери, потом на поезд до Франдии, а дальше, по ситуации, сами найдете чем доплыть. Вторую группу я пристроил к гидроглиссеру купола. По графику он должен отплыть в Крисалию сегодня, но ничего, денек подождут, никуда их овощи не денутся. Но это только до Куллухтупа. Как до купола добраться - решите сами. Легенды себе придумали? Вот будет чем заняться на досуге.
Он помолчал немного в задумчивости, пожевал губами.
- Я еще пару строк друзьям-протекторам черкну – передадите. Ладно, не стану боле тратить общее время. Отдыхайте, соображайте, репетируйте. Завтра у вас будет веселый день.

Исправлено: Head Hunter, 03 ноября 2010, 09:47

Ом Мани Падме Хум.

Path of Exile

Работой

Head Hunter @ 29 октября 2010, 14:35

Вот, как и было обещано.

Даже раньше.

Head Hunter @ 29 октября 2010, 14:35

Завтра у вас будет веселый день.

Ждем продолжение!

Итак, сделал то, что собирался уже давно - обновил все главы. Тем, кого увлек мой опус, наверняка будет любопытно перечитать написанное мною в этой теме прежде, поскольку в текст внесено действительно много корректировок, как стилистических, так и сюжетных. Работаю над текстом постоянно в попытке идеализации и буду рад любым замечаниям.

Поправил исключительно главы, так что теперь некоторые комментарии могут не соответствовать.

Ом Мани Падме Хум.

Итак... прифф на сессию и я опять вещаю.
За налет романтики прошу не бить сильно. Они сами так захотели )

Act 13

Больше всего раздражали ватные ролики за щеками. С этими инородными приобретениями Сейвен чувствовал себя хомяком. «Чинным таким, успешным хомяком, спешащим с добычей в родную норку». Привязавшееся с самого утра и постоянно напоминающее о себе сравнение во всех отношениях подходило к его облику и тому месту куда он сейчас мчался под мерный стук колес.
Из зазеркалья на Сейвена смотрело чужое отражение. Новый облик не то чтобы отталкивал. Он точно огорошивал, всякий раз напоминал о расчетах преображения. Свое лицо он толком разглядывал только сейчас, но обновленный лик Диз, успевший уже примелькаться, дезориентировал, вселял уверенность, что перед тобой совершенно посторонний человек. «Мастерская работа, не придраться прямо».
А разоблачить действительно было трудно. Вместо простого грима мастер Валли пользовался гелевой пластикой, искажая мазок за мазком былые черты. Нос, губы, ушные раковины, щеки и подбородок все стало чужим. Впрочем, эту подвижную маску в любой момент можно было сорвать, но напялить обратно – вряд ли.
Сейвен превратился в белокурого красавца, взаправдашнего аристократа с тонкими, как игла, чертами лица. И только скулы, наполненные изнутри ватой, выделялись особой чертой. По собственной прихоти он играл роль молодого наследника, которому достался отель в порту Бредби. Разрешив все документальные тонкости он отправился на солнечный остров лично ознакомиться со свалившимся на него счастьем. Диз же в этом спектакле отводилась скромная роль спутницы жизни новоиспеченного владельца райского уголка.
Шикарное купе поезда, в котором они начали свое путешествие, отличалось размерами и удобством. «И кто бы посмел усомниться?». В нем даже была предусмотрена отдельная уборная в которой сейчас и кривлялся перед зеркалом Сейвен. Одежда его – броская и зовущая, по последнему слову моды столицы всех столиц, быть может и не вязалась с холодным достоинством купе, но кому до этого было дело? «Теперь я не только молод, но и богат. А кому не нравиться, тот волен молчать в дудочку». А веским доводом служила тугая пачка фондов, томившаяся в кармане его новенькой белой куртки.
Он вернулся в купе и украдкой взглянул на Диз, читающую что-то возле окна. Дневной свет, рассеянный кружевом занавеси, добавлял ее лицу и обнаженным рукам выразительности, оттенял терпкую красоту, от которой сердце замирало, останавливалось, а когда, опомнившись, продолжало ритм, то каждый удар окликался в голове сладким эхо.
Диз оторвалась от чтения и посмотрела на Сейвена, улыбнулась. Ее красота поистине была небесной. Даже мастер Валли, пока колдовал над ее новым обликом, неоднократно вслух отмечал это. Сейчас ее глаза блестели темной глубиной уже не прятавшись за линзами очков. Кожа лица, рук, декольте стала светлее обычного. Линия губ сделалась тоньше, будто она их постоянно поджимала. Впрочем, бесчувственнее они от этого не стали. Макияж сводил акценты к глазам и скулам, отчего лицо казалось совершенно другим, но в то же время неуловимо знакомым. Черные ресницы, брови, черные как смола волосы ниспадающие по плечам… Весь ее облик, включая платье, балансировал на контрасте черного и белого.
Сейвен немного побродил по купе, в очередной раз рассеянно исследуя обстановку, и сел напротив Диз у окна за столиком.
- Что читаешь? – Спросил он глядя в окно. Голос – его голос – бряцал чужими интонациями.
- Да так, ничего особенного, - отозвалась она и тоже посмотрела в окно за которым густел лес. – Где мы?
- Думаю, что до гор еще далеко. Цикла два-три. А может и больше. К ночи до станции доберемся, пожалуй, не раньше.
- А дальше что?
- Что дальше? С фондами, что у нас есть труда не составит попасть на Бредби к утру…
- Это понятно, а дальше-то что? Ох, - она вздохнула и посмотрела на Сейвена. – Я больше не могу. Я больше не могу выносить мыслей своих. Всякий раз, когда я представляю купол и то, как мы там появимся – мне страшно становится. Не знаю… Я не знаю, что будет со мной. Когда я увижу купол.
- Чего ты боишься, Диз? – Сейвен поймал себя на желании взять ее руку в свою, поймал - и все его нутро затрепетало. – В куполе все будут только рады новым переменам. Ты ведь сама это знаешь. Кто такие визитаторы? А инвесторы? Предметы общей ненависти и только.
- Я знаю, но… Как-то это все неправильно… Ты так себе представлял начало? Еще вчера ничего этого не было. Ни масок, ни заговоров. А вот теперь на нас свалили ответственность от которой мне дышать становится трудно. А ведь… Я всегда так хотела оказаться в гуще событий, испытать себя. И вот. Теперь я здесь. И мне страшно.
- Ты преувеличиваешь.
- Да? А может это ты не осознаешь все полноты ответственности?! Прости… Я уже на пределе.
- Перестань накручивать, Диз. Чем больше ты об этом будешь думать, тем образы в твоей голове будут страшнее. По себе знаю.
- А ты считаешь меня такой же как сам? – Она усмехнулась, но смешок сошел всхлипом. – Мне даже во сне это видится. А когда я просыпаюсь, то все вокруг еще долго остается каким-то смешанным, будто части сна приходят вместе со мной в реальность. И… я не понимаю чему верить.
- Сны?
- Да, - ее пальцы сплелись и конвульсивно сжались. – В них Крайтер. Он… живой. Он… будто гость в моих снах. Нет. Не просто гость. Ты умеешь контролировать свои сны? Осознавать их и поворачивать их ход так, как тебе того хочется? Я не умею. Да и никто, наверное, не может. А он – может. Он управляет моим сном, как полноправный хозяин. Он говорит. И то, что он говорит меня пугает больше всего.
- И что это? – Голос Сейвена донесся до него же будто из глубокого колодца.
- Я вижу купол. Блестящий, как зеркало в лучах солнца. Все как… Ты помнишь наше последнее возращение туда? Из Крисалии?
Сейвен кивнул.
