|
| 14 июля 2014, 11:54 |  |
|
| LV9 |
HP | |
MP | | Стаж: 18 лет |
Постов: 5017 |
|
Ну что же. Пол дела сделано, пол книги написано. Мы, так сказать на вершине горки. Долго в нее восходили. Санки есть? Санки есть. Так что скатимся с горы быстро, да так, что дух захватит =)
Tat 15
Лязгнула дверь, щелкнул массивный замок, и троицу древних погребла тихая мгла.
– Счастливо оставаться! – насмешливо попрощался Зак и они с Морготом зашагали к лифту. – Фу-ты, ну и штиль же здесь. Жутко, как в могиле…
– Да, навевает неприятные воспоминания о вчерашнем кошмаре, – кивнул Моргот. – Может свет оставить включенным?
– Обойдутся! Давай, идем скорей.
Смолкли звуки поднимающегося лифта, и коридор минус первого объяла подлинно-могильная тишина.
– Есть разговор, – Сейвен стоял, прислонившись спиной к холодному бетону камеры. «А ведь еще совсем недавно тут Олафа держали…» – Только давай напрямую, без марионеток-посредников.
Строенный смех стал ему ответом. Древние повернулись синхронно, являя надменные, застывшие на бескровных губах ухмылки.
– Репликант Сейвен, – эхом произнесли они. – Я не предполагал, что ты так быстро эволюционируешь.
– Чутье подвело тебя. В очередной раз. Вспомни Кетсуи-мо и заточение в Вечности. Вспомни Айро. Кстати как она? – Атодомель промолчал и Сейвен с удовлетворением отметил, что ударил по больному месту. – Молчишь? Ну, молчи. Скоро я вернусь на Вербарию и тогда сам у нее спрошу. Ты там как, сил поднабрался? А то с твоим отпечатком вышло все довольно просто… Обидно будет, если с тобой настоящим повторится та же скука.
– Уж не хочешь ли ты бросить мне вызов?
– Бросить? Нет. Я ведь только сломавшийся репликант. Как я могу бросать вызов одному их Первых? Пусть даже такому неудачнику как ты.
– Да, меня подвело нетерпение. Не следовало вмешиваться в твою материально-генизтическую аллюзию. Своим вмешательством я невольно толкнул тебя к взрывной эволюции. Надо было выждать…
– Чем так ценны вербарианцы? Почему ты хотел забрать их в свою коллекцию как можно скорее?
– А почему я должен рассказывать тебе об этом?.. Впрочем, это знание не принесет тебе какой-либо выгоды. Но взамен ты мне тоже кое-что расскажешь. Не представляющее выгоды для меня. – Сейвен кивнул в знак согласия. – Структура вашей ментальности несоизмеримо сложнее некоторых совокупностей целых гениз. Твое настоящее существование тому подтверждение. Однако грандиозный потенциал чрезвычайно компактно свернут и его реализация доподлинно известна только тебе. Мне ясна лишь моя роковая лепта, чего, конечно, недостаточно, чтобы повторить опыт. Но выпытывать у тебя всю цепочку, очевидно, пустая трата времени. Так вот. Я рассчитывал, что именно вы станете последним звеном абсолютного знания.
– Абсолютной тьмы?
–Я уже говорил и повторю еще раз: тьма это совокупность бесконечно огромного сочетания ментальностей. Это созидание, всеобъемлющий абсолют, выражающий смысл космоса. А ты, как свет – его противоположность. Рассеивание в пустоту бессмыслия.
– И в чем же смысл вашего абсолюта?
– Смысл? – и вновь противный строенный смех. – Если бы мы знали, в чем бы тогда заключалась суть поиска? Но я ответил на твой вопрос. Теперь ответь на мой. Кто есть Айро?
– Маленькая девочка, – не раздумывая, ответил Сейвен. – Заблудившийся свет в моем кровоточащем мозгу.
– Значит, ты не знаешь… – казалось, что незамысловатый ответ Сейвена удовлетворил Атодомель более чем. – Превосходно. В таком случае я жду твоего прихода, репликант Сейвен. С нетерпением жду.
