4F::Тема::«Хроники Данзарса»

Сайт :: Правила форума :: Вход :: Регистрация

Логин: Пароль:

FFF Форум » ТВОРЧЕСКИЕ ФОРУМЫ » ТВОРЧЕСТВО

1«2728293031323334	ОСТАВИТЬ СООБЩЕНИЕ НОВАЯ ТЕМА НОВОЕ ГОЛОСОВАНИЕ

Ivit

03 октября 2009, 19:22

LV3

Стаж: 1 год

Постов: 150

Пост 4
Отступление от хронологии.
Год назад. Чистер. Норсе. Беорнег.

- Чис, просыпайся! Сколько можно? Вечно тебя не добудишься!!! Подъём! Подъём! Подъём!
Пальцы виконта схватили Чистера за плечо и затрясли. После вчерашней бутылки «Барона» мир вокруг закачался и поплыл. Да, что же это такое!!! Чего ему не спится каждое утро? Он, что думает, если он граф, так ему всё можно! А вот сейчас я ему правой с плеча, чтоб угомонился!
- Рик отстань, голова болит.
- Не у тебя одного, но надо пораньше выйти, чтоб успеть до темноты до двери добраться. У нас сегодня нелёгкий подъём.
Чистер повернулся на другой бок и накрылся одеялом с головой. Услышал, как за спиной, со стоном, встал Рик. Потом его за подмышки вытащили из палатки и положили на траву рядом с вещами. Сквозь дрёму Чистер услышал, как возится рядом виконт, укладывая поклажу и палатку, и внутри у него потеплело. Он засунул большой палец в рот, чем насмешил Рика и на самом деле заснул.

Вчера они уснули лишь в четыре утра. Сначала со смехом вспоминали случай в реке. Хорохорились друг перед другом, что, мол, не надо было отпускать девчонок. Потом у костра, под закусь, пригубили вино. И поскольку пили второй раз в жизни, им сразу похорошело. Когда бутылки опустели наполовину их потянуло на самые откровенные разговоры.
Рик, Закинув руку Чистеру на плечо и держа бутылку по блатному, тремя пальцами, сетовал:
- Понимаешь, меня батя уже задолбал со своей опекой. То нельзя, это не положено. Так не делают, а эдак тем более. Мне, что, до сих пор двенадцать лет?
Чистер пьяно мотнул головой.
- Вот ты меня понимаешь. За это уважаю. А я хочу свалить из дома. Хочу уехать подальше. Куда-нибудь в Риганхейм. А то я дальше Торольва и Скъёбена ни разу не был.
- Тебе хоть свалить можно. А мне и валить то некуда. И не на что – вздохнул Чистер.
Рик, пьяно держась за плечо Чистера, попытался сосредоточиться.
- А чего бы ты хотел? – спросил он.
- В смысле?
- ну, ты конюшни чистишь?
- Чищу.
- Лошадей моешь?
- Ну, мою.
- Тебе это не нравится?
- Не то, чтоб не нравится, но не до конца же жизни навоз кидать.
- Ну тогда чего бы ты хотел? Кем бы ты хотел стать?
Чистер задумался. Где-то далеко, в ночной тишине, раздался рёв вирта.
- В гарнизон хочу. Солдатом – ответил Чистер.
- Ну так в чём дело? Попросись.
- Ага, попросись – Чистер почесал затылок – Я просился. Грэбер сказал, что только через его труп.
- Ну, я его понимаю.
- Почему? – удивлённо протянул Чистер.
- Чис, ну без обид, какой из тебя солдат. Тебя же будить выстрелом из пушки надо. Это я терпеливый. А Грэбер тебя через три минуты заколет.
- Он сказал, что я олух и в армии мне не место.
- А ты с ним не согласен?
Чистер обречённо кивнул головой.
- Ну ладно - подобрев ответил Рик – Я научу тебя драться на мечах.
- На мечах! – встрепенулся Чистер – Прислуге же нельзя! Я то просто лучником хотел.
- И из лука тебя стрелять научу – Рик снова отхлебнул из бутылки – друг ты мне или не друг.
Чистер расцвёл так, что не нашёлся, что сказать. Он тут же представил себя бьющимся в первых рядах по правую руку от графа. Умелыми ударами раскидывающего противников. А после боя граф крепко жмёт ему руку и говорит:
- Молодец, Чистер! Я, таких как ты, ещё не видел. В благодарность прими от меня эту новую сбрую. И я беру тебя в личную охрану и назначаю самым главным охранником.
И вот, Чистер уже едет на коне, с обнажённым мечом, защищая графа от разных опасностей.
Вывел его из этих сладких грёз, голос Рика.
- Чис… у тебя такое лицо. Давай-ка сюда бутылку. Тебе по-моему хватит.
Чистер упрямо отдёрнул руку с бутылкой.
- Не, не хватит. Я тебя перепью.
- А спорим!!!
Оба упились в дужину. Не повезло и то, что они на нетвёрдых ногах отправились купаться. И попадись им сейчас те девчонки… Впрочем девчонки уже спали у себя дома и чёрт знает, что им сейчас снилось. Потом парни боролись на траве. Рик, знающий приёмы, валял Чистера, как хотел. И велел запоминать движения. Запоминать. У Чистера только лес кружился перед глазами, когда виконт кидал его через спину и кружил вокруг себя. . Под конец Чистер с криком «Отвяжись, пьянь!», стал убегать. Попытался влезть на дерево, но руки подвели и он грохнулся на макушку догонявшему Рику. После этого парни вернулись к костру зализывать раны и допивать вино. И уснули только под утро.

Второй раз Чистера разбудил ледяной водопад. Он заорал, замахал руками и сел.
- Просыпайся. Харэ спать – Рик, с пустой кружкой, направился к коням. Которые уже были осёдланы и снаряжены.

Лес кончался небольшой долиной, за которой земля, лишённая в этих местах деревьев, начинала полого подниматься вверх. По долине стлался густой туман, поднимавшийся до лошадиного крупа. Земли не было видно и мальчишки, словно плыли в этом тумане. В другое время они может, и оценили бы восхитительность этого зрелища, но сейчас настроение у обоих было препаршивое. С бодуна болела голова, и каждый шаг лошади отдавался в страдающем мозгу взрывом Рик ехал впереди, как воплощение целеустремленности и самопожертвования, а Чистер, с видом мученика, плёлся сзади и ныл, что надо было заехать в Вент опохмелиться.
- Отец всегда так делает, когда напьётся – твердил он – Сто грамм бы хватило. Или рассол. Рассол бы тоже пошёл.
- Чис, заткнись про рассол – мрачно отвечал Рик.
- Почему в первый раз такого не было?
- В первый раз у нас, от страха перед батей, весь хмель прошёл. Тебе слово адреналин знакомо?
- Нет.
- Ну и молчи тогда. А мне думать больно.

Через пять часов после начала подъёма, им пришлось оставить лошадей. Травянистая поверхность, постепенно перешла в каменистый, осыпающийся склон. На этой высоте гулял ветер, стало заметно холоднее. Мальчишки оделись, взяли с собой всё необходимое и, хлопнув коней по бокам, оправили их прочь. Они знали, что умные таурины никуда не уйдут без них. Они найдут себе пропитание, и будут ждать здесь, пока хозяева не вернутся. И придут по первому их зову.

Метель пошла на убыль. Они уже шесть часов продолжали подъём. Два часа из них, в холодной, колючей мгле, которая, едва откроешь рот, забивала его снегом. Чистер, привыкший болтать без умолку, сожрал его четыре килограмма, но донёс до Рика мысль, что никакие руины Ушедших не стоят таких мучений, особенно с похмелья. Рик показал ему кулак.
Наконец, в сплошной пелене, начали появляться просветы. Горизонт видимости расширялся. А ещё через пятнадцать минут мальчишки вышли на широкий карниз. С одной его стороны поднималась отвесная стена, а в тридцати метрах, другой его край, обрушивался в отвесную пропасть. Ещё дальше, за пропастью, уходила ввысь скальная стена. Снега здесь было мало. В основном чёрные, обдутые ледяными ветрами, камни.
- Знаешь – заметил Рик – не исключено, что здесь ещё не ступала нога человека.
Чистер провел рукой, затянутой в теплую перчатку, по шершавой поверхности стены.
- Мы первопроходцы? – спросил он.
- Мы первопролазцы – ответил Рик.
- И далеко нам ещё лезть?
- К темноте нужно успеть добраться. Ночевать будем в руинах.
Чистер поддёрнул поклажу на спине и пошёл вперёд.
Ещё через полчаса скала за пропастью кончилась, и мальчишкам открылся феерический вид на горный пейзаж. Они и не думали, что забрались так высоко. Снежная равнина, выплывающая из-под обрыва, слепя глаза и морщась снежными пластами, убегала в даль и оканчивалась ещё одной пропастью. А за ней, подёргиваясь голубой дымкой, зеленели предгорные леса, изумрудным океаном покрывая видимую поверхность земли.
Завороженные смотрели парни на это снежно-зелёное великолепие. Рик пошел вперёд, подошел к самому обрыву. Чистер за ним.
- Это Беорнег? – спросил он виконта.
- Да. И не думал, что он такой большой.
- Почему мы раньше сюда не ходили?
Рик пожал плечами.
- Вот потому я и хочу уйти из дома. Сколько ещё в мире мест, где я не был.
Чистер отступил на пару шагов назад. Это их спасло. Рик тоже уже повернулся к нему, но тут часть каменистого склона, под ним, откололась и Рик вместе с ним, ухнул вниз.
- РИК!!! – заорал Чистер.
Забыв про опасность, он кинулся к краю обрыва. Рик, висел в пяти метрах под ним, зацепившись руками за каменный выступ. Под ним, глубоко, виднелось снежно-каменное дно пропасти.
-Рик, ты в порядке – закричал Чистер, разматывая верёвку.
- Это самый идиотский вопрос, который я слышал – шипя, ответил Рик.
- Держишься?
- А то ты не видишь!!!
- Хорошо держишься?
- А ты там, что, чай пить собрался??? Кидай верёвку!!!
- Уже.
Размотанная верёвка полетела вниз, попав Рику на голову. Тот заплевался.
- Хватайся – закричал Чистер, ища за что бы закрепить верёвку.
- Чем – услышал он голос Рика – Я руками за выступ держусь.
- Сказал бы я тебе, чем – ворчал Чистер, перекидывая верёвку через выступающий из земли валун.
Верёвка всё-таки дернулась и резко натянулась.
- Держишься? – крикнул Чистер.
- Да. А ты?
- И я держу.
- Ты не держи, ты тащи!!!
В этот момент, у Чистера всё поплыло перед глазами. На миг солнце потемнело, Он не удержался на ногах и заскользил по склону. В следующий момент он почувствовал, что падает. Он только успел крутануть верёвку на кулак. Рывок был сильный. Руку обожгло как огнём. Чистер закричал. Когда он открыл глаза, то увидел рядом с собой лицо Рика.
- Привет – выдавил он из себя.
- Ты должен быть наверху – с суровым укором произнёс виконт.
- Вот… - неловко оправдался Чистер.
- Верёвку то хоть, хорошо закрепил?
Чистер вспомнил, что верёвка всего лишь перекинута через камень, и они висят на разных её концах.
- Не очень – честно сказал он.
- Насколько «не очень»???
- Мама говорит, что во всём надо искать хорошее – переклинило Чистера.
- Да ты что? Молодец твоя мама! Ну-ка просвети меня, чего в нашем положении хорошего?
- Ну, если мы выберемся, мы сможем посмеяться над этим.
- Меня вот это «если», малость смущает!
- Ну, «когда» мы выберемся.
- И когда мы выберемся?
- Чем скорее, тем лучше. У меня уже руки устают.
- Значит так. Сначала выбираюсь я. Потом вытаскиваю тебя. Ты виси и не дёргайся. Мало ли, вдруг верёвка не выдержит.
Чистер не был знаком ни с силой трения-скольжения, ни даже с законом сообщающихся сосудов, но сообразил, что чем выше будет подниматься Рик, тем ниже будет опускаться он.
- Давай лучше вместе – сказал он Рику.
- Почему это?
- Ну… вместе.
Рик подозрительно прищурился.
- Давай всё делать вместе – настаивал Чистер.
Рик не ответил, но кивнул. Уперевшись ногами в стену, скользя и срываясь, подтягиваясь на руках, они постепенно поднимались вверх.
- Хорошо, что ты всё таки верёвку закрепил.
Чистер настороженно молчал. По тому, как все свободнее гуляла верёвка, он догадывался, что она всё ближе перебиралась к верхушке валуна. Если она перекинется через него, они быстренько полетят в пропасть. То-то Рик удивится.
И верёвка перекинулась, но в тот момент, когда парни, отдуваясь, уже выбрались на край обрыва. Рик, узрев весь идиотизм ситуации, посмотрел на Чистера убийственным взглядом. Подобрав верёвку, он прислонился к валуну и принялся сначала мелко, потом всё громче хохотать.
- Чистер, закусив губу, ждал чем это закончится.
- Знаешь чем ты мне нравишься? – смеясь спросил Рик – С тобой не скучно!!!
- Спасибо. С тобой тоже – ответил Чистер - Я же говорил, что мы над этим посмеёмся.

Исправлено: Ivit, 04 октября 2009, 05:47

vatori

04 октября 2009, 00:08

LV4

Стаж: 5 лет

Постов: 370

Большая Ролевая Игра №3

Bagpipes

Пять часов.
Фронтовой генерал, грузный мужчина лет пятидесяти, сидел в кресле, рассеянно пыхая трубкой, уткнувшись взглядом в приказ о разжаловании некоего лейтенанта Хардвина Фогеля и последующей передаче его под трибунал.
Самое мерзкое во всём отчёте было то, что лейтенант был относительно молод (всего-то тридцатник разменял) и весьма перспективен. Согласно характеристике, он бы ответственен, последователен, аккуратен и предан идеалам армии Осскиля.
- Это…это возмутительно! – Сухонький сержант, принесший рапорт, от праведного гнева разве только пар из ушей не пускал. – Просто вопиющее неподчинение приказам! Можно даже сказать…инакомыслие!..
Столкнувшись с ледяным взглядом зелёных глаз, сержант осёкся, поспешно отдал честь и пулей вылетел из кабинета. Генерал устало закрыл глаза и потёр виски. С самого начала наступления он почти не спал. Голова гудела.
Подойдя к окну, он настежь распахнул створки, подставил лицо потоку воздуха. Шёл сильный дождь, моверы с урчанием проносились внизу, фонтаны, поглощающие вредные вещества, мягко переливались тёплыми цветами.
А где-то далеко шли бои. А генерал, боевой ветеран, был вынужден стать штабной крысой из-за треклятой раны!
С силой проведя ладонями по лицу, военный вернулся к столу с бумагами.
- Такие дела в спешке не делаются…- прошептал он, вспоминая все подробности штабного отчёта и доклада самого капитана.

…в час ночи три грузовых вертолёта высадили разведгруппу в Ладроке, в полукилометре от небольшого городка находившегося за большим холмом, в окружении густой рощи.
Чуть позже подошли ещё два вертолёта, несшие основную группу захвата.
Первым из вертолёта выпрыгнул командир – капитан Гайдин. Пока основной отряд высаживался, оперативная разведгруппа вернулась с докладом.
Солдаты построились, капитан начал объяснять задание. Он разделял солдат на группы, давая каждому задание, те, отдавая честь, отходили в указанные места.
Молодой рядовой, стоявший рядом с вертолётом, вздохнул сквозь зубы и тихо прошептал.
- Мы знаем всё это… нам сказали на сборе…
Почувствовав тяжёлый взгляд, он скосил глаза, вздрогнул и встал по стойке смирно. Лейтенант отвёл взгляд и посмотрел на командира, в пылу объяснений снявшего шлем и периодически вытиравшего ладонью большие залысины. Несмотря на ночное время, было довольно тепло и в камуфляжной форме даже несколько жарковато.
Капитан махнул рукой, и отряд двинулся к домам.
Разведчики постарались на славу – все ловушки, поставленные жителями, были обезврежены, а Рейнджеры, судя по всему, либо ещё не дошли, либо уже покинули это место.
Захват точки прошёл быстро, тихо и гладко. Сонные и напуганные жители даже не пытались сопротивляться, когда их вытаскивали из постелей и тащили на улицу. Если среди них и были маги – помочь они не могли ничем - четыре переносные установки, глушащие способности чаровников, работали исправно.
Согнав всех на главной площади, солдаты взяли людей в кольцо. Презрительно оглядев людей, капитан сплюнул сквозь зубы.
- Мерзкие существа… не имеющие даже права на жизнь…отродья Чумы. Расстрелять всех.
Солдаты удивлённо посмотрели на него.
- Что не ясно?
- Капитан. Нам дан чёткий приказ – не трогать мирное население.
Гайдин, широко раскрыв глаза, смотрел на Хардвина. Тот спокойно ответил на взгляд, в котором начинало закипать бешенство.
- Что. Вы. Сказали. Лейтенант? – командир вплотную подошёл к подчинённому, вперяясь взглядом в чёрные глаза.
- Наш приказ – не трогать мирных жителей. – Слова повисли в воздухе и растаяли, оставив призрачную надежду в сердцах горожан.
- Здесь выполняются МОИ приказы, - прошипел капитан. – Расстрелять! А тебя, сопляк, я потом наизнанку выверну…
Ни один солдат не шелохнулся. Задохнувшись от злости, Гайдин схватил винтовку одного из рядовых и стал вырывать её.
- Капитан.
Тот раздражённо повернулся.
Раздался выстрел.
В абсолютной тишине командир задушено выдохнул.
По его лицу потекла струйка крови.
Под испуганным взглядом десятков глаз и одним спокойным взором, военный рухнул на землю.
Хардвин опустил пистолет.
- Подними винтовку, - кивнул он рядовому.
Побледневший солдат вынул из руки убитого своё оружие и, отступив на шаг, выпрямился.
Лейтенант повернулся к горожанам.
- С этого момента ваш город считается территорией Осскиля. Любые попытки учинить беспорядки будут пресекаться немедленно. Теперь расходитесь.
Ошеломлённые жители молча разошлись по домам.
Двое солдат забрали тело капитана. Остальные вновь построились, ожидая приказов.
- Расставьте патрули по периметру населённого пункта. Ходить только парами – в этом месте могут появляться монстры. Интервал – каждые десять минут. Смена караула – каждые два часа.
Солдаты отдавали честь с куда большим энтузиазмом – новый командующий им нравился . Подошёл связной.
- Командир… тут майор вызывает…требует доклад о проведении операции…
- Так в чём дело? – Лейтенант удивлённо поднял бровь. – Докладывайте.
Безусый парнишка замялся, глядя на место, куда упал капитан. Хардвин еле заметно кивнул.
- Попытка к дезертирству, с захватом заложника.
- Нно… - связной вытаращил глаза.
- Вам что-то неясно? – Лейтенант отвернулся от рядового.
- Так точно! То есть… никак нет! Выполняю! – парнишка козырнул чуть дрожащей рукой и опрометью кинулся к аппарату.
Хардвин еле заметно вздохнул. По крайней мере, теперь можно спокойно дожидаться прибытия основных сил и сдать в их распоряжение не груду развалин, а нормальный город. Город… двадцать домов, по пять-шесть жителей… деревня, а не город…
Он не жалел об убийстве командира и понимал, что солдаты, в принципе, желали бы того же. Как умудрился этот маньяк задержаться в войсках, непонятно…
Лейтенант был из тех, кто мало говорит, но прекрасно слышит и многое знает. Как о своих командирах, так и о своих солдатах.
Отвернув обшлаг рукава, он посмотрел на слабо фосфоресцирующий циферблат. Половина второго. Через пять часов здесь будет техника и основная часть, а их снова пошлют дальше… а пока…пять часов относительно спокойной охраны.
Услышав пыхтение за спиной, он обернулся и уставился прямо в глаза связного. Тот вздрогнул. Что за напасть…почему все вздрагивают, глядя ему в глаза? Впрочем, Хардвин привык к этому.
- Ком..командир, вас вызывает патруль. – Рядовой протянул рацию лейтенанту. Тот отрицательно качнул головой и включил свой передатчик.
- Первый, что у вас?
- Ком…командир! – Голос солдата дрожал так, что казалось, тот вовсе потеряет голос. – Здесь…трупы.
Первые пять секунд Хардвин не верил своим ушам. Но, когда солдат повторил сообщение, он вспомнил. По данным разведки, в километре отсюда находилось огромное поле, на котором когда-то была битва и полегли сотни людей. С тех пор в этом районе нередки были встречи с ходячими скелетами, особенно по ночам, когда те потерянно бродили по окрестностям. Но они никогда ни на кого не нападали…
В передатчике послышался треск выстрелов.
- Прекратить огонь! – Рявкнул лейтенант. Потом покойно добавил. – Не тратьте патроны попусту. Зарядите разрывными, цельтесь в голову, если снести череп, вряд ли он сможет двигаться. Сколько их?
- Они…вокруг!
- Отставить панику. Отступайте так, чтобы все скелеты собрались в одном месте. Расстреливайте их. Один патрон – один череп.
Если их немного, такой приём может отпугнуть других монстров.
Внезапно Хардвину показалось, что голова его взорвалась. Нет…на самом деле, это были голоса патрульных, запрашивающих приказ об отступлении. Рефрен сообщений был один. Скелеты. Они окружили город.
Пять часов.
Нужно защищать город.
Пять часов.
- Проверьте деревья. Если чисто, пусть наверх отправляются снайперы – отстреливать мертвецов сверху. Второй ряд – стоят возле города, избавляются от тех, кому удалось пройти. Третье кольцо – перед зданиями.
- А что делать, если они прорвутся в город? – Связной испуганно смотрел из-под шлема.
- Они не дойдут.
Развернувшись, лейтенант пошёл прочь. Он знал, что никто не спит. И более чем уверен он был в том, что за ним следят. За проклятым интервентом. Выпрямившись так, что хрустнул позвоночник, он поднял подбородок и заложил руки за спину. Хардвин их не боится. Эти наивные люди сами не знают, в каком хаосе они живут. Но это поправимо. Как только Ладрок на самом деле станет частью Осскиля, они поймут, что такое порядок и спокойствие на самом деле. И им не надо будет пользоваться этой странной…магией.
Лейтенант щёлкнул пальцами, не вынимая руку из кармана. Это был единственный жест, выдававший его удивление и растерянность при встрече с непонятным.
Внезапно он остановился. Навстречу ему бежал солдат.
- Командир!.. мы…патрулировали местность возле кладбища…
- Что? И там вылезли? – лейтенанта охватила злость. Что они о себе возомнили?
У рядового глаза полезли на лоб.
- Откуда вы знаете?
- Неважно. Покажи, где это.
Двое мужчин побежали к погосту.
Увидев, как очередной мертвец выбирается из-под земли, лейтенант утвердился в своих самых неприятных подозрениях.
- Некроманты… - он закусил губу, исподлобья глядя, как рядовой всаживает разрывную пулю в труп.
- Командииир!!! – связной скатился с пригорка и остановился рядом. – Это штаб, я доложил ситуацию, как вы велели, и они требуют вас…
Кивнув, Фогель взял рацию, глядя на запыхавшегося юнца.
- Доложите ситуацию, лейтенант, - прошуршала рация – из-за действия установки радиосигналы слегка искажались.
- Это некроманты. Они свели скелеты к высоте и теперь поднимают мертвецов из могил. Их цель неясна – либо вытравить нас, либо уничтожить всех живых в этом городе.
Рация ошеломлённо замолкла. Потом раздался голос штабного командира.
- Командуйте отступление, Фогель.
- Нет. Они перебьют жителей. Нам осталось продержаться лишь четыре с половиной часа.
- Лейтенант!
- Связь окончена.
Рядовой растерянно сжал в ладони рацию.
- А как…а нам что теперь делать?
- Вы ещё здесь, осскильцы? – к лейтенанту подошёл невысокий полный мужчина, судя по всему, глава города. – Вы вольны уйти…
- Теперь вы – это мы. Мы будем защищать город как часть нашей территории.
- У вас не хватит патронов.
Лейтенант кивнул. То, что ему предстояло сейчас сделать, шло вразрез с его воспитанием. Будучи истинным осскильером, Хардвин Фогель переламывал себя.
- У нас не хватит патронов. Но если ВЫ присоединитесь к нам, это сможет сработать. Всего четыре с половиной часа.
Их взгляды встретились. Чёрные, настолько тёмные что, казалось, будто это один сплошной зрачок вместо радужки, глаза, встретились с пронзительно-синим взглядом.
Глава города медленно кивнул, не отводя взора.
- Отключи установки.
Бедолага связной удивился настолько, что едва не выронил рацию.
- Ккак отключить?
- Нажатием на кнопку. – Лейтенант безразлично пожал плечами. – Живей!
Через десять минут рядом с двумя осскильскими солдатами стоял один маг. Вышли все – от матёрых магов, до зелёных новичков.
Сперва осскильцы смотрели на них пренебрежительно, но после отражения очередной волны, их мнение изменилось. Даже самые юные и неопытные плели заклятия с таким усердием, что становилось ясно – они будут сражаться до конца.
Два часа подряд трупы жгли, превращали в лёд, засыпали землёй и превращали в песок. Немногие белые маги сбились с ног, не давая солдатам и согражданам упасть в обморок.
Три часа.
Наконец, толпа трупов понемногу начала иссякать.
Внезапно по городу пронеслась неведомая волна, порождая животный страх.
- Что это?.. – прохрипел лейтенант, высаживая очередную обойму в мёртвую толпу. Стоявший рядом белый маг покачнулся и ухватился за дерево, чтобы не упасть.
- Это – самое худшее…некроманты.
Их было трое. В чёрных мантиях, с горделиво сверкающими на груди крылатыми маками и книгами в руках, они казались воплощениями Чумы. Маги начали нараспев читать что-то.
Хардвину захотелось вжаться в землю и превратится в камень.
- Всем…оставаться на своих…местах! – прохрипел он в передатчик. Ответом была тишина. Каждый солдат вцепился в своё оружие так, что побелели пальцы. Кто-то решил остаться до последнего, кому-то было стыдно перед юными магами, которые, сплетя пальцы в жестах заклятий, исподлобья смотрели на врага.
Встав, лейтенант поковылял сквозь густую пелену ужаса навстречу врагу, на ходу заталкивая обойму в пистолет.
Некроманты рассмеялись, видя жалкие потуги слабого человека добраться до них.
Через несколько шагов лейтенант рухнул на колени. Над ухом его свистнула пуля, один из некромантов пошатнулся и дотронулся до щеки. Увидев кровь на пальцах, он только рассмеялся. В глазах этих троих не было ничего человеческого. Лишь желание убивать.
Воздух за спиной Хардвина стал горячим. Через миг его накрыла невидимая волна, от которой стало чуть легче дышать. Подняв руку, лейтенант прицелился. Животный страх немного отступил. Разум прояснился.
- Сдохни… тварь.
Палец сам нажал на спусковой крючок. Громыхнули ещё три выстрела. Некроманты упали, словно подкошенные.
Наступившую тишину нарушал только звук падения тел на землю.
Тяжело дыша, лейтенант опустил руку. Что это было?..
Глава города лежал без сознания на земле.
Будучи опытным белым магом, он берёг силы для последнего удара. Когда появились некроманты, он стал думать, как бы получше нанести удар. Сам того не зная, Хардвин помог ему. Наивный осскильер пошёл на трёх опаснейших чудовищ, оттянув их внимание и силы на себя.
Маг остался жив. Но, увы, напряжение было слишком велико, и больше он никогда не мог лечить.
Через два с половиной часа подошла бронетехника, и всех отправили в лазарет, приходить в себя.