- Все было точно так же, вплоть до грязи на дороге. За исключением одного – во сне я стою одна. Совершенно одна и я четко знаю, я уверена в том, что купол пуст. Мне страшно от этого бездонного одиночества. Но ни проснуться, ни повернуть назад я не могу. Я бегу к куполу, вхожу внутрь и вижу, что опасения мои сбылись. Кругом заросли трав, нагроможденья то ли камней, то ли развалин… Все настолько древнее и запущенное, что разобрать невозможно. Какое-то время я просто стою. Смотрю на грязный свод, на всю эту дикую заброшенность, но неожиданно приходит воспоминание о… - Здесь она запнулась и на квик подняла глаза на Сейвена. – Я вспоминаю о ком-то важном для меня. А с этим воспоминанием приходи новый страх. Страх безвозвратной утраты, от которой сердце сжимается в холодный комок. Я бегу по траве, она больно хлещет по ногам и становится только выше. Вдалеке, на самой высокой груде камней, я вдруг замечаю чью-то фигуру. Надежда толкает меня сквозь эту проклятую траву туда и когда я наконец взбираюсь на вершину, но вижу там Крайтера. На любой мой вопрос он отвечает смехом, а когда я в ярости пытаюсь достать его, он вдруг оказывается за стенами купола. Там, откуда я пришла. Но это уже другой Крайтер. Он силен и огромен настолько, что без труда вырывает купол из земли, поднимает и куда-то несет. По дороге он меня успокаивает, говорит, что я ни в чем не виновата и что пустошь все равно пришла бы. Так или иначе. Голос его грустен, даже скорбен. Сколь долго длиться это путешествие я не могу сказать. Во сне все как-то неопределенно, относительно. Но он все же останавливается и передает сферу купола со мной внутри кому-то еще, обвиняя его в исходах этой катастрофы. По крайней мере мне так кажется. А потом… Потом я вдруг оказываюсь в другом месте с тем, - она вновь запнулась, как бы не решаясь продолжать. – С тем, кого я так искала.
Сейвен вскочил с места и опрокинул стул, на котором сидел. Перед его глазами все плыло. Мысли как будто вырезали хирургическим ножом, искромсали и вернули назад. Он ринулся к первой попавшейся двери, оказался в уборной, возвратился и, наконец, вырвался в коридор вагона, а оттуда – в тамбур. Там он уперся лбом в холодное стекло и замер, успокаивая взбесившееся сердце.
Понимать что-то сознание оказывалось. Оно отторгало любую здравость рассуждений, как желудок отравленную пищу. «Что это со мной? С нами? Кто прячет все? Зачем?»
- Это невозможно. Этого не может быть, - скрипел он ладонью о холод стекла.
«Но это так». То, чего он так боялся в силу непостижимости вылезло вновь, но на этот раз с тыла, оттуда, откуда он не смел и ждать. «Рассказать? О сне из Франдии? Рассказать или?..» От отчаяния он застонал.
Еще немного и он, пожалуй, решился бы пойти на откровенность, но вошел проводник и поинтересовался, все ли у моншера в порядке. С кислой гримасой Сейвен кое-как ответил, что это приступ – больной желудок и такое иногда случается. Проводник настоял, чтобы он немедленно выпил лекарство и повел его за собой.
Сейвен и в самом деле проглотил какой-то горький порошок, запил его стаканом воды, но, отвлекшись тем самым от сумятицы в голове, немного успокоился и решил ни о чем не рассказывать Диз.
«О чем я могу рассказать ей? О том кошмаре, который случился со мной несоизмеримо раньше? А где связь? И почему она должна быть? Что я сам понимаю? Нет. Больше похоже на то, что я сам себя пугаю несуществующими фантомами. Хватит с нее своих собственных страшилок. По крайней мере не сейчас». Уже у двери в свое купе Сейвен точно опомнился. Помимо очевидных, но беспощадно игнорируемых общих линий, их сны твердо сходились в одном. «Крайтер». И даже не то, какой независимой самостоятельностью он обладал, а то, что смыслы произнесенного им сходились с точностью до нуля. «Он обвиняет меня в чем-то». В чем именно – Сейвен не понимал. Он сам мог обвинить Крайтера в тысяче грехах, но в чем он смел винить его? «Теряться в догадках самое бесполезное, чем я могу сейчас заниматься. Что толку ломать голову себе, а тем более Диз, если это все равно только догадки. Разъясним позже. Если все не проясниться само».
Она сидела у окна и продолжала чтение. Так, словно не было ни давешнего разговора, ни скверного побега Сейвена, за который ему сейчас было крайне стыдно. Она раскрылась ему, словно книга, что лежала перед ней, доверилась и рассказала, а он сбежал как конченый трус. В ее молчании, ровной позе и сугубом сосредоточии на чтении, в том, как она не обращала на него сейчас внимания чувствовалась досада, утрата сокровенного момента. Безвозвратно, как вырвавшееся слово. Жгучее желание заговорить, увидеть ее улыбку или хотя бы взгляд уничтожало его. «О, хранители, что же я натворил».
Сейвен сел напротив и, теряясь в поступках, нерешительно, накрыл своей ладонью ее:
- Диз. Прости.
Она подняла на него взгляд, в котором не было ни улыбки, ни прощения, ни злости. Ничего. Как будто она смотрела на глухую стену. Внутри у Сейвена похолодел каждый нерв. В единое мгновение все утратило смысл, поблекло и отодвинулось на десятый план. В голове какой-то сумятицей, наперегонки мчались образы и упущенные жесты, сравнение былого и настоящего - пустого взгляда. «Решись я раньше, как бы все обернулось теперь?»
- Вот ты сказал, - наконец произнесла она сухо, все так же не спуская с него пустого взгляда. – Что мы с тобой похожи. Я бы согласилась. Я согласилась. Но теперь мне не вериться в это. Что ты скрываешь?
- Ничего. Просто мне…
- Как я и говорила. Ты врешь мне. Зачем? - Сейвен почувствовал, как ее пальцы вздрогнули. – Я, может быть, и дура, что рассказала тебе все, но я не слепая. И что бы ты сейчас не сказал мне, Сейвен, я все пойму, будь уверен. Ну? Почему ты убежал?
Иногда жизнь дает второй шанс. Он должен быть у каждого, поскольку ошибаются все. «Ошибиться ведь так просто». Он рассказал ей все: о сне по дороге из Франдии и о том, который привиделся ему накануне тайного бегства из купола. Рассказал с пристрастием, стараясь не упустить, ни единой мелочи. Слова лились плавным течением. Как правило всегда молчаливый, Сейвен говорил с таким красноречием, на которое не подозревал, что был способен. Его переполняло новое ощущение, чувство общности с другим человеком, благодарность за то, что его слушали и хотели выслушать. И осознание того, что этим человеком была Диз, окрыляло его еще больше. «Ведь это Диз? А это ведь я?»
За все время рассказа она не промолвила и слова. Но глаза ее говорили гораздо больше слов. Они таяли, как ночной снег на утреннем солнце. Теплые искорки, влажный блеск… Она оттаяла и впустила. «Простила». Когда Сейвен окончил свой рассказ, она тихо попросила вернуться еще раз к эпизоду с пересохшим фонтаном. Сейвен смутился, но послушно повторил случай, а пока он говорил, она медленно выбралась из-за столика и отошла к противоположной стороне купе – к другому окну, за которым сверкала рябью Хофери. Окно было лишь видимостью - проекцией широкоугольной камеры на отчетливый экран, но пейзаж от этого хуже не становился.
Сейвен уже давно закончил, но Диз продолжала стоять у экрана, не оборачиваясь, не шевелясь и ни о чем не заговаривая. В конце концов он не выдержал, поднялся и подошел к ней сам. Замер рядом, близко, но не настолько, насколько его толкало сердце.
- Сейв, ты из-за этого не хотел мне ничего рассказывать?
Он молчал, не находя что ответить. Былое красноречие сгинуло куда-то, обернулось прежним скудословием.
- Я не знаю, - и, мало помедлив: - наверное мне не хотелось вешать на тебя еще одну тяжесть. Ведь эти сны они, даже если и значат что-то, то не сейчас. Мы не должны сомневаться. А связь… Она есть, я вижу, но смысл понять не могу.
- Молчи, дурак, - выпалила она и обняла Сейвена так стремительно, что он едва удержал равновесие. – Молчи. Не говори больше ничего. И если ничего не понимаешь, то лучше просто молчи, пока не испортил все опять.
Конечно, он все прекрасно понимал, но боялся, боялся даже сейчас принять истину, странную, чуждую, но все же истину. Как погруженный во мрак, на дно одиночества он бежал от влекущего луча света, наблюдая за блеском из густых теней. Когда луч уходил, то он лелеял память о нем, как о чем-то невесомом, сокровенном, как мечта, а при новой встрече опять боязливо торопился исчезнуть.
- Диз… - Он обнял ее в ответ, прижал к себе настолько тепло, насколько был способен. Ее мягкое дыхание, казалось, согревало лоно его сущности, а торопливое биение сердца находило отклик там, где когда-то жило лишь молчание.
- Тяжесть, говоришь, - легкий, короткий смешок затронул слух и Диз посмотрела ему в глаза так близко, как никогда еще не смотрела. – Мне никогда не было легче, чем теперь. И я больше ничего не боюсь, Сейв. Ничего. Спасибо тебе.