На лица древних вернулись учтивые полуулыбки. Они поклонились Сейвену, как бы говоря, что беседа закончена…
Сейвен не упустил и звука из повести Тиефа. Едва пришелец завел свой рассказ, он отщепил от себя толику и направил ее в место заточения древних, чтобы переговорить с Атодомель без свидетелей. Теперь он восстановился и доподлинно внимал речам иноземца, переводя услышанное на вербарианский.
Особенно интересной оказалась часть про Мудрецов и их бегство. В них без особого труда угадывались родственники зеленокожих древней Вербарии, каким-то способом умудрившиеся слиться с кусками разодранной генизы Ра. А ввиду их подконтрольности Первому, вырисовывалась тревожная картина.
Но вот, Тиеф закончил свой длинный рассказ, замолчал и отступил на два шага назад, склоняя голову в почтительном смирении.
– Итак, друзья, – Сейвен хлопнул в ладоши привлекая общественное внимание, запоздало сообразив, что оно и без того все время было сосредоточено на нем, а не на шипящем Тиефе. – Какие соображения есть начет нашего положения?
– Давай-ка сперва ты, – усмехнулся Крайтер. – А мы, если что, подхватим.
– Можно и так, – Сейвен пожал плечами. – Думаю, все уловили сходство между мудрецами Ра и древними Вербарии. Скажу наверняка: это одни и те же создания. Только в первом случае они получили власть над генизой, а во втором – нет. Неприятность заключается в том, что это марионетки Атодомель. Я разговаривал с нашей троицей. Приватно. И подтверждаю это со всей ответственностью.
– Он действительно жив? – вопросительно поднял бровь Дейт Сауро.
– Да, жив. Он на Вербарии. Как и Айро. Она тоже там и тоже жива.
Крайтер и Разиель одновременно вскочили со своих мест, но Сейвен жестом усадил их обратно.
– Об этом чуть позже. Возвращаясь к мудрецам Ра. Они здесь, они в генизе земли и, повторюсь, что хуже всего, управляемы Атодомель. Нам повезло, что ему удалось склонить только двоих. Эм, третьего утащили уже позже… Вручную. Но не важно. Будем считать, это ментальное существо в единственном числе, каковым он на самом деле и является. Цель этого существа очевидна – освободить Атодомель и доставить нашу генизу в обитель Первых. Как он собирается это сделать – понятия не имею, но некоторые его шаги вполне отчетливы. Олаф, как так вышло, что вас уволокли в лазарет?
– Поззвольте мне поязнить этот момент, – вступился Енисей, отведя общие взгляды от сконфузившегося моншера протектора. – Монзжер протектор зобиралззя покнчить з зобой. Но не проззто з зобой. Он, как выраззилзя ззам, хотел раззтворитзя в оболочке купола. В дейззтвительноззти он бы просто захлебнулзя.
– Я думал, что это все сон, – глухо произнес Олаф, ни на кого не глядя. – Даже не так. Нет… Проклятье! Я не могу словами объяснить как это, и что было. Я чувствовал себя… Грязным, грязным изнутри, каким-то протухшим. Мне нужно было отмыться, окунуться во что-то светлое, прохладное. Я видел только перед собой одно: шлюз в оболочку купола. Я помнил, что там была креатура Крайтера и шел к ней, как к очищению. Меня вел сон. Такой же прогнивший как и я сам.
–Да, тзак взе и было. Мозжер Олаф брел именно туда. Разжвыривая по дороге тех, кого привлекало его угловатое, неезтеездвенное поведение. Так он и очутился в лазарете. Я зобрался вколоть ему убойную дозу транквилиззатора, как он вдруг узпокоилзя. Теперь, конечно, понятно почему.
– Субстанция, поглотившая Олафа, была землисто-коричневого цвета. Мы с Разиель свидетели этому. Я не мог понять, отчего именно коричневый… До тех пор, пока на сцене не появился Тиев, – Сейвен широким жестом указал на инопланетного товарища. – Их ментальности имеют красный цвет. Совмещаем его с зеленым цветом генизы земли и получаем коричневый. То, что объяло моншера Олафа – результат совмещения двух биоэфирных волн.