Генерал открыл глаза. Хрустнув пальцами, он взял лист бумаги и начал писать приказ о разжаловании Хардвина Фогеля в рядовые по причине неповиновения приказу.
Следующий лист тоже касался лейтенанта. Простите, капитана Фогеля, которому предписывалось взять под своё полное и бессменное командование отряд, с которым он прибыл в город на границе Ладрока такого-то числа, такого-то месяца сего года.

Исправлено: vatori, 04 октября 2009, 00:12

Понимание того, что хотел сказать автор, зависит от степени сдвига по фазе читателя (с) Флоря.

Balzamo

04 октября 2009, 12:22

Plus Ultra

LV9

Стаж: 13 лет

Постов: 4657


		Balzamos
		Balzamo

Metal Gear Solid V: The Phantom Pain

Генрик Сенкевич - Quo Vadis

Хрупкость Бессмертия.

Перо хрипловато поскрипывало по неровному пергаменту. Звук был чем-то похож на звук движения тупой бритвы по глухо-заросшей щеке матёрого наёмника. Но это было всего лишь перо и всего лишь пергамент. Чуть-чуть отодвинувшись от пергамента, невидимый наблюдатель заметил бы сгорбившегося старца с удивительно морщинистым и плотоядным лицом. Глаза когда-то острые и ясные теперь помутнели. А борода, когда-то пышная и черная стала редкой и совсем бесцветной. Лишь черты лица напоминали о былом величие и, возможно, силе, но теперь всё стиралось и выцветало. Одежда была незамысловатой и грязной, будто сшитая из холстины или древнего паруса. Отодвинувшись ещё дальше, перед глазами вставала каморка с бесчисленным множеством бумажек, сложенных в аккуратные стопки и нескольких крупных книг. Стены казались мохнатыми от вековой пыли и ветхости. Но интересно было лишь перо всё так же упрямо и хрипло скрипящее по всё тому же неровному пергаменту и нехотя выписывающее аккуратные буквы прекрасным шрифтом.
«Пускай, жизнь уже почти закончена. Пускай, она получилась не такой блистательной и яркой. Но нельзя же умирать не оставив ничего, что бы напомнило о тебе. Кто-то оставляет детей, кто-то картины и книги, кто-то мёртвой хваткой зацепляется за историю, а кто-то просто умирает и его жизнь становится не важнее жизни комара. У человека действительно есть свобода выбора. Мне страшно умирать, как и каждому. И мне не хочется умереть впустую. Потратив всю жизнь на изучение сомнительных наук и так и не использовав их для себя или же для кого-то другого. Кто-то назовет это бездействие благородным, но мне важнее остаток. Память о благородстве слишком зыбкая и неустойчивая. Я бы мог стать бессмертным, но жизнь в обличие разлагающегося трупа пугает меня ещё больше чем смерть. Я бы мог стать известным, если бы был готов убивать, но не хочу. Я всего лишь хочу сына, но прекрасно знаю, что уже слишком, слишком поздно. Я хочу всего лишь сына. Сына, который стал бы памятником мне и моим открытиям и знаниям. И я хочу дать ему свободу выбора.
Лес слишком тёмный. Окна слишком маленькие. А фитиль почти сгорел. Кто знает, исполняться ли мои мечты? Слава всем наукам, что мне не приходится смотреть в небо и плакаться перед несуществующими ушедшими. Слава всем наукам».
Старик размашисто подписал текст и нарисовал одному ему известный значок – кисть левой руки с чёрными пальцами и чёрным запястьем и белой, как будто излучающей свет, ладонью. А потом не торопясь задул огарок и тяжело встал.

Двадцать бараков. Десять домиков. Два склада. Один особняк. Одна винодельня и одна волчарня. Сто четырнадцать рабов. Тридцать слуг. Пятнадцать надсмотрщиков. Пять волков. Два палача. Один сеньор и его дочь. Тысячи ягод столетнего винограда. И огромное поле. Поле, растянутое с востока на запад, стоящее на широком возвышении, окруженное заборами и домами и славящееся самым здоровым и отличным виноградом. Даже ветер заглядывал сюда редко, но слишком часто заглядывало солнце, проклинаемое рабами и призываемое хозяевами. Солнце жгло, как печь заправского кузнеца, вызывая неумеренную и удушливую жажду, заставляя истекать потом, но возделывая виноград. Виноград, а не люди был здесь главным. Изящно расставленные ценности и изящная жестокость.
Большинство жителей Норсе не могли себе позволить Самаратское Вино, из-за его цены, диктуемой вкусом и омытыми потом традициями. Но поговаривали, что оно не только распространено в дворянских домах Норсе, но и продаётся в далекие заморские, богатые страны. Пусть производство и было не особо массовым, но прибыль за эксклюзивность и богатейший вкус была очень высокой. Поэтому постепенно сотка земли превратилась в один гектар, позже в пять и к настоящему моменту в двадцать с лишним гектаров отличной земли, плотно засаженной отменным виноградом. Рабов для такого сравнительно небольшого виноградника было слишком много, но это было обусловлено постоянной стройкой и, находящейся тут же, большой винодельней.
Над стройными рядами винограда и нестройными рядами разваливающихся и пахнущих отходами бараков, возвышался большой белый особняк. Особняк - жилище сеньора и его дочки, вообще доминировал в местном пейзаже. Вокруг особняка был небольшой садик с фруктовыми деревьями, а уже за его границей начинались виноградники, домики и бараки для рабов, низшей прислуги, вроде чокобнюхов и уборщиков, надсмотрщиков и, конечно, для двоих палачей.
Рабов и палачей внутрь особняка вообще не пускали, ими брезговали, как нечистыми животными и если первые, по мнению большинства, животными и являлись, то палачи были просто нечистыми. Хозяевам было отвратительно пускать в дом людей, так щедро пускающих кровь. Да и вообще, в традициях аристократии было ханжески презирать подобную профессию и людей её исповедующих, даже, несмотря на то, что именно палачи были исполнителями аристократических приговоров. Палачам даже не подавали руки, и тем более было бы святотатством пускать их в святую святых – дом.
За границей особняка, раскинулось множество нескладных домиков, ломаным строем опоясывающих виноградное поле. Выглядели и бараки, и домики жалко: с тонкими стенами из черствого и выгоревшего на солнце дерева и ветхими крышами, часто обваливающимися и постоянно чинимыми. Хотя, несомненно: домики выглядели несколько опрятнее и крепче рабских, коммунальных халуп. И дальше всего от особняка находилась волчарня - особая гордость хозяев этого места. В ней находилось пятеро крупных норсетских волков, специально натренированных, чтобы выслеживать и уничтожать беглых рабов. И кто бы что ни говорил. Именно эта пятерка, а не надсмотрщики и палачи, пугала потенциальных беглецов и держала их в узде.
Называлось это местечко – Барро, по фамилии сеньора. Наверное, название этого места, в честь себя, тешило самолюбие престарелого аристократа.

Пять поклонов. Десять ударов плетью по спине. И твердый каменный пол
«Вы меня простите? Вы меня спасёте?»
Снова поклон.
«Спасёте? Слезящиеся глаза слишком грязны. Вы обжигаете их своей красотой. Вы меня простите?»
Вновь яростный свист и звук лопнувшей кожи.
«Мне не больно. Мне никогда не больно, пока я могу видеть вас. И я улыбаюсь. Вы удивлены? Вы гораздо сильнее, чем боль. Гораздо».
- Он уже и так без сознания. Унесите. И не бейте. Его улыбка была ужасна. Мне кажется, что он сходит с ума. А отцу не нужен безумный раб. Унесите. – Девушка нетерпеливо дёрнула ножкой и осуждающе посмотрела на накаченного надсмотрщика. Тот, кажется, несколько расстроился, и мотнул головой, призывая двух других рабов унести их неудачливого товарища.
Товарищ был окровавлен и ослаблен. Лопнувшая кожа свисала со спины бледными лоскутами, а местами была исполосована стремительно набухающими фиолетовыми рубцами.
«А ведь я не могу даже идти. И почти не могу говорить. Как это странно и как бессмысленно: наказывать за любовь. И ведь я единственный из всех, и самый ненавидимый вами. Вас пугает даже моя улыбка? Но ничего. Ушедшие возьмут меня в Рай. И вас возьмут, если я буду горячо молиться. Хоть я и знаю, что вы смотрите на церковь с подозрением. Но подозрения они простят. Они милостивы».
Организм устал и провалился в мечтательное состояние, видя навязчивые картины избавления от боли и насыщения счастьем, счастьем беззаботным и недостижимым. Сон был, пожалуй, единственной наградой во всей рабской жизни. Раб видел себя не жалким и слабым, но сильным и повелевающим. Идущим в сражение с именем Ушедших на устах и, конечно, с её именем. Он видел далёкие страны из сказок, сказок, которые рассказывала ему мать, до того как её продали в какой-то замок. Видел свою госпожу в ореоле магических одежд и с нежным выражением глаз. С таким выражением она однажды посмотрела на приехавшего из далёкого баронства юношу. Видел свою госпожу улыбающейся и радостной, а однажды, в одном из самых прекрасных снов она нежно поцеловала раба в губы. Об этом сне он никому никогда не рассказывал, лишь редко-редко вспоминал, чтобы снова пережить тот стыд и тот восторг. Вспоминать этот сон он решил нечасто, чтобы каждое воспоминание было новым и не похожим на прошлое. К этому он пришёл после того, как одна из наилюбимейших сказок вдруг стала нелюбимой. Он сразу же понял: это из-за того, что мама её слишком часто рассказывала. После этого все свои сокровища он хранил бережно и доставал их редко-редко, чтобы не засмотреть, защупать, завспоминать. Он любил спать и любил мечтать. Но в этот раз было что-то не так. Снов не было. Не было вообще ничего. Лишь тьма и далёкая пульсирующая боль в спине.
«Лучше бы были сны» - с горечью подумал раб.
- Коприй! Я буду робить за тебя. Отокмя сёднева. До завтрича оправляйся, ниначе сызнова отжучат. – Худощавый, но удивительно молодой раб вышел из барака, оставив Коприя в одиночестве и беспомощности.
«Какое глупое имя Коприй. У всех нормальные имена, а моя матушка видимо решила выделиться. Коприй. Надо же».
Коприй попытался перевернуться с живота на бок, но еле слышно вскрикнул от нахлынувшей боли. Ему показалось, что вместе с разорванной кожей у него разорваны ещё и рёбра. Поэтому он решил благоразумно лежать на животе. Ещё он надеялся, что к нему пришлют целителя.
Ближе к вечеру пришел большой и потный надсмотрщик, и грубо осмотрев Коприя, с яростной руганью ушёл. Через десяток минут вернулся вместе с целителем.
- Тупая, безмозглая, паскудная, ублюдочная баба! – надсмотрщик злобно и смачно сплюнул на грязный пол и не менее злобно взглянул на беспомощного раба – Если это поганая мразь останется неуклюжим уродом, то спрос-то будет с меня, а не с этой жестокой суки! И припёрло же эту бабу, запарывать его до полусмерти! Бейте, мол, бейте, а потом, ой он же уж нежив почти, отцу не нужны трупы! Вот же гнилая женщина! Чтоб она в лесу заблудилась и чтоб её гоблины всем племенем насиловали! Ненавижу таких уродок! – Он вновь сплюнул, на этот раз, чудом не попав в Коприя. Явно наслаждаясь собственной злобой, надсмотрщик начал ходить взад-вперёд, злобно шипя себе под нос новые проклятия и ненавистно поглядывая на раба. А потом, видимо не в силах молчать, он вновь разразился тирадой – А ведь верно говорят «У бабы волос долог, да ум короток»! И ты тоже, гнида, хорош! Нахера, спрашивается было в неё вперать свои зенки? Доволен теперь!? День отгула!? Все мучаются!? Ах, ты сволочь, ещё и на меня так таращиться будешь! Да, я тебя в нужнике, в твоей же срани утоплю! – Надсмотрщик отвёл душу, пнув Коприя, тот скорчился. Второй пинок остановил целитель. Мановение руки и в бараке воцарилась абсолютная тишина.
- Ты меня тоже уже достал своими воплями. Сейчас ты не можешь ни вдыхать, ни выдыхать воздух, твои легкие временно парализованы. Но оставшегося воздуха должно хватить, чтобы меня выслушать. Если ты ещё раз будешь орать мне под ухо, то я так перекручу твои кишки, что ты ещё целый месяц будешь ходить в нужник кровью. А потом сдохнешь в мучениях и собственном дерьме. Так, что успокаивайся и не пинай его. Иначе он действительно откинется, и ты будешь несколько лет работать за бесплатно, пока не отработаешь его стоимость. Ты всё понял? Теперь я снимаю заклинание. – Сразу же послышался судорожный вдох и судорожный выдох, потом надсмотрщик, в полном молчании, неуклюже вышел из барака.
- Тот ещё идиот. А ты зачем на него так агрессивно смотрел? Мало тебе одной плети? У тебя и так спина на фарш была похожа. Хочешь ещё разок? – Целитель сощурил своё старое лицо и как будто оценивающе оглядел Коприя.
- Он оскорблял госпожу, а это пакостливо и омерзительно. – Лицо Коприя ожесточилось.
- Ах, вот в чём дело. – Целитель вновь внимательно посмотрел в глаза Коприя, а потом закрыл свои и улыбнулся. Раздался изумлённый крик Коприя и тот попытался встать, но не смог. Его спина хоть и стремительно заживала, но всё же сильно болела.
- Госпожа… - Раб, не отрываясь, смотрел на девушку среднего роста и хрупкого телосложения. Золотистые волосы рассыпались по оголённым плечам, а серые, стальные глаза смотрели в лицо Коприя. Сейчас её белое лицо волшебно светилось в полумраке комнаты, а лучи заходящего солнца, играли сложными оттенками в её длинных волосах. Лицо было воистину красиво. Точеный овал и немножко игривое выражение, выдающее в юной девушке остатки озорного дитя. Губы тонкие и бледные, чуть неправильные, но эта неправильность и несимметричность только скрашивала её, убирая ярлык академичности. Тонкая шея переходила в хрупкие плечи, которые инстинктивно хотелось обнять и защитить то ли от холода, то ли от какой-то неведомой угрозы. Небольшая девичья грудь, еле угадывалась под синим, воздушным полотном, прикрывающим её стройную фигуру. Зато было отчетливо видно гладкие, округлившиеся бёдра, стройные ноги и маленькие, почти детские, розовые ступни.
- Госпожа? – Коприй не мог больше ничего вымолвить, только смотрел в её лицо и как-то наивно наслаждался, а потом она растаяла, не оставив от себя ни единого следа. – Что!? Что это было!? – Раб посмотрел на улыбающегося целителя, что-то хищное и почти неприличное почудилось Коприю в его улыбке.
- Иллюзия. Хотелось посмотреть на твою реакцию. Это ведь так волнующе смотреть на влюбленного человека. Причём влюбленного настолько безнадёжно и как мне кажется бескорыстно, судя, естественно, по твоей спине. Хочешь, я вылечу тебя и от этого недуга? Раз он приносит тебе такие неприятности. – Целитель вопросительно посмотрел на опешившего раба.
- От любви? Нет. Нет! Да и как вы можете? Вы же целитель, а не один из Ушедших.
Целитель иронично хмыкнул, отреагировав на слова раба.
- Нет, так нет. Значит, однажды у тебя будет возможность показать свою любовь. Но помни, что у тебя всегда есть выбор. Не рискуй понапрасну собственной головой. Один из палачей – мой друг. Я попрошу его, чтобы он не был к тебе жесток. И поверь: Госпожа того не стоит. Не обожествляй её. Завтра с утра будешь как новенький, но сегодня лучше полежать. Я всё восстановил, но болевые ощущения пока останутся. Прощай. – Целитель встал и, бросив свой странный взгляд на раба, вышел.
«Какой у меня есть выбор? Собственноручно скормить себя волкам, при попытке трусливо сбежать? Какой вообще возможен выбор! Мама всегда говорила, что у каждого человека есть судьба, а какой выбор возможен в извилистой дороге с безднами по обеим сторонам? Идти или прекратить путь. Нет никакого выбора. Есть только путь».

- Там узкий проход. Только по одному и вползать. Какого хрена ему там понадобилось? Теперь больше людей положим за его налоговую ведомость. Вызвать наёмников или солдат получится только за неделю и то не факт, что они тут же придут. А его сиятельству Августину де Барро нужна эта ведомость прямо сейчас. Зови самых крепких рабов, пусть они ползут. Иного выхода нет. Его сиятельство сказал, что я могу пользоваться чем угодно. Зови их. – Палач он и есть палач. Мрачный небритый. От него так и веяло холодом и каким-то жутким очарованием. Даже сладковатый запах крови иллюзорно появлялся возле этого тёмного силуэта. Без имени и без фамилии. Ему не подавали руку, брезгуя крови налипшей к ладоням, но между тем боялись и трепетали перед ним. Второй палач был братом первого. Братья палачи, своего рода ремесленники проклятые своим ремеслом уже в шестом колене. Здесь они были ещё и судьями. Тяжелые преступления вроде воровства и попытки к побегу, карались жестоко и мгновенно.
Пригнали рабов. Стайку из пяти человек, испуганно озиравшихся и непонимающих причины вызова. Увидев палача, двое впали в состояние полнейшего ужаса.
- Не дрожите. Во имя благороднейшего Августина де Барро, вам нужно пробраться в эту пещеру и вытащить оттуда кожаную сумку с важными бумагами. Я буду с вами честен. К сожалению не всё так просто. В этой пещере живёт аспидочелон или что-то другое. Так, что никто, кроме рабов туда не полезет. Я выдам кинжал, и один из вас пойдёт вовнутрь. Если не вернётся первый, то полезет следующий. Всё понятно? Добровольцы? – Палач осмотрел пятерых рабов. Все как один испуганные и ничего не понимающие. Сейчас они были особенно похожи на животных. – Отлично. Запихивать вас туда не имеет ни малейшего смысла. Первому кто пойдет, выполню просьбу, естественно в разумных пределах. Ну? Ты? – Вперёд вышел высокий, но, тем не менее, хорошо сложенный раб. Лицо было смуглым, а глаза почти чёрными. Он напоминал одновременно и жертву и охотника. С такими лицами становились войнами, наёмниками, суровыми надсмотрщиками, но всю агрессивность сводило на нет выражение, испуганное, робкое и отчаянно упорное. – Отлично. Твоё желание? – раб внимательно взглянул в бездонные глаза палача.
- Вы должны будете передать вот это госпоже Женевьеве де Барро и скажите ей, что это от того раба, которого она когда-то приказала сечь до полусмерти. – Раб передал портретик Женевьевы, вырезанный из дерева и залился краской, а палач откровенно расхохотался.
- Это всё?
- Да.
- Я выполню твоё желание, можешь не волноваться. Бери кинжал и иди. Кстати имя. От кого мне передавать столь изысканный портрет? Просто от иссеченного раба?
- Меня зовут Коприй.
- Отлично. Ползи.
Коприй крепко сжал небольшой, уже начинающий ржаветь кинжал и с трудом протиснулся в пещерный вход. Идти приходилось, согнувшись втрое. Было очень темно и влажно, с потолка свисали какие-то пещерные растения. Но вскоре проход начал расширятся и Коприй оказался в достаточно широком зале. Раб неспешно осмотрелся, ожидая нападения и прислушиваясь к шорохам. Кожаной сумки пока нигде не было видно, как не было видно и сборщика налогов. Коприй сделал несколько неуверенных шагов и увидел далеко впереди сумрачный огонёк. Огонёк его обрадовал, раб тут же представил себе сборщика налогов со сломанной ногой или рукой, который развёл небольшой костерок и сейчас греется, ожидая, когда за ним придут. Коприй прибавил шагу и с удивлением отметил, что огонёк как будто раскачивается и приближается независимо от того движется раб или же нет. Коприй снова застыл, прислушиваясь к шорохам и пытаясь разглядеть что-то во тьме. Он услышал шорохи. Такие шорохи издавала госпожа Корнуэлла де Барро, мать Женевьевы, до того как умерла. Она так же шоркала своей обувью по сухой земле, не в силах высоко поднимать ноги.
«Может быть это сборщик налогов?» - успел подумать Коприй и почти в этот же миг, он понял, что сумрачный огонёк уже совсем рядом, он не стал ни ярче не больше, лишь его движения стали более широкими и более заметными, а потом сквозь мрак стал, виден и хозяин огонька. Коприй опешил. Маленькое существо своими движениями походило на полуживого старичка, но на этом сходства со старичком не заканчивались, одето оно было в тёмный плащик и какие-то старомодные ботиночки, а рост у существа был сравним с ростом среднестатистического карлика. Голова у существа была пропорциональной, зелёноватой и с двумя тусклыми желтыми глазами, в глубине которых метались маленькие черные зрачки, рта Коприй не заметил. В одной руке существо сжимало древний фонарик с захудалым, синеватым огоньком, а в другой здоровенный тесак. Кажется, именно такими ножами резали огромные пироги в Барро. Существо медленно, но упрямо шло к человеку. Надо было действовать. Хоть существо и выглядело достаточно беспомощно, но его нужно было убить. Коприй сделал решительный шаг вперёд и замахнулся для удара, но вдруг его воля и самообладание столкнулись с каменной стеной. Тело перестало слушаться своего хозяина и раб так и замер, словно статуя какому-то древнему герою, в замахе, для смертельного удара. Коприй с ужасом взглянул в желтые глаза надвигающегося существа, теперь они показались ему глазами безжалостного убийцы, маленькие черные зрачки быстро бегали, будто высматривая каких-то летающих насекомых. Коприй попытался двинуться, но ничего не получилось. Его захватил животный ужас, и он попытался закричать, но так же безрезультатно. Существо приближалось, так же спокойно и холоднокровно. Раб не знал, что ожидать от существа. Никто не потрудился ему рассказать об этом маленьком, чрезвычайно редком виде. Вдруг вспомнились слова целителя: «Значит, однажды у тебя будет возможность показать свою любовь. Но помни, что у тебя всегда есть выбор. Не рискуй понапрасну собственной головой. И поверь: Госпожа того не стоит».
«А ведь так и получилось. Я сделал свой выбор, когда пополз в эту пещеру».
Существо надвигалось и в каких-то сантиметрах замерло. А потом Коприй почувствовал, как сама собой поворачивается и опускается его голова. Существо замерло сбоку от него и смотрело прямо ему в глаза. Наконец-то маленькие черные точки перестали плавать и уделили всё внимание рабу. Оно смотрело долго и внимательно, будто что-то взвешивая и о чём-то думая. А потом Коприй услышал удивительно ясный и чистый голос, который напомнил ему голос Женевьевы и прозвучал громом в его собственной голове, отдаваясь эхом от стенок черепа.
«Ты ведь и, правда, сделал свой выбор»
Движение существа было молниеносным, не таким как его походка. Мгновенным и почти незаметным. Существо отвернулось и поковыляло прочь от Коприя, а тот озадаченно уставился на маленький разрез на бедре. Он успел обрадоваться избавлению, оплаченному такой малой кровью, но тут же понял, что что-то не так. От ранки расходилась боль. Будто кто-то впрыснул кипяток прямо в кровь. Иначе и не скажешь - кипяток. Он медленно полз к сердцу вместе с зараженной кровью. Когда боль дошла до уровня живота, Коприй понял, что он умирает. Тело уже слушалось, но порезанная нога, а теперь и бок онемели. Раб повалился на ледяной и влажный пол пытаясь справиться с судорогами и страхом. А кипяток всё полз, когда он дошёл до сердца, то неустанный насос одним мощным ударом отправил яд во все точки тела. В ноги, в руки, в мозг. Обожгло всё, а перед глазами вспыхнули молнии, и прозвучало эхо, будто от колокольного звона, содержащего в своём звуке тысячи слов и мыслей. А потом всё померкло.