* * *

Железная дорога от западных окраин Гелионии к ее восточным пределам ошеломляла грандиозностью размаха. Километры складывались в сотни, сотни – в тысячи и каждый покоренный метр вобрал силу и мужество былых строителей. В особенности потрясали горные рубежи. Расселинам и ущельям, с переброшенными через них мостами, не было счета. Глубинам и протяжению тоннелей не было границ.
Многие годы строительство велось с одержимым упорством, но… Война изломала роль былых стремлений, да так, что после ее окончания стройка не была возобновлена. Незавершенная железная дорога считалась эмблемой перемен явившихся стране, перечеркнувших бессмыслицей когда-то глубоко сакральное.
Отчего нынешняя Гелиония так и не достроила последние километры, знал только Делио Флаби. Возможно, он не считал Франдию таким уж важным местом своей империи, или полагал, что построенного более чем достаточно, но добраться до Лонции можно было исключительно на автоскоре. «Или на своих двоих».
Прибытию на конечную станцию сопутствовала глубокая ночь. Но даже в столь поздний час, путников дожидались те, кто был не прочь подзаработать на их вынужденном положении.
Едва Сейвен и Диз спустились на платформу, как рядом оказался молодой человек в затасканном комбинезоне. Он, без единого слова, попытался выхватить из рук Сейвена чемодан с разобранным запалом внутри, но получил лишь пинок и крепкое словцо вдогонку. Перед отъездом Дейт научил их вести себя нагло и презрительно со всеми: «ваш статус и ваша юность предполагают отсутствие манер. Как не печально осознавать, но, редким исключением, это именно так». Следующий, кто рискнул предложить им свои услуги, оказался на порядок учтивее. Да и одет он был куда приличней. Выслушав, что им предлагают не многоместный, а вполне недурственный персональный автоскор, супружеская чета благосклонно согласилась, даже не поинтересовавшись стоимостью.
Водитель дорогой помалкивал, Диз спала, а Сейвен лишь делал вид. Только в Лонции извозчик поинтересовался, не угодно ли особам остановиться на ночь в одном из лучших постоялых дворов города, на что получил категоричный отказ, предваривший желание отплыть на Бредби сейцикл. По всей видимости, водитель был отучен задавать лишние вопросы и только пообещал все устроить.
Они остановились на набережной и водитель повел неутомимых путников в конторку, занимающуюся морским извозом. Внутри все спало, однако, нужный человек был разбужен и явился ночным гостям. Договорились о цене и через десять нарнов восхитительная яхта отплыла в ночь.
Незадолго после восхода судно пришвартовалось в посту Бредби. Не покидая причала, удалось договориться за транспорт до купола. Все складывалось настолько гладко, что Сейвена начали терзать смутные опасения. Впрочем, Диз быстро развеяла его беспокойства, напомнив о высоте их статуса и обилии фондов.
- Перестань теребить свое воображение, милый, - тихо мурлыкала она ему на ухо, пока автоскор отсчитывал последние километры до купола. – Чего плохого в том, что у нас нет проблем?
Он соглашался, отчасти даже успокаивался, но какое-то угрызение липкой нитью продолжало тянуться со дна мрачных предчувствий. «Останется ли все как прежде, когда маски будут сорваны?»
Казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как они тайно бежали из купола. Но свод высился на своем прежнем месте, величественный и непоколебимый. Сейвен почувствовал, как Диз взяла его под руку и легонько потянула к главному входу. «Храбриться. А сама вся дрожит». На ее лице застыла едва заметная улыбка недосягаемого превосходства. Вся фигура, осанка, манера шага – все выражало царственное спокойствие. И только Сейвен чувствовал, как она трепетала, будто выбравшись холодным утром из-под толстого одеяла.
Встретивший их визитатор учтиво осведомился, чего угодно гостям и, получив ответ, объяснил как пройти к главному. Проходившие мимо ларги и доларги не обращали на них внимания. «Нас никто не узнает. Пока что».
В лифте Диз отпустила Сейвена, несколько раз глубоко вздохнула, пробормотала что-то вроде «соберись, соберись, соберись». Притом лицо ее стало решительным и непреклонным.
- Где здесь главный? – вонзила она с ходу свой первый вопрос в секретаря приемной и, не дожидаясь ответа, устремилась к верной двери.
- Но фрейлейн, кто вы? – Попытался остановить ее визитатор, однако она даже не обернулась.
Сейвен, нагло ухмыляясь, прошел вслед за ней в кабинет протектора и закрыл за собой дверь. Каково же было его удивление, когда вместо знакомой фигуры Олафа он увидел в кресле очередного визитатора. Несколько квиков они молча смотрели друг на друга, поскольку тот, кто сидел на месте протектора отнюдь не ждал такого вероломного проникновения.
- Кто вы такие?! – разбил обоюдное изумление секретарь, поспешивший на выручку наместнику протектора. – Не сочтите за труд объясниться!
Диз обернулась на него и презрительно промолчала. Затем подошла к столу и без приглашения уселась в стоявшее рядом свободное кресло.
- Меня зовут Немиза Доли. Это мой супруг – Фрезрих. Мы владеем крупнейшими в Сотлехте концертными холлами и хотим купить ваших доларгов для монументального представления. Где протектор? Я намерена разговаривать только с ним.
- Но фрейлейн Доли, зачем вам наши доларги, - изумленный до крайности пробормотал визитатор за столом. – В Гелионни ведь есть свой купол…
- Я знаю это! – хлопнула она по столу. – Там я уже купила сколько мне надо, теперь нужны ваши. Ну, где протектор?!
- Он под стражей, фрейлейн, и не ведет больше дел. Если хотите…
- Где-где протектор? – Переспросила она, хохотнула и оглянулась на Сейвена. – Ты слышал, тютик, они своего протектора в плен взяли. Ха-ха-ха!
- Он диссидент и отступник которому самое место за решеткой.
- А может вы его еще и казните? Ха-ха-ха!
- Ничего смешного здесь нет, - хмуро ответил визитатор. – Может быть и казним. Все решат инвесторы, когда прибудут сюда.
- О! А может нам их подождать, чтобы о цене поговорить, а, тютик?
- Можно, - благосклонно кивнул Сейвен. – Всю лучше, чем с прихлебальщиками толковать.
- Но позвольте! – от возмущения визитатор привстал. – Инвесторы прибудут еще не скоро! Да и как вы смеете подвергать сомнениям мою компетенцию!
- Еще как смею! – уравняла интонации Диз и навела на визитатора указательный палец. – Ты! Сколько ты потребуешь за пять десятков доларгов, арендуемых на восемь дней?
Визитатор сник и суетливо начал искать арифмометр, оттыкал, вооружился карандашом и что-то стал писать на листе бумаги. То ли от возбуждения, то ли, действительно, от собственной некомпетентности, подсчетами он занимался долго.
- Вот! – Наконец триумфально провозгласил он. – Восемнадцать тысяч. Транспортные издержки не включены.
- Что-о?! Тютик, ты его слышал? Восемнадцать тысяч! И мы еще должны ломать голову, как их переправить на континент и обратно! Вы в своем уме, моншер? Как вы можете вести подсчеты, если даже не осведомились, чем они у нас будут заниматься? О небеса, о небеса… Так. Отведите нас к своему протектору, пускай теперь подсчитает он. Вы ведь, надеюсь, не заключили под стражу его здравомыслие?
- Но так нельзя…
- Милейший, вы отдаете себе отчет в том, что шесть тысяч это огромная сумма? Я намерена заплатить ее только в том случае, если протектор выйдет на нее же. Нет! Я заплачу столько, сколько подсчитает он. И ни фондом больше! Иначе сделки не будет! А у вас будут большие проблемы!
«Откуда она все это берет?» Сейвену показалось, что главный визитатор был изумлен больше его самого, поскольку нарн с лишним просто молчал, уставившись на Диз.
- Отлично, будь по-вашему, - рыкнул он, сгреб арифмометр, карандаш, бумагу и поднялся из-за стола. – Но если его результат получится больше моего, вы заплатите все до последнего фонда. Договорились?
- Хорошо, - презрительно скривилась Диз. – Пойдемте.

Через пару-тройку дней, думаю, выйдет следующий акт.

Ом Мани Падме Хум.

Если кому-то еще интересно, то:

Act 14

Олафа содержали на минус первом этаже, спуститься на который можно было исключительно на лифте. Подземные ярусы использовали как склады, за исключением тех, где располагались центры жизнеобеспечения. В свое время Сейвен регулярно бывал на одном из них – дежурил у компрессорного насоса. Толк от таких бдений представлялся сомнительным, но он все же был - воспитывал доларгов прилежно нести караул. На самом последнем уровне, доступ к которому был строжайше запрещен, находился биореактор, питающий энергией весь купол.
Коридоры первого подземного освещали как следует. Порою, в пасмурные дни, здесь было ярче, чем на поверхности. Они шли, пропуская одну дверь за другой, несколько раз свернули и в итоге остановились возле железной створки, у которой дежурил визитатор. «Доларгам охрану они не поручают. Одно из двух, либо они им не доверяют, либо боятся, что купол может узнать о заточении протектора. Либо и то и другое. В любом случае это хороший знак».
Пока охранник отпирал дверь, Сейвен прикидывал про себя шанс воспользоваться запалом. Собирать его прямо сейчас – чистейшая провокация. Помимо прочего – оружие приметное и тотчас разоблачит его. «Подождем. Может и не потребуется еще».
- Вы что, бьете его?! – Задалась утвердительным вопросом Диз и склонилась над привязанным к трубе Олафом. На его лице виднелись ссадины, один глаз заплыл, а на виске запеклась кровь. Он поднял голову и внимательно, тем, чем осталось, осмотрел компанию.
- Нет, - сконфуженно буркнул главный визитатор. – Он упал. Эй, старик, ты меня слышишь?
Олаф кивнул.
- Эти персоны хотят нанять у нас доларгов. На восемь дней, скажи сколько…
Хриплый смех Олафа прервал слова главного визитатора.
- Чего смешного?!
- Доларгов нельзя нанимать.
- Как?!
- А вот так.
- Но вы же сказали.., - и главный визитатор обернулся на Диз, но вместо ее лица познал кулак Сейвена, охнул и мешком сполз на пол.
Синее пламя на миг озарило тесные стены коморки и тела еще двух визитаторов, свалившихся на пол раньше, чем поднялась тревога. Сейвен лишь заметил, как Диз, с неуловимой быстротой, ударила наотмашь одного и второго, но не руками, а ветвистыми молниями, забрызгавшими искрой все вокруг. Воздух побелел от дыма, наполнился запахом озона, горелой ткани и плоти.
- Моншер Олаф, вы в порядке? – Диз склонилась над протектором и помогла ему встать на ноги. Веревка по-прежнему держала того на привязи и она спалила путы одним прикосновением.
- Диз… - проговорил Олаф и зашелся кашлем. – Я знал, что вернешься именно ты. Вот только я и не предполагал, что все обернется так круто. Кхе-кхе… для меня в частности.
Он посмотрел на Сейвена, торопливо собирающего запал, улыбнулся, но ничего не сказал.
- Вы можете идти? – спросила Диз, заглядывая ему в лицо и всячески стараясь поддержать ослабшего протектора.
- Если ты отпустишь меня, то пожалуй что и смогу. Это кто же вас так разукрасил-то, а? Дейт, неверное? Тебя, Сейвен, только по запалу и узнал… Добрались значит. Ну, слава хранителям. А о чем этот выродок толковал? Какой еще найм доларгов?
- Потом, моншер, все потом, - заторопилась Диз. – Что мы теперь должны делать?
- Вы сами знаете. Вот только…
- Только что?
- Я немного просчитался с лояльностью своих ребятишек.
- Вас заложили?!
- Да. Кое-кто предпочел извлечь свою выгоду из этой заварушки. И… В общем нас видели в ту ночь, а на следующее утро меня уже мутузили здесь.
- И кто это?
- Глит. Может еще кто-то с ним. Но этот точно.
- Вот гнида!
- Да, скверный персонаж. Я предполагал, что сомневающиеся найдутся, но чтобы продать так, прямо с потрошками… Не ожидал прямо.
- На ходу это обсудить можно? – Сейвен закончил приготовления и уже несколько раз успел высунуться в коридор. – А то не мы переворот устроим. А нас опрокинут.
- Есть предложения? – Олаф обратился именно к Сейвену и тем самым немного смутил его.
- В куполе все только проснулись, занятия еще не начались. Этим можно воспользоваться. Вы вдвоем подниметесь наверх, заблокируете лифт и начнете вещать по интеркому. Я остаюсь внизу. Визитаторы наверняка захотят остановить вас, но их встречу я.
- Один?! – воскликнула Диз. – Это самоубийство, Сейвен! Ты не должен! Мы поднимемся наверх вместе.
- Нет. Внизу от меня толку будет больше.
- Он справиться, - заступился Олаф. – Не думал, что сейчас утро. Это и впрямь дает нам шанс. Воспользуемся им.
- Но, моншер!..
- Молчи. Ты – кнут, я – пряник. Вперед.
Они вышли в коридор, заперли дверь импровизированного каземата и, насколько хватало расторопности протектора, заспешили к дверям лифта.
Кабины на месте не оказалось, а из шахты доносился шум – кто-то прямо сейчас использовал лифт. Они дождались пока лязг и скрежет стихли, а после Олаф нажал кнопку вызова.
- Сейвен, - шепнула Диз и отступила в сторонку от протектора. – Я плохо вижу.
Он вопросительно посмотрел на нее и только сейчас заметил, что радужка ее глаз стала прежней, белки покраснели, а искусственная кожа вокруг глазниц топорщилась сухими лохмотьями.
- Линзы расплавились. Я вижу все как в тумане. Очки может и помогли бы, но… они в моей скорлупке, прости.
- Глаза в порядке?
- Да, жжется немного, но я думаю это просто раздражение. Ничего страшного...
В безотчетном жесте он привлек ее к себе и крепко обнял свободной рукой.
- Будь с ним и ни за что не спускайся, поняла?
- Да, - шепнула она, но голос ее заглушил нисшедший лифт.
Первое, что сделал Сейвен оставшись один, это выплюнул вату изо рта, содрал маску и с отвращением бросил ее под ноги. Лифтовая площадка располагалась на небольшой возвышенности почти в центре мантапама. Спрятаться если и можно, то только за одной из колонн. «Хуже укрытия и не придумаешь». Он решил действовать нагло – в открытую. «А если уж всерьез приспичит, то буду вокруг шахты лифта кружить». Так он и стоял, облокотившись о запал у самых дверей лифта и ждал когда начнется кутерьма.
Доларги подходили к лифту, давили кнопки, пожимали плечами, уходили и возвращались вновь. Наступал цикл занятий, а они не могли подняться в аудитории. Кто-то здоровался, признавая Сейвена, но заподозрить его в чем-то ни у кого мотивов не возникало. Подходили и наставники, заговаривали с ним, спрашивали что-то, он им что-то отвечал, на том все и заканчивалось.
У дверей лифта скопилась толпа человек в тридцать, прежде чем загремел голос Олафа:
- Жители свободного купола, с вами говорю я – Олаф Швассер! Слушайте, что я скажу. Слушайте внимательно, ибо это очень важно. Я не умер. Никуда не сбежал. Меня никуда не переводили и… Я уж и не знаю, что еще вам могли напеть визитаторы. Знайте, друзья, меня лишили свободы и держали в подвале купола, где каждый цикл избивали за правду, которую я открою вам. Вы все – рабы инвесторов. Вы – не свободная гильдия мастеров оружия, а инструменты в руках жадных сволочей. Теперь же… Теперь настал цикл покончить с этим раз и навсегда.
Толпа заволновалась, закипела. Каждый из стоявших рядом с Сейвеном понимал о чем говорит протектор. Каждый осознавал свою подневольную участь, но, увы, ничего с ней не мог поделать. «До сегодняшнего дня».
- Собратья! Я - Диз Криста, ларг, но, по воле инвесторов – изгнанница, преступник, которого велено продать смерти. И все потому, что я осмелилась на бунт. Я вернулась из купола Гелионии. И я вам скажу одно: там больше нет ни единой указки визитатора! Купол Гелионии отныне свободен! И я призываю каждого из вас принять сторону правды, оружием или словом защитить свой купол от разорения. Жители купола это - вы. Вам решать, что делать и куда идти дальше. Вам, а не этим куклачам! Пора решать свою судьбу самим! Вы с нами?!
Народ вокруг заревел:
- Давно пора!
- Да! Да!
- Ну, наконец-то! – слышалось то с одной, то с другой стороны.
- Достаточно терпеть друзья, – голос Олафа звучал уверенно, веско и чуточку насмешливо. – Уверен, что каждый из вас давно уже все и сам знает. Теперь настало время признать это открыто. Если вы с нами, то я призываю вооружиться каждого и показать визитаторам кто здесь теперь главный…
Раздался оглушительный грохот от которого задрожали колонны. Сейвен бросил окружавшую его толпу и побежал вон из залы. Он не оглядывался и не видел, что вслед за ним устремились остальные, выкрикивая на ходу угрозы и гневно потрясая в воздухе кулаками.
С последнего этажа административного корпуса, откуда Олаф и Диз зачали переворот, валил черный дым. Внизу, на противоположном берегу рва, стоял Глит в окружении визитаторов и нескольких доларгов. Он возился с ракетницей. «Перезаряжает». Сейвен опустился на колено, прицелился и выстрелил. Широкий ствол ракетомета упал на землю, а меткая пуля отшвырнула предателя на несколько шагов - в кусты. Его окружение бросилось врассыпную. «Врете, гады». Сейвен облизал губы и выбрал очередную цель. Рокот выстрела, еще один и к первой жертве мятежа присоединилось два визитатора. Доларги из этой компании попадали на землю и что-то орали во все горло. Третий визитатор успел скрыться.
С замирающим сердцем Сейвен посмотрел вверх - на развороченный кабинет протектора. Дым затухал: там кто-то орудовал огнетушителем. «Не молчи же, скажи что-нибудь!»
- Мы в порядке, - словно услышав его мысли, отозвался Олаф. – Пара царапин и только. Грязные приемчики, это все на что они способны. Жалкие трусы. Они знают, что у них ни шанса. Они в отчаяние! Так давайте же покончим с этим!
Доларги вопили как обезумевшие. Наставники пытались ими руководить, собирали вокруг свои группы и отдавали приказы, разобраться в смысле которых особого труда не составляло.