– Комбинированная ментальность, – медленно, точно в нерешительности произнесла Разиель. – С новыми свойствами. Если бы Олаф добрался до оболочки купола и потонул в ней, то эта ментальная смесь осталась бы внутри, и когда Крайтер вернулся бы, то…
– Возможно, креатура оказалась бы отравлена. Возможно, но не очевидно. Помимо неизвестных нам свойств, очевидно только одно: прямое воздействие на носителей ментальности, что, собственно, и произошло с Олафом. Цель воздействия тоже вполне ясна, это попытка слиться с ментальностью вербарианца. И именно это мы обязаны не допустить. Но! – Сейвен поднял указательный палец. – Но. До тех пор пока Атодомель существует, покоя нам не видать. Я отправляюсь на Вербарию. Я и Разиель. Вместе мы постараемся отыскать генизу, проникнуть внутрь и окончательно решить с Первым.
* * *
Сейвен был способен на многое, однако порвать с Разиель не мог. Да, управлять ею стало не сложнее, чем шевелить мозгами, но он предпочел ограничится лишь разделением мыслепотоков. Хотя предпочтительнее было б избавиться от ее присутствия вообще и умчаться к Вербарии налегке.
Его навязчиво точило подозрение, что Разиель больше нет и та, что привязалась к нему, не более чем оттиск, наподобие Айро или Атодомель. Настоящая же она плещется где-то глубоко в пучинах генизы земли, рискуя в любой момент быть обнаруженной существом Ра. «Знать бы только наверняка, а так… А так, пусть каждый останется при своих подозрениях». Способ освободиться от нее все-таки существовал, и он мало чем отличался от искоренения предыдущих оттисков. Поэтому Сейвен не торопился с ним.
Вчетвером они сидели в буфете купола и припоздало завтракали. Причем, действительно завтракать требовалось лишь одной Диз. Сейвен едва поднес вилку ко рту, содрогнулся и вернул ее на тарелку. Внезапно он осознал тот спектакль, что они безотчетно разыгрывали, прикидываясь людьми. Он обвел взглядом сотрапезников, остановившись на Диз – та не замечала его долгого взгляда и продолжала с аппетитом уплетать буро-зеленую массу. «Что же это? Теперь и у нас с тобой нет будущего?» Подло нахлынули думы о глубине той пропасти, что разверзлась между ними. «Ни перелезть, ни перепрыгнуть… Можно только кричать, да слышать эхо в ответ».
Ниспосланное Сейвену прозрение, вернуло твердую почву под ноги. Теперь вереница беспорядочных событий, в чьей сумбурности мерещились отголоски безумия, предстала вполне себе понятной системой. Пусть и не стройной, но все-таки системой. Перед ним раскинулся новый горизонт, в подлинности которого сомневаться не приходилось.
« А теперь вот это…» На смену разрешенному беспокойству пришло другое, теперь уже не разрешаемое. «Но, такое ли оно не разрешаемое?» Обреченные мысли по привычке лезли в голову, но натыкались на твердый довод: сегодняшний Сейвен отнюдь не вчерашний, и бесповоротное повернуть все-таки можно. «Главное раскумекать как». Согласно покивав самому себе, он подобрал вилку и продолжил завтрак. «С Разиель тоже все разъясним. Но сперва Атодомель».
– Так значит, на Вербарию, – Крайтер прикончил завтрак, откинулся на спинку стула и зачмокал губами, извлекая застрявшие в зубах кусочки. – Без меня?
– Да, – Сейвен отодвинул недоеденную тарелку водорослей. – Разиель тебя замещать будет. Тем более, что выбора у нас особого-то и нет. А задержаться на Земле тебе все равно придется. Кроме тебя вербарианцев оберегать больше некому.
– Как это некому? А ты? Тиеф тебе в этом поможет. Вон, какое у вас взаимопонимание организовалось.
– Насчет Тиефа все решиться к вечеру. Енисей уже собирает переводчик. Он сказал, что уловил лексико-семантические взаимоувязи. Так что понимание будет достигнуто.
– О, как заговорил! Лексико-семантичские ля-ля-ля! – Крайтер стукнул кулаком по столу так, что подскочила вся столовая утварь. – На Вербарию должен был отправиться я, понял?
– Нет, не должен. Вербария тебе не по зубам.
– Знаете что, – Диз смерила обоих холодным взглядом. – Пока вы тут будете выяснять кто круче, мы с Разиель вон за тем столиком спокойно завар допьем. Идет?