Вокруг было тёмно. Или сумрачно. Скорее неопределимо. Бесконечное и однообразное пространство без видимого пола и потолка, без сколько-нибудь близких стен или каких-либо границ. Непонятное и неуютное, затянутое сухой дымкой и беззвучием пространство, выделялось лишь одним местом - окошком. Из него выходил поддергивающийся луч света, который так же неприметно рассеивался в местном полумраке. Именно к окошку и двинулся силуэт, чуть менее эфемерный, чем окружающее его пространство. Глаза привыкли к свету, и теперь он смотрел через крохотное окошко на родные ему места. На виноградники, на госпожу в её спальне. Он никогда не видел её спальни, но сейчас был уверен, что госпожа находится именно там. Госпоже расчесывали её роскошные волосы, а она изучала своё безупречное отражение в большом зеркале. Потом был ворох картинок, какие-то города, замки, горы, леса… И вновь всё остановилось, на этот раз он увидел себя. В нём шевельнулось что-то вроде легкого интереса. Он лежал на высокой деревянной кровати с бессмысленными и потухшими глазами. Уже почерневший и окостеневший. Он понял это, взглянув на искривленные и судорожно сжатые руки.
«Так я умер?» - Почему-то, эта мысль не взволновала его. Так забавный факт, не более. Картинки вновь сменились, и он продолжил наблюдать за знакомыми, незнакомыми, за безлюдными и населёнными пространствами. Простое наблюдение доставляло ему какое-то невообразимое удовольствие. Он не смог бы казать, сколько простоял в этом странном месте. Минуты или месяцы, он вообще сомневался, что в этом месте существует время. А потом его выдернули в окошко, грубо и хладнокровно не спрашивая, не давая выбора. Наконец-то в нём проснулся страх, но тоже какой-то вялый и медленный. Он летел сквозь слепящий свет пока, наконец, не остановился. А потом всё вновь померкло.

Странно было вот так просто лежать. Ещё более странно было не дышать и не чувствовать собственное сердце. Как будто все внутренности аккуратно выпотрошили, но почему-то оставили нетронутой жизнь. Но, тем не менее, пахло смертью. А точнее трупами. Залежавшимися и очевидно разложившимися. К этому запаху примешивался ещё один – запах еды. Каких-то жирных пирожков или может быть блинов. Было странно ощущать смесь этих запахов. Обычно рядом с трупами был только спирт и вино. И как же можно было почувствовать запахи, не вдыхая их? Вопрос остался без ответа, но видимо воздух слишком сильно пропитался вонью, и пропитал всё, с чем соприкасался. Но это уже радовало. Чувства хоть и сильно притупились, но остались.

Через некоторое время он попытался подняться. Это оказалось достаточно легко. Но неприятно. Казалось, будто мышцы окоченели, но никакого холода он не чувствовал. Потом он попытался открыть глаза, что тоже получилось. Потом он их закрыл, проверяя работу век, но к его вялому удивлению, даже с закрытыми веками он продолжал видеть сквозь них. Он не стал себя утруждать и оставил глаза закрытыми, но всё-таки решил осмотреться. Он был в хорошо освещенном, но убогом зале. Стены были неуютными, полусгнившими, а местами, где не было досок и вовсе земляными. Вообще это место напоминало погреб, но явно им не являлось. Единственный стол в помещении находился в центре и видимо был приспособлен под ложе. Вторым и последним предметом мебели был внешне хрупкий, низенький стул, на котором громоздились бумажки и худосочная книжка, на книжке лежало зеркальце. Зеркальце и стало новым испытанием для не очень хорошо слушающихся рук, но закончилось всё благополучно. Пальцы резко и неуклюже ухватились за краешек и подняли зеркальце к глазам, лишь отдалённо ощущая острую кромку. Но важнее всего было посмотреть на своё лицо.
Можно было закричать, забиться в истерике, начать прыгать, разбивать руками остатки досок, но ничего этого не произошло. Почему-то ему не хотелось бушевать, но легкий, отдалённый, чей-то ужас, словно прайд карликовых, но озлобленных пантер, поскрёб замшелую и далёкую душу. В зеркале было его лицо, но ужасно изменившееся: почерневшее, со впалыми щеками и запавшими глазами: веки напоминали крохотные, прозрачные и сморщенные бурдюки для воды. Волос ни на голове, ни на лице не было, от этого оно ещё больше походило на живой череп. Это было ужасно. Коприй, а это был он, всё же выронил зеркальце, которое несколько раз перекувыркнувшись, упало на деревянный стол, но не разбилось. Бывший раб схватился за свою гладкую голову, повинуясь каким-то старым привычкам, и не особо охотно попытался заплакать, но не смог. Видимо слёзы были ещё одни лишением, наряду с сердцем и легкими. Этот факт вызвал ещё один слабенький и неприятный укол.
Коприй начал ощупывать своё абсолютно оголённое тело. В целом он нашёл его удовлетворительным. Хоть оно и было жестким, худым, с резко выступающими ребрами и тазом, но все же оно было.
Коприй неуклюже спрыгнул со стола и тут же упал на дощатый пол. Ноги слушались ещё хуже рук.
- Не советовал бы так резко вставать. Новорожденный не умеет ходить, а ты почти что ребёнок, со своим обновлённым и непривычным телом. Но обвыкай. Ко всему этому придётся привыкнуть. – Голос принадлежал худощавому старику.
- Это вы? Целитель из Барро? – Слова тоже давались с трудом, но язык ощущался более родным, чем прочие части тела, но голос был совершенно чужим, хриплым и грубым. В ответ целитель радостно и торжествующе засмеялся, будто вопрос совпал с его ожидаемыми и, несомненно, радужными перспективами.
- Ха-ха-ха! Я и не ожидал, что ты так быстро заговоришь. Твой язык и голосовые связки я создал собственными руками, и как видишь, они удались. Магия воистину творит чудеса! А отвечая на твой вопрос: да, я действительно подрабатываю целителем в том месте. Я вижу, у тебя сохранилась память. Это тоже просто прекрасно! – Целитель смотрел на распростершегося Коприя с каким-то безумным восхищением. – Может быть, ты что помнишь и о том, что случилось с тобой после смерти? – Вопрос был задан с жадным интересом.
- Лишь темноту и окошко с разными картинками…
- Картинками? Какими картинками?
- Разными.
Целитель теперь уже от досады плюнул на пол. Видимо ответ его не удовлетворил.
- Учись ходить, а я пока попробую придать тебе более приемлемый вид. Выглядишь будто сдох. – Целитель издал смешок и начал бормотать какие-то лаконичные формулы и Коприй смутно ощутил дуновение ветра, холодного ли или горячего, он не разобрал.
- Я давно умер? – Этот вопрос сорвался с губ нечаянно и Коприй ощутил ещё одно неприятное покалывание, оно напомнило ему забытый страх. Смириться со своей смертью было достаточно легко, но неприятно и этот вопрос как бы окончательно утверждал тот факт, что Коприй действительно умер и теперь жив, но жив как-то не так. Он вспомнил истории про некромантов и про их ужасающих созданий. Коприй уже осознал себя как одно из этих созданий, и этот факт доставил ещё несколько неприятных секунд.
- Прошло три года. Поверь создать новую жизнь гораздо сложнее, чем забрать старую. Я всю жизнь изучал эту науку, и ты стал венцом, моим последним и идеальным творением. Моим так и не родившимся сыном. Вытягивать твою бессмертную душу было очень трудно. А нужна была именно твоя душа. Потом, когда я, наконец, её получил, я начал создавать связь между ней и этим телом. Поверь это очень сложно, до самого последнего момента я боялся, что из тебя получится тупоголовое зомби, но ты получился идеальным. С памятью, языком и может быть даже отголосками чувств и знаний. Ещё нужно было хранить твоё тело, чтобы оно не разложилось и не превратилось в прах. Это тоже требовало немалых усилий. – Старик ухмыльнулся и продолжил бормотать заклинания.
- Три года? Значит госпоже Женевьеве уже…
- Да-да, ей теперь двадцать лет. Уже целый год идёт сватовство с двоюродным племянником Лерога ле Самората. Но не могут сойтись на приданном. – Старик вновь неприятно усмехнулся – Дети стареют, а старики стараются меньше отдать и больше получить. Впрочем, всегда так было.
- Двадцать лет? Это много.
- Тебя, что это как-то волнует? – Старик внимательно взглянул на лежащего Коприя.
А сам бывший раб задал аналогичный вопрос себе. Из всего отвращения, скуки, неприятных уколов, лени, какой-то усталости, лишь воспоминания о Женевьеве зажигали какой-то крохотный огонёк в его сознании. Огонёк, который доставлял слабое, еле заметное, ущербное удовольствие. Но и этот лучик был очень приятен во всеобщей мрачности и неприязни.
- Волнует. Мне интересно.
- Наверное, фантомные чувства. Отголоски прошлой жизни. Может быть скоро пройдет, а может нет.
- Но я не хочу, чтоб проходило.
- Уж прости, но тут я бессилен. Ну, вроде бы готово. Взгляни на себя! – Целитель принёс то самое маленькое зеркальце, а уже севший и привалившийся спиной к стене Коприй взглянул на своё отражение. Теперь он действительно выглядел лучше. Лицо было уже не почерневшим, а сероватым и бледным. Появились брови и короткие волосы. Веки уже не были ввалившимися, а щёки округлились. – И ради всех наук, открывай глаза. Закрытые веки только уродуют тебя, тем более что я восстановил твои глазные яблоки и они теперь почти неотличимы от твоих глаз при жизни.

За месяц он научился ходить. За два месяца он научился бегать, прыгать и делать прочие сложные движения. Но всё это не приносило никакого удовольствия. Просто так было надо. Он привык подчинению и неприятной работе ещё в прошлой жизни, поэтому большой разницы он не заметил. Выполнять приказы дворянина или некроманта, в сущности одно и то же. Единственная разница между прошлой и этой жизнью была в том, что в этой жизни всё было хуже, неприятней, тусклее, аморфней и скучнее. Ему не хотелось бросить работу или сбежать. Он просто существовал, иногда скрашивая жизнь воспоминаниями о Женевьеве. Даже спустя три месяца это было единственной отдушиной в беспросветном, мёртвом существовании. Некроманта это почему-то очень радовало.

- Прошло три месяца, а ты так и не спросил у меня имени. Я, честно говоря, ждал, этого вопроса… - Старик с большим аппетитом поглощал жирный свиной окорок, а Коприй бесстрастно наблюдал за этим действием и попутно пил вино. Пусть оно и не доставляло прежнего удовольствия, но пить вино было гораздо приятнее, чем не пить и не есть вообще.
- Какая разница, как тебя зовут? Мне не интересно и безразлично. И тем более моего имени ты тоже не спрашивал. Ты называешь меня либо лич, либо, когда злишься, раб. Я тебя либо старик, либо целитель, либо некромант. Меня всё устраивает.
- Будем считать, что ты всё-таки спросил. И ты забываешь. Твоё имя я знаю, Коприй. А меня зовут Евграф. Раньше было прозвище Писатель. А теперь просто Евграф.
- Замечательно.
- Да. Честно говоря, я представлял, что с тобой будет интересно разговаривать. В чём-то я всё-таки ошибся.
Коприй промолчал.
- У тебя есть какие-нибудь просьбы, желания? – Евграф даже перестал есть, ожидая ответа.
- Лучше бы спросил, хотел ли я стать личем. Ты же умеешь разговаривать с душами умерших, почему ты не дал мне выбрать? Не ты ли говорил про свободу выбора? Так вот, ты теперь убедил меня, что нет свободы, есть судьба. И мой выбор ничего не изменил. Но теперь мне просто наплевать. Мне ничего не надо и я ничего не хочу. Всё, что у меня было – это чувства, сны, мечты. Ты своей созидательной рукой лишил меня всего. Я не могу спать. Я ничего не желаю. И я почти ничего не чувствую. Остаётся только Женевьева, которая чуточку развевает мою скуку, но и это ты называешь фантомным чувством. О чём ты думал, будешь говорить с существом, которому на всё насрать? О загробной жизни, которую я не успел повидать? О чувствах бессмертного существа? О чём? У меня нет ни образования, нет никаких познаний, я даже не умею читать. Так, что собеседник из меня слишком недостойный и ленивый. – Голос Коприя был однотонным и совершенно спокойным, Евграф же продолжил есть.
- Но я дал тебе абсолютную свободу. Ты больше не раб, ты не ограничен своими желаниями, ты не боишься смерти и ты силён. Не ты ли когда-то грезил о свободе? Может быть, я не дал тебе выбрать, но теперь ты подобен ветру или птице, как тебе больше нравится.
- Я представлял её другой. Но не всё ли равно? Теперь я завишу от тебя. Не вижу разницы с рабством.
- Завтра пойдешь со мной в Барро. Возможно, увидишь разницу. Я представлю тебя своим учеником. Они тебя всё равно не узнают. – Некромант продолжил аппетитно есть, а Коприй бесстрастно наблюдать.

Утро было холодным, но притуплённые чувства не дали ощутить свежесть, а изуродованное тело не дало вдохнуть воздух. В сущности, холодное и свежее утро не отличалось для всего кроме глаз, от затхлых погребов, наполненных трупами. Запах смерти, смешанный с запахом еды так и остался в носоглотке навсегда, словно незримое проклятье.
Некромант надёл на своё детище тёмный плащ с огромным капюшоном. Он все ещё не был вполне уверен, что длительное пребывание на солнце пройдет без последствий для лича.
А потом они пошли.
Жилище некроманта располагалось на лесной, вытоптанной, поляне. Выглядело оно жалко, почти так же жалко, как рабские халупы.
Путь занял неполные десять минут. Коприй и не думал, что целитель живёт так близко, но сейчас этот факт лишь пустил еле видную зябь на полотне любопытства.
Виноградники начались с нестройного частокола, а потом раскрылись просвечивающимися халупами, и белоснежными домиками, с оглушительно светлыми крышами.
Искорка любопытства наполняла Коприя какими-то целями. Всё-таки увидеть Женевьеву, для Коприя, было словно, увидеть свою самую большую бывшую любовь через десятки лет, для романтика. Поэтому окружение размылось, оставив зрение для неё одной. Бывший раб не замечал своих товарищей и мучителей, он просто шёл в гуле разномастных голосов, говорков и криков. Оставляя своё зрение невинным, лишь бы полностью насладиться ей.
Наконец, некромант постучал своими узловатыми пальцами в идеально-белую дверь. А Коприй замер. Дверь распахнулась и приветливый камердинер соблагоизволил проводить целителя и его ученика к госпоже.
Секунды пролетели штришками и вот его глаза насладились.
Женевьева была прекрасна. Длинноволосая, весёлая, даже на него она смотрела с удовольствием и интересом, как на равного. Она никогда раньше не позволяла так откровенно улыбаться и задавать какие-то бессмысленные вопросы. Она повзрослела, но уже не была тем ярким цветком детства, но тем не менее она была красива.
И вдруг искорка погасла. И Коприй понял, что уже совсем ничего не связывает его с этой девушкой. Все воспоминания посыпались прахом. Сейчас она была слишком ласкова к нему, и ореол неизведанности и недоступности исчез. Женевьева была обычной девушкой, а не божеством. Этот простой факт поджег другую искорку. Искорку мести.
А потом Коприй уже не думал. Мощным ударом он отправил первого телохранителя в вечный нокдаун. Многократно увеличившаяся сила, стала приятным довеском к сладости мести. Второй удар отбросил некроманта, Коприй не смог убить своего создателя. Последний охранник удивлённо хрюкнул, когда из его груди показалось бьющееся сердце. Коприю не было их жалко, наоборот, убийства его веселили и освежали.
И теперь он подошёл к ней. Её испуганные, раскосые глаза были прекрасны, но не очаровывали мертвую плоть.
«Я всего лишь механизм, созданный человеком, для чего мне жалеть?» - Лич решил её задушить. Просто, чтобы не испортить её красоту. Руки тянулись к шее, а потом что-то хрустнуло. Так ломаются деревянные таблички и Лич обернулся. Некромант встал и теперь держал надвое сломанный портретик Женевьевы, который однажды, раб по имени Коприй, завещал отдать Госпоже. И тут же Лич почувствовал, как из мертвого тела уходят силы, он беспомощно упал, чувствуя, как исчезает всё.
- Госпожа, мы думали, что он будет прекрасным подарком и всесильным слугой. Но я, несмотря на все знания, где-то ошибся. И он сохранил не только разум, но и отголоски чувств. И это стало губительным для лича. Но теперь его уже ничто не держит здесь. Вы плачете? Не волнуйтесь. Он – всего лишь кукла, марионетка, единожды сломанная и не способная восстановиться. – голос некроманта, был спокойным и расчетливым.
- Но он был похож на человека. – Её голос был испуганным.
- Только похож.
Лич, как бы ни было это странно, умирал. Его тело покидали последние силы и кусочки души. И наконец, какая-то пелена сорвалась с его полузакрывшихся глаз. Мир снова стал прекрасен, ярок и незабываем. Почти, как раньше.
«Всего лишь кукла, а разве у куклы или марионетки может быть выбор? Свободный выбор? Всего лишь судьба. Извилистая дорога с безднами по краям, и теперь я действительно упал в бездну, или просто закончилась дорога. Какой выбор? Любовь? Сила? Рабом мне было лучше. И светлее…»
Глаза закрылись, и исчез привычный мир.
Теперь уже навсегда.

Исправлено: Balzamo, 04 октября 2009, 12:31

Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья.

Аурон

05 октября 2009, 00:56

Turn the sky

LV6

Стаж: 4 года

Постов: 1258

Epica

Тема месяца октябрь- "Огонь, вода, и медные трубы"

Reality is sometimes stranger than fiction
Whatever happens in my dreams
And I know it can't be worse than this
So I prefer to sleep (с)Epica

General Biggs

10 октября 2009, 18:33

LV3

Стаж: 6 месяцев

Постов: 191

Личностным ростом

Зарезервирую-ка я тоже...

...Прошлое-забыто,
Будущее-сокрыто,
Настоящее-даровано...

Вердек

10 октября 2009, 22:55

Фантазёр

АВТОР FFF

LVMASTER

Стаж: 17 лет

Постов: 6714

Отступление от персонажа.
Азардан. Осскиль. София.
События происходят до начала нападения на Ладрок. Пост № 25