Вспомнив про дверь лифта Сейвен обернулся и как раз вовремя, потому как к нему на всех парах мчался визитатор с занесенным над головою гладиусом. «А чепца-то и нет». Клинки встретились, поднялся звон. Визитатор управлялся с оружием умело и агрессивно, отводя контрудары коротким трезубцем. Сейвен по большей части отбивался, стараясь не подпустить противника близко, понимая, что это могло закончиться для него плачевно. Любой, даже самый незначительный взмах запалом тут же оборачивался серией выпадов. Одна из таких попыток завершилась тем, что гладиус визитатора пронзил куртку Сейвена и пропорол карман. Купюры, лежавшие в нем, выпорхнули стайкой растревоженных бабочек и на миг привлекли внимание противника. Сейвен тем и воспользовался. Острие запала вонзилось в плече, вышло, волоча за собой кровь, и погрузилось вновь - в бедро. Визитатор рухнул на пол, сжался в комок и завыл.
У дверей лифта возилась группа. Издали Сейвен различил, как они вскрывали двери ломом или чем-то похожим, но когда подбежал ближе, то понял, что ни вознамерились сделать что-то еще. «Заминировать?! Но зачем, что это им даст?!» Его изобличили, замахали руками в его сторону и один из визитаторов вскинул дуло автомата.
Сейвен едва успел укрыться за ближайшей колонной. Стрекот повторился, пули взвизгнули рикошетом, разбрасывая осколки гранита и сея пыль.
- Проклятье! Ну где же все?! – прорычал Сейвен, выглянул, но едва не поймал очередную порцию свинца.
Как назло поблизости никого не было. Движение различалась исключительно за пределами мантапама: в блеске водопадов и зелени растительности. Беготня, мельтешение, крики и призывы, а тут чистота пространства и только…
- Демон! – очередная порция магазина была разряжена в его сторону. Стрелок несомненно подошел ближе, потому как каждая пуля оставила рубец на колонне за которой он прятался.
От безысходности Сейвен рискнул, выглянул еще, но на этот раз хлопнуло лишь дважды, а затем об пол что-то звякнуло. «Патроны кончились». Так и есть: визитатор вставил запасную обойму и уже передергивал затвор, как мантапам сокрушил ответный выстрел, опрокинувший противника наземь.
- Прочь от двери, живо! – Прокричал Сейвен и прицелился в группу. – Считаю до одного! Раз!
Он выстрелил нарочито выше, позволяя оценить бремя их вероятной участи. Однако те, как будто, не услышали ни выстрела, ни его угрозы и продолжали возиться у дверей. Сейвен выстрелил еще раз. Они оглянулись, но требование так и не исполнили. «Последний был». Тогда Сейвен изготовился и рванул бежать, рассудив, что будь они вооружены, то не сидели бы под его пулями сложа руки.
Ворвался он в их дела с того, что пнул в грудь ближайшего от себя визитатора. Тот отлетел в сторону, увлекая за собою сидевшего рядом. Третьему, но не визитатору, а какому-то технику в синем комбинезоне, досталось тупым концом запала под ребра. Он охнул, согнулся в три погибели и поторопился отползти в сторонку.
- Легли. На землю. Руки. За голову. Вздумаете брыкаться – на пятаки порублю.
Сейвен уложил пленных в рядок. «Связать бы их чем. Да вот нечем». Положившись на трезвое смирение подопечных, он подошел к двери лифта. Злодеи, действительно, вскрыли ее, успели смонтировать какие-то распорки и… Сейвен сморгнул. На перекрестье самодельных шпангоутов балансировал миномет. Но не простой. Не тот, который он видел или мог видеть в оружейной палате купола. Этот был больше и сконструирован как-то иначе. Он состоял из железных брусков разной длинны, поставленных друг на друга и скрепленных блестящими шайбами. В верхней части, почти у самой жерловины, рисовалась незнакомая символика. Сейвен просунулся в раскуроченную щель чтобы поближе разглядеть ее. Синий ромб с исходящими от граней стрелками, а под ним надпись на… По спине пробежал холодок. «Кетсуи-Мо. Это на их языке написано. Но откуда?!». Оценивать, насколько опасен данный экземпляр, Сейвен не желал, как не собирался оставлять его в шахте лифта. «А ведь они были близки от выстрела, потому и не повиновались». Он осторожно извлек орудие, поставил его на пол. Следом появились распорки, да такие сомнительные, что становилось очевидно – они не погасили бы отдачу и с первым же выстрелом миномет оказался на самом дне. «В биореакторе».
Волна мятежа гасла. Крики теперь звучали реже и тише, галоп спешился, а короткие стычки уступили место добровольной сдаче. Воздух по-прежнему был тяжек от дыма, обволакивающего купол невесомым горьковатым туманом, от которого саднило гортань. Сейвену хотелось взглянуть на повреждения учиненные Глитом, но он не мог оставить пленных без присмотра. Промаявшись еще с нарн, он приказал ясырям подняться, отправить руки на затылок и топать к мостику.
Едва группа миновала ров, как их заметил ларг-наставник, помахал рукой, («мне что ли?») и поспешил навстречу.
- Сейвен?
«Жаль. А вот я тебя не помню».
- Да, это я.
- Чудно как-то ты одет. Я тебя только по запалу и узнал.
«Второй раз уже. Вот так погибнешь, а запомнят не тебя, а твое оружие».
- Это для маскировки.
- А, ясно. Ты вместе с Диз, так ведь?
Сейвен вздохнул и кивнул нехотя. Эта непринужденность в революционную пору начинала его утомлять.
- Да, так. Может, примешь у меня вот этих? А то я спешу.
- Конечно, - ларг подал знак ожидающим позади доларгам и те немедленно стянули кандалы на предплечьях арестантов. – Рад был встрече. И тому… Ну, всему тому, что вы принесли с собой. Спасибо.
- Не за что, - сухо отозвался Сейвен.
Пожар на верхнем этаже стих, так и не успев разгореться. Снаряд угодил не прямиком в широкое окно кабинета протектора, а разорвался чуть в стороне. «Повезло. Или просто рука дрогнула». Часть вершины обрушилась, широкое, как гордость, окно вылетело, но купол не пострадал. На его плоскости лишь чернело пятно от мощного взрыва, но ни единой трещинки, ни единого скола. «Крепкое, однако».
- Сейвен Болферт, пожалуйста обеспечьте разблокировку дверей лифта колонного этажа. Спасибо, - голос Диз прозвучал отрывисто и официально.
«Обеспечить. Хе-х, уже сделано, фрейлейн». Он вернулся к раскуроченным дверям, расшатал их еще больше, отряхнул руки и с удивлением обнаружил оставленный несколькими нарнами ранее миномет. «А миномет ли это?» Повторный осмотр дополнительной ясности не привнес. Кроме жерловины прочих явных отверстий не имелось. «Ни для пробивки капсюля, ни для фитиля…» Напрочь отсутствовал механизм регулировки угла наклона – ствол орудия попросту заканчивался незатейливой прямоугольной плитой. Самой мины тоже не было. По крайней мере когда Сейвен заглянул в ствол, то носика заряда он там не нашел. «И нарезки нет…». В боевом отношении ствол теперь казался бесполезным.
Из шахты лифта донеслись глухие удары, которые постепенно близились и стали громче. В щелястых дверях юлила веревка – кто-то спускался нетрадиционным способом. Через нарн появилась Диз, с головы до ног испачканная копотью и пылью. Сейвен бросился помогать ей и она, хотя и вполне самостоятельная, но позволила придержать себя, пока выбиралась из шахты.
- Мы перебили силовой кабель, - пояснила она ход вещей, заметила собственную неопрятность и заторопилась отряхнуться. – Назад, сам понимаешь…
- Вы целы?
- Да. Нам повезло, что исправный микрофон был только у секретаря. Если бы мы начали свои разговоры из кабинета, то… А кто стрелял?
- Глит. Я подстрелил его. Не знаю, может насмерть. И еще нескольких. Магазин пустой.
Диз долгим, оценивающим взглядом посмотрела на Сейвена, но ничего не сказала. Ее лицо, на миг, выразило какое-то смятение, подавление внутренней борьбы… С тем она отвернулась и подошла назад к лифту.
- Моншер Олаф! – прокричала она в щель и прислушалась. В ответ шахта что-то глухо пророкотала. – Не торопитесь! Мы подержим веревку!
- А он не упадет? – Сейвен тоже подошел к дверям лифта и обеими руками взялся за полимерный трос. – Ослаб ведь старик.
- Не оставлять же его там? Еще непонятно когда лифт вновь сможет двигаться. А потом, он мне других вариантов не оставил. Так что, молчи и встречай бесценный груз.
- Бесценный? – Он усмехнулся. – Вот уж и правду, как сундук с золотом.
- Ничего смешного, - без тени улыбки ответила Диз. – Из-за него тебе пришлось, быть может, сегодня оборвать несколько жизней. Хотя бы ради этого стоит поберечь его.
«А ведь и впрямь пришлось. Только вот не об Олафе я думал, когда давил на курок. И не о перевороте этом, нет». Сейвен вспомнил о своем первом выстреле, вновь ощутил толчок отдачи, грохот, дымный запах пороха и то, как фигура Глита, пропала в кустарнике. Его снесло, точно соломенную куклу порывом вера. Раз. И уже пусто. В то мгновение он не колебался ни квика. Решение пришло само, откуда-то из области сокрытой глубже, чем подсознание. Оттуда, где он уже когда-то убивал и убивали его. «Тысячекратно. Снова и снова. С будничной неизбежностью, с неверием в иную судьбу. Так, как поступали далекие предки».
- Смерть неминуема, - приглушенно ответил он, но настолько поздно и вдруг, что Диз впервой не поняла к чему относить его слова. – Она везде и всегда, ее невидно. Но иногда, как сегодня, она все-таки обнаруживает себя. Тогда ее можно коснуться, направить ее, отвести. Думаю, так, да. Я решал за нее, привлек ее внимание к другим, ведь если бы, если я не вмешался, то тогда бы… Тогда…
- Погибли бы другие, вот и все, - она улыбнулась. – Но я рада, что осталась тут, с тобою, мой повелитель смерти. Кстати, взгляд на вещи у тебя оригинальный. И излагаешь так… Опробовать себя в роли сценариста никогда не думал? Представляю себе афишки на тумбах Сотлехта: «Несравненный Фрезрих Доли с новой пьесой Дары смерти! Только в наших концертных холлах!».
Диз рассмеялась, а Сейвен вздохнул и сокрушенно качнул головой, в тайне ликуя, что наконец-то поступил верно.

