|
| |
Тёплый край
- Не открывай эту дверь, - прочитал Коля из своего угла, - угу, ты ещё замок нарисуй, амбарный.
- Тогда её будет вообще не открыть, - заметила Лена, - а так - просто нельзя.
- Одно и то же, - Коля встал с земли и подошел к стене.
Не стена даже - несколько бетонных плит, с торчащими вверх штырями арматуры. Стройка была заброшена давно и капитально, а потому выглядела уютно. Словно так привыкла к своему положению, что уже гордилась этой художественной незавершенностью. Она даже немного заросла зеленью - вьюном на теневой стороне, и сухой травой между плит. Строители успели заложить только первый этаж, так что обрушиться могли, разве что, металлические сваи, а закрытых помещений не было вовсе. Зато тут было тихо и спокойно. Пляж в паре километрах брал на себя горожан, а их местных стройкой интересовалась только детвора, да и той было не много.
Андрей приметил это место пару лет назад. Он с друзьями был уже не в том возрасте, чтобы стройка стала тайной крепостью, или чем-то вроде. Просто тут было хорошо и комфортно. Ну, не сидеть же летом дома, в самом деле.
Постоянный жилец здесь был всего один - «общественный» кот Васька, облюбовавший себе кусок какой-то трубы. Труба была длинная и узкая. Она заметно проржавела, но хорошо спасала от дождя. Днём кот, обычно, грелся на солнце, созерцая мир со спокойствием восточного мудреца. Куда он девался на зиму, не знал никто.
Принести коту что-нибудь вкусненькое считалось хорошим тоном - как-никак хозяин стройки. На подачках Васька растолстел до неприличия и стал неповоротлив. Но величественная неторопливость шла усатому только на пользу. Казалось, что кот понимает своё хозяйское положение, более того - знает какую-то особую тайну этих мест. За это его, вроде как, даже уважали.
Сегодня Васькин обед составила кучка мелких рыбёшек и пара голов покрупнее - Андрей с речки принёс. Кот неторопливо расправился с подношением, начав с крупных кусков, и явно остался доволен. Он лежал на прогретой серой плите, высоко, метрах в двух от земли, и лениво следил за гостями.
Дверь была нарисована на стене. Неряшливый прямоугольник, выведенный синим мелом. Стена была неровная, с торчащими из бетона камешками, - мел постоянно ломался. Лена возилась с дверью около получаса, сцепляя между собой обрывки синих линий и снова обводя их. Скоба ручки, дверной глазок. Чуть выше - табличка с предупреждением.
Коля подошел к двери схватил воображаемую ручку и рванул на себя.
- Заперто! - ехидно сообщил он.
- В другую сторону попробуй, - посоветовал Андрей и спрыгнул со стопки плит. Он подошел к двери, несильно толкнул её ладонью. Дверь осталась на месте. - Точно, заперто.
Васька перевернулся на спину и демонстративно заснул.
- Может с другой стороны тоже дверь нарисовать? - предложил Андрей и даже сделал несколько шагов вдоль стены.
- Тогда она откроется на ту сторону, - заметила Лена, - а туда и так попасть можно. Только стену обойти.
- Ну а сейчас твоя дверь куда ведёт?
- Не знаю. Я же её ещё не открывала.
- Мне больше интересно, почему она заперта, - Коля повернулся к Лене и, подозрительно прищурившись, спросил, - не ты закрыла?
- Нет, конечно.
- Значит, с другой стороны заперлись, - решил Коля, - а ну открывайте!
Он ударил по двери костяшками пальцев и резко замолчал. Звук был гулким, деревянным. Словно ударили по тонкой фанерной стенке.
- Может... гипсокартон? - неуверенно предложил Андрей, щёлкнув пару раз по двери.
Следующие пятнадцать минут ушли на простукивание стены. Результат был ожидаемым - пустоты слышались только внутри мелового контура. Но вот объяснить столь точное совпадение никто не брался.
- Ща откроем, - пообещал Коля табличке над дверью. Он отошел на несколько метров, разбежался и врезался плечом в стену. Сдавленно ойкнув, Коля сполз на землю. Разбуженный шумом, Васька открыл было один глаз, но тут же снова задремал.
- Неужели каменная? - участливо поинтересовался Андрей.
- Да иди ты... - Коля поднялся с земли и несильно пнул дверь носком кроссовки, - может за ломом сбегать?
- Зачем? Написано ведь - не открывай.
- Дверь есть? Значит можно открыть. Мало ли чего там Ленка написала.
- Петель нету, - заметил Андрей, - как ты её откроешь, без петель-то?
- Мел? - не оборачиваясь, Коля протянул руку, и Лена передала ему синий брусок.