- Итак, я вас слушаю, молодые эльфы.
Азардан сидел в своём любимом кресле с высокой спинкой. Напротив него, через столик с фруктами, на небольшом диванчике, примостились его посетители. Девочка вела себя спокойно, хотя и без тени робости. Нахальный же взгляд мальчишки, быстро прошёлся по кабинету. И можно было не сомневаться, что от него не укрылась ни одна мало-мальски важная деталь.
- Полагаю, что мы можем разговаривать не боясь, что нас подслушают – сказал он магистру.
- Нет – сухо ответил Азардан.
И это была сущая правда. При возведении этого, последнего этажа центральной башни, семеро сильных магов, во главе с Азарданом, установили вокруг него глушащее заклинание, призванное нейтрализовывать любые попытки подслушать, что происходит внутри. Как технические, так и магические. Через неделю шестеро магов, исключая магистра, неожиданно погибли при обрушении одного из нижних этажей, оставив Азардана единоличным хозяином зачарованных апартаментов и единственным, кто мог устанавливать канал связи через наложенную блокаду.
Эрик медленно кивнул, словно тщательно обдумывал короткий ответ магистра.
- А вы неплохо тут устроились – подала голос Реха.
- К делу – нетерпеливо произнёс Азардан.
- А вы не очень приветливы, магистр – усмехнулся Эрик.
Снова этот снисходительный огонёк в глазах! Вкрадчивым, ледяным тоном Азардан произнес:
- Молодые эльфы, я очень занят, чтоб отвлекаться на пустой трёп. Поскольку вы отняли у меня время, вам придётся доказать, что оно того стоило. И если вы сию секунду не перейдёте к сути, я выставлю вас вон. И вам не понравится КАК я это сделаю.
Кажется Реха слегка смутилась. Чего нельзя было сказать о парне. Он взял со стола дольку фиара и, покачивая пальцем, начал:
- Вы ищете город Древних, магистр. Это не вопрос – это утверждение. И поскольку это так, то не нужно быть семи пядей во лбу, чтоб догадаться – вы хотите взять под контроль Чёрную Чуму. Вы ищете устройство позволяющее добиться этого. Ибо оно есть только в городе Древних.
Своими словами он будь-то раздевал Азардана, беспощадно озвучивая всё то, что он скрывал в глубокой тайне. Один глаз магистра превратился в узкую щёлку. Он не отрываясь смотрел на парня.
- Мне неизвестны ваши мотивы, магистр, но считая вас человеком неглупым, едва ли целью является уничтожение всего живого в Данзарсе.
Он посмотрел на Азардана.
- Пока что вы не сказали мне ничего нового – ответил магистр.
- Верно. Пока – Эрик ткнул пальцем в сторону Даннета – Какими бы ни были ваши цели, у нас, в этой цепи событий, есть свои интересы.
Опять снисходительный огонёк в глазах. Сохраняя ледяное спокойствие, Азардан начал неожиданно понимать, что Эрик не так умён, каким хочет показаться. Он не может не понимать, каким опасным противником может оказаться магистр, и вот так, открыто, демонстрировать своё превосходство… Внутренне магистр улыбнулся, как сытый кот. Нет, мистер эльф, сколько бы тебе ни было лет, ты всё ещё пацан. Молодой и неопытный. И, пожалуй, тебя следует проучить.
- И вот цель нашего прихода – продолжил парень – Для того, чтобы запустить устройство, позволяющее взять под контроль Чёрную Чуму, вам нужны три кристалла созданные Древними. Мы знаем, где находятся эти кристаллы. И готовы предоставить вам эту информацию.
Хмм… Это было действительно неожиданно. Но разве не к чему-то подобному следовало приготовиться? Внешне Азардан остался спокоен.
- Чего вы хотите взамен? – спросил он.
- А вот это очень интересный вопрос, магистр – Эрик откинулся на спинку дивана – Взамен мы попросим вас дать слово, однажды исполнить одно наше желание.
Ну, дети, ей богу!
- Какое желание?
- Об этом мы скажем, когда придёт время.
- Глупее просьбы я не слышал.
- Такова плата за информацию – голос Эрика приобрёл необычную жёсткость.
Щенок!
- Где находятся кристаллы? – Азардан позволил пролиться ноткам требовательности, в своём голосе.
- Сначала вы должны дать слово.
- Сначала я должен убедиться, что информация стоит требуемой платы! – магистр повысил голос.
- Но кристаллы..!
- Кристаллы не лежат в хижине в лесу, что их можно просто прийти и взять!!! Я должен знать, где они находятся, как до них добраться, чего ожидать! Если ваша информация будет исчерпывающей, я обещаю подумать над вашим условием.
Эльфы смешались.
- Можем ли мы вам верить? – спросила Реха.
- А у вас есть выбор?
Вопрос был задан не в бровь, а в глаз. Эрик несколько раз сжал и разжал кулак. Он не мог не понять, что уйти отсюда, с тем, что они знают, предварительно не договорившись о сотрудничестве, они не смогут Азардан молча ждал.
- Горы шлейт – наконец хмуро произнёс Эрик – Сорок седьмой квадрат. Пересечение 27-й горизонтали и 46-й вертикали. Там вы найдёте дверь, ведущую внутрь.
- Ведущую внутрь горы?
- Но, магистр! – поднял на него глаза парень.
- Ведущую внутрь горы? – требовательно повторил Азардан.
-Нет – в голосе эльфа начало проскакивать раздражение – Дверь – это проход. В некотором роде телепорт. Я не знаю, в какое место он ведёт. Может внутрь планеты, может на одну из лун. Я лишь знаю, что на другой стороне.
- И, что?
- Длинный, извилистый коридор, кончающийся большой, круглой пещерой. На другой стороне от входа, вставленные в барельеф, находятся нужные вам кристаллы.
- Слишком легко. Древние бы этим не ограничились.
- Нет, магистр, не легко. Есть две трудности. Сама пещера, вся её емкость, находится под сильнейшим воздействием ментальной атаки. Это очень мощное заклинание, поддерживающееся в ней веками. Любое, наделённое способностью мыслить, существо, окажется в смертельной ловушке. Едва вы переступите порог пещеры, вы будете смяты, раздавлены невероятной ментальной атакой. Вы сойдёте с ума, ваш разум будет стёрт, а личность уничтожена.. Ещё через пару минут вы умрёте от разрыва сердца, вызванного паническим ужасом.
Эрик выжидательно замолк.
- Не слабо – задумчиво проговорил Азардан.
- Но вы сильный волшебник, магистр – сказал Эрик – это не должно остановить вас.
- Какова вторая трудность?
Эрик ещё больше потупил глаза.
- Дверь… проход… Он запечатан руной Каррида.
- Что? – Азардан напрягся – Руной Каррида? Надеюсь ты знаешь, как её снять?
- Не знаю.
- Аннулировать?
- Не знаю.
- Тогда зачем ты вообще пришёл сюда? Если не знаешь самого главного?
Азардан рассердился не на шутку. Он уже почувствовал вкус добычи. Добраться до гор – ерунда. Заклинание в пещере – можно что-то придумать. Но руна Каррида! Кристаллы против воли выскальзывали из рук.
- Всё, что ты сейчас рассказал, не имеет никакой ценности – Азардан безуспешно заставить взять себя в руки – Ты не хуже меня знаешь, что руны Каррида нерушимы!
- Значит вам придётся найти способ разрушить её, магистр! – крикнул, глядя ему в глаза, Эрик.
Довольно!
Азардан выбросил руку вперёд и вверх. Неумолимая сила схватила эльфа за горло и подняла в воздух. Азардан встал, мотнул Эрика в сторону, а потом крепко прижал к полу. Девчонка вскочила с дивана.
- Реха! Сиди! – прохрипел, упёртый лицом в пол, Эрик.
Эльфийка нехотя села на место.
- Умная девочка – заметил магистр.
Затем он обратился к Эрику:
- Прежде, чем мы продолжим наше упоительное сотрудничество, я хотел бы обсудить ряд деталей. Во-первых. Я не люблю, когда кто-то смотрит на меня свысока. Даже если этот взгляд направлен снизу. Можешь считать, что у меня комплекс. В следующий раз, за такой взгляд, я, без раздумий, сломаю тебе шею. Это понятно?
- Да – целуясь с полом, ответил парень.
Голос Азардана был спокоен и властен. Прохаживаясь перед распростёртым на полу Эриком, он словно строгий учитель делал выговор провинившемуся ученику.
- Во-вторых. Признаюсь, я не люблю эльфов. Вы слишком долго живёте и слишком много о себе думаете. Однако я допускаю, что эльфы необходимы Данзарсу. Хотя бы в качестве культурно-исторического наследия. Поэтому я не уничтожу вашу расу, когда заполучу власть над Чёрной Чумой. Но убийство двух её представителей, ещё не вышедших из щенячьего возраста, но успевших стать стопроцентными джамма, я сочту делом, достойным едва ли не благодарности. В-третьих. Я не играю в игры на желание. А информации, что вы предоставили, недостаточно, чтоб убедить меня начать поступать так. Поэтому, если ты рассчитываешь, что-то получить от меня в обмен на сказанное, ответь прямо, чего ты хочешь.
- А вы выполните?
-Зависит от того, что ты скажешь.
- Отпустите.
Азардан убрал хватку. Эльф, отряхиваясь, поднялся с пола. Помято прошёл по комнате и сел обратно на диван. Азардан встал, облокотившись о спинку кресла.
- Мы хотим, чтоб вы отдали нам кристалл, доставленный Вольдемаром – хмуро ответил парень.
- Зачем?
- Вы полагали, что этот кристалл – один из трёх, что активируют установку в городе Древних. Но это не так.
- И, что же это за кристалл?
- Этого мы не скажем – ответил Эрик – Либо вы отдаёте нам кристалл без объяснений, либо не отдаёте вообще. Но для вас он бесполезен.
Мальчишка довольно быстро оправился от полученного урока, но нос больше не задирал.
- Я подумаю – сказал магистр – Если вам больше нечего добавить, то наша встреча окончена. Вам отведут комнаты, где вы сможете отдохнуть. Считайте себя гостями в Эстампе. Однако должен добавить – Даннет устремил на сидящих перед ним эльфов пронзительный взгляд – Если вы сообщили мне не всё. Если это ловушка. Если я вернусь без кристаллов, либо не вернусь совсем, вы никогда не покинете пределов Эстампа… живыми.
- Когда вы вернётесь с кристаллами – потирая шею, выдержал его взгляд Эрик – не забудьте о своём обещании.
- Когда я вернусь, я отдам вам кристалл. Но перед этим вы устроите мне встречу с Эрглессой Рыбий Глаз. Не надо делать такие глаза, молодые эльфы. Я уже встречался с Эрглессой. Она была … хмм… гостьей у меня в Эстампе. И только от неё вы могли узнать, то, что знаете. Никто в Данзарсе больше не обладает этой информацией. Мисс Эрглесса так неожиданно покинула меня, что мы не успели договорить. И теперь я хотел бы встретиться с ней вновь. Если вы хотите получить кристалл, вы выполните эту мою маленькую прихоть. А теперь всего хорошего.
Стол с фруктами исчез, давая понять, что беседа окончена. Когда эльфы дошли до дверей, Эрик обернулся.
- Магистр – взгляд парня был хмур и обижен – мы не джамма.
- Вас задели мои слова – свысока ответил Азардан – В таком случае у вас будет стимул поразмыслить над ними.
Когда двери за эльфами закрылись, Азардан подошёл к янтарному столу и коснулся панели коммуникатора.
- Соединить со мной генералов Кенига и Ксанби. Немедленно. И Тэмплера из Министерства по Тайной Дипломатии.
Даннет опустился на стул. Что это? Простое везение или так и должно быть? Сегодня, когда сбежал Асеттер, судьба подкидывает ему сюрприз, о котором он не мог и мечтать. Все три кристалла ждут его в Ушедшими забытой пещере. Забытой Ушедшими… верное слово. Забытой ли? Дарг с ними! Он найдет способ получить своё. А потом он найдёт и эту Эрглессу. Она не та за кого себя выдаёт. Это точно. Но кто она на самом деле?
Даннет поймал себя на том, что уже второй раз сегодня его мысли возвращаются к таинственной девчонке.
Бесшумно, в воздухе перед столом, развернулся непрозрачный экран, и на него взглянуло лицо генерала Ксанби.
Генерал, командующий западным фронтом Осскиля, Орнельд Ксанвьерос Ксанби, был муглом. Явление столь же редкое, как и летающий чокобо. Тем не менее это было так. И действительность состояла в том, что добился своего Орнельд своими силами. Безо всяких блатов и протеже со стороны.
Родившись с зелёным помпоном, Орнельд, однако, с детства не подавал никакого желания обучаться магии, ни самостоятельно, ни с чьей либо помощью, и уже в десять лет покинул отчий дом. Он много путешествовал, настырность и кулаками пробивая себе путь в этом мире. Характером он не походил ни на одного известного Азардану мугла. Смелый, грубый, решительный, не терпящий неподчинения. В шестнадцать лет он осел в Осскиле и поступил на военную службу. Благодаря своей силе духа и кулаков, он стремительно стёр улыбки с лиц насмешников. А, благодаря тактическому складу ума, быстро попал под пристальное наблюдение командующего состава. Так начался его подъём по служебной лестнице. Сержант, капитан, майор. Хваткий, решительный, умеющий внушать подчинённым трепет, а вышестоящим уважение, он быстро вникал в ситуацию, находил решения, умел и любил командовать. Его маленький рост с лихвой компенсировался низким, тяжёлым голосом и шрамом на левой щеке, на котором не рос мех. Кроме того, он практически не произносил слова «купо». На данный момент Орнельд занимал пост генерала уже два года. Единственным недостатком Ксанвьероса была абсолютная непроизносимость его имени.
У генерала было много братьев и сестёр. Имя одного из них, Ксанвьера V, самого шустрого и предприимчивого, недавно фигурировало в связи с громким делом на острове Меридит, в Федиции, где ушлый мугл покончил с бандитской группировкой, долгое время контролировавшей весь город. После этого Ксанвьер исчез из поля зрения. Но Азардан навел о нём справки и установил его родство с генералом Орнельдом. При упоминании о брате, генерал никак не отреагировал и тут же перевел разговор на другую тему. Брата он не жаловал, как и всю семью. И причиной тому были родственные связи. Культура и этика муглов во многом разительно отличалась от человеческой и эльфийской. Осебенно в отношении родства. Не стеснённые рамками цивилизации и предрассудков, муглы могли жениться и выходить замуж в различных, немыслимых для человека вариантах. Так было совершенно естественным, если брат женился на сестре, внук на бабушке, племянник на тёте. Иная, чем у людей, ДНК не вела цепь таких браков к уродству, даунизму и вырождению расы. Дети от таких браков так же вступали друг с другом в самые невероятные партии, для большинства из которых на человеческом языке даже не было названия. Но и среди таких нагромождений были совершенно нелогичные выверты.
Так, например, Орнельд Ксанвьерос, приходился Ксанвьеру V каюром. Когда отец и мать этих муглов поженились, они начали плодиться и размножаться. Ксанвьер был первенцем их брака. Затем появилось ещё несколько детей. Через несколько лет отец и мать Ксанвьера, развелись. Но через некоторое время восстановили брак. И вот тогда родился Орнельд. Он тоже считался первенцем и имел равные права на наследство с первенцем Ксанвьером. Однако, согласно генеалогии муглов, они приходились друг другу каюрами. С человеческой точки зрения они были самыми, что ни на есть, родными братьями, с мугловской же, практически чужими.
Азардан пробовал как-то разобраться в этой генеалогии, но плюнул, остановившись уже на четвёртом поколении, где варианты смешения браков перевалили за сотню. Как во всём этом разбирались муглы, было неведомо. Не исключено, что никак не разбирались. Либо, благодаря их складу ума, им это ничего не стоило.
Генерал Кснби, ожидающе, но с достоинством глянул на Азардана. В комнате, в которой он находился, ещё гуляло эхо его громогласного приказа.
- Вызывали, магистр – спросил он.
- Да – ответил Даннет – подождём остальных.
Однако ждать не пришлось. Вспыхнули ещё два экрана. Кениг и Тэмлер явились незамедлительно.
- Господа – начал магистр – К сожалению должен сообщить невесёлую новость. Два часа назад, из правительственной тюрьмы, сбежал очень важный политический заключённый. Маг – Азардан опёрся на локти и сцепил пальцы – И поскольку во время его заключения я не смог проконтролировать его в достаточной мере, не исключено, что благодаря своим магическим способностям, он оказался в курсе наших стратегических планов относительно хода войны. Если это так, то сейчас эти планы на пути в Риганхейм. А значит возникает вопрос. Каким будет наш следующий шаг?
- Мы должны исходить из худшего варианта – сразу отозвался Кениг – Будем считать, что вашему беглецу известно всё.
- Это значит, что Консулат Войны И Дипломатии Риганхейма поймёт, что атака на Бадрос была липовой, устроенной для того, чтоб оттянуть войска королевства от границы с Ладроком – поддержал Кенига Ксанби.
- И какой следует вывод? – направил мысли собеседников Азардан
- Открытое нападение на Ладрок, должно произойти как можно скорее. Пока королевство не отреагировало – отозвался Ксанби.
А Кениг, помолчав, сказал:
- Магистр, президент неоднократно высказывал своё неодобрение относительно нападения на Ладрок. Мы не можем напасть вопреки его воле. Удастся ли получить его разрешение?
- Разрешение будет – безапелляционным тоном произнёс магистр – По этому поводу завтра в президентском дворце, будет собрана военная ассамблея, на которой я хотел бы видеть вас всех лично. А пока, время не терпит, нужно приблизительно выработать стратегию ведения войны, которую мы и предоставим президенту.
- Пока у нас преимущество – сказал Кениг – непрогнозированное нападение на Ромус, вызвало смятение в КВИДе. И сейчас необходимо максимально оттянуть силы противника вглубь полуострова. Застопорить их там.
- Наш человек в КВИДе – подал голос Тэмплер – докладывает, что Военное Ведомство Королевства, большей частью состава, скушало наживку о смене нашей стратегии. Атака на Бадрос, вместо ожидаемой на Ладрок, разделила мнения и подорвала уверенность в их внешних источниках информации. Вчера был отдан приказ о переброске пяти гарнизонов и двух тысяч единиц военной техники от границы с Ладроком на полуостров.
- Пять – это мало – сказал Ксанби – Нужно максимально обескровить южную границу провинции.
- Вопрос, как это сделать – произнёс Кениг – Мы не можем вечно создавать видимость войны на Бадросе. Риганхейм итак уже глубоко проник вглубь полуострова. Беженцы, поступившие к ним на службу, знают леса как свои пять пальцев. Это даёт противнику большое тактическое преимущество. Повсюду, на неконтролируемых нами участках, разворачиваются пункты сопротивления. Мы медленно отступаем, поскольку задача восточного фронта – не завоёвывать полуостров, а вызывать огонь на себя. Тянуть время. Скоро Риганхеймцы поймут, что так войны не ведутся. Что мы в чём-то темним. И заподозрят неладное.
- Значит нужно убедить их в обратном – ответил ему Азардан – Пусть почувствуют, что не мы отвлекаем их от чего-то важного, а они выживают нас с нужной нам территории. Подбросьте сыра в мышеловку.
- Как нечего делать – бесцеремонно встрял Ксанби – Нужно дать Риганхеймцам видимость победы. Нацепить паре сопливых сержантов майорские лычки и поставить насмерть охранять забытую всеми дыру. Польза будет всем – Ксанби усмехнулся – Одни сочтут себя посмертно героями, вторые получат удовлетворение от уничтожения нашего командирского состава. Это придаст важность военным действиям. И нам будет не больно.
-Пожертвовать парой дивизий… - задумчиво повторил Кениг
- Именно! – довольно ответил Азардан – Действуйте, Кениг. Генерал – продолжил он, обращаясь к Ксанби – Сегодня же начните переброску со второго по двенадцатый гарнизон к границе Ладрока.
- Наконец-то – с плохо скрытым довольством произнёс Ксанби – Мои бойцы уже засиделись на базах. Чем быстрее начнём атаку, тем внезапнее она окажется.
- Что с Норсе? – перевёл Азардан взгляд на Тэмплера – Он не сунется?
- Норсе занят своими делами – ответил Тэмплер – Патриции Федиции и Ленции, при нашем нарочном попустительстве, отправили запрос о помощи в Рагриг, Торольв, Скъёбенруг. Но ответа не получили. В Раге смута и беспорядки. Тампоявился какой-то лжемессия. Город в огне. А близ Феллена замечены необычные магические возмущения.
- Какого рода?
- Наш агент ещё не вернулся оттуда.
-Норсе нам не помеха – сказал Кениг – если бы им это было важно, они бы вмешались сразу. Теперь момент упущен.
- Велинтания? – поинтересовался Азардан.
- Велинтания тоже сохраняет нейтралитет – задумчиво ответил Тэмплер – Не знаю, насколько долго это продлится. Бадрос не настолько важен чтоб из-за него стоило вступать в войну. Однако наше посольство сообщает, что Совет Старейшин решает вопрос о наложении торгового эмбарго на республику. Кроме того они намерены депортировать вех граждан Осскиля из своей страны.
- Не будем мешать им в этом – сказал Азардан – Пусть подольше остаются в своих границах. Эльфы крайне нерасторопны. Пока они будут обсуждать вопросы внешней политики на бесконечных заседаниях, мы успеем нанести Риганхейму сокрушительный удар. Пока же нам нужно сломить сопротивление Ладрока.
-Кстати, насчёт сопротивления – тут же отозвался Ксанби. В его голосе зазвучал металл – Что вы намерены сделать с пресловутой Организацией?
-С организацией – глаза Азардана превратились в щёлки – Они укусили руку, которая их выкормила. Они будут уничтожены.
- Это не так просто – возразил Тэмплер – Они хорошо замаскированы и подготовлены. Недаром они себя так называют – Организация. Едва ли они на этот раз изберут самоизоляцию. Розен не дурак. Ему известно, что Осскиль не простит их за то, что они скачали из наших сетей информацию о готовящейся атаке на Ладрок и предупредили правительство. Он знает, что мы будем их искать и найдём. И они будут нас ждать.
- Генералу Ксанби – нимало не смутившись ответил Азардан – уже поручено, после захвата Андалута и подавления точечного сопротивления, вплотную заняться Организацией. В его распоряжение будут выделены два батальона киборгов республики. Мы столкнём машины с машинами.
- У Организации в этом плане, большое преимущество. Они уже давно специализируются в биоконструировании и нанотехнологиях. Их ганслингеры во много раз быстрее, сильнее и выносливее наших.
- Зато на нашей стороне численный перевес – ответил за Азардана Ксанби – А предатели должны быть наказаны!
Никто, кроме Кенига, не заметил загадочной улыбки на устах магистра.
- Ну что ж, господа – сказал Азардан – План действий на завтра. Восточный фронт – он взглянул на Кенига – развязывает полномасштабные бои за каждый квадратный километр и всеми силами создаёт у врага впечатление о необходимости удержания Бадроса Осскилем. Тем временем отдайте приказ всем кораблям, дислоцирующимся у Федиции, быть в в состоянии полной боевой готовности и выступить по первому же приказу. Западный фронт – он повернулся к Ксанби – Готовьтесь заполнить собой вакуум, который создастся, едва Риганхейм покинет провинцию. На этом всё. Увидимся завтра, с каждым из вас лично – Азардан встал – За республику!!!
- За республику!!! – раздался строенный залп голосов.
Экраны погасли.
Азардан сидел за столом уперевшись лбом в ладонь. Осталось сделать ещё одно дело. Убедить Кадара напасть на Ладрок. Малодушный президент, ещё не дал на это своего согласия. Страшась начала войны, он с радостью принял предложение об атаке Ромуса, потому что это подразумевало продление мира с Ладроком. На что он надеялся? Ведь этим же самым он запустил колесо войны, начала которой боялся. И этого уже было не остановить.
Война нужна была Азардану. Как прикрытие для поисков города Древних. Чтоб отвлечь внимание мира, особенно проницательных эльфов, в другую сторону. Кроме того, многие из кабинета министров, начали выражать своё недовольство магистром. Де он подрывает устои республики, занимаясь исследованиями магии в своём Эстампе. А эта мегера из ОСК начала копать под его связь с президентом. Подозревая, что здесь не обходится без внушения.
Азардан усмехнулся. Начав войну, он опередил всех своих противников. Выступая главным её стратегом, он оказался неприкосновенным для них. Только он держал в своих руках все нити управления событиями, которые покатились, как снежный ком. И он сейчас диктовал условия жизни в Осскиле. Опираясь на военное положение, Азардан без особого труда мог заменить всю существующую вертикаль власти. И его враги отлично понимали это. И затаились. Затихли. Они надеялись взять реванш по окончании войны. В любом её исходе. При поражении – объявить его виновником всего. При победе – опасным сумасбродом, могущим развязать новое кровопролитие. Им не дано было знать, что не будет ни победы, ни поражения. Будет лишь он – Азардан. Перед которым склонятся все правители Данзарса. Несведущие глупцы!
Но для этого придётся ещё много потрудиться. Президент даст разрешение на вторжение в Ладрок. Теперь у магистра есть ключ. Пинарет Асеттер, сбежав, открыл Азардану дорогу. Поражение обернётся преимуществом. Причиной сделать то, что сделать было давно пора.
Даннет соединился с опочивальней президента и нажал вызов. Через пару минут настойчивых гудков, на экране появилось заспанное лицо Аластара. Он с сонным неодобрением глянул на Азардана.
-Доброй ночи, господин президент – первым начал магистр.
- Даннет! Ты с ума сошёл! Ты знаешь, который час?
- Время для момента истины – с грустной философией изрёк Азардан.
- Ты о чём?
- Только что из тюрьмы сбежал Пинарет Асеттер. И сейчас он направляется в Риганхейм.
- Ч-что?- ошарашено переспросил Кадар и присел на край кровати.
- Асеттеру известен весь начальный этап военных действий. И когда КВИД узнает о нём, их действия будут незамедлительны.
- Н-но как ты мог упустить его? – попытался собрать мысли Кадар.
- Сейчас вопрос сводится к другому. Что делать нам? Если мы не нанесём упреждающий удар, то объединённые силы королевства и провинции, сомнут наши войска и вытеснят нас с Бадроса. После этого они перейдут границу Осскиля.
- Но… разве мы не сможем дать им отпор?
- Мы сможем дать им отпор. Но война не должна идти на территории республики.
- Н-но, как… же это… - Кадар был растерян. Бесстрастный, безжалостный голос Азардана, вверг его в смятение.
- Война началась, господин президент. Вопрос в том, кто среагирует быстрее. Ими должны оказаться мы. От вашего имени я назначил на вечер завтрашнего дня военный совет. На нём мы должны будем выработать и принять стратегию нападения на Ладрок. Вы будете присутствовать, Аластар?
- Конечно, но…
- Я знаю, вы не хотели этой войны, Кадар – много мягче произнёс Азардан – Но обещаю вам, при вашей поддержке, республика закончит её в максимально короткие сроки.
- Конечно я буду на совете, Даннет.
- Тогда спокойной ночи, господин президент. За республику!
- За респу…
Азардан отключил связь.
Сегодня ему даже не потребовались магические способности. Удар получился сильным и Аластар был смят и подавлен.Что ж. Таким легче управлять. Пусть видит в магистре друга и опору. Пусть боится и уважает его. А главное – будет уверен, что без Азардана он никто. Таков несложный рецепт манипулирования.
- Что ж. Завтра вечером всё решится – сказал вполголоса магистр – А я, тем временем, успею наведаться в горы Шлейт.

Исправлено: Вердек, 11 октября 2009, 21:36

Надежда умирает... вместе с тем кто надеется.

Dangaard

16 октября 2009, 19:32

МОДЕРАТОР

LVMASTER

Стаж: 17 лет

Постов: 9307


		xanvier-xanbie
		dangaard

№17

(ОССКИЛЬ, ГОРОД СВАЛКА)

- И чего тут бояться? - спросил Ксанвьер, вертя вынутый из коробки предмет в лапках. - Подумаешь, кусок металла.
Модрик запустил пальцы в собственный помпон и стал нервно его расчесывать.
- Это диадема. - со знанием дела сказала Кука. - Или какое-то другое головное украшение. Может, корона. На вид - золотая.
- Скорее, все-таки диадема. - сказал Ксанвьер. - Короны - они чаще замкнутые, кольцеобразные. Могут быть и с верхом. А тут незамкнутый венец.
Он нацепил диадему себе на голову, у основания помпона, и стал смотреться в зеркало заднего вида.
- Бургл. - прокомментировал гоблин.
Купа сорвала украшение у Ксанвьера с головы и спрятала за спину.
- Лучше скажи, почему детектор магии с ума сходит.
- Потому что эта вещь магическая.
- Спасибо, я бы без тебя никогда не догадалась, купо.
- И эльфийская. - дополнил Ксанвьер.
- Что?
Ксанвьер забрал у нее диадему.
- Смотрите сюда. Видите острые листочки на обрамлении? Это велинтанский яскис. А вот фигурки явно эльфов. Да и вообще работа явно не человеческая. - Ксанвьер вооружился лупой. - Такие фитюльки гравируют вручную - год за годом, десятилетие за десятилетием, сдохнуть можно.
- Что там изображено?
- Ну, это вот листья яскиса. А это клен, причем не наш, а норсетский. А тут какие-то человечки несут какие-то штуки к чему-то вроде кресла. А в кресле звезда.
- Брабла?
- Я говорю то, что вижу. - огрызнулся Ксанвьер. - Короче, в центре трон, на троне звезда, вокруг люди, эльфы и листочки клена и яскиса. И крылья какие-то.
- Короче, что это?
Ксанвьер пожал плечами.
- Эльфийское головное украшение. Рассчитанное на человеческий череп.
- Почему ты так думаешь, купо?
- Я немного занимался краниологией. Ну, совсем немного. У эльфов удлиненные черепа, то есть эта штука будет держаться разве что на тесемочках. А вот на человеческой голове - как влитая.
- Стоп, стоп, стоп, купо. - сказала Кука. - Почему это так важно?
Ксанвьер сунул конец диадемы в рот и задумчиво погрыз.
- Потому что эльфы скорее удавятся, чем сделают эльфийскую вещь для людей. Даже Ван Ирид. То есть это страшнейшая редкость, вероятно, велинтанского или норсетского происхождения. Очень старая. Очень ценная. Любой музей или, еще лучше, частный коллекционер отвалит за нее куда больше ста тысяч.
Модрик задумался.
- И где мы найдем такого коллекционера, купо?
- Пожалуй, я знаю такого человека. - бодро ответил Ксанвьер.
- В Ладроке или Осскиле?
- Прямо здесь, на Свалке. У него тут ночной клуб.