Ом Мани Падме Хум.

Act 15

Несмотря на предубеждения некоторых, изгнание визитаторов праздновали три дня. Первым, кто не слушал Диз с ее призывом тотцикл обдумать новые порядки, был Олаф. В приватной беседе, случившийся вечером в день захвата, он твердо дал понять, что куполу нужна пауза. Пусть небольшая и скромная, но нужна:
- Она всем здешним мозги проветрит. Да и в будущем эту передышку можно превратить в праздник. День свободы надо чтить и помнить. Так вот.
Чтили и помнили, но без особого энтузиазма. Обитатели купола не пели, не танцевали, а смотрели в будущее и размышляли о судьбе. Пусть не явно, но косвенно, пусть и не все, но многие, понимали, что зефир жизни переменился и теперь ветрила придется налаживать самим. Кто-то ждал много, мысленно опережал события и потирал руки в предвкушении чего-то нового, лучшего. Другой, разбуженный пальбой революции, успокоился и теперь, с сомнением и скукой, наблюдал за первыми, мало надеясь на действительные изменения.
Третьих же, на следующий день после событий, усадили в автоскор и отвезли в порт Бредби. В их числе были не только визитаторы, но и доларги, и рабочие купола. Недовольных оказалось больше, чем предполагал Олаф. Несколько дней он ходил подавленный, не разговаривал, вздыхал и в итоге высказал предположение, что еще найдется тот, кто вонзит ему палаш меж лопаток. Всем было приказано не расслабляться и держать ухо на слове.
Раненных случилось немного, но их решили не держать в лазарете купола, а определить в портовый госпиталь, загодя уладив фондовый вопрос. Жертвы стычек разместили в минусовой камере лазарета купола. До выяснения. Погибли четверо и в их числе мятежников не оказалось.
Устранять последствия ракетной атаки взялись сразу же. Несколько дней под сводом купола, не хуже цирковых акробатов, эквилибрировали мастера ремонтной бригады рассчитанной из города. Тут обошлось без жертв случая и купол очень скоро избавился от следов разгрома.
Несколько дней Диз провела в лазарете. Ее глаза, обожженные расплавом линз, врачу не понравились и упрямому ларгу были прописаны тысячекратные компрессы и бесконечная темнота. Сейвен заходил проведать ее по нескольку раз в день и каждое такое посещение сопровождалось слепой бранью в адрес лечащего врача и расспросами, не вернулась ли Лейла. Последний пункт волновал Диз очень даже, поскольку она твердо полагала, что только клирик способен убрать свалившуюся ей на глаза больничную пелену. В цветном халате, с распущенными волосами и босиком она больше не походила на грозного инструктора, а все больше на… «На обычную девушку?» И только широкая повязка на глазах придавала облику нездоровый вид. «Наверняка она снимает ее, когда остается наедине с собой».
Скучала Диз ровно три дня, а на четвертый явились избавители в обличье Лейлы и Зака. Навыки био-эфирного врачевания на самом деле сказывались эффективнее традиционных капель и примочек. Даже лечащий врач признался, что его методы точно корявый сук в уподоблении элегантной трости и всерьез задумался о переквалификации. А ведь и было над чем, ведь Лейле потребовалось всего несколько нарнов, чтобы впоследствии все лично могли убедиться в полном восстановлении тканей.
По рассказам Лейлы и Зака мятеж ларгов в Крисалии обошелся без пальбы и крови. Тамошняя популяция визитаторов оказалась самой малочисленной среди куполов: на две сотни жителей, всего пятнадцать агентов. Их учтиво осведомили о смене власти и предложили сложить чепцы по-хорошему. Впечатление складывалось такое, будто визитаторам Крисалии опостылел бесконечный холод и они только и ждали, когда их попросят убраться.
Неразрешенной осталась загадка с установкой, которую Сейвен принял за миномет. Оружейник купола разводил руками и твердо уверен был только в одном – находка минометом не являлась. Зато и он, и еще несколько приглашенных экспертов подтвердили, что экземпляр однозначно произведен в Кетсуи-Мо. Визитаторы сознались, что после исчезновения Крайтера, они предприняли обыск его скорлупки и там-то обнаружили эту вещицу. Когда началась заварушка и доступ в оружейную был отрезан, они вспомнили о «миномете» и вознамерились его применить. Ни альтернатив, ни времени разбираться у них не оставалось. Вопрос, откуда эта штуковина взялась у Крайтера, вышел на первый план, но так же остался без ответа.
На следующее утро после исцеления Диз, от Дейта Сауро прибыл ларг. Никому не изъявляясь, он прямиком наведался в столовую, где с ним молчаливо и познакомился Сейвен, завтракающий, по старой привычке, раньше остальных. Испросив меню, он пожелал тройную порцию каши, достаточно хлеба, и графин завара. Гость разместился за столиком напротив и сразу обрушил все свое внимание на миску с завтраком. Сейвен же допивал завар и, с ленивым благодушием, какое наступает после обильной еды, разглядывал незнакомца.
В высокой, выше Сейвена, плотной, но крепкой фигуре чувствовалась сила. По тому, как он ел и сколько съедал, можно было сделать вывод о потребностях организма в энергии. На первый взгляд оружие, выглядывающее из-за его плеча, казалось старомодным и бесполезным против современных аналогов. Боевой лук. В куполах ими не пользовались и отдавали предпочтение огнестрельному оружию, поэтому Сейвен и не заподозрил в госте ларга. Впрочем, как следует разглядев оружие, довелось признать, что тот был не так то и прост. Блочный, с рукояткой и плечами из блестящего сплава, с диоптроскопом и торцевым креплением о десятке стрел. Кстати стрелы показались Сейвену не простыми. «Реактивные? Если так, то это все меняет».
Одет он был в струенные черные штаны, темно-синюю узкую длиннополую куртку, расстегнутую и являющую нагрудник из белого пластика. Казалось, что от любого широкого движения одежда разорвется в клочья, настолько узко она смотрелась на этом крупном теле. Голову, видимо, побритую начисто, крыл опять же черный платок с узлом на затылке, чьи концы свисали чуть ли не до пояса. На ногах – тяжелые коричневые ботинки, на левой руке – напалечник, а на правой – крага.
Лицо у гостя суровое, угловатое с большими скулами, впадинами на щеках и массивными надбровными дугами. Через широкий подбородок, прорезая узкие губы, скользь приплюснутость носа - в глазницу упирается белый как жила шрам. Вместо глаза зияет кожистый провал.
Полуциклом позже, когда Сейвен с Диз и Заком поднялись в кабинет протектора, они встретились вновь. Ларг сидел у стола Олафа, напротив него – Лейла. Гость поднял голову на вошедших, оглядел их серым, как зола, глазом, приостановился на Сейвене и отвернулся.
- Присаживайтесь, друзья, - пригласил Олаф, и выбрался навстречу, чтобы усадить каждого. От побоев он оправился быстро и теперь лишь синяк, обнимающий правый глаз, напоминал о минувшем. От врачеваний клирика он категорически отказался.
Когда все расселись, протектор вернулся за стол и, указав ладонью, представил гостя:
- Знакомьтесь – Моргот Ро, четыре года уже как ларг. Участвовал… много где участвовал. С нами с самого начала подпольной деятельности против инвесторов. Доверенный Дейта Сауро. Вот, передал от него письмо, - Олаф взял со стола лист со следами изгибов и начал читать: - «Приветствую вас, смелые люди. В особенности тебя, старый…» так, здесь мы не будем читать… ага! «Я уверен, что у вас все прошло. Может с сучками, но прошло. Если же интуиция мне изменяет, то что же, это письмо никто не прочтет. Моргот об этом позаботиться. В этом я уверен больше, чем в восходе солнца, но, буду считать, что все в порядке. Итак, первая фаза нашего плана претворена. У меня уже есть сведения, что купол Крисалии чист. Про свое хозяйство могу сказать то же самое. Более того, наши ожидания подтвердились и инвесторы, действительно, предприняли жалобу к Делио, тщась заручиться его помощью. Не нужно быть провидцем, чтобы предугадать реакцию пупка земли. Он, выражаясь фигурально, выгнал их взашей и вдобавок пригрозил распять жалобщиков, если те попробуют выкинуть коленце-другое. Не поверите, но так и сказал. Ну, быть может это так, для красного словца - что б страху нагнать. Нам на руку то, что эти, с позволения, «переговоры» случились в присутствии властной челяди. Теперь, если с президентом случится маленькая неприятность, следствие будет обеспечено главными подозреваемыми. Дополнительные улики обеспечим мы. Ввиду этого и еще того, что Делио успел намекнуть мне о намерениях присоединить купола к регулярной армии Гелионии, предлагаю незамедлительно приступить к главному. Организовать встречу у себя дома я не рискну. Встречаемся на стороне. Где именно – укажет Моргот. До встречи».
Олаф закончил, отложил листок и побарабанил пальцами о столешницу:
- Итак, какие будут соображения?
- А можно узнать у Моргота, где то место, которое он нам должен указать? – Поинтересовалась Диз, не глядя на посланца Дейта.
- Можно, - ответил за себя Могрот раскатистым, как заоблачный гром, голосом. – Он здесь, на Бредби. Хотите узнать точнее, научитесь вежливости, фрейлейн.
Диз даже не удостоила его взгляда.
- Ладно, ладно, - примирительно поднял руки Олаф. – Незачем собачиться с самой первой встречи. Значит, он на острове? В порту, я так полагаю?
- Рядом. В Эльдеборго. Принимает солнечные ванны.
«Солнечные… Загорает что ли? Вот же времечко нашел отдыхать! Сейчас бы глаз, да глаз подле Делинга, а он на пляжик понежиться явился». Сейвен поерзал на стуле, но ничего не сказал. Остальные тоже молчали в недоумении и, видимо, ждали дальнейших разъяснений. Моргот качнул головой и нехотя отпустил словесную щедроту:
- Мы приплыли утром на гидроглиссере. Меня он послал за вами, а сам взял судно и распорядился передать, что будет ждать на пляже Эльдеборго.
- Но, почему он не навестил наш купол лично? – Вопросительно посмотрела на Могрота Лейла.
- А, это давняя история, - небрежно махнул рукой Олаф. - Он не любит наш купол. Точнее, то, как мы здесь все устроили. Слишком праздно, говорит, и зелено. Ну пусть его.
- И еще. Моншер Сауро просил захватить с собой купальные костюмы. Чтобы соответствовать.
- Купальники? – Олаф издал смешок, потом еще один, потом расхохотался в голос.
«А у меня и купального костюма-то нету. Теперь что? На встречу не приходить?» Протектор отсмеялся, вытер кулаком слезы, заметил, что остальным не так уж весело и поспешил объяснить:
- Дейт любит море и солнце, да и остров наш тоже. Ну и не удержался, видимо. Давайте простим ему эту слабость. Тем более в этом нет ничего плохого. Вдали от глаз, на лазурном берегу… Хе-хе… В таких заседаниях я еще не участвовал.
- Я буду ждать вас у главных ворот в автоскоре, - Моргот поднялся со стула и направился к выходу. – Можете не торопиться. Моншер Сауро все равно планирует задержаться на острове до вечера.