Несколько небрежных росчерков, и на левой стороне двери поселились две полосатые гусеницы.
- Теперь всё? - Коля снова толкнул дверь, и та вывалилась внутрь стены.
За дверью было небо. Не промёрзлая высь, о которой любил рассказывать Ленкин дед. Уж он-то лучше других знал, "как оно там на самом деле". Старик говорил много и охотно. О том, как ещё в детстве, на какой-то шумной ярмарке, в люльке колеса обозрения, впервые услышал небо. Он так и говорил - "услышал", никогда, впрочем, не поясняя, какое она на слух. Лётная школа, чужие, а затем и свои, крылья. И тысячи часов высоты. Слушать старика было интересно, но как-то грустно. Слишком много тоски было в его словах, и слишком безжизненной казалась недосягаемая высь. Вечерами, дед часто засиживался на улице, глядя в темнеющее вечернее небо. Может и правда - слышал.
Нет, за дверью было обычное небо, такое, каким оно выглядит с земли. Бескрайняя синяя гладь с причудливыми холмами ватных облаков. Облака казались плотными и мягкими. Они покачивались в воздухе, словно подвешенные на невидимой леске. Снаружи было тепло и безветренно.
Стоять у дверного проёма, однако, было тяжело. От ощущения высоты кружилась голова, и подкашивались ноги. Андрей опустился на землю. Лёг на живот, осторожно подполз к краю.
- Там лес. Ещё горы вижу. Реку.
Коля и Лена тоже опустились на землю и заглянули через порог. Мир под ними походил на измятую карту. Он совсем не выглядел игрушечным, как, например, с крыши многоэтажки. Дверь была слишком высоко. Детали сливались, и глаз различал только цветные пятна, натянутые поверх холмистой земли.
- А вон там? - Ленка мотнула головой, указывая направление. - Вроде город.
- Похоже, - согласился Андрей, - только какой-то он... Яркий что ли.
- Просто крыши пёстрые. Каждый в свой цвет красил, вот и кажется. - Колька задумчиво разглядывал дверь. - Как думаете, откуда это всё?
Кусок бетона, очерченный неровной меловой линией, покачивался на ветру. Дверь открывалась наружу, так что разглядеть её по-хорошему не получалось. Из-за нарисованных кроёв казалось, что она тоньше бумажного листа, и такая же лёгкая.
- Не бывает такого неба, - тихо произнесла Лена, - и городов тоже.
- И дверей, - резонно заметил Коля, - жаль вниз не спуститься. Там хоть спросить можно.
- У кого? - Андрей взял мел, и попытался прочертить в воздухе линию. Следа не осталось.
- Не знаю, живёт же там кто-нибудь. Слушай, Лен, а почему ты написала предупреждение?
- «Не открывай эту дверь»? Не знаю, просто так.
- Но ведь ты почему-то решила, что её нельзя открывать. Почему?
- Потому что тогда её придётся закрыть. - Андрей отполз от края и перевернулся на спину. - Там внизу целый мир, в который невозможно попасть. Плохой или хороший - не важно. Главное - мы его видели. Мы знаем, что он есть, и мы знаем, что он закрыт. Не только для нас - для всех.
- А если, ну не знаю, моток верёвки взять, или парашют?
- Не успеем. Смотри - дождь собирается. Значит, дверь скоро смоет.
За дверью было солнечно, но над головой небо выцветало, темнело. Тяжелые тучи сливались в асфальтовое полотно.
- У нас есть мел, - отряхиваясь от пыли, Коля поднялся с земли, - да и стена никуда не денется.
- А ты когда-нибудь раньше видел, чтобы нарисованную дверь можно было открыть? - Лена тоже поднялась на ноги.
- Ладно, пошли, - Андрей поднялся рывком, стараясь не оглядываться на дверь, - похоже, гроза будет.
- Может, Ваську с собой возьмём, - Ленка посмотрела на мирно дремлющего кота, - промокнет ведь, да и гром.
- Тут ему привычнее, - Коля бросил короткий хмурый взгляд на солнечное небо за дверью и отвернулся, - пойдём, а то и правда, до грозы не успеем.
Дверь закрылась, как только первые капли стали тёмными кляксами на бетоне. Дождь бил наискосок, смывая меловые линии. Гроза блуждала где-то в стороне пляжа. Вспышек почти не было видно, только гром рычал над головой.
Васька фыркнул и проворно сбежал по ступеням плит на землю. Юркнул в свою трубу. Здесь, закрытая от дождей и ветра, на выгнутой металлической стенке, была нарисована кем-то маленькая, не выше полуметра, круглая дверь. Дверь в его, Васькин, тёплый край. |
|