(БАЗА ОРГАНИЗАЦИИ)

- В Ирджассе погиб еще один наш сталкер, Филомонде. - Консул Бен Шайя сумрачно обвел взглядом сидящих за столом. - Сбит машиной. Третья смерть за сутки.
- Номера успели заснять? - поинтересовался Консул Улисс Зидрих.
- Машину остановили через двести метров, сталкеры сейчас настороже, работают парами и тройками. - глава Третьего отдела Хельмут Вайр развел руками. - Водитель в полиции. Пытался проскочить на красный свет. Сейчас его трясут наши тамошние инфохантеры, но, боюсь, дело не в нем.
- Данные с осскильских полицейских камер слежения?
- Уже есть. Третий отдел не даром свой хлеб ест... боюсь, после смерти Филомонде информацию с осскильского Юго-Запада будет намного труднее добывать. У нас там большие потери. Вообще, десятки членов Организации и тем или иным образом работавших на нас людей застрелены, сожжены, задавлены, утоплены, и почти везде - никаких признаков врага, будто люди погибли сами собой, из-за глупого стечения обстоятельств. Если бы не количество смертей, я поверил бы, что это просто совпадение.
Командор и Консулы хмуро поглядели на загоревшийся экран с оживленной осскильской улицей.
- Итак, вот сталкер выходит... это он ждет у газетного автомата, ищет мелочь в карманах, купил газету... Вот свет переключился на зеленый. Филомонде пересекает улицу. Видите вон тот микроавтобус? Сейчас он повернет. Вот Филомонде обходит открытый люк и оказывается на пути микроавтобуса. Так... вот он оборачивается и не видит автобуса.
- Пауза. - оборвал Консула Командор. - Почему он обернулся?
Картинка застыла.
- Так... вот ребенок у прилавка с игрушками. Купил дешевый свисток и тут же дунул в него. Филомонде автоматически повернулся на резкий звук и не смог среагировать на автобус. Ребенка тоже задержали, но от него еще меньше толку, чем от водителя. Глупое стечение обстоятельств.
- Слишком много этих глупых стечений обстоятельств. - сказал Командор. - Все было просчитано и срежиссировано.
- Более ранние записи есть? - сухо спросил Консул Зидрих.
- Я не думаю, что газетный автомат и ребенок со свистком могли быть на стороне наших врагов. - сказал консул Шайя. - Водитель - более вероятно. Может, сюда его привезти?
- Не надо. - сказал Командор. - Пауза. Это опять он.
Улисс встал и дотронулся до экрана пядью в перчатке без пальцев. За столиком кафе у самого края экрана сидела, глядя на улицу, фигура в черном офицерском мундире, с повязкой на глазу. Кусочек кадра с изображением осскильца занял весь экран.
- Майор воздушно-десантных войск в отставке Вальтер Монке, 617 года рождения. - сказал Улисс. - Тот самый, что и вчера у Свалки. И позавчера под Кархабаадом. Как он вообще ухитряется так скакать по всему региону?
- Вертолет. - хмыкнул Хельмут. - Возможно, нелегальные магические порталы, но скорее всего - вертолет. У Осскиля их тысячи, большая часть - законсервирована на полигонах на случай будущей войны. Такому человеку, как Монке, ничего не стоит добыть вертолет, тем более, что он всю жизнь на них летал.
- Это еще одна ниточка, за которую мы его будем ловить. - кивнул Командор. - Итак, мы еще вчера поняли, что наш незримый враг - майор Монке. И сегодня было еще одно подтверждение.
- Каждый раз он наблюдает, как умирают наши люди и, возможно - когда свидетелей нет - наносит последний удар. А мы все время опаздываем. Сталкеры перехватили машину с никчемным водителем, а Монке ушел.
- Шестьсот семнадцатого? Почти мой ровесник. - Командор кивнул на экран. - И все еще майор?
Хельмут пожал плечами.
- Я пробил его по базе данных еще вчера, когда появились первые данные, что майор Монке может быть причастен. Если бы этот человек сидел в свое время спокойно спокойно - был бы генералом. Его неоднократно понижали в звании, даже разжаловали в рядовые. У него за душой столько воинских преступлений, что хватило бы не на один расстрел...
- И столько подвигов, что хватило бы не на одно генеральское звание. - добавил Улисс. - Именно благодаря этому он ходит по ирджасским улицам и пьет в кафе пиво... Это дезертир, предатель, международный преступник - и Осскиль и пальцем не пошевелил, чтобы этот человек сидел за решеткой - а еще лучше, лежал в могиле. Они слишком уважают своих героев прошлых войн, боятся и боготворят.
- Взять хотя бы рейды по ладрокской провинции в пятидесятые или громкое дело с налетом осскильских десантников на осскильскую же танковую часть в семьдесят первом году. - покачал головой Хельмут. - Это человек, который сам находит себе войну, когда никакой войны нет.
- Но и нас затронуло. - возразил Улисс. - Это как раз мы отбивали Монке и ему подобным желание жечь ладрокские деревни. Как раз тогда он и потерял правый глаз - это наш ганслингер располосовал ему лицо.
- То есть у него с Организацией личные счеты?
- Пожалуй. Итак, сейчас на осскильский Юг отправлены тридцать ганслингеров - найти и уничтожить Монке, предотвратив дальнейшие смерти наших людей на этой территории.
- И шестеро - незрелые Курсанты. - проворчал Улисс.
- Коллега, вы сами предложили их отправить.
- Я? Я предлагал дать им полноценные лицензии. Курсант - это всего лишь Курсант...
- Лицензия - это всего лишь бумага. - оборвал его Командор. - Лицензия ганслингера означает контракт ганслингера, а контракт ганслингера означает готовность к смерти.
- Но вот Мейеру Дархангело вы подписали лицензию. - возразил Шайя. - Взамен его гардекорской.
- У меня свои причины посылать именно Дархангело. - ответил Командор.
- А старики вроде этого вашего Бронсона? - нахмурился Шайя. - Я думаю, надо было отозвать контракты у ганнеров на юге Ладрока, может даже, вызвать кого-то с Бадроса и осскильского Шлейта...
- Нет времени. Промедление - новые смерти. Коллеги. - Командор поднялся. - Мы вышлем подкрепление отправленным в Осскиль ганнерам, как только сможем. Прошу всех вернуться к исполнению своих служебных обязанностей.
Начальники отделов дружно встали из-за стола и покинули кабинет. Консул Улисс задержался.
- Командор. Я хочу знать, с чем мы сражаемся. Со старым осскильцем, возомнившим о себе невесть что?
Командор отвернулся к окну.
- Я не знаю, с чем мы имеем дело. - сказал он. - Да, со старым осскильцем - но люди, столько прожившие на свете, как вы, я и майор Монке, не совершают таких глупостей... таким странным образом.
Он снова включил экран, открутил запись назад и показал пальцем.
- Вот молодой человек встал к газетному автомату - это задержало нашего сталкера. Вот прохожий уронил монетки. Вот мальчик их подобрал и побежал покупать свисток. Я думаю, если Третий отдел запросит утренние записи камер на той же улице, мы заметим каких-то странных рабочих, открывающих люк. Это театр, и Филомонде стал в нем главную роль. Я подписал ему лицензию в начале 688 года, у него было легкое косоглазие, он был хорошим сталкером.
- Проделать такое под силу только тому, кто контролирует все и вся. - покачал головой Улисс.
- Я знаю. Монке завладел чем-то, чего у него раньше не было - он абсолютно уверен в своих силах и бросает нам вызов.
- Так зачем было посылать размазню Бронсона? - не выдержал Улисс.
Командор повернулся в кресле.
- Это он оставил Монке без глаза. У них личные счеты.
- И что? - нахмурился Улисс. - Это было пятьдесят лет назад. Бронсон и тогда был не самым лучшим ганнером, а сейчас он - никто. Я знаю, вы сейчас скажете, что Монке еще старше его - но эта осскильская мразь как-то убила Кайетана Форека, одного из лучших во Втором поколении. Того, кто справился с Фореком, Бронсону не одолеть.
- Безусловно. - невозмутимо ответил Командор. - Майора Монке убьет Мейер Дархангело. Это будет... контрольная проверка его систем. Я не боюсь того, что наш враг опасен - я надеюсь на это. А он опасен, очень опасен. Он наносит удары раньше нас и ускользает из пальцев, как угорь. Он безошибочно вычисляет законспирированных агентов. Такое впечатление, что... впрочем, забудьте.
- А Бронсон?
- Улисс, чего вы от меня хотите? - Командор поглядел на Консула поверх очков. - Мы говорим о человеке, который не может уйти в отставку или позволить себе умереть от старости - это для него означает предать себя, предать меня, предать Организацию. Я даю ему возможность умереть в бою со старейшим и злейшим своим врагом. Разве я могу сделать для ганнера что-то лучшее?

(ОССКИЛЬ, ГОРОД СВАЛКА)

- Старый знакомый. - пробормотал Бронсон, ступив на бетонные плиты авиадрома. Серый козырек с стеклянными глазами посадочных огней совсем недалеко, а дальше, за обрывом, во всем своем великолепии открывалась Свалка.
- Три-семнадцать, на взлет, освободите посадочную! - громыхнуло из кабины.
Мейер ловко спрыгнул из кабины, звякнув вооружением, и захлопнул дверцу флаера. Крошечный кораблик с двумя полосками - черной и белой - на стабилизаторах, не дожидаясь, пока ганнеры отойдут, развернулся и поднялся в воздух; на его место уже нацелился потертый двухроторник с подвешенной на тросе связкой из обрезков труб, стянутых где-то в глубине Свалки и унесенных в облака. Посадочные полосы Свалки, взгромоздившиеся на край каньона, никогда не пустовали.
- Какие-то новости? - спросил Мейер.
- Ничего особенного, просто наша цель - мой старый знакомый. - Бронсон вынул из наголенного чехла старый, доведенный бесконечными заточками чуть ли не до прозрачности десантный нож и попробовал лезвие ладонью. - Эта вещь у меня как раз с той поры.
- Не могу сказать, что мне это интересно. - покачал головой Мейер. - Мы ищем тело Форека?
- Да. Если бы оно был уничтожено - мы бы об этом узнали. Если бы оно попало в руки осскильского правительства или мафии - мы бы об этом узнали. Если бы оно осталось в пустыне - мы бы об этом узнали. Мы ничего не знаем, значит, Форек здесь.
- Не слишком-то логично, человек.
- Поверь моему чутью. - пожал плечами Бронсон. - У нас запланирована встреча с местным сталкером Организации. Выясним, не замечали ли тут людей, похожих на Вальтера Монке.

* * *

Вывеска "Мусоросжигателя" чуть помаргивала по-дневному - вечером кроваво-красные буквы и цветные прожектора должны были зажечься на стене каньона путеводной звездой для всех его желанных посетителей; но сейчас под яркими лучами утреннего солнца клуб, прилепившийся к скальной стене, был пуст, мертв и уныл. Сбоку от входа какие-то злые и недоволные муглы чинили перекрытый трубопровод высокого давления.
- Что значит - закрыто? - возмутился Ксанвьер. - Ты вообще кто такой? Тут всегда совсем другие люди стояли.
- Охраняю. Кыш отсюда, мелюзга. - ощерился охранник.
Модрик затоптался на месте, искренне желая удрать, но Ксанвьер его не отпускал.
- Мне надо поговорить с Хубом. - заявил Ксанвьер. - Есть дело.
- Пошел прочь, пока помпон не оборвал. - охранник потянулся к дубинке.
Ксанвьер выхватил стогилевую бумажку.
- Денежный вопрос. - сказал он. - А то я потом созвонюсь, а тебе дубинку эту Хуб вставит ну ты понял куда.
Бумажка перекочевала из рук в руки. К изумлению Ксанвьера, охранник изрядно поколебался, прежде чем ее взять.
- Никак нельзя. - сказал он подобревшим, растерянным голосом. - Пустить-то я могу, а вот с Хубом не выйдет ничего.
Ксанвьер прянул ушами.
- Что у вас тут случилось, вообще?
- Проблемы у нас. И Хуб, он того. А сэр Юстин велел в полицию не сообщать.
- Что значит "того"? - растерялся Ксанвьер. - Совсем, что ли, с концами?
- Угу.
- Так я, может, прямо к сэру Юстину пойду? Проблемы проблемами, но у нас тут кое-что на продажу...
Охранник достал рацию, побурчал в нее, послушал краткий ответ и покачал головой.
- Сэр Юстин НИЧЕГО не будет покупать.
- Но у нас ОЧЕНЬ интересная вещь. - настаивал Ксанвьер.
Охранник снова побурчал в трубку.
- Нет. Вы не поняли, у нас реальные проблемы. Я даже не знаю, может, клуб закроется.
Модрик оттащил Ксанвьера в сторону.
- Мы тут с этой диадемой совсем ничего не знаем, купо. Вчера ночью в клубе была пальба.
- Ах ты ж!.. - скривился Ксанвьер.
Из дверей клуба выглянул другой охранник.
- Заходите. Только быстро.

Юстин ман Терус, темнее тучи, сидел уже не в чил-ауте, а прямо в пустом и темном зале, на поставленном среди танцпола стуле, и нервно ел жареную рыбу с примощенной на коленях пластиковой тарелочки. В чил-ауте было пусто. В яме тролля с облепленной желтыми ленточками ограждением было пусто, там лишь возились с лопатами трое или четверо гоблинов, сгребая и вынося на носилках помет и какие-то обглоданные кости, кажется, лошадиные.
- Чего вам? - тоскливо спросил норсет, выплевывая рыбью косточку на танцпол. Щека у него была перебинтована; на обожженной руке белели пластыри.
- На продажу. Эльфийская диадема. Или корона. Древняя. Золото. Э-э... магическая. Очень магическая. Природы магии не знаем.
- Три тысячи. - кратко ответил ман Терус. - Корона с собой?
- Ни в коем разе. Мы ее сфотографировали, обмерили и записали, вот все данные. - Ксанвьер потряс пачкой листов с размазанным текстом и фотографиями - от подобранных на Свалке и починенных Модриком принтеров ждать идеального качества не приходилось.
- Принесете саму корону - будут и деньги.
- Тридцать тысяч, не меньше. - выпалил Ксанвьер.
- Ты же говорил - сто, купо... - робко начал Модрик. Ксанвьер пихнул его локтем.
Ман Терус брезгливо перебрал бумаги жирными пальцами и вдруг замер.
- Продешевили. - шепнул Ксанвьер. - Поднимем цену при первом удобном случае.
- ГДЕ вы это взяли?
- Это уж наше дело. - помотал помпоном Ксанвьер. - Покупаете? Короче, так: десять тысяч на месте, потом мы сообщаем вам, где мы спрятали корону, потом еще десять тысяч, а когда корона будет у вас в руках, все остальное. Или так...
Он не докончил - ман Терус ухватил его за шкирку и легко поднял в воздух.
- Вы ее спрятали, ушастая дрянь? Где?
- А я не знаю. - ответил Ксанвьер, сохраняя хотя бы видимую бодрость духа. - И он тоже не знает, можете его не трогать. Мы велели ее другим муглам спрятать, да получше, а сами даже спрашивать не стали, где... Да хватит меня трясти, из меня корона не выпадет.
Ман Терус опустил его на пол.
- Можете вот так всех муглов Свалки потрясти - все равно не найдете. - обиженно сказал Ксанвьер, приводя себя в порядок.
- Да вы хоть понимаете, что это за вещь? - оскалился ман Терус. - Хуб!.. А, Ч-ч-чума! Как тебя? Эргеян? Возьми из сейфа двадцать тысяч, нет, пожалуй, десять, остальное оставь. И собери всех парней. Сейчас мы закроем клуб и пойдем вместе с этими любезными муглами к этим их другим муглам.
Норсет повернулся к Ксанвьеру и Модрику.
- Предупреждаю. Если ваши другие муглы не покажут мне, куда дели венец, я голыми руками поотрываю вам - у них на глазах - лапки, ушки и помпоны. С тебя и начну, ушастая харя.
- А если мы никуда не пойдем или, например, пойдем не туда? - заикнулся Ксанвьер, проклиная себя.
- В первом случае я сделаю обещанное прямо здесь. - упер руки в бока ман Терус. - Во втором - на глазах у первых попавшихся муглов. А потом пообещаю проделать то же самое с ними, если они не приведут меня к венцу. И так - со всеми муглами Свалки.
- Да с чего вы взяли, что эта ваша корона вообще на Свалке? - начал хитрить Ксанвьер, но Модрик сделал страшные глаза, и Ксанвьер умолк. Время действительно было не самое лучшее. Ман Терус швырнул тарелочку с недоеденной рыбой в яму тролля, прямо гоблинам на головы, и куда-то ушел. Пара охранников придержала попытавшихся смыться Ксанвьера и Модрика за помпоны.
- В конце концов, десять тысяч они нам заплатят, а еще у нас труп киборга, купо. Его будем продавать только в Ладрок и только по частям. - прошептал Модрик своему спутнику.
Ксанвьер тоскливо вздохнул.

* * *

- Да. - сказал сталкер. - Есть тут такой. Старик в черной осскильской форме, глаза нет, пол-лица в шрамах. Имя неи Уже недели две как. Появляется во второй половине дня, ночью и утром его нет. Место обитания вычислить не удалось. С ним несколько парней, по замашкам военные. Был замечен в бандитских разборках. Местные бандиты пытались устроить на него засаду, но что-то не вышло у них. Я сообщал, но тут, понимаете, такая неразбериха из-за этих атак...
- И это что - все? - недобро сказал Мейер.
- Слушайте, все наши на юге Осскиля подняты на ноги. - обиделся сталкер. - Я делаю во имя Организации все, что могу. Я и мои агенты должны следить за тысячами людей, муглов, гоблинов. Тут на Свалке каждой твари по паре, а ценность для Организации почти нулевая. Тут ни технологий, ни секретов, ни человеческого материала для вербовки. В лучшем случае кого-то ганслингерам закажут - приедет один ганнер, выполнит заказ и уедет. Так Командование думает, что этот старик как-то связан?.. Но как раз в этом районе никаких нападений не было. Да нет, я же жив.
- Логово Вальтера Монке - здесь, на Свалке. - уверенно сказал Мейер. - За нападениями на членов Организации стоит он.
- Я же говорил! - кивнул Бронсон. - Так вот, мой милый сталкер, отсутствие нападений в этом районе и тот факт, что Монке тебя не тронул, как раз и подозрительно. Ни одно животное не гадит там, где спит. Теперь мы ищем тело Форека, а ты позвонишь нам, как только Монке объявится. Только - не спугнуть. Сообщи на Базу. Нам нужна поддержка всего отряда.
- Все отлично. - сталкер забрался в клетку лифта, бедром отодвинул какую-то некстати поставленную тележку с обрезками труб и канистрами и закрыл за собой решетчатые дверцы. - Я свяжусь с вами сразу же, как только выйду на его след. - он похлопал по нагрудному карману.
Мейер кивнул ему вслед. Сталкер нажал на тугую кнопку пуска и уехал куда-то под пол; Мейер посмотрел, как за забралом решетки утекает вниз трос лифта и ползет к небесам тяжелый литой противовес, развернулся, и пошел прочь. Вверху в шахте, в гудящем лифтовом механизме что-то постукивало-постукивало - и вдруг замерло. Трос натянулся, как струна. Было слышно, как сталкер тремя-четыремя этажами ниже ругнулся на гоблинскую технику и нажал кнопку повторно. Лифт заработал. Мейер стронулся с места - тут лифт опять застрял, потом еще раз... и потом с оглушительным визгом полетел вниз, ничем не сдерживаемый; трос, молотя концом по стенкам, прошумел в шахте. Мейер кинулся к дверцам и впился пальцами в решетку над темной бездонной шахтой, и только вниз с ревом пролетел освобожденный противовес. От лифтовой шахты снаружи - по стене каньона - отлетели крепежные балки.
Ганнер подскочил к парапету, огороженному проволочной сеткой, и глянул вниз, на темное, заваленное всяческим хламом дно, расчерченное сорванными с лифтовой шахты балками, с опускающимися и тающими клубами поднятой пыли. Снизу, из этих самых клубов дыма, глядел на него человек - с высоты крошечный, как насекомое, черный, только белеет на фоне черного плаща и берета перечеркнутое повязкой лицо.
Полуоторванная балка где-то на трети высоты шахты, практически над головой майора Монке, скрежетнула и отвисла под острым углом к земле, покачиваясь неустойчиво.
"Арминиус" бесшумно выскользнул из кобуры. Рядом Бронсон аккуратно поднял винчестера.
- С такого расстояния не попадешь, парень, да еще без оптики. - сказал он, вглядываясь в прицел.
- Оптика у меня всегда с собой. - небрежно ответил Мейер.
Выстрелы глянули почти одновременно - но балка сорвалась раньше. Выстрел Бронсона срикошетил о ее вертящийся в воздухе конец; выстрел Мейера разорвал балку почти пополам. И ни один не попал в майора Монке. Черная фигура на дне Свалки скрылась в клубах заново поднявшейся пыли.
Мейер повел револьверами, шаря асинхронизировавшимися глазами по Свалке внизу.
- Бесполезно. - сказал Бронсон. - Ушел.

- Итак? - Бронсон прикладом винчестера отодвинул какого-то мугла медслужбы, подлезшего чересчур близко к месту крушения лифта. Здесь, на дне Свалки, о солнце забыли давным-давно - оно сюда не заглядывало даже в полдень, предпочитая калить добела скалы наверху. Тяжелая вонь гниющих пищевых отходов въедалась в нос, казалось, до задней стенки черепа - тут одни гоблины чувствовали себя вольготно. Муглы-медики паковали в пластиковый мешок труп сталкера - это нужно было сделать как можно скорее, пока миллиарды мух Свалки не превратили тело в скелет... и несколько имплантов Первого поколения, демонстрировать которые ни полиции, ни зевакам было нельзя.
Детектив-сержант в нечистой черно-белой форме повел плечом:
- Все очень просто. Точку разрыва троса на блоке кто-то заклинил костылем. По мере проворачивания блока, - детектив-сержант выразительно покрутил рукой в воздухе, - костыль создавал дополнительное натяжение, понимаете - под углом. В моменты пуска машины оно было максимальным, трех-четырех рывков хватило, чтобы трос оборвался. Автоматика заблокировала лифт после первого же рывка, но ваш покойный друг ухитрился запустить машину снова... и снова.
- Как?
- Возможно, сбоили предохранители на лифтовом пульте, и он запускал машину, просто нажимая пусковую кнопку. Знать бы еще, что за идиот натащил в аварийный лифт горючих веществ...
- Ладно. А балка?
- Видите вон ту лестницу? Буквально полчаса назад тут лазали ремонтники, укрепляли эти самые балки. Это их заслуга, что вся шахта не обрушилась к Чуме.
- Укрепили - так, что человек погиб?
- Э-э-э. Погиб он потому, что оборвался трос. Балки упали потом.
- Все было спланировано заранее. - сухо сказал Мейер.
- По мне - вполне себе несчастный случай. - пожал плечами детектив, уходя возиться с трупом.
- Нет. Все было просчитано. - Мейер повернулся к Бронсону. - Монке или его люди заклинили трос, вывели из строя предохранители и ослабили балку именно так, что она упала вовремя, защищая Монке. Все было продумано до мелочей.
- Бред. - с чувством сказал Бронсон.
- Нет. - возразил Мейер. - Вам, людям, этого не понять. Он как компьютер - просчитал все. Максимальная боевая эффективность... Чтобы победить, мы должны ставить ловушки еще лучше, чем он и... и... не попадаться в его ловушки.
- Что ж. - сказал Бронсон. - Кажется, мой старый знакомый все эти годы не терял времени даром.
- Теперь мы должны найти тело Форека и...
- Эй, ты! - гаркнул Бронсон на детектива.
Детектив поднял голову.
Мейер нашел в чехле необычно короткий ярко-красный патрон с двусложной маркировкой, выкинул барабан "Арминиуса" и вставил снарядик на пустующее место.
- Отойдите. - велел Бронсон.
- С какой, собственно, стати? - возмутился детектив, но отошел.
- Считайте, что мы воздаем последнюю почесть павшему бойцу. - ответил Бронсон. Муглы-медики под наведенным на пластиковый мешок дулом огромного револьвера так и брызнули в стороны.
"Арминиус" бухнул непривычно тихо и низко; на мешке на мгновение брызнул фонтанчик взорванного пластика, плоти и крови - и тут же весь мешок обратился в столб белого пламени, взлетевшего на несколько этажей вверх. Толпа шарахнулась в стороны от огня и страшнейшего жара, плавящего металл и обращающего даже кости в пепел; детектив загородился рукавом. Бронсон снял шляпу и прижал ее к груди. Они постояли молча, а затем пошли от разбитой шахты и быстро догорающего костра прочь, предоставив детективу разбираться с ситуацией.
- Где теперь искать тело Форека? - спросил Мейер.
- Я даже не думаю, что это стоит делать. - покачал головой Бронсон. - Монке наверняка расставил ловушку и там. Мы не сможем одержать победу, если будем следовать за ним.
- В таком случае дистанционная ликвидация? - настороженно спросил Мейер. - Я могу. Но мы потеряем единственную зацепку.
- Вот ты этим и занимайся. - ворчливо ответил Бронсон. - Мы знаем, кто наш враг, мы его уже встретили, значит, труп механиста нам не нужен, где бы он ни был. Взрывай смело. Сам он активировать заряд не успел, значит, это сделаем мы. Секретные технологии не должны попасть... бла-бла-бла.
Мейер достал из кармана коммуникатор и поскользил пальцами по экрану.
- Диапазон действия - сто двадцать метров. - вздохнул он.
- Просто ходи по Свалке и щелкай этой штукой, пока что-нибудь не взорвется. - махнул Бронсон. - Если до вечера ничего не удастся взорвать - значит, Монке обезвредил заряд.
- Невозможно.
- В таком случае, либо что-то взорвется, либо трупа на Свалке и нет. Пойду в гостиницу посплю. Такого хода Монке от меня точно ожидать не будет.
Мейер удивленно проводил Бронсона взглядом, затем поглядел на ближайшую гору мусора и нажал стилом на сенсорный экран коммуникатора. Ничего не произошло. Мейер пожал плечами и пошел по Свалке дальше, тыкая в коммуникатор через каждые сто двадцать метров, не больше и не меньше.

- Сюда. - сказал Ксанвьер, придерживаемый за основание помпона крепкой рукой терусовского держиморды. Они сошли с вагонетки - два мугла, сэр ман Терус и полдюжины его шестерок с подозрително оттопыривающимися карманами.
- Только не пытайтесь меня обмануть. - сказал ман Терус. - Где? У статуи?
- Ага, именно так.
Две сотни муглов в разгороженном зале как-то притихли. Дело было даже не в том, что появление здесь человека вообще, а ман Теруса в особенности было что затмение солнца среди бела дня - дело было еще и в том, что ман Терус был как-то уж очень необычно настроен, и настроя этого не понимали даже его верные мордовороты. Но они были осскильцы и ладрокцы, а он норсет.
Статуя эльфийской богини, сжимая скипетры с бельевыми веревками, глядела на мантерусову делегацию смущенно и растерянно. Впрочем, это было ее обычное и постоянное выражение.
- Брабла?
Купа и Браблабургл, выбежавшие было навстречу, испуганно и недоуменно замерли в проходе. Замерли и муглы-механики вокруг, только что увлеченно резавшие корпуса моверов, расчленявшие холодильники и электроплиты - вокруг ман Теруса образовалось нечто вроде музея восковых фигур.
- Вы? - спросил ман Терус у Купы. Та промолчала.
Ман Терус оглядел их нехитрую мастерскую.
- Где венец?
Купа молча показала глазами наверх, на статую. Ман Терус задумчиво обвел свою команду глазами.
- Эргеян. Хотя нет. Вон ты, половчее будешь. Лазаешь хорошо?
Тот из спутников ман Теруса, которому выпало горе быть чуть постройнее и погибче, чем прочие мантерусовы быки, поплевал на руки и полез на статую. Ман Терус небрежно облокотился обклеенной пластырями рукой о раскуроченный джип на демонтажном стенде.
Примерно в этот момент Мейер Дархангело, проходя по мосткам мимо зала муглов, в сотый раз ткнул стилом в коммуникатор.
Ох, взрыв лифта был сущим пшиком по сравнению с тем, что произошло сейчас - по Свалке разнесся грохот, точно близкий удар грома, из жерла зала муглов выпорхнули вынесенные взрывной волной простыни и еще какой-то мусор. Внутри же - Ксанвьер только и успел прикрыться лапками от разрыва; жаркой волной его подбросило в воздух и шмякнуло о бетон. Он открыл глаза и - тут же закрыл, поскольку на него в облаках дыма и пыли рушилась верхняя половина эльфийской статуи, все так же сжимая в руках скипетры и улыбаясь грустно и растерянно, как и всегда.