– Как дети, честное слово, – презрительно фыркнула Разиель и они, прихватив с собой кружки, выбрались из-за стола.
С минуту оба молчали. Крайтер уставился на свой кулак как на брошенный и неподъемный камень. Он сам как будто окаменел. Сейвен ждал, пока товарищ достаточно успокоится, чтобы начать разговор без эмоций. «Таких ненужных сейчас эмоций». Помимо неприятных и пустых споров о том, кто должен вернуться на Вербарию, требовалось как-то умудриться и высказать Крайтеру о незавидном положении Разиель. «Вот как бы он не взбесился по-настоящему…»
– Я давно уже планировал, как вернусь туда, – с хриплым, пересохшим горлом, наконец, выговорил Крайтер. – Как разыщу Айро и восстановлю Вербарию по тем воспоминаниям, что хранятся в генизе. Понимаешь? Оживить ее. Воскресить. А вот теперь… Моя мечта исполнится для тебя, Сейвен. И ты… Ты воруешь не только мою мечту, но и мою любовь.
Не сговариваясь, они оба посмотрели за соседний столик, куда сбежали две девушки. Сейвен поднес к губам кружку и отхлебнул терпкого завара. Он ждал продолжения накипевшей озлобленности, но Крайтер глубоко вздохнул, выдохнул и тоже приложился к пузатой кружке. Было видно, как тряслись его руки, как ноги отбивали нервную дрожь, как часто пульсировала артерия на покрасневшей шее… «И все-таки он больше человек, чем ментальный фантом. Так, а что же тогда я?»
Сейвен поставил кружку, одернул рукава куртки и придвинулся ближе, опершись локтями о край стола.
– Я должен тебе кое-что сказать. Очень важное. Очень. Насчет Разиель.
Не отрывая взгляда от соседнего столика, Крайтер меланхолично кивнул. Сейвен невольно скривился, осознавая, насколько тяжело ему сейчас дается видимость спокойствия.
– Я не могу утверждать это однозначно, но мне кажется, что та, на которую ты смотришь, вовсе не Разиель.
Лихорадочное подпрыгивание ног под столом остановилось. Стремительно бледнея, Крайтер перевел взгляд на собеседника. В его глазах застыл немой ужас.
– Вернее, – поспешил уточнить Сейвен. – Ее ментальный оттиск. Отпечаток, застывший в моем мозгу в момент исхода. Мне кажется… Нет, я чувствую, что это именно так. У меня нет никаких подтверждений, кроме дурного предчувствия. Крайтер. Если я прав в своих опасениях, то настоящая Разиель где-то в глубине генизы Земли. И отыскать ее сможешь только ты. Возможно, я ошибаюсь в своем предчувствии. А если нет? Если она настоящая там – ждет тебя? По ментальным меркам ждет уже очень и очень долго. И если я прав и она, действительно канула в генизу, то ее может найти Атодомель. Тогда из пучины ментальностей вынырнет настоящее чудовище, в чьем лице ты потеряешь ее навсегда. Так что остаться лучше все-таки тебе. Возвращение на Вербарию, это не мечта, а проклятая необходимость. Прежде всего, чтобы покончить с Первым. Чтобы развеять тень создателя над нашими головами. Ты сможешь с ним совладать? Я, по крайней мере, могу попробовать сделать это. А ты попробуй сберечь вербарианцев и спасти… Свою любовь.
На обескровленном, неподвижном лице Крайтера оживились только глаза. Несмотря на обретенную проницательность, Сейвен не мог с уверенностью сказать, что именно отражалось в их блеске. Страх? Боль? Сожаление? «Скорее все сразу».
– Помнишь Сейвен ту гранату, напалмовую стекляшку, что я разбил в Лонции о дверь штаба гелионцев? Ведь это все началось с нее. Если бы не она… Сидели бы мы на своей Вербарии, жили спокойно и не знали ничего. И ничего бы не было.