* * *

Оказалось, что пляжных нарядов ни у кого не оказалось. Удивляться тут было нечему, поскольку те, кто живут рядом с ласковой волной, знаются с ней реже прочих и это – вполне справедливый факт. Припомнить, чтобы когда-то их, юных доларгов, свезли искупаться – не получалось.
«Приспичило же Дейту на солнышке подвялиться. Демон с ним - пусть! Только вот нас-то зачем склонять к тому же?!» Сейвен топтался у вешалок в магазине пляжных принадлежностей и раздраженно перебирал цветастые рубашки и шорты. Рядом Зак примерял шлепанцы. Кстати, он не разделял душевные возмущения соратника, что-то насвистывал и разговаривал сам с собою:
- Так-так. Тут у нас что? Хм. Хм. Подошва дубовая какая-то. И не гнется совсем. В утиль. Так а здесь. Хороши, но… Маловаты. Эй! Эй, девушка! У вас есть такие же, но размером побольше?
Скверное настроение Сейвена приумножалось. Из всей пестроты он никак не мог выбрать то, что понравилось бы ему хоть немного. И дело заключалось вовсе не в скудном ассортименте магазина, а в том, что ему не хотелось переодеваться в принципе. Наконец он плюнул и вернулся к зеленой рубашке и шортам, которые взял на заметку с первых нарнов своего мучительного обхода. Уже в примерочной он понял, что забыл выбрать плавки и пляжную обувь, скрипнул зубами, но в зал так и не вернулся.
В ярких воздушных платьях девушки выглядели умопомрачительно. Лейла – в желтом, Диз – в голубом… Ткань была настолько легкой, что светилась насквозь, обнажая приоткрытые купальники. «Иллюзия одежды и больше ничего». Зак щеголял в рубашке, украшенной ветвями пальм, шорты же его испещряли какие-то непонятные радужные узоры.
Компания покинула магазин, и тут же попалась на глаза Олафу, поджидающему у дверей:
- Ну вот, совсем другое дело, - одобрительно закивал он. – А то прямо как не на острове живете.
Упрек, хотя и шутливый, раздражил Сейвена еще больше.
В автоскоре сидел Моргот и, кажется, дремал. Он приподнял воспаленный глаз на пляжную команду, повел плечами и снова вернулся к своему занятию. Когда все расселись и автоскор тронулся, Сейвен, чье терпение уже блуждало по краю, спросил:
- Моргот, а вас этот пляжный балаган не касается?
Здоровяк улыбнулся не открывая глаза, отчего его лицо приобрело какой-то зловещий оттенок:
- Солнце мне противопоказано. Меня оно может убить. Кроме того, с моим участием или без, но, хм, «балаган» пройдет с известным итогом. Беспокоится не о чем.
Через четверть цикла или около того автоскор прибыл на место и ларги, во главе с Олафом, шагнули на пляж. Теплый песок, шелест волн, яркое солнце и нежный ветерок, слегка треплющий края тентов рассеянных по берегу… «Идиллия». При виде безмятежного благолепия, Сейвена охватило какое-то беспокойство. Это скребущее душу ощущение непостижимо смешалось с назревающей злобой, тем раздражением, что давало знать о себе чуть ли не с самого утра. Он оглядел пляж и отдыхающих на нем людей, устремил взгляд к горизонту, словно ища у призрачной линии успокоения, но… Там ничего не было. Как пустовало и безоблачное небо, откуда лишь солнце безразлично взирало на отдыхающих внизу людей. Невыносимая, гнилая тоска отравила сердце. Несмотря на полуденный зной сделалось холодно. «Зачем я здесь? Почему я все это делаю? Ведь это совсем не то. Фальшивка. Немая игра по неписанным правилам. Нелепица…» В очередной раз он поймал за скользкий хвост ощущение чужеродности, несуразного пребывания их здесь и сейчас. Поймал и узнал его, но… На этот раз масштабы раздались до широт Вербарии. «Зачем мы планете?»
В былые времена он задавался этим вопросом не раз. Попирая в молчании кровать скорлупки он размышлял о происхождении людей, о смысле и их значении на лике планеты. Тогда, всплывающие в голове образы представлялись в форме чего-то далекого, отстраненного. Так, будто бы он анализировал такую же, но другую жизнь. Теперь перед ним сверкал озарением логос, осознание бессмыслия всех великих идей, их ничтожность и надуманность, их вымученность и раздутость до масштабов едва ли умещающихся в обозримую вселенную.
- Эй, ты что на солнце смотришь? – В его затуманенное сознание явилась Диз. Сейвен рассеянно посмотрел в ее встревоженные глаза и как будто очнулся. «Еще одна вселенная». – А ну-ка пойдем, давай. Вон, смотри, где все уже.
Она взяла Сейвена под руку и поволокла вперед к морю, с трудом одолевая его внезапный ступор. Впрочем, он сопротивлялся недолго и уже через несколько времени шагал ровно с ней. Озлобленность канула, уступив место безразличию, какой-то покорной апатии.
Дейт Сауро безмятежно возлежал на деревянном шезлонге под тентом и потягивал из вспотевшего стакана коктейль. На столике рядом уже числился отряд опустевших стаканов с соломинками, зонтиками и дольками экзотики острова. Если бы не Олаф, Сейвен ни за что бы не узнал Дейта, настолько разительно отличался его настоящий типаж от виденного ранее в Сотлехте. Желтая рубашка с зелеными листочками, синие шорты, босые ноги и соломенная шляпка на голове. Эдакий крепенький пенсионер на заслуженном отдыхе.
- Дейт, скотина старая, вот ты где! – Поприветствовал Олаф товарища, тот оглянулся через спинку лежака, широко улыбнулся и тут же встал, отставив стакан.
Они обнялись, похлопали друг друга по спинам, а когда, наконец, расцепили объятья, то Дейт лучше разглядел лицо товарища, и скривился:
- Эка тебе всыпали.
- Ничего, до смерти заживет. Если бы не вы, то, пожалуй что и не успело б. А так… Наших ты всех знаешь, - Олаф оглянулся на ларгов и каждый из них, как по сигналу, прижал руку к груди в жесте приветствия. Выглядело это в настоящих костюмах до крайности смешно.
- Ну вот еще, - усмехнулся Дейт. – Мы не на параде, так что, элементы официальности можно и опустить. Ну, как все прошло, рассказывай.
Олаф коротко поведал о революции, не упуская деталей, но и не вдаваясь в излишние подробности. В месте, связанном с неведомым устройством из Кетсуи-Мо Дейт нахмурился и помрачнел. Впрочем это заметил один Сейвен и то, только потому, что сам прибывал в скверном состоянии духа. «Может ему известно что? Да нет же, откуда… Быть может просто сталкивался с чем-то подобным вот и все».
Следом эстафету перехватил Дейт с рассказом, как в его куполе все обошлись без участия протектора. Операция была спланирована загодя и в нужный цикл визитаторов элементарно арестовали, связали и выставили вон. Переворот случился незаметно, даже не нарушив обычного ритма жизни купола. Разговор вскользь коснулся и купола Крисалии, а точнее отношения протектора к дальнейшим планам. По словам Дейта он полностью доверил претворение задуманного коллегам, рассудив, что от его комментариев толку меньше, чем вреда. Тут старые друзья закивали, задакали, мол, товарищ уже не тот каким был раньше, закостенел, что и не расшатать уже. В оправдание ему засчитали факт глухой изоляции купола, с вытекающими из этого следствиями.
- Сами справимся, - заключил Дейт. – Кроме того, я уже все продумал и вам, хе-хе, останется только одобрить. Ну, или оспорить некоторые пункты. Но прежде перерыв. Пошли купаться.
От омовений Сейвен воздержался. Пока остальные заплывали за буйки и весело плескались, он ходил по берегу, ворошил пальцами ног мокрый песок и обманывал волны, тщетно пытавшиеся коснуться его ног. Изредка попадались камушки, выхолощенные до зеркального блеска. Сейвен подбирал их, рассматривал и запускал назад, на прибрежное дно. Вскоре ему наскучили бесцельные блуждания и он решил вернуться к месту их встрече с Дейтом.
Шезлонг убрали, а на его место водрузили небольшой деревянный столик и несколько складных стульев. Глядя на то, как труженики этого пляжа, с повседневным равнодушием накрывали на стол, Сейвен отчетливей испытал утрату понимания смыслов. «Тихо и покорно они суетятся здесь для нас. А зачем им это надо? Ради фондов, наверное. Им заплатят. Мы заплатим. А потом они будут платить нам за спокойный сон. Или не нам, а, вот, например, тому артисту, за его игру на сцене, его же фондами. А он, вернет эти фонды на следующий год за красиво накрытый стол. И все повторится снова и снова, и снова…»
Сейвен взял один стул, отставил его подальше, сел и задумчиво уставился на береговую линию, где ничего не подозревающие люди продолжали сверкать искрами брызг.
- Что, скучно? – пророкотал за спиной уже знакомый голос.
Моргот отнял у стола еще одно седалище и опустился в него рядом с Сейвеном. Несмотря на зной, он не уступил и пяди своего одеяния.
- Не то чтобы, - пожал он плечами в ответ. – Я просто не могу понять, как можно развлекаться. Сейчас особенно, когда мы намерились решить дальнейшую судьбу мира.
- Хм. Для того чтобы ее решить, сперва полезно этой судьбой овладеть. Вот ты… Э, прости, не знаю как тебя…
- Сейвен.
- Сейвен? Ха. Знавал я одного Сейвена, славный был парень. Вот ты, Сейвен, своей судьбой владеешь?
- Не знаю… Хотя, вероятно, что нет, не владею.
- Как и я. Как и все мы. Теперь представь, что мы, не знающие своего предназначения, вершим судьбы остальных. Много ли измениться от этого? Навряд ли. Да и должно ли?
Они замолчали и в этом молчании Сейвен услышал отголоски симпатии к этому грубому с виду человеку. Быть может, случилось это потому, что тот нечаянно откликнулся эхом его личных сомнений. А быть может Моргот разглядел в нем то, что он успешно скрывал от других.
- По-твоему, все перемениться с приходом того, кто до конца познает себя? Кто ясно увидит свой путь?
- Не знаю,- сквозь сжатые губы проговорил Моргот – он подпер голову руками и оттого его челюсть едва двигалась. – Я надеюсь, что Дейт… Ум, моншер Сауро тот самый человек.
- Надеешься?
- Именно. Надеюсь. Не могу позволить себе такую роскошь как уверенность.
Сейвен усмехнулся и Моргот остро посмотрел на него единственным глазом:
- Ты ведь, совсем недавно ларг?
- Да. Но за это время случилось уже много чего.
- Ты убивал?
Горячечным калейдоскопом промелькнули минувшие события и Сейвен скупо кивнул. Моргот отвел взгляд.
- Я это сразу понял. В человеке что-то меняется, когда он побывает в шкуре смерти. Но в этом нет ничего дурного. Узнаешь что-то такое, что остается закрытым для других. Что-то отвратительное и одновременно прекрасное. Как… как новорожденный.
- Их было много?
Настало время Моргота усмехаться:
- Достаточно, чтобы наконец остановиться.
Вернулись остальные, наскоро отерлись и расселись за стол.
- Итак, - Дейт приподнял свой стакан, призывая остальных последовать его примеру. – Предлагаю выпить за почин, развитие и финал. В такой последовательности. Пускай удача нас не покидает.
Пригубили, закусили, чем нашлось на столе и Дейт продолжил, но уже потише:
- Для всех там, в Сотлехте, я на курорте. Пробуду я здесь несколько дней, так что засвидетельствовать мое алиби найдется кому. В случае чего – и ваше тоже. – Он помолчал, отхлебнул еще и продолжил сосредоточенно и серьезно. – У нас есть всего один реальный шанс подобраться к Делио Флаби. Это его резиденция. Но, проблема заключается в том, что она похожа на маленькую крепость. Трехэтажное здание, наглухо зарешеченно и набито личной охраной президента, как булка изюмом. А эти его парни те еще головорезы. Сигнализации у него нет, поскольку она ему не нужна. Как знать, впрочем, но он целиком полагается на свою дружину.
- Моншер Дейт, простите что перебиваю, - вставило слово Диз и подалась немного вперед. – А не проще было бы устранить его по дороге к дому? Он ведь на чем-то добирается?
- Да, но это бронированный автоскор с военизированным кортежем. Я предполагал и такой вариант, но он сопряжен с большим риском и исключает так необходимую нам скрытность.
- В этом случае неизбежна открытая пальба посреди дня, - дополнил начальника Моргот. – А если ларги будут обличены, то все рухнет.
- Да, именно так. Спасибо, Могрот… Так вот, тихое проникновение в особняк дает больше шансов избежать подозрений. Однако же простой скрытностью тут не обойтись, поэтому действовать будем хитро, одновременно с трех направлений. Первая линия – отвод внимания. Пожалуй, это самый простой маневр, который будет заключатся в розыгрыше шумной пьяной компании, разгулявшейся под окнами дома президента. Для исполнения этой задачи я, через третий голос, привлеку всяких маргиналов с темных улиц Сотлехта. Поверьте, найти желающих для этого занятия будет несложно. Вторая группа, это даже не группа, а один единственный человек. Он проникнет в особняк из сточного коллектора одновременно с началом дебоша первой линии. Толпа на улице немного отвлечет внимание охраны и ему будет легче проникнуть на третий этаж в опочивальню и… и устранить президента. Третья линия – попытка мнимого проникновения в дом президента. Бестолковая, показушная и очевидная. Вот здесь есть реальный шанс угодить под пули. Это звено активизируется сразу после того, как наше главное действующее лицо успешно справиться с заданием. Третья линия будет стрелять много, густо и громко. У этой группы две задачи. Первая – помочь нашему, хм, герою выбраться. Вторая – красиво подставить инвесторов. А для этого нам понадобятся трупы.
- Трупы? – Олаф приподнял бровь. – Где ж ты их возьмешь?
Дейт многозначительно посмотрел на Моргота.
- Это моя забота, - глухо ответил ларг. – Придется выловить кого-то из первой массовки и…
- Постойте! – Перебила его Лейла. – Вы хотите сказать, что Моргот будет исполнять роль палача?!
- Этого требует дело, - сухо возразил Дейт. – Обвинению будут нужны неоспоримые доказательства причастности инвесторов к содеянному. А в таком деле как это, труп может быть красноречивее самого живого человека.
- Но зачем! – Вскрикнула Лейла, на не все зашикали и она понизила голос. – Зачем? Ведь в минусовой нашего лазарета есть несколько трупов. И они все визитаторы!
- Кроме одного, - вставил Зак.
- Милая фрейлейн, - снисходительно улыбнулся Дейт. – Они мертвы уже как несколько дней. А нам нужны еще теплые тела. Вы это понимаете?
Лицо Лейлы вспыхнуло, она поджала губы и отрывисто ответила:
- Я не дурочка, моншер. Я клирик.
На квик окружение умолкло.
- Ты сможешь их оживить? – Изумленно спросил Олаф.
- Нет, но… Я смогу наполнить их тела свежестью. Когда их обнаружат, даже специалист не разберется, когда они погибли на самом деле.
- Великолепно! Как раз то, что нам нужно! – С чувством воскликнул Дейт, но на него никто не шикнул. - Умница! Теперь только осталось решить, кто станет нашим героем.
Все, как сговорившись заранее, посмотрели на Сейвена.
«Ну вот, приплыли…»