Ничего не произошло. Ксанвьер вторично открыл глаза. Многотонная глыба обвисла на бельевых веревках в паре метров над землей - в горизонтальном положении, глядя прямо на Ксанвьера огромными незрячими глазами. Вокруг среди раскиданного автохлама охали и стонали пострадавшие от взрыва муглы.
- Ох. - сказал Ксанвьер, усаживаясь.
Из-под статуи возник сэр Юстин ман Терус. Взрыв он пережил; норсет полз, волоча ноги, шипя от боли; но в руке у него было что-то, что Ксанвьеру совсем не понравилось - гладкий черный пистолет.
- Обмануть меня вздумали!.. - выдохнул ман Терус, опираясь о пол окровавленной рукой.
- Честное слово, я не имею к этому инциденту никакого отношения! - возопил Ксанвьер.
- Ах ты тварь... - прошипел ман Терус и поднял пистолет.
Но что-то оглушительно жахнуло прямо над бедными ушами Ксанвьера, и так изрядно оглушенными взрывом, и плечо ман Теруса прямо-таки взорвалось изнутри, обрызгав пол и статую кровавыми брызгами. Норсет рухнул на спину.
Мейер Дархангело опустил револьвер, перешагнул через Ксанвьера и пинком отшвырнул от руки ман Теруса оброненное оружие. Юный ганслингер обошел место взрыва, изучил ошметки многострадального джима, разорванного изнутри, как шкурка от банана, одобрительно покивал головой, подобрал с пола какую-то мелкую детальку и ушел той же дорогой, какой и пришел.
Ксанвьер встал и отряхнулся. Те из мантерусовых мордоворотов, кто был способен удрать - это уже сделал.
- Наша мастерская! - запоздало закричал пришедший в себя Модрик.
- Корона! - вспомнил Ксанвьер. - Купа, куда ты ее спрятала?
Муглиха растерянно достала из-за спины золотую диадему.
- Я не успела, купо.
- Э. Хороши бы мы были. - Ксанвьер стряхнул с курточки следы сажи. - Нам надо сматываться отсюда, и чем быстрее, тем лучше.
- Но куда, купо?
- Э-э. Как вы относитесь к Кархабааду? У меня есть там знакомый, который... пожалуй... возможно... купит эту штуку, и вы сделаете себе новую мастерскую... еще лучше прежней.
- К эльфам, что ли? - настороженно спросил Модрик.
Ксанвьер радостно закивал.
- Честно говоря, оставаться на Свалке с такими делами, купо, действительно опасно. - решила Купа. - Ну, Модрик, собирай, что там осталось от наших вещей, руки в ноги и на поезд. Еще неизвестно, что у нас тут взорвут из-за этого проклятого джипа.
- Кстати, об эльфах. - задумчиво сказал Ксанвьер, подбирая с пола пистолет ман Теруса и глядя на покачивающуюся на тросах с уцелевшими обрывками простыней каменную глыбу. - Как это?
Купа развела лапками.
- Когда мне некуда девать сорок метров сверхпрочного двадцатичетырехжильного кабеля, выкинутого с линии спецсвязи ОСК, я вешаю на него белье. А что с ним еще делать?

Исправлено: Dangaard, 16 октября 2009, 20:55

Серый Принц

18 октября 2009, 13:24

LV3

Стаж: 1 год

Постов: 232

Star Ocean: second evolution

Капитал

Пост № 3 (или 4)

Содержимое походного мешка Вотана весьма соответствовало его комплекции. Чтобы впихнуть в мешок одиннадцать фунтов вяленого мяса, бочонок пива, семь булок и кабаний окорок, ему пришлось избавиться от таких ненужных вещей, как компас («Я по звёздам путь определять умею»), палатка («На пеньке каком-нибудь посплю») и запасной обуви («У меня пятки словно железо – ни один камень не берёт»). Мы взяли не две, а целых три лошади, одна из которых должна нести нашу поклажу. Как только мы подъедем к лесу, приученные лошади радостно сбросят нас из сёдел и помчатся в свою конюшню. Плавали, знаем этот «Секрет Конюшней Фирмы». Это, кстати, один из способов обогатиться, если какой-нибудь идиот оставит на лошади своё снаряжение. Поэтому мы нагрузили третью лошадь так, чтобы она и передвигалась с трудом, не то что бегала. Тогда мы успеем снять поклажу, прежде чем конюхи будут закусывать нашим свиным окороком… Наконец мы подъехали к воротам. Мирно спящий охранник подтвердил мою теорию, что по утрам солдаты небоеспособны. Однако ворота нам пришлось поднимать самим. Я дернул рычаг. Ворота заскрипели, задрожали и…. всё. Зато скрип разбудил охранника.
- Чччего ннада, черти?! Заорал он похмельным голосом.
- Ворота открыть. – Сказал Вотан, почёсывая лоб.
Охранник привстал и, опёршись о стену, сказал:
- Ворота заклинило. Убирайтесь отсюда! Идите к западным воротам.. И предупреждаю! Если настучите начальству про то, что я спал, я вам всем глотки перережу!
- Да хоть сейчас! – Ласково сказал Вотан, приближаясь к охраннику со своей любимой дубиной, извлечённой ранее из походного мешка.
Глаза охранника расширились. Он попытался достать меч, но не смог выдернуть его из ножен. Пока охранник копался с мечом, а я тупо тормозил, дубина Вотана ласково погладила охранника по макушке. Шлем служивого промялся, заплывшие глазки закатились и он, с блаженным видом, повалился на землю.
- Ну и зачем ты это сделал? – спросил я блистающего друга.
- Так, ить, к западным воротам топать лень. Вот решил облегчить нам судьбу.
Вотан подошёл к стальным прутьям ворот и с ужасной силой долбанул по ним своей дубиной. Ворота заскрипели, угрожающе затряслись и… всё. Вотан вопросительно посмотрел на рукоять моего Цвейнхандера, торчащую из-за моей спины. Я пожал плечами и достал его, уперев лезвием в землю. Так сильно уперев, что вытащить смог только с третьего раза. Вотан поспешно отошёл подальше от ворот. Я замахнулся и со всей силы взмахнул двуручником. Послышался звон. Ворота затряслись, прогнулись и… всё.
- КАКОГО ЧЁРТА?!?! – хором заорали мы с Вотаном.
Вотан тяжело опустился на землю.
- Ну и что теперь делать? – спросил я с нотками ехидства.
- Ногти, блин, отращивать. – Пробурчал Вотан
- Это ещё зачем?
- А чтобы стену перелезать проще было – огрызнулся мой пухлый друг.

Минут тридцать просидели мы в раздумьях. До западных ворот часов пять добираться, а стаптывать подошвы ещё в городе никто не собирался. У меня рождались самые разные идеи как перебраться на ту сторону. Сделать подкоп, построить катапульту, проломить стену, принести таран, позвать мага, чтобы он нас телепортировал. Не, всё не то.
Вдруг у Вотана родился план…

Нарр Тор Думмкопф направлялся к своему посту у северных ворот, размахивая связкой ключей от секретного подворотного прохода и насвистывая легкомысленную песенку. А вот и ворота… Правда выглядят они как-то необычно. Прогнулись что ли? Хотя Нару это всё до фени. Ворота они и в Лаборноке ворота. Нарр опустился на свою любимую табуретку, положил ногу на ногу, достал из-под кольчуги свой любимый журнал «Сплетни из драконьей пещеры», открыл страницу комиксов и принялся читать.
Вдруг он увидел нечто странное. Два человека в белых рясах тащат на руках третьего, до пояса раздетого, а за ними едут три нагруженные лошади… Лицо Нара удивлённо вытянулось. Он встал, отложил журнал в сторону и стал ждать странных гостей.

-Я говорю вам, господин! Мы – врачи! Этот человек болен! Видите эту шишку на его голове? Это-опухоль Никакого! Ему нужно срочное переливание крови, но в этом городе нет никого с подходящей кровью! Нам срочно нужно в соседнюю деревню, нетто этот человек умрёт! – Заливался Вотан.
Охранник неуверенно чесал репу. Тут, конечно, раз дело такое, пропустить нада, но одобрит ли это начальство?
- Успокойтесь, господа врачи! Сейчас я полистаю инструкцию и найду соответствующий указ…
Охранник достал очки с толстенными линзами и водрузил их себе на нос. Затем, щурясь, принялся листать маленькую, ветхую книжонку. «Это надолго» - подумал я…
Вотан знал, что делать.
- Мужик! Какие правила? Человек умирает!
Я заметил, что охранник у нас на руках начал приходить в чувство. Вотан, не прекращая увещевать, незаметно приложил его кулаком по лбу, возвратя в беспамятство.
- Все мы когда-нибудь умрём… - философски заметил охранник. – значит так, ворота заклинило, но если вы отвернётесь, я открою секретный проход.
Мы послушно отвернулись. Тем временем охранник подошёл к стене и ткнул какой-то камень. Кусок стены заскрипел, затрясся… и… всё. Охранник смачно выругался, со всей силы пнул стену и, о чудо! В стене открылось подобие двери.
- Топайте туды по туннелю и скоро выберетесь на свежий воздух. И никому ни слова!
- Хорошо-хорошо! Пропускай нас скорее.

Мы вошли в странный подземный туннель. Он был достаточно узким, поэтому двигаться по нему можно было только колонной по одному человеку\лошади. С потолка туннеля капала какая-то жижа. На полу угадывались грибы.
- Махунская Мясная Лепёшка! Когда в последний раз пользовались этим туннелем? – заливался Вотан.
По идее, идти было недолго. Однако в пути мы уже потратили часа четыре.
- Ведьмина палочка! Куда же ведёт этот проклятый туннель?!

Нарр Тор Думмкопф сидел на стульчике и задумчиво перебирал ключи.
- Гмм… Вот ключ от секретного выхода… А что открыл я?
Тут его посетило озарение.
- Мама родная! Я пустил их не в тот туннель! И что мне, идти их спасать?
Подумав немного он сам себе ответил:
- Сами справятся. Интересно, с кем я разговариваю?...

Должен признаться, лошадей хорошо тренировали. Они даже не противились продвижению в тёмные глуби без солнца и света.
Охранника приходилось прикладывать уже каждые пять минут. От идеи оставить его у городских ворот пришлось отказаться. Туннель кончился. Перед нами открылась череда извилистых пещер. Необычайно светлых пещер! На их стенах росли светящиеся в темноте грибы, света которых вполне хватало для освещения потолков, полностью без просветов заполненных гигантскими летучими мышами.
- Что-то я проголодался… - пробурчал Вотан.
Тут он, к величайшему моему удивлению, достал свой свиной окорок и принялся его пожирать. В этот же момент с потолка сорвался нетопырь размером с крупную собаку, весь покрытый плотным серым пухом, с огромными ушами и сплющенным носом. Он спикировал нам навстречу, и, пролетев над нашими головами, выстрелил клейким, необычайно длинным языком прямо в центр свиного окорока, выхватил его из рук Вотана и, под смачные ругательства потерпевшего, скрылся в туче своих сородичей.
- МАШУ ВАТЬ! И ПОЕСТЬ НОРМАЛЬНО НЕ ДАЮТ! – заорал Вотан. Все висевшие на потолке нетопыри открыли глаза. В следующую секунду мы со всей возможной скоростью людей, несущих на руках неподвижное тело и ведя за уздцы спокойных лошадей, поспешили покинуть этот зал.
- С меня хватит! – сказал Вотан – мы будим этого чёртова охранника и требуем у него, чтобы он вывел нас отсюда.
- А с какой стати он нас послушает? – спросил я.
- Послушает, ещё как! Когда от человека зависит твоя жизнь, ты всё ему скажешь.
Вотан злобненько улыбнулся, достал из-за пояса короткий охотничий нож и приложил его к горлу охранника. Почувствовав холод металла у своей шеи, тот немедленно очнулся.
- А? Что? Где? Когда? Зачем? Почему? КТО ВЫ ТАКИЕ?!?!?
- Послушай-ка братец – начал Вотан – мы в каком-то странном туннеле, куда мы попали по твоей вине. Ты вызволишь нас отсюда или умрёшь!
- А? Ничего не помню… Блин – Охранник приподнялся и опять почувствовал металл у горла – уберите нож! Я бы с удовольствием вас вызволил, незнакомцы – (мы с Вотаном многозначительно переглянулись) – но я никогда не бывал в пещерах Тысячи Капель!
- Где?! В один голос спросили я и Вотан.
- Туннель, куда можно попасть из секретного прохода. Я понятия не имею как вы и я тут оказались! Если вы говорите правду, и это по моей вине, то я помогу вам безвозмездно!
«Похоже, от бескон6ечных оглушений этот парень не помнит события минувшего дня» - мелькнуло у меня в голове.
- Оккеееей… - Вотан убрал ножик на место. – ну и куда нам идти?
Охранник поднялся на ноги. Тут, в свете бесконечных светящихся грибов, мне удалось рассмотреть его как следует. Тёмно-русые волосы контрастировали со смуглой кожей. Нос был похож на загнутый клюв, а брови на две маленьких метёлки. Он был упитан, но достаточно мускулист. Одет в в кожаный пластинчатый доспех от Гутто и кожаные стильные штаны от Версатто. На его ногах красовались ярко-красные сапоги. Голос у него был хрипловат и говорил он с каким-то странным акцентом, иногда не договаривая последние буквы в словах и смягчая твёрдые согласные.
- Парни, во-первых меня зовут Риттер Гардиано. Во-вторых – я повторяю, я никогда не был в пещере Тысячи Капель – природной пещере, образованной подземными реками и продлевающейся на несколько десятков километров, имеющей множество входов и выходов.
- Во мы попали… - только и мог сказать Вотан.
- Меня зовут Изекиль, а это – Вотан. Мы попали в эти пещеры по длинным туннелям, сворачивая всегда направо.
Риттер уселся на ближайший камень и начал думать.
- Насколько я помню – начал он – если всё время держаться северного направления – можно выйти к городу Мультивье. А если держаться восточного направления – к городу Тугуриобург.
-Говорил я тебе, говорил – не выкладывай компас! Авось пригодится! А ты что сказал? «Я по звёздам путь определять умею» Вот и ищи тут звезды. – начал я бранить Вотана.
- Так кто ж мог знать? – вяло оправдывался Вотан.
Риттер поднялся с камня и смело пошёл в ближайший зияющий проход.
- Я вам так скажу. – начал он – шанс 50 на 50 что мы отсюда выберемся. Почему бы не рискнуть?
Мы с Вотаном переглянулись, взяли лошадей за уздцы… и… ничего не нащупали. Лошадей и след простыл.
- Какого гоблина? – заорал Вотан?
- Очевидно, вернулись они домой – философски заметил я.
- Или попали на обед местной фауне – сквози зубы промямлил Риттер. – пошли – уже нормальным голосом крикнул он, - нетто мы будем следующими…

Demi quarter gravit fire
Blizzard thunder bio flare
Steal & mug & peach for techniks
Blow white wind big guard - blue magic

Fahrengeit

22 октября 2009, 22:54

МОДЕРАТОР

LV9

Стаж: 13 лет

Постов: 10212


		Fahrengeit23
		Fahrengeit

Genshin Impact

Stories of Your Life and Others

Пост №9. Отступление от хода событий. Рей Крист. Ладрок, Андалут.

Возраст: 10 лет.

Мальчик пнул пустую банку и остановился. Все это ему уже было знакомо, его прошлое. То время, когда он вместе со своим маленьким братом пытался заполучить себе денег на пропитание.
«Не хочу возвращаться в прошлое» - подумал Рей и повернул назад. Его семилетний брат подвел палец ко рту, а потом опомнился и побежал за Кристом.
Рей посмотрел в небо, было очень светло, но он не обнаружил солнце, значит все-таки уже вечер. Тут его зоркие глаза заметили богато одетого мужчину, в руках он нес сумку.
-Войд, - шепотом сказал он. – Иди, попроси мелочи у этого господина. Я украду у него сумку и побегу в наш лагерь. Ты найдешь дорогу?
Мальчик кивнул, для своего возраста он не был глуп, зато труслив, поэтому и использовался как приманка. Рей незаметно обогнал мужчину и спрятался за угол, дожидаясь действия своего брата.
-Не найдется немного гилей? – на его лице была изображена грусть, он готов был заплакать, еще тот актер.
Мужчина отрицательно покачал головой, испуганно посмотрев на маленького мальчика. Он, если и не знал, то догадывался, где сейчас находится. Тут почувствовал какую-то легкость, посмотрел на свою руку и понял, что его ограбили. Мужчина обернулся, никого, и попрошайки тоже уже и след простыл. Рей Крист знал свое дело, не зря Сэнт Врипс уделяет ему столько времени.

Мальчик прибежал в лагерь, многие уже спали, поэтому похвастаться он мог только на рассвете. Да и стоит ли? Рей подошел к своему спальному мешку и приподнял его. Там находился его тайник, под кирпичом, где Крист откладывал все деньги. Хоть какой-то заработок, ведь Сэнт отнимает все украденное и забирает себе, впоследствии выделяя определенную часть. Убедившись, что никто не следит, Рей припрятал деньги, а потом улегся спать. Уже скоро вернулся Войд, дорогу до лагеря он хорошо выучил.
-Подъем! – раздался громкий голос помощника Стэна, Рубельта. Прошло всего два часа, но Рей отлично выспался. Иногда он сутками не добирался до мешка, поэтому два часа были для него верх блаженства. Рей подошел к вожаку их группировки и протянул сумку.
-Вот, держи.
Врипс улыбнулся и, даже не проверив содержимое, отдал ее Рубельту.
-Молодец, Рей. Ты меня радуешь, правда радуешь. Такого хорошего вора я давно не встречал. Мне стоит повысить тебе ставку, как ты считаешь?
-Спасибо за доверие, господин.
Сэнт хохотнул, ему нравилась такая вежливость, Рей знал, как можно увеличить его расположение к себе. Так что он делал все возможное, постоянно воровал и доказывал свою готовность к любым задачам.
-Где твой братец? Передай ему конфету, он заслужил ее. А с тобой мне нужно поговорить, пошли.
Рей кивнул, взял из его рук сладость и поплелся за «господином». Эта ситуация его заинтриговала…

Меркир Гринбен. Где-то в лесах около Андалута.

Свет в глазах померк, он чувствовал, что уже не сможет подняться сам. Раздались какие-то голоса, но нельзя было разобрать ни слова, все сливалось в единый звук. Тут ему показалось, будто его подняли в воздух…
-Отпустите меня… - выдавил он.
-Это он, мы его нашли, - произнес мужчина, держащий Меркира с помощью телекинеза. – Его надо срочно доставить госпоже Марианне.
Меркир кивнул головой, он был не согласен. Ему не были понятны произнесенные слова, но было ощущение, что это было про него.
-Убейте меня! – заорал Меркир, резко случился приступ боли, и Гринбен бы упал на землю, если бы его несли люди, а не магия.
Группа колдунов покачала головой, им стоило поторопиться вернуться в Риганхейм.

Рей Крист. Возраст: 11 лет.

Сэнт вновь вызвал его, в последнее время это было все чаще и чаще. Войд, наверное, спал, но все-таки его стоило проверить, а заодно и тайник. Все было в порядке, трудом накопленные деньги тоже. Не спеша, Рей добрался до Сэнта, который его ожидал с праздничной коробкой в руках. Неужели он помнит, когда у него день рождения?
-Здравствуй, Крист. С днем рождения тебя.
Крист поблагодарил его.
-Тебе, как я понимаю, уже 11, поэтому прими от меня скромный подарок.
Рей схватил коробку и взглянул на содержимое. Оружие. Черного цвета, на солнце оно блестело, Крист взял его в руки и улыбнулся. Он был молод, но давно уже мечтал о таких игрушках. С радостью бы сейчас убил родителей, но, увы, они погибли своей смертью.
-Ты ведь знаешь, что это такое?
Мальчик кивнул.
-Не думай, что это тебе безвозмездный подарок. Взамен ты должен кое-что для меня сделать.
Рей еще раз кивнул.
-Тебе придется кое-кого убить…
Крист закрыл глаза, эти слова эхом отображались у него в голове: «Убить…убить…убить»
-Кого? – сразу спросил он.
Врипс улыбнулся и показал фотографию молодого человека.
-Это торговец одной местной лавки, он избил до смерти одного из наших парней, я так этого не оставлю. Я отвечаю за каждого…
-Хорошо, Сэнт. Я сделаю это для тебя. Для всех нас.
-Ты смышленый малый, тебя ожидает грандиозное будущее.
-Я и не сомневаюсь, - мальчик улыбнулся. Он морально готовил себя к предстоящему заданию.

Прыжок, нога сорвалась с края, но Рей успел ухватиться за карниз. Мальчик посмотрел вниз, было довольно высоко, легко свернуть себе шею.
«Так, следующий дом – его дом. Надеюсь, мне удастся пробраться к нему без лишнего шума…» - таковы были мысли маленького мальчика. 11 лет жизни без родителей сильно повлияли на него, он стал частью улицы, поэтому был очень жесток. Он взглянул на свое оружие и улыбнулся.
«Интересно, а что бы сказал Войд, увидев это?» Рей пошел дальше, соблюдая осторожность. Осторожно перепрыгнув, стараясь сделать это бесшумно, он стал думать, как бы пробраться в дом. Балкон – единственное разумное решение, на это не уходило никаких усилий. Рей спустился и открыл дверь, как оказалось, в спальню. На кровати мирно спал торговец, Крист поднял оружие, его рука стала трястись.
«Соберись, Рей. Ну что тут такого, убить человека. В Андалуте каждый день кто-то умирает. Крист закрыл глаза и спустил курок, раздался выстрел. Хозяин закричал от боли, но вскоре заткнулся: пуля вонзилась ему в район сердца, Кристу просто повезло, ведь с закрытыми глазами он мог попасть куда угодно.
Задерживаться не стоило, выстрел был громкий, уже скоро на месте преступления соберутся ненужные люди. Рей тем же способом, что и пришел, скрылся.

Когда Крист вернулся, то он заметил отсутствие спального мешка, а так же вывернутый камень. Его тайник, но денег там уже не было. Рядом мирно спал Войд. Старший брат разбудил его:
-Вставай, мы уходим.
Рей поднял за руку сонного Войда и повел его к выходу. Похоже, Рея тут обманули, что еще Сэнт может сделать? У него есть оружие, пока не поздно отсюда надо сваливать.
-Куда собрался, Рей?
Крист обернулся и увидел подростка, Сэнта.
-Прощайте.
-Ну, нет уж, можешь остаться. Так уж и быть, я прощу тебе то, что ты скрывал от меня все найденные тобой деньги. Но я заберу у тебя пистолет…
-Не посмеешь!
Врипс засмеялся и показал пальцем на мальчишку. Рубельт подошел и ударил его по голове, Рей не удержал равновесия и упал на землю, пистолет выпал у него из кармана.
«Сволочь. Нет!», - яростно подумал мальчишка и поднялся, поставив руки перед собой. Они медленно стали загораться огнем, и небольшой шар рванулся вперед, метко попав в Сэнта.
-Что? – успел спросить Врипс перед своей скоропостижной смертью: он сгорел. Рубельт был удивлен, его не впечатляла такая смерть, поэтому он положил на землю оружие и поднял руки вверх. Никто и не подозревал, что Рей Крист – маг. Он и сам-то об этом практически не знал, сила росла сама собой, мальчишка ею не пользовался, поэтому просто забыл о ней. А сейчас все вышло совершенно спонтанно… Рей Крист спонтанно стал главарем банды.

Меркир Гринбен. Где-то в Риганхейме.

Над его телом склонились несколько лекарей, пытаясь определить, в чем проблема. Женщина моталась из стороны в сторону, мысль о том, что ее сын умрет, не давала покоя.
-Госпожа Марианна, все происходит внутри. Его организм просто сгорает…
-Химическая обработка, чтобы усилить человека. Осскиль его накачал этим… Они еще поплатятся за это.
Лекари почесали голову, они и понятия не имели, что делать дальше. Меркир умирал на их глазах, а поделать ничего было нельзя.
-Может чем-то смогут помочь эльфы, как вы думаете?
-Сделайте уже хоть что-нибудь! Только спасите моего сына! – мать чуть ли не плакала от горя. Она потеряла мужа, а теперь и сына. Все это время ей было плохо, но она хотя бы знала, что Меркир жив. А теперь, Марианна рядом с ним, а состояние еще хуже. Лучше уж далеко, но живой, чем рядом, но мертвый…

Рей Крист. Возраст: 18 лет.