– Граната тут не причем. Незачем взваливать на себя ответ, по столь косвенным поступкам. Тем более, что все началось задолго до тебя. Когда умерла Айро старшая и Делио спятил, например. Или когда Атодомель развязал Ту войну. Или когда его племя выбрало нашу звездную систему для посева жизни. А может, – тут он подался вперед наваливаясь всей грудью на стол и прошептал. – Может, когда космос исторг из пучины небытия саму солнечную систему. Насколько глубоко ты можешь проследить цепь взаимосвязи процессов и явлений? Выдержит ли твой разум? – Чуть помолчав, Сейвен вернулся в исходное положение, отхлебнул завара и продолжил обычным тоном. – Бесконечная цепь причин и следствий характеристике не поддается. Вырванные звенья теряют смысл. Да и вся система в целом по признакам один сплошной хаос. Для нас. Для народа Ра. Но не для Первых… Я все сказал, Крайтер. А ты все слышал.
– Как ты… – Крайтер повел рукой в воздухе, помогая себе подобрать нужные слова. – Как ты все это знаешь? Каково тебе чувствовать себя таким… Таким надсистемным?
– Я сам не знаю своих границ. Что бы я не пробовал – получается все. А не пробовал я многого. Только вот с Разиель не выходит. Не получается вернуть ее назад. Это-то меня и беспокоит. Ее тело… Не подходит для того оттиска. Телу подойдет только подлинная ментальность, коим отражение не является. Именно на этом и основано мое подозрение, что Разиель – вон та Разиель – только проекция. Я, конечно, мог бы стереть ее, но… Нужно ли?
– Нет! Не смей! – Крайтер оживился. Бледность сошла, а речь его исполнилась прежней энергией. – И не вздумай рассказать ей то, что ты мне сейчас рассказывал. Хорошо. Я остаюсь, убедил. На Вербарии ты, действительно, будешь полезнее. Но что мне делать здесь? Как в одно и то же время оберегать вербарианцев и искать Разиель? Да и как ее искать вообще?!
– Через сны. Войди в генизу Земли через сон, а дальше… Слушай голос сердца. Думаю, оно подскажет. А насчет вербарианцев… Избранные народа Ра тебе в помощь. Тиеф дельный парень. Поговори с ним, ведь их креатуры ничем не хуже наших. Они точно так же могут выстроить щит, как и ты. Уговори, научи… В конце концов, сделай сам что-нибудь!
Крайтер хотел было что-то ответить. Даже воздуха в грудь набрал, но затем усмехнулся, допил завар и сказал совсем не то, что собирался:
– Пойдем, пофехтуемся на дорожку.
– Пойдем, – усмехнулся в ответ Сейвен. – Только без этих наших штучек.
* * *
Как следует намахавшись клинками, Сейвен решил наведаться в лазарет, а по совместительству мастерскую Енисея. «Уж больно долго он с переводчиком возится, что-то». Дорогой он досадовал на то, что Разиель вынуждена была следовать за ним. Он был бы рад позволить остаться им с Крайтером наедине. «Наверняка им найдется, что сказать друг другу». Но не мог. Точно так же как не мог остаться один с Диз. А ведь ему тоже было, что сказать ей. Конечно, он мог бы попросить Разимель отойти в сторонку, но… От одной только мысли о таких вынужденных откровениях с немым укором в стороне делалось не по себе. «Она как чужое присутствие, немой третий взгляд, ощущаемый спиной. Как какое-то затаенное проклятье».
Думая так, Сейвен медленно утюжил ногами песчаную тропинку, ведущую к лазарету. Он даже не оборачивался на молчаливо отставшую тень невольного привязня, зная, что она все равно там, позади. Разгоняя вновь сгустившуюся печаль, он пообещал себе, что все равно попрощается с Диз. Коротко, но так, как должен был это сделать. «И плевать на чужые взгляды… Да где же этот лазарет?!»
По пути он невольно отвлекся на стук и людской гомон. Не сбавляя шагу, оглянулся на звук и увидел, как вербарианцы восстанавливали учиненные несколькими часами ранее повреждения. В их голосах, лицах и жестах не было прежней скованности, прежнего страха. Улыбки, шутки, редкие смешки говорили о вернувшейся вместе с Крайтером уверенности. Такой необходимой сейчас поддержке. Они не знали того, что тяготило Сейвена, не знали и о том, что ожидало их в ближайшем будущем. В эти минуты они напоминали крохотных букашек, осчастливленных светом пронесшейся мимо ступни разрушения. «Но ведь есть еще и вторая нога. И она уже занесена в уверенном шаге». С горькой усмешкой, Сейвен уподобил себя острой колючке, раз уж сравнивал вербарианцев с букашками. «Хотелось бы, чтоб я впился в эту толстую пятку до того, как она опустится на муравейник».