******
Тут на днях Дангард сказал, что я нагленький и что выпрашиваю похвалы своему опусу. Обидно было это слышать, да. Похвала мне не нужна, а нужно слово-два, чтобы понять, что выкладываю это я здесь не зря. А то уже третья глава без единого комментария.
Я не останавливаюсь, но, пожалуй, это последний акт, который увидит данная тема.

Всем кто читал и высказывался - спасибо.

Ом Мани Падме Хум.

Noragami, Shingeki no Kyojin

Head Hunter @ 19 октября 2010, 14:16

Поначалу Сейвен отнесся к идее пешего хода положительно, но теперь, когда они отдалились от купола километров на пять, приуныл.

Если их пять километров равны нашим пяти километрам, моральная выдержка у них что-то быстро окончилась

Еще двадцать раз по столько же. К ночи бы добраться. А у нас ни еды, ни воды

Может, тогда к утру - сомнительно пройти пешком такое расстояние за, допустим, три-четыре цикла. И без еды-воды неприятно, но вполне возможно. К тому же их годы в постоянных тренировках шли

Head Hunter @ 30 ноября 2010, 08:52

она тихо попросила вернуться еще раз к эпизоду с пересохшим фонтаном

Вспомнив лишь один сон про запечатанный конверт, стал искать, а где упоминается пересохший фонтан. Давно так это было, в третьей главе... Вот теперь при повторном прочтении, описание сна действительно обрело всю силу. Может, если сразу читать все главы подряд, воспоминания о снах останется ярко спустя десять глав, но в данном случае я перечитывал, как заново увидев этот отрывок

тютик

Это что?

- Что-о?! Тютик, ты его слышал? Восемнадцать тысяч! И мы еще должны ломать голову, как их переправить на континент и обратно! Вы в своем уме, моншер? Как вы можете вести подсчеты, если даже не осведомились, чем они у нас будут заниматься? О небеса, о небеса… (...)
Милейший, вы отдаете себе отчет в том, что шесть тысяч это огромная сумма? Я намерена заплатить ее только в том случае, если протектор выйдет на нее же. Нет! Я заплачу столько, сколько подсчитает он. И ни фондом больше! Иначе сделки не будет! А у вас будут большие проблемы!

Диз классная
Достаточно долгое время вместо Диз и Зака перед глазами стояли образы Квистис и Зелла. Но у Квистис наверно собственные принципы не позволили б так играть, как получилось у Диз )
Не помню, у Диз волосы изначально чёрные, или это и её перекрасили?

Это скребущее душу ощущение непостижимо смешалось с назревающей злобой, тем раздражением, что давало знать о себе чуть ли не с самого утра. Он оглядел пляж и отдыхающих на нем людей, устремил взгляд к горизонту, словно ища у призрачной линии успокоения, но… Там ничего не было. Как пустовало и безоблачное небо, откуда лишь солнце безразлично взирало на отдыхающих внизу людей. Невыносимая, гнилая тоска отравила сердце. Несмотря на полуденный зной сделалось холодно.

Это последствия недавних происшествий, посттравматический стресс? Или просто Сейвен начал задумываться о той роли, которую играет в этом мире?

Head Hunter @ 18 декабря 2010, 16:47

это последний акт

Head Hunter, а можно ли будет другим способом продолжить ознакомление с произведением, если ты все же решишь прервать своё повествование здесь на форуме?

Вот это обстоятельныйе замечания и по-делу. Спасибо, N.D.