Его банда уже наводила ужас на улицы Андалута. Он был неплохим руководителем, лучше чем Сэнт, при этом иногда и сам участвовал в некоторых делах. Теперь у Рея образовался интересный план по ограблению крупного магазина в Андалуте по продаже различных зелий. За все время, это действительно был крупный куш. Весь план был разложен по полочкам, осталось назначить роли и наблюдать за происходящим. Но все-таки дело было немного рискованным, поэтому сам он не стал участвовать.
-Все поняли свои задачи? Работа должна быть выполнена безупречна, деньги делим так: мне 25 процентов, все остальные делите между собой поровну…
-А почему вам 25 процентов? – вызвался спросить один вор.
-Наверное, потому что я тут всем управляю. Или вы хотите вернуться ко временам Сэнта? Он забирал все деньги. Если вы это уже забыли, то я могу напомнить.
Воры улыбнулись и покачали головой. Их все устраивало, Рей был честен с ним. И если сказал, что только 25 процентов, то, значит, так оно и будет. План был прост: несколько человек врывались в помещение с оружием, кто-то штурмовал с крыши, еще несколько с заднего входа. На все давалось немного времени, потому что правоохранительные органы могли прийти как всегда не кстати.
Воры и убийцы ушли на задание, к Рею подошел Войд и присел рядом.
-Тебе это действительно нравится?
-Как тебе сказать, Войд, да. Я люблю власть, против этого не поспоришь.
-Ты не боишься, что найдется тот, кому не понравится твое правление? Тебя могут свергнуть очень просто, выстрелом в спину.
Рей кивнул.
-И что? Жизнь надо прожить так, чтобы не жалел о ней после смерти. И пока что я ни о чем не жалею. А ты?
Войд пожал плечами.
-Ладно, Рей. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Но, когда тебя поймают или убьют, ты невольно вспомнишь мои слова. Мы уже свернули не на ту дорогу, я согласен, пути уже обратного нет. Но мы еще можем повернуть в другую сторону, еще есть время.
Старший брат покачал головой.
-Нет. Я уже сделал свой выбор. Посмотрим, насколько он будет правильный.

Меркир Гринбен.

Над телом склонился высокий эльф с заостренными ушами и что-то шептал. Марианна внимательно наблюдала за его действиями. Эльфийская магия была иная, чем у магов, так что было интересно. Меркир закашлял и открыл глаза. Все расплывалось, он стал разбирать какие-то слова, но…не хотел. Его одолевало желание бросить все. Он так и сделал.
Эльф резко открыл глаза.
-Он перестал дышать.
-Что? – всхлипнула Марианна.
-Все было в норме, мне показалось, что я удержал отравление, но он сопротивлялся. Сам хотел умереть, глупец. Я не могу больше ничего поделать, если человек не хочет больше жить, нельзя противиться этому желанию.
Эльф покинул помещение, мать опустилась на колени и положила голову на тело Меркира.
-Открой глаза, прошу тебя.
Тишина, но тут Гринбен вновь внезапно открыл глаза и повернул голову, увидев перед собой виновницу всех голосов, ранее звучавших у него в голове. Его мать, Марианна Гринбен.

Рей Крист. Возраст: 28 лет.

Решетка открылась, и вору подкинули миску с едой. Тот, как хищный зверь, набросился на нее с горящими глазами. Он сильно похудел за все время, поэтому есть хотелось всегда. А все из-за того, что пять лет назад его кто-то сдал. Пришлось надолго скрыться, развивать свои умения в магии, а потом вновь выйти на свет под псевдонимом Рон Микс. Но это его не спасло, один, без своей банды, все приходилось начать заново, а потом его поймали. Войд скрылся и, как говорит, хорошо устроился.
«Я рад за него…действительно. Он все-таки смог повернуть. А у меня ж нет тормозов» - Рей захохотал.
-Заткнитесь там! – крикнул охранник.
-Сам заткнись, - без чувства страха ответил Крист.
Охранник был новенький в этой тюрьме, поэтому непривыкший к такому хамству он подошел к решетке.
-Ты.
-О, привет, длинноногая обезьяна, - издевался над ним Рей.
-Это ты сейчас мне? – прорычал широкий мужчина.
-А ты еще видишь в округе длинноногих обезьян?
Ответом послужил злостный рык.
-Ладно, ладно, не длинноногая.
Охранник стукнул по кнопке, решетка открылась, а вместе с ней антимагическое поле тоже погасло. Рывок рукой, и охранник уже горел пламенем.
-Идиоты, забыли, кто у них тут в тюрьме сидит, - Крист улыбнулся своей победе. Он оплавил замки на других решетках, чтобы остальные пленники тоже смогли сбежать. Раньше Рей уже пытался много раз сбегать, но что-то не получалось, и все приходилось начинать заново. А сколько раз Криста пытались убить…но ничего не получалось.
Рон Микс скрылся в толпе пленников, они дружной толпой направлялись к выходу. Кто был умный – не мешал им по пути, и правильно делали. Морды у всех говорили: «Убьем, если помешаете».
В конце концов они дошли до выхода, навстречу выскочил отряд вооруженных бронированных солдат, Рей быстро свернул в коридор и спрятался в первой комнате. Таков был его план, организовать массовый побег, но только для отвлечения внимания. Сейчас, все немного утихнет, большая часть поведет выживших по камерам, а также проверять, кто отсутствует. Пока они обнаружат, что Криста нет в своей камере, и среди трупов также, Рей будет уже далеко. За пять лет он сумел отыскать слабые точки в тюрьме: окно в помещении для курящих.
Сейчас там никого не было, Крист, использовав огненный шар, расплавил решетку и с легкостью выскочил из окна. Куда теперь? В Осскиль, это было самым разумным. В Ладроке ему не оставалось дел, теперь его будет искать каждый. И, в конце концов, его убьют.

Возраст: 30 лет и далее…

Все проходило замечательно, Рей Крист, использовав прозвище Грей Врипс(фамилию, как можно было понять, он взял в честь своего первого учителя, Сэнта Врипса), начал новую карьеру в той же сфере. Уже через год он собрал хорошую группу воров и убийц и придумал название банде: «Осскильцы удачи». Удача, и правда, была на их стороне. Они отыскали себе замечательную базу. Раньше это был какой-то компьютерный центр, но уже столетие как был заброшен. Грей добавил несколько штрихов: пароль для входа, заминирование базы, для крайних случаев. Он чувствовал, что когда-нибудь это пригодится. Например, придется заменить сюда всех своих врагов, а самому покинуть страну. Планов было множество, но пока что наиважнейшей задачей оставалась укрепление собственной власти.
Мелкие ограбления, крупные, всего этого было недостаточно, все равно никто в городе-столице Осскиля София про них не знал.
-Зачем нам давать о себе знать? – спрашивала его команда.
-Пусть знают и боятся, - лаконично отвечал Рей.
В Осскиле запрещена магия, поэтому Крист постепенно стал забывать технику владения магией. Но теперь это было неважно, здесь миром правила техника, оружие, так что магия отходила на второстепенный план.
Позже, ему в голову пришла мысль об ограблении банка «Елизария». Банк, который чуть ли не состоял из этой электроники. Все оказалось настолько просто, что Грей расхохотался. Правда по его плану нужен был еще один человек, им оказался Меркир Гринбен…

Меркир Гринбен.

-Мама? Я…слышал твои…голоса.
-Сын, да, это была я, посылала импульсы, все-таки ты меня слышал.
Гринбен улыбнулся, но тут закричал от боли. Внутри все горело, процесс уходил все дальше и дальше. Необратимый процесс.
-Мама, я совершил много ошибок. Я их должен исправить…
-Не таким образом!
-Таким. Другого выхода..., - Меркир замолчал. Он опять перестал дышать, его сердце остановилось, а может, просто сгорело. Марианна зарыдала, помещение затряслось, с полок стали падать различные книги, лекари не удержались на ногах и рухнули, это был выплеск энергии магини.
-Нет!!!!
Меркир почувствовал какую-то легкость. Он открыл глаза и увидел свою мать. И себя. Он парил в воздухе, как дух, кем он и стал. Рука легла на его плечо, Гринбен обернулся и увидел перед собой своего врага, Грея Врипса, то есть, Рея Криста. Но в мире мертвых все равны.
-Нам пора, Меркир. Нас ждут…
-Куда?
Грея лишь улыбнулся, взял за руку Меркира и потянул наверх. Гринбен провел ладонью по матери, но его рука прошла насквозь. Марианна будто почувствовала присутствие своего сына…
-Меркир?
-Прощай, мать.
Два духа, держась за руки, поднялись наверх, покинув человеческий мир. Марианна интуитивно посмотрела наверх и произнесла единственную фразу.
-Прощай, Меркир. Я всегда тебя любила.

vatori

25 октября 2009, 22:02

LV4

Стаж: 5 лет

Постов: 370

Большая Ролевая Игра №3

Bagpipes

Пост 19. Эрглесса. Ладрок. Барбада.
На всякий случай: события поста происходят задолго до начала Чумного Собора.

Дверь за спиной закрылась с тихим скрипом. Я огляделась. Небольшой длинный зал, посреди него - широкий деревянный стол, ничем не покрытый, лишь посередине стоит ряд незажженных свечей.
Вдоль стен стояли длинные скамьи.
В зале всего четыре человека. Юноша, лениво вырисовывающий пальцем узоры на столешнице, двое мужчин среднего возраста, изредка бросающие на паренька раздражённые взгляды. И старик, похожий на добрых волшебников, какими их изображают в старых книжках сказок – белобородый, в угольно-чёрной мантии и с пронзительным взглядом светло-серых глаз.
Ласково поприветствовав, он похлопал сухой длиннопалой ладонью по скамье рядом с собой. Узнав, как меня зовут, он обрадовано закивал и начал расспрашивать. Обо всём. Начиная от взаимоотношений со старшей сестрой до состояния здоровья. Память услужливо подсовывала факты, сдобренные порой и ненужными даже подробностями. Я ни разу не сбилась, не ляпнула глупости и не ошиблась. Я рассказала ему всю «свою» биографию вдоль, поперёк и по диагонали…
Юноша, наверняка бывший тем самым магом, чувствующим ложь, сидел абсолютно спокойно, чуть прищурив глубоко посаженные глаза.
Вздохнув, старик положил холодную ладонь мне на руку.
- мне очень неловко об этом спрашивать, но…ты знаешь, как погиб твой дядя?
На этом чужие воспоминания обрывались. Я ощутила себя будто в холодном вакууме. Проклятый маг перестал чертить пальцем узоры на столешнице и поднял взгляд.
Осскильский маг либо забыл, либо не посчитал нужным дать сведения о том, как должна вести себя якобы скорбящая якобы родственница.
- Я…я не знаю… - затравленно проблеяла я, уставившись в столешницу и одновременно лихорадочно соображая, что бы сказать. Мда. Куда ни кинь, всё клин. Что бы я ни придумала, как бы ни извернулась, маг это учует и… по телу прошла мелкая противная дрожь.
В голову вкралась одинокая и совершенно безумная мысль. Бред. Идиотизм. А если всё же?..
- Я не знаю, кто это сделал. Но знаю, за что и как.
Палец мага остановился. Парень поднял на меня внимательный взгляд чёрных глаз.
Глубоко вздохнув, я честно, глядя магу в глаза, рассказала историю удушения герцога. Разуется, изменив одни детали и опустив другие.
Напряжение ослабло, потом вовсе исчезло. Палец вновь заскользил по доске.
Всё правильно. Полуправда – не есть ложь.
- И ты пришла к нам, чтобы мстить?
- Я пришла, чтобы… чтобы завершить своё обучение, как того хотел бы мой дядя и стать достойной заменой ему. – Я вновь уткнулась взглядом в стол.
- А что ты сделаешь, встретив своего обидчика? – Мягкий голос старика успокаивал… я почувствовала, что слишком расслабилась.
Впервые я посмотрела в глаза собеседника. За светло-серым цветом радужек на меня смотрела пустота. Пустота и равнодушие. Постаравшись вынырнуть из её объятий и сделать максимально честные глаза, я произнесла:
- Я буду действовать только с разрешения моих наставников, если этот человек будет важен.
Маг лениво хлопнул в ладоши и поднялся. Охранники встали следом. Насвистывая что-то себе под нос, парень вышел из зала.
Поднялся старик, расправляя мантию.
- Что ж, детка, ночью посвящение, ступай, готовься.
Величаво поклонившись, он вышел из зала. Я уткнулась лбом в столешницу, переводя дыхание. Голова раскалывалась, а живот ругался громко и неприлично. Пора идти.
Подойдя к двери, я обернулась, снова оглядела зал, чихнула и вышла вон.
За дверью встречали, разумеется, эльфы. По их довольным физиономиям стало ясно, что можно ничего не рассказывать, они и сами поняли, что прошло всё «на ура».
- Молодец, Лурия! – Эрик хлопнул меня по спине. Потом озабоченно поинтересовался, чего это я с зеленцой.
- Есть хочу…и ощущение, будто выжали досуха…ужас…да, а кто этот милый дедушка?
- Ооо... тогда пошли, мы тебя на кухню отведём, заодно и расскажем, что и как. – Эльф быстро пошёл по коридору, рассказывая на ходу.
За время пути на кухню, я узнала, что мага зовут Ивар и парень он, в общем, неплохой, только заносчивый слегка и нелюдимый. Дедушку с пустым взглядом зовут не иначе, как Некромант, говорят, что во время какого-то эксперимента его здорово приложило по маковке и он забыл своё имя. И, в принципе, многое, кроме того, что он некромант. В общем, человек он хороший, но обходить его лучше по стеночке или по другому коридору.
Честно говоря, всё это немного пугало. Создавалось впечатление, будто я по ошибке забрела в дом, полный тихих шизофреников с буйными наклонностями. Я яростно взъерошила волосы - аж мозги от этих мыслей чешутся, честное слово!
- Что, Лурия, своя чужих гоняет? – подмигнул, усмехнувшись, эльф.
- Ха-ха-ха… - мрачно протянула я. – Просто покою не дают эти мысли о посвящении. Почему никто ничего не рассказывает даже в общих чертах? Что там такое творится, что новичкам просто отшибает память?
- Не переживай, там всё пристойно, - рассмеялись маленькие поганцы.
Я погналась за ними, но, разумеется, не догнала – очень уж они шустрые, да и, собственно, не особо хотелось…
Наконец мы дошли до кухни. Близнецы запихнули меня за угол стола, что стоял возле входа, и затерялись где-то в рядах котлов, из которых вырывались клубы пара и снующих поварят, нет-нет да подгоняемых подзатыльниками поваров.
Я огляделась.
Кухня практически не отличалась от любой другой кухни в норсетском замке. Такие же здоровые котлы, в которых можно спрятаться, с горящим под ними пламенем, такие же жаровни с вертелами и насаженными на них кусками мяса. Такие же демоны кухни, в белых фартуках, непрестанно что-то режущие, варящие и периодически шпыняющие демонят, снующих по кулинарному аду с подносами, курицами, поварёшками и луком.
Устав от мельтешения, я подняла взгляд наверх. Мде… если соскоблить весь нагар и копоть, то потолок наверняка поднимется на ладонь, а то и на полторы.
Тут перед моим носом мелькнула и с грохотом опустилась на стол тарелка размером с маленький тазик, полная чего-то мясного и вкусно пахнущего и кружка с напитком, по запаху отдающему яблоками. Надеюсь, это не спиртное? Я подозрительно принюхалась. С учётом того, что мне с одного кубка сносит крышу…
- Ешь давай, застыла она! – Эрик рассмеялся и присел рядом, грызя яблоко, Реха скромно примостилась на краю скамьи.
Через пять минут тарелка была пуста, а моё сытое тело попыталось было довольно растечься по скамье. Ага, конечно… бессовестные эльфы потащили меня наверх, переодеваться.
У дверей комнаты стояла молодая женщина со свёртком в руках. Приглядевшись к ней, я примёрзла к полу, пожелав стать невидимой. Перед внутренним взором появился мёртвый священник, с которого я сняла медальон. С её портретом.
Сглотнув, я подошла ближе. Реха забрала у женщины одежду и улыбнувшись, отпустила её. В комнате она развернула свёрток и разложила одежду на кровати.
Мама дорогаяяяя…можно подумать, я в этом на Драконовы острова поеду на зимнюю экспедицию…
Минут десять понадобилось, чтобы разобраться со всеми крючочками, подвязками, верёвочками… я едва не взвыла под конец одевания! Рубашка, платье тонкой шерсти, мантия, жилет и под конец – широкий шарф из белой полупрозрачной ткани, обматывавший талию, потом перекидывавшийся со спины через плечо и завязывавшийся на поясе узлом… Боги…по спине поползла тонкая струйка пота, грозившаяся превратиться в реку и оставить от меня просто лужицу на полу…
- Ничего-ничегоо, - протянула Реха, затягивая узел. - У наших старейшин навороты покруче будут.
- Сочувствую им, - искренне выдохнула я.
- Это всё норсетское наследие, - улыбнулась Реха.
Я моментально навострила уши. А такого в отчётах не былооооо…
Реха замолчала, поправила шарф на спине.
- Сейчас посвящение. Я тебе потом расскажу – это долгая история.
Вот так всегда. Стоп. Пос…вящение?! Я сглотнула. Не хочу. Что-то боюсь я…
- Эй! Реха! Я же понятия не имею, что нужно делать!!!
Эльфийка нетерпеливо махнула рукой, мол, нормально всё, не съедят тебя.
В дверь постучали. В коридоре стояла фигура, облачённая в чёрную мантию с капюшоном, надвинутым так, что виднелся лишь подбородок. Я поёжилась, представив в руке косу. Похож…
Поманив меня рукой в чёрной перчатке, фигура повернулась и пошла прочь.
- Ну всё, Лурия. Тебе пора, - Реха ободряюще похлопала меня по плечу и тоже вышла. Я направилась за таинственной фигурой. У некоторых дверей она (или он?) останавливалась, делала три коротких стука и снова шла дальше. Из комнат выходили новички и вставали вслед за фигурой. Каждый последующий вставал за спиной проводника, так что вскоре я оказалась в хвосте процессии, чему, надо сказать, была весьма рада.
Когда нас набралось десять неофитов, мы наконец, подошли к запертым дверям главного зала. Толкнув двери, фигура отошла в сторону, пропуская нас. Затем дверь захлопнулась и мы оказались в полной темноте. Нет… не полной. Приглядевшись, я увидела слабое свечение, исходившее от стен зала. Его было достаточно лишь для того, чтобы не заблудиться и не удариться лбом в какую-нибудь колонну. Свет стал чуть ярче, но от этого жизни в нём не прибавилось.
Он мог бы напоминать спокойный и умиротворяющий свет лун, если бы не неясная угроза в нём. Поёжившись, я опустила взгляд. Потом вздрогнула. Будто по помещению прошёл порыв ледяного ветра, прошивший тело насквозь. Перед нами стояли две невысокие фигуры в серебристых мантиях с чёрными маками на груди. Капюшоны, такие же, как у проводника, скрывали лица, оставляя на виду лишь узкие подбородки. В руках фигуры держали небольшую, в четыре ладони величиной. серебряную чашу, в которой была странная чёрная жидкость.
Фигуры протянули чашу первому, стоявшему в ряду неофиту. Тот принял её в обе руки, пригубил жидкость, затем чаша пошла дальше. Когда она оказалась передо мной, послышался аромат вина. И верное. Чёрное вино – то самое, которым так гордятся горные эльфы… оно имело терпкий и вязкий вкус, оставляя странное, но не лишённое приятности послевкусие.
фигуры перевернули чашу, в знак того, что она пуста и поклонились. В это время из-за ворота мантии одной из фигур выскользнула тонкая серебряная цепочка с кулоном. На миг я забыла, как дышать. Размером с мизинец, абсолютно чёрный кристалл словно бы поглощал тот скудный свет помещения. Он казался блестящим и матовым одновременно, от него нельзя было оторвать взгляд.
Рука сама собой потянулась к кристаллу, но внезапно по телу разлилась усталость, ноги подогнулись…
… в себя я пришла уже в комнате, без церемониальной одежды, в постели. Рядом никого не было.
Потрогав лоб, я поняла, что всё в полном порядке. Кроме одного – я практически не помнила, что было вчера. То есть, я помнила, как меня заворачивали в этот ужасный ворох, притворявшийся одеждой и стук в дверь. А потом… всё было как-то мутно и неопределённо. Что я помнила точно – это кристалл. Стоило закрыть глаза, как он моментально появлялся – чёрный, пугающий и привлекательный, словно бездна.
Сев на кровати, я огляделась. Что-то было не так. Что-то не давало покоя.
Надо найти кристалл.
Во что бы то ни стало.
Открыв дверь и выйдя в коридор, я оглянулась.
Никого.
Я медленно пошла по коридору, прислушиваясь к ощущениям.
Возле одной двери я остановилась и толкнула дверь.
Это оказалась комната близнецов. Колеблясь, я остановилась на пороге. Одна часть меня убедительно доказывала, что комната чужая, в вещах эльфов шариться неприлично, и вообще, дождись, дура, пока они придут и спроси. Вторая часть столь же убедительно посылала первую к чуме и на пальцах объясняла, почему нужно войти без спросу. Подумаешь, кристаллик. Да никто этого и не заметит!
В конце концов, козёл победил.
Я переступила порог и подошла к невысокому шкафчику. Среди вещей стояла небольшая шкатулка красного дерева, отделанная серебром. На крышке гордо сиял крылатый мак. Тяжёлая крышка откинулась, обнажив бархатную подушечку, на которой лежала серебряная цепочка с кристаллом.
Всё исчезло. В кромешной пустоте осталась лишь глупая смертная, сжимавшая в ладони кристалл. Тьма радостно улыбнулась, почуяв добычу, и протянула руку.
Беспомощный и властный одновременно, он был словно сделан из Чумы. На ощупь он был гладкий и холодный. Настолько холодный. Что, казалось, проморозил тело до самого сердца. А через миг и сердце стало куском льда. Льда, сделанного из яростного пламени. Пустота оскалилась.
Рухнув на пол, я силой заставила себя разжать скрюченные пальцы. Тьма ухмыльнулась напоследок и исчезла, дохнув обещанием скорой встречи.
Хватая ртом воздух, я старалась прийти в себя. Наконец, заставив себя поднять кулон за цепочку, я убрала его на место, закрыла дверцу шкафа и опрометью бросилась вон, не забыв закрыть за собой дверь.

Понимание того, что хотел сказать автор, зависит от степени сдвига по фазе читателя (с) Флоря.

Аурон

26 октября 2009, 19:44

Turn the sky

LV6

Стаж: 4 года

Постов: 1258

Epica

Джиллиан Эссен.
Часть I. Воробей в кандалах.

Пост 1.