Наконец его остановила дверь лазарета. Он впервые оглянулся на Разиель, подождал, пока она нагонит свое отставание и вошел внутрь.
Помимо Тиефа и Енисея внутри скучал Дейт Сауро. Видимо, ему не терпелось разговориться с пришельцем, вот он и ждал прямо на месте.
– Как дела, Тиеф, – Спросил Сейвен и несколько удивился, услышав в ответ на шепелявом вербарианском.
– Хорошо, светлый. Достопочтимый Енисей учит говорить вашу речь.
– Отлично! А понимать? Енисей, а понимать он сможет?
Психобот мельком оглянулся на вошедших. Если, конечно, разворот всем корпусом можно считать таковым.
– Понимание тозже будедт. Здесь нузжно два аппарата. Разговорный я зобрал. Озталось зобрать злуховой. Бззт. Вот.
Он закончил возиться и отступил на шаг от Тиефа. Сейвен присмотрелся. На разговорном отверстии – ртом назвать его как-то язык не поворачивался, аккурат под хоботом носа, выпирало какое-то приспособление. Именно из него и доносилась шипящая речь.
– Чувзтвительная меммбранна, улавливает изторгаемые гортанью звуки. Запрограммированный мной микроконтроллер дешифрует колебания и посзылает их на громкоговоритзель. Сейвен, зпроси его о чем-нибудзь.
– Да, – учтиво кашлянул Дейт. – Спроси его, чем питаются его соплеменники. Сколько их осталось, и где они разбили свой лагерь.
– Моншер Дейт не доверяет иноземцу? – невозмутимо заметил Сейвен. – Знаете, если ему доверился Крайтер, то одно это многого стоит. Да и я не чувствую в нем какой-то угрозы. Может, вы перефразируете свой вопрос? Чтобы не омрачать контакт такими… Ммм… Таким отчетливым недоверием?
– Ну, хорошо, – смягчился Дейт и на его уставшем, морщинистом лице мелькнула улыбка. – Спроси, чем питается его народ. Нам самим только-только хватает. Вдруг еще и их кормить придется.
Сейвен перевел и Дейт, услышав в ответ, что углекислотой, водой и солнцем, выдохнул с заметным облегчением.
– Тиефа уже показывали вербарианцам? – в свою очередь поинтересовался Сейвен. Про себя он с удовлетворением отметил, что сочетание пищевых принципов позволит народу Ра безболезненно сосуществовать с вербарианцами под сводом купола.
– Нет, – немного помедлив, ответил Дейт. – Широкой общественности его не представили. Впрочем, молва уже разнеслась по всему куполу. Выведем паренька в люди, когда Енисей оснастит его полноценно. Да кстати! Еще вопрос. Различаются ли Ра по половому признаку? А то я тут, «паренек», а он может и девушка.
– Или старец, – усмехнулся Сейвен. – С вашего позволения, моншер Дейт, я, ¬– он оглянулся на молчаливо стоявшую у входа Разиель. – Мы удалимся. Приберегите ваши вопросы для прямого спроса.
– Когда вы отчаливаете?
– Чем скорее, тем лучше. Сейчас излишние промедления нам ни к чему. Прощайте. На всякий случай.
– До скорого, – ответил Дейт и они пожали друг другу руки.
* * *
Сейвен не выносил прощальных сцен, особенно на подмостках возвышенного молчания. Такого, вроде бы, трагичного, многозначащего, но на деле – просто неловкого. Они сидели с Диз на той самой лавочке, в тени раскидистых кустов, на которой, казалось, сотни, а может и тысячи лет назад, они сидели на Вербарии. Но если тогда на них украдкой поглядывала маленькая девочка, то теперь ее взрослая сестра, в компании не Зака, но смурного Крайтера.
Решительного прощания не получилось. Он запросто и без стеснений пожимал руку Заку, хлопал по спине Моргота, а тот похлопывал его… Что там, даже Лейле позволил слезу пустить. Решительного прощания не вышло только сДиз… «Сидим, соли рассусоливаем, а Атодомель уже метит, куда бы повернее вонзить свой клинок». Ему не хотелось прощаться с ней. Потому он и молчал.
– Скажи, – вымолвила Диз прежде, чем Сейвен успел сморозить глупость. Сказала и забралась ему под руку в точности, как тысячу лет назад. – Ты вернешь Вербарию?
Он недоуменно покосился на нее, и, на всякий случай, приобнял. «И это я-то боялся глупость сморозить».
– Когда вы с Разиель ушли в лазарет, – пояснила она. – Мы немного потолковали с Крайтером. Знаешь, он романтик. Выдубленный временем и болью, неисправимый романтик. Он сказал, что хотел вернуться на Вербарию, чтобы воскресить ее.
– А он смог бы?
¬ – Нет, не физически. Ментально. Он мечтал об этом с тех самых пор, как мы потеряли ее. Мечтал вернуть погибшим вербарианцам их дом. За счет генизы. То есть весь массив накопленных ментальностей он хотел обратить в структуру мира, а современников вернуть к жизни. Словно ничего и не произошло. Вернуть всем отобранные жизни.
– Походит на Вечность Кетсуи-Мо. В планетарном масштабе.
¬– Ты сделаешь это? – она пытливо посмотрела на Сейвена сверху вниз. – Ты вернешь Вербарию?
– Я не думал об этом, – честно признался он. – Для меня сейчас большее значение имеешь ты. Ты и остальные вербарианцы. Живые, а не фантомные. Я возвращаюсь туда прежде всего из-за Атодомель. Ведь до тех пор пока…
– И все же, – мягко перебила его Диз. – Когда ты его низвергнешь, ты вернешь Вербарию?
Сейвен задумался. Ведь он сам когда-то так неистово мечтал вернуться туда, вернуться и все исправить. Исправить то, чему он стал виной. Но вот теперь, когда это, действительно, стало возможно – он заколебался. Более того, он совсем забыл о том, как когда-то навязчивая мысль буквально сводила его с ума. «Когда я бродил на срезе дня и ночи. Когда я был хоть и поломанным, но человеком…»
– Думаю, да, – наконец, согласился он. – Когда гроза минет, отчего ж не воссиять солнцу? Ну, это если с вершины романтизма. Если с прагматичной основы, то незачем целой генизе болтаться без дела. Пусть Вербария и ее дети живут. Хотя бы во снах. Правда, я еще не знаю, как это можно устроить. Но, думаю, на месте разберусь.
Диз хихикнула и прижалась к нему еще плотней.
– Ты станешь хранителем. Хранитель Сейвен, воскресивший Вербарию из пела. О тебе станут слагать легенды. Ты вернешься ко мне? Я пойму если…
– Прекрати. Думаешь, меня прельстит такая роль? По крайней мере, не настолько, чтобы отказаться от тебя. Ведь… Если бы не ты, я б давно уже скис.
– Жизнь человека быстротечная. Когда-нибудь я тоже состарюсь и умру. А когда это случиться, то я все равно хотела бы остаться с тобой. Ты ведь примешь меня в свой чертог о, великий хранитель? – она снова засмеялась тихо, мелодично и, как показалось Сейвену, немного печально. – Мы смогли бы прожить другую жизнь. Без боли и страданий, без войн и лишений. Жизнь, где мы бы наслаждались самой жизнью, а не боролись за нее. Счастливую жизнь… После смерти.
Сейвен хотел сказать, что незачем забегать вперед, хотел сказать, что сперва надо бы избавиться от Атодомель, навести на Вербарии порядок, выстоять здесь на Земле и только после всего этого… Но смолчал. В мерном биении ее сердца, в ласковом взгляде, тепле ее нежных рук он почувствовал отдаленный почти забытый голос счастья. Не только для них с Диз. Но для Крайтера с Разиель, для Тиефа и его народа. Для всех вербарианцев, покинувших жизнь и все еще влачивших ее.
– Я вернусь за тобой, Диз, – тихо ответил он. – Я обязательно вернусь.
Исправлено: Head Hunter, 14 июля 2014, 14:45Ом Мани Падме Хум. |
|
|