Безумие войны гостеприимно распахнуло перед Шааром свои запечатанные доселе двери поздно ночью, одним мощным, торжественным до болезненности аккордом разрывая натянутую до предела струну ожидания притаившихся во тьме кварталов. Воздух вздрогнул, порывы ветра от десятков раскрывающихся порталов гибкими пальцами ударили по крышам зданий, словно пианист по клавишам гигантского органа, извергая первые аккорды, сплетающиеся с партией осскильского десанта во вступление к губительно- торжественной симфонии новой войны...
Город ответил- белёсыми выхлопами ракет, и багровыми росчерками трассирующих снарядов, выплеснувшимися навстречу пикирующим с ночного неба штурмовым вертолётам, без лишних вопросов по поводу вероломного нападения осскиллианцев, а так же молчания системы обнаружения и бездействия авиации. Несколько вражеских машин вспыхнули, отчаянно коптящими факелами срываясь к земле, но и зенитный огонь, словно оркестр по мановению дирижёрской палочки стал стихать, под яркие выбросы искр на местах "отыгравших" орудий...
Пронзительный вой заработавшей пусковой установки ржавым гвоздём прошёлся по слуху безмятежно вкушающего ночной сон Джиллиана Эссена, что, впрочем, вызвало лишь промодулированное недовольным бормотанием очередное извержение пронизанного алкогольными парами дыхания в спёртый воздух гостиничного номера, и слабое ворочанье с целью поглубже упрятать ушы в тощую подушку, но прозвучавший следом за ним мощный сдвоенный взрыв пинком заботящегося о внутриказарменной дисциплине сержанта выбил юного пилота из гамака и столь же неласковой рукой приложил носом в стену, стимулируя скорейшее пробуждение молодого организма. Шок от столь резкой смены обстановки оказался настолько велик, что ему даже не пришло в голову попытаться подняться; несколько секунд он просто смотрел широко распахнутыми глазами в потолок, безуспешно ловя мысли в наполняющем голову тумане лёгкой контузии и жестоких спазмов похмелья, но тут стены комнаты осветила яркая вспышка- и гостиницу тряхнуло снова. Откуда- то снизу, словно сквозь толстую пуховую подушку послышался треск и крики.
- Ю... Юрлинг!- нечеловеческим усилием мысли Джиллиан выхватил из воспалённого месива памяти неожиданно мелькнувшее имя, и вцепился в него изо всех сил, словно утопающий за соломинку. Юрлинг. Его товарищ и напарник. С которым они вчера доставили груз... в город. Город Шаар...
Значит, он в этом горячечном бреду не один...
- Юрлинг!!!
- Тихо!- донёсся из противоположного угла хрипящий шёпот. Слегка повернув голову набок, Джиллиан с трудом различил скорчившуюся под подоконником мужскую фигуру. С улицы донеслась тяжёлая пулемётная очередь и громовой раскат откуда- то сверху.
- Что происходит?- спросил он вполголоса, едва шевеля пересохшими губами.
- Ифрит пойми что происходит... дерьмо!- ругнулся Юрлинг, на четвереньках отползая от окна- Осскиль... с которым наше доблестное правительство якобы заключило пакт о ненападении... Вот он, мать их, этот пакт!
- Война?- тупо переспросил Джиллиан. Оглушение понемногу проходило, и, посучив немного руками и ногами, ему удалось принять вертикальное положение, оперевшись спиной о стену.
- Догадливый- съязвил лихорадочно выбрасывающий вещи из небольшого платяного шкафа напарник- Драпать надо! Держи свои шмотки!
Джиллиан растерянно поймал брюки и лётный свитер, но брошенная следом и с небольшим интервалом кожанка шлёпнулась ему прямо на голову, едва не задев разбитый нос притачанной кобурой, а тяжёлые башмаки угодили прямиком в живот, чему юный пилот не придал значения. Ужас парализовал его тело, цепко схватив холодной костяной рукой сознание при слове «война». Одно дело- жизнь в городах, где опасность получить трубой по голове, или ножом в спину уже не воспринимается, как нечто ужасное, но совсем другое- когда рядом с тобой, у тебя на глазах разом обретают нередко закованную в сталь плоть и кровь призраки из книжек и трёхмерных кинофильмов...
- Куда... куда драпать?...
- В Андалут- быстро ответил Юрлинг. Он был уже полностью одет, и теперь лихорадочно сновал пальцами по бесчисленным ремешкам своего технарского комбинезона, подтягивая в одних местах, и ослабляя в других. «Трофейная» высоковерхая фуражка, лично, судя по его словам, сорванная в одном из республиканских приключений ветерана с головы некоего осскильского офицера, лежала на шкафу- её напарник одевал в самую последнюю очередь- Наши добрые соседи, кажется, заходят с моря, нужно предупредить наших... Ну и чего ты копаешься?! Быстрее!
Не помня себя, действуя на полном автоматизме, Джиллиан натянул брюки и свитер, после чего нашарил в карманах носки, и втиснул ноги в башмаки. Мысли его, окончательно избавившиеся от послеалкогольного оцепения, пребывали далеко от гудящей, словно растревоженный улей гостиницы, и грохочущего Шаара- они целиком унеслись к далёким, скрытым едва заметной, подрагивающей дымкой защитного барьера, башням Андалута. Города, ставшего вдруг таким родным, и таким далёким...
- Собрался?- чувство страха, казалось, напарнику было совершенно неведомо. Коротко размахнувшись, Юрлинг высадил перекошенную створку окна, и выглянул наружу. Джиллиан подошёл ближе. Холодный ветер, рвущийся сквозь опустевший проём, нёс острый запахи пороховой гари и двигательных выхлопов, почти полностью заглушающие привычный запах моря- Чисто. Давай за мной.
Подтянутый силуэт Юрлинга исчез за кромкой подоконника. Следуя за ним, Джиллиан запрыгнул на узкую полоску грубо обработанного дерева, и застыл, завороженно глядя на открывшуюся его глазам панораму города.
Шаар ещё сопротивлялся, но уже не так рьяно, как в первые минуты. Раскаты пулемётных очередей, и тусклое на их фоне потрескивание автоматных отсечек оглашали улицы, со стороны Порта и центральной части города раздавались тяжёлые удары орудий, но в небо больше не взмывали ракеты, и не тянулись тонкие нити трассирующих снарядов. Лишь зарево медленно, но неотвратимо набирающего силу пожара со стороны Складов поднималось к редким облакам, и в его багровых отсветах Джиллиан смог рассмотреть десятки кораблей, затеняющих своими хищными силуэтами свет далёких звёзд.
Очень, очень много кораблей...
- Только не говори, что ты собрался улетать...- пробормотал пилот, соскальзывая с подоконника. В подушечки пальцев моментально впились сразу несколько мелких, и очень неприятных заноз. Шаря ногами по брёвнам, он уцепился носком за водопроводную трубу, отцепился от деревяшки, и, балансируя, словно эквилибрист на металлической жердочке, схватился за спускающийся с крыши жестяной желоб водостока. Невольно усмехнулся- студенческие походы по карнизу в женское ротное помещение не прошли даром.
- Не писай в кружку, малыш- Юрлинг, как оказалось услышал его комментарий- Доберёмся до ангара, а там уж нам с тобой никто не страшен.
- Нас же собьют!
- Слабоват у них ещё подгузничек меня сбивать. Держись меня, малыш, будешь атаманом.
Джиллиан соскользнул с желоба на землю, и с сомнением взглянул на деловито осматривающегося напарника. Даже не смотря на разницу в возрасте, равную почти двенадцати годам, Юрлинг вёл себя как- то слишком уж самоуверенно и лихо. Нет, для него это не было новостью- о шебутном характере матёрого пилота он узнал едва ли не в первые дни после своего появления в главном зале "Шального Зуу", но сейчас его бесшабашность казалась Эссену слишком уж наигранной... едва ли не натянутой...
- Патронов много?
- Чего?- переспросил сбитый с толку резкой переменой темы разговора Джиллиан.
- Пистолет, говорю, давай сюда.
- А...- Джиллиан безропотно расстегнул кобуру, и подал лазерник рукоютью вперёд. Юрлинг взял оружие в руки, выщелкнул обойму и скривился.
- Таким только комаров жарить.
- Другого нет- развёл руками Эссен.
- Ладно... Не отставай, малыш- Юрлинг скользнул к противоположной стене, держа пистолет на готове. Подгоняемый страхом Джиллиан поспешил последовать его примеру.
Спустя три минуты запах горелого металла усилился, и к нему примешался ещё один- удушливый и неприятно знакомый, какой обычно сопровождает логическое завершение похоронной процессии. Запах горящей плоти. Вопреки всем ожиданиям Джиллиана, напарник, тоже почувствовавший зловонные миазмы, вдруг резко изменил курс, явно намеревясь пробраться к источнику, над которым, подсвечивая крыши близстоящих домов, плясали отблески прозрачного пламени.
- Нам же в другую сторону!- напряжённо прошептал Эссен, но пилот удостоил его лишь небрежным жестом кисти, призывая к молчанию.
От противовоздушного рассчёта остался только догорающий каркас, бессмысленно задравший в тёмное небо опустевшие пусковые рамы. Сквозь оплавленную дыру в бортовом бронещите вырывались языки чадящего пламени, и, присмотревшись, он различил среди них почерневшие силуэты наводчиков, застывшие на обгоревших остовах кресел. Поражённый ужасным зрелищем, Джиллиан сделал ещё шаг, и неожиданно споткнувшись обо что- то мягкое, опустил глаза...
- Давай- давай- давай, легче станет- послышался негромкий, снисходительный голос напарника. Самого Юрлинга, похоже, нисколько не смущал вид едва ли не разорванного напополам человеческого тела. Отплёвываясь от едкой горечи, Эссен увидел, как тот совершенно спокойно обшаривал карманы и подсумки погибшего солдата. На шее Юрлинга болтался автомат.
- Как... это... так?- с трудом выдавил он, морщась от нестерпимого жжения в горле. Напарник лишь покачал головой, не отрываясь от своего чёрного дела.
- Без понятия. Здесь нет ни малейших следов активного боя, и, между тем, пробитая кумулятивной гранатой броня вкупе с расстреляными из чего- то явно крупнокалиберного караульными- Юрлинг, наконец, закончил обыскивать тело солдата, и перешёл к следующему, лежащему почти под самой установкой- Как будто уничтожившие эту точку с небес свалились. И, подозреваю, что не только эту... Но я бы понял, если бы это были риганхеймцы, а республиканцы... Держи. Пользоваться умеешь?
- Учили...- Эссен послушно взял протянутый ему напарником автомат, и подсумок с магазинами. Лазерник тот возвращать не спешил, пристроив его в бездонном набедренном кармане комбинезона, и Джиллиан не стал настаивать. Он очень надеялся на то, что ветеран знает, что делает.
Совсем неподалёку, едва ли за три дома от них раздалась короткая тяжёлая очередь, и глухой взрыв. Сухо защёлкали одиночные выстрелы.
- Учили его...- заторопился Юрлинг- Давай, малыш, за мной след в след, дистанция метр- он снова нырнул в темноту подворотни, но на этот раз Джиллиан не мешкая рванул за ним. Ощущение боевого оружия в руках магическим образом (в переносном, конечно же, смысле) нейтрализовало парализующий эффект страха, обратив его в нечто, отдалённо напоминающее знакомый по ежемесячным гонкам азарт, нестерпимое желание двигаться и действовать. Он даже несколько приноровился к быстрой и бесшумной походке напарника, и пару раз успел поймать себя на том, что невольно старается повторять его движения, прежде чем тяжёлая рука внезапно остановившегося Юрлинга не прижала его к пыльной кирпичной стене. Откуда- то со стороны Порта приближался гул вертолётных турбин.
- Захватили центр...- с досадой прокомментировал Юрлинг, прислушиваясь к стрекоту винтов, и практически непрерывной беспорядочной перестрелке- Сейчас пойдут по окраинам работать. Придётся пошевеливаться...
- Смотри!- Джиллиан указал рукой на проём между крышами, сквозь который был отлично виден хищный силуэт быстро летящего прямо на них вертолёта. Юрлинг задрал голову в указанном направлении и явно хотел было выругаться, но вдруг с крыши одного из окрестных домов в небо с едва различимым шипением взмыла ракета портативного зенитно- ракетного комплекса. Вертолёт шарахнулся в сторону, ощетиниваясь разлетающимися во все стороны "ловушками", и тут же с соседней крыши в кожухи отсека системы охлаждения вонзились два багрово- красных огнешара. Машина дёрнулась, на мгновение неуклюже зависла, рыская вытянутым носом в стремительно окутывающих её серовато- белых клубах- и вторая ракета, выпущенная явно теми же зенитчиками оборвала её мучения.
Ощущения немногим отличались от испытанных при взрыве рядом с гостиницей, лишь с той разницей, что на этот раз он успел рухнуть на дорожное покрытие лицом вниз и сгруппироваться. Горячая волна спрессованого воздуха с грохотом разболтанного асфальтоукладчика прокатилась по его спине, уши будто забили винными пробками, сквозь которые с трудом пробивались похожие на вялые похлопывания звуки. Джиллиан взвыл... не от боли, а от ощущения первобытного, животного ужаса, в одно мгновение захлестнувшего всё его существо, подобно потоку житкого азота, выплеснутого на голову- опустошающая, разрывающая тело ледяными пальцами боль, будто накапливавшаяся где- то в груди со времени бегства из гостиницы, и теперь разом проломившая хлипенькую плотину. Асфальт содрогался под ударами падающих где- то рядом обломков металла и расколотых стропил- а он лежал, не в силах шевельнуть даже пальцем, и громко рыдал, не в силах противиться неотвратимо приближающейся смерти...
Чья- то рука схватила его за плечо, одним рывком поднимая с асфальта и придавая вертикальное положение. Сквозь мутную пелену слёз он смог различить только покрытое слоем пыли и копоти лицо, с хищно блестящими белками глаз, прежде чем приличной силы оплеуха обрушилась на его правую щёку. Голова Джиллиана бессильно мотнулась
- ...На меня, на меня смотри, гадёныш!- сильные пальцы схватили его за подбородок, и как следует встряхнули. В бешенном рыке Эссен различил знакомые нотки, могущие принадлежать только одному человеку- Прекратить истерику! Ну давай же, малыш, нам немного осталось...
- Мы... мы... все тут...- только и смог выдавить он сквозь непрекращающиеся рыдания, но повторная оплеуха накрепко запечатала ему рот, после чего руки Юрлинга схватили его за локти, и взвалили на спину, будто набитый тряпьём тюк. - Выберемся...- прокряхтел пилот- Дело дрянь, но мы с тобой выберемся... Мы же птицы вольные с тобой... Улетим, да... улетим... Мать вашу!!!
Ладони Юрлинга разжались, сбрасывая его на асфальт, и тут же рядом с головой Эссена загрохотали выстрелы. С трудом приоткрыв глаза, он увидел, как напарник, растянувшись подле него, поливал короткими очередями кого- то в глубине улочки.
Джиллиан почувствовал, как срах в его душе уступает место стыду- сильному настолько, что кончики ушей загорелись нестерпимым огнём. С самого начала их совместного фрахта он изо всех сил старался показать поглядывавшему на него искоса ветерану, на что способен, и тут- такой непростительный конфуз. Разревелся, как барышня- первокурсница при первом ознакомительном полёте с лихачом- инструктором...
Эссен пошевелил рукой, и понял, что автомата на его плече уже не было- наверняка остался там, на заваленной обломками улице. Зато рукоять его пистолета по прежнему торчала из кармана напарникова комбинезона
- Дай пистолет- нетвёрдым голосом потребовал он.
- Бери- неожиданно быстро ответил Юрлинг- Целься в лицо, они в шлемах... Не пробьёшь, зато подплавишь- авось ослепнет, собака... Пошли! Бегом!
Джиллиан вскочил, со всех ног поспевая за напарником. Не смотря на тёмное время суток, он начинал узнавать окружающие строения, а ещё через две минуты сумасшедшего бега наперегонки с невидимыми преследователями с разгону врезался в обшитые жестью ворота. Те самые, из которых они вышли вчера вечером- в приподнятом от выполненного фрахта настроении, ничего не подозревающие о том ужасе, который свалится на них спустя шесть часов...
- Вириус, открывай!- ботинок Юрлинга трижды грохнул по металлу. Ответа не последовало. Беспрестанно оглядывающийся по сторонам Джиллиан уловил в той стороне, откуда они прибежали быстро нарастающий топот и едва различимый лязг.
- Юрлинг, они близко.
- Слышу...- точно заправский змей прошипел напарник, приставляя к замку ствол своего автомата- Не дрейфь, прорвёмся...
Короткая очередь выбила из металла фонтан быстро гаснущих оранжевых искр, в очередной раз оглушив юного пилота. Впечатав каблук сапога в чёрное пятно, образовавшееся на месте замка, Юрлинг распахнул дверцу, и махнул ему рукой.
- Беги к кораблю!
У Джиллиана хватило ума не задавать глупых вопросов. Подстёгнутый страхом, он пулей влетел в узенький коридор, и, налетая в темноте на фанерные стены, побежал к самой дальней двери, ведущей в ангар.
Больше всего он опасался того, что наверняка давший дёру контрабандист воспользовался их грузовиком, оставив фрахтовиков на произвол судьбы, но, включив в кромешной темноте ангара фонарик, и осветив конусом света по прежнему стоящий посреди зала корпус, слегка успокоился. Пластинка электронного ключа прижалась к замку, фонарь кабины второго пилота с тихим гулом пополз вверх. Подпрыгнув, Джиллиан ухватился руками за борт, подтянулся, и в этот момент со стороны входа вновь загремели выстрелы.
"Проклятый Юрлинг, каким местом ты думаешь?" пронеслось в голове Эссена. Трясущимися пальцами он перебросил в верхнее положение тумблеры электросети, из недр корабля послышался свистящий гул выпрямителей, и приборная панель озарилась бледно- голубыми огоньками включившихся приборов.
Оживляя корабль ставшими привычными за годы обучения движениями, Джиллиан внезапно ощутил, как отступает страх. Наверное, что- то подобное испытывает рыба, за хвост вышвырнутая обратно в море- пускай наполненное своими опасностями и жуткими хищниками, но родное и животворящее. Штурвал и рукояти управление приятным холодком обожгли ладони, зовя туда, где за металлической кровлей, в недостижимой высоте горят равнодушные звёзды, а ледяной разреженный воздух хлещет по крыльям и прозрачному фонарю кабины...
Тяжёлый грохот, перемешанный со скрежетом разрываемого металла прогнал наваждение, возвращая пилота в суровый мир земной поверхности. В металлическом пространстве зала, отдаваясь от стен, носились неразборчивые отзвуки долетающих из задымленного коридора криков, а в кабину первого пилота позади него скособоченно вваливался Юрлинг. Автомата в его руках уже не было, вместо него Джиллиан рассмотрел небольшой объёмистый кейс... перепачканый кровавыми разводами.
- Держись крепче, малыш- голос напарника заметно дрожал, словно от боли, и внезапно Эссен понял- кровь на кейсе принадлежала никому иному, кроме как самому Юрлингу- Мы летим домой...
- Ты ранен?!
- Спокойно, ничего смертельного- отрезал напарник, но по его голосу Джиллиан понял, что всё обстоит далеко не таким образом. Спорить, однако, не стал.
Корабль вздрогнул, качнулся, поднимаясь над полом. Краем глаза Эссен видел, как в ангар сунулись, и моментально отпрянули люди в шлемах и чёрной униформе, с оружием в руках. Свод ангара по прежнему оставался неподвижным, но голос Юрлинга в динамике опередил его вопрос.
- На тебе защита. Включать и выключать кокон будешь только когда я скажу, и ни секундой позже.
- Понял- отозвался Эссен. С одной стороны он испытывал громадное облегчение от того, что раненый ветеран не передал ему управление кораблём во враждебном небе, с другой- саднило уязвлённое самолюбие. Конечно, кто доверит такому истерику управление грузовиком...
- Счастливо оставаться, придурки- злорадно прошипел слегка искажённый голос, и индикаторы указателей выходной мощности разом подпрыгнули до верхних отметок- ВКЛЮЧАЙ!
Окутывающийся защитным коконом грузовик устремился к неразличимым в темноте кровельным перекрытиям, и вонзился в них, выламывая наружу. Миниатюрная хрустальная полусфера индикатора щита тревожно замерцала стремительно желтеющим зелёным огнём- тот явно не намеревался долго прикрывать фюзеляж при такой нагрузке, но листы оцинкованного металла сдались раньше. Со стороны это походило на начало извержения вулкана, с разлетающимися во все стороны валунами, выброшенными из жерла потоком рвущейся наверх лавы, разве что из образовавшегося пролома со свистом вырвался тёмный силуэт старенького ладрокского фрахтового грузовика, свечой взмывающего в ночное небо. Подрагивание защитного кокона исчезло, корабль заложил крутой вираж, ложась на нужный курс, и устремился к далёкой столице.
- Учись, сынок- хрипнул динамик.
- У нас "хвост"- скользнув взглядом по дисплею, доложил Джиллиан.
- Вижу. Не писай в рюмку раньше времени, малыш. Лучше приготовь ловушки...
Не смотря на уверенный тон, Эссен уловин в голосе напарника диссонирующую нотку слабости.
- Пилоту грузового флаера!- неожиданно рявкнул над ухом динамик совсем другим голосом- властным и раздражённым- Немедленно сбросить скорость и перейти в режим зависания! Вы в прицеле! В случае неповиновения вы будете уничтожены в течение...
Голос оборвался со щелчком тангенты- Юрлинг выключил радиостанцию.
- И без тебя разберёмся, чего нам делать...
Честно предупредивший вертолёт- истребитель не заставил себя упрашивать- с пилонов по обе стороны фюзеляжа сорвались две ракеты, и, рассекая ночной воздух, рванули следом за грузовиком. Джиллиан, с трудом удерживаясь от сиюминутного желания нажать на кнопку запуска ловушек, следил за их приближением, напряжённо ловя ушами шипение в динамике. Сейчас, вот сейчас, пожалуйста...
- Бросай!
Палец до хруста вдавил кнопку в приборную панель, посылая сигнал на отстрел "болванчиков"- миниатюрных брусочков активного металла, излучающих тот же спектр волн, что и двигатели корабля. Долгую секунду ракеты не реагировали, потом разлетелись в разные стороны, точно хищные рыбы за кусками брошенного мяса, и короткие крылья содрогнулись от тугого удара всколыхнутого взрывом воздуха.
На секунду Джиллиан вновь ощутил азарт- жгучие пузырьки восторга и энтузиазма, несущиеся вместе с потоком крови прямо в мозг, но случайно брошенный на индикаторы взгляд быстро свёл его на нет. Ловушек больше не осталось.
Город дав остался позади, и только зарево на повисших над городскими крышами клубами дыма выдавали его расположение в ночи; корабль нёсся над тёмными кронами деревьев, сливающихся в монолитное и бесконечное полотно ладрокских лесов. Но вертолёт не отставал.
- Щит к бою, малыш- приказал динамик после минутного молчания.
Потом корабль крутануло- по другому нельзя было назвать заложенный Юрлингом разворот на сто восемьдесят градусов практически на месте. Их грузовик принадлежал к серии "Дориус" с двумя независимыми двигательными системами, расположенными прямо на крыльях- что и позволило совершить самому непредсказуемому пилоту в истории вольных фрахтовиков самый безумный в истории тех же трюк. Скрип перегруженной конструкции наканифоленным смычком прошёлся по натянувшимся до предела нервам Эссена, отзываясь пульсирующей болью в висках, но грузовик выдержал.
Выдержал- и рванул навстречу истребителю.
- Остановись, Юрлинг!!!- заорал Джиллиан. Его взгляд был прикован к несущемуся навстречу осскильскому вертолёту- точно, как в тот раз, когда они с Задирой Никлесом решили сыграть в "труса" неподалёку от Андалута, но тогда это было всего лишь игрой...
- ЮРЛИНГ!!!
Он отвернул тогда, но за штурвалом истребителя- опытный боевой пилот, а не трясущийся от страха гражданский фрахтовик...
Носовая спаренная пушка вертолёта огрызнулась огнём. Корабль провалился вниз, уходя от огненного ливня, потом метнулся в сторону. Эссену показалось, что сквозь шум помех в динамике он различает скрежет зубов напарника, и сильнее вцепился в рукояти контроля проектора щита- тридцатисантиметрового диаметра кристалла, упрятанного под полом грузового отсека, в самом центре корабля. Снаряды наконец настигли грузовик, впиваясь в обшивку раскалёнными свёрлами; освещение в кабине мигнуло, и вой двигателя слегка изменил тональность, но динамик безмолвствовал, и напрасно Джиллиан вслушивался в его монотонный хрип. Раненый Юрлинг, бешенно лавируя обоими двигателями, вёл грузовик на таран.
- Прости, малыш- ожил наконец чёрный кругляш в подголовнике кресла- Это единственный шанс отцепиться от него, прежде, чем он нас собьёт... Щит!!!
Он почти ощущал- своим, человеческим телом, как затрещало левое крыло, не выдерживая сумасшедшей нагрузки, рванувшей корабль вверх. К сожалению, пилот вертолёта успел отреагировать, его машина, словно перепуганный чокобо буквально встала на дыбы, разворачиваясь носом к носу грузовика. Впереди полыхнуло, и ярчайшей вспышке снаружи фонаря ответил ослепительный блеск индикатора с приборной панели- защитный кокон корабля столкнулся с таким же щитом, окутавшим осскильскую машину. Снаряды непрерывно работающей носовой пушки истребителя прорвались сквозь слабеющую защиту, вонзились в фонарь- Джиллиан рефлекторно пригнулся, прячась от брызнувших осколков триплекса за приборной панелью, и побежали вверх, дырявя обшивку. С негромким хлопком поле фрахтовика исчезло, открывая теперь уже совсем беззащитный корпус, однако, могучие двигатели всё ещё несли корабль, продолжая манёвр. "Дориус" нанёс свой последний удар- сокрушительный толчок бортом в нос истребителя...
Врывающийся в кабину ветер жёсткой рукой трепал его волосы, хлёсткими пощёчинами бил по лицу, словно изо всех сил пытаясь привести в чувство юного аэронавта, скорчившегося в пилотском кресле полуразрушенного фрахтовика, пока наконец его глаза не раскрылись- и тут же зажмурились, уставившись в тёмный провал раздробленного треплекса. Оттуда на него смотрела тёмная, зовущая блудного высотного гуляку в свои неласковые объятия, земля. Всполох пламени над обломками взорвавшегося вертолёта на мгновение осветил её зловещим оранжевым светом.
Джиллиан изо всех сил вцепился в рукоять, потянул- падающий корабль заскользил, выходя из смертельного пикирования, и только сейчас до него дошло- двигатели не функционировали, упокоившись вместе со всей электросистемой грузовика, но даже если бы они оказались в порядке, Эссен не смог бы ими воспользоваться. Серия "Дориус" допускала наличие только двоих пилотов, один из которых должен был осуществлять управление при помощи традиционных органов, а второй- следить за защитой и двигательными приводами. Как с ней ухитрялся работать Юрлинг одновременно с управлением, для Джиллиана оставалось загадкой.
- Юрлинг!- окрикнул он напарника. Ответа не последовало. И не мудрено, решил Джиллиан, за таким ветром и самого себя- то не слышно. Но всё- таки, где- то в глубине сознания вспыхнула и зачадила едким дымом предательская мыслишка...
Лес нёсся навстречу- однородная масса из древесных стволов и лиственной мешанины. В поисках подходящей прогалины Эссен до последнего вытягивал рукоять, но в конце концов смирился. Рукоять выпуска закрылков плавно подалась назад, движущийся по иннерции корабль вздрогнул, стремительно сбрасывая скорость, оседая в колышущееся зелёное море. В последний момент Джиллиан толкнул штурвал от себя, и прижал голову к коленям, сомкнув пальцы на затылке...

Reality is sometimes stranger than fiction
Whatever happens in my dreams
And I know it can't be worse than this
So I prefer to sleep (с)Epica

Zemfirot

04 ноября 2009, 00:23

LVMASTER

Стаж: 16 лет

Постов: 6067


		Zemfirot

Велинтания. Хоренхолл.

Сквозь листву деревьев, начало светить солнце. Ночью был дождь, поэтому сквозь зеленые арки растений, можно было увидеть радугу, которая украшала город так, словно невеста надела на шею белоснежное ожерелье.
Город просыпался. На улице стали появляться эльфы, которые не торопясь шли по своим делам. Одни, завидев знакомых, с улыбкой приветствовали друг друга, другие не меняя темпа ходьбы, кивали головой.
Он постоянно преображался. Где то более заметней, где то чуть меньше. Дома могли изменять свою форму по ночам, ручьи тянущиеся вдоль улочек, менять свое направление, казалось даже деревья со временем могли перемещаться и менять ветви местами. Белые мосты, с синими узорами, золотые рельефы на храме, серая статуя, изображающая красивого эльфа, который держал росток дерева, на уровне груди. Все это должно оставить неизгладимое впечатление, на любого странника, кого привели сюда хитрые Вилинтанские дороги.

Мужчины расступались перед ним и не смотрели ему в глаза. Женщины провожали его силуэт долгим взглядом.
- Откуда этот эльф?
- С песчаных пляжей Вилентании.
Доспехи на его теле, хоть и были темными, но в лучах солнца, они словно слепили блеском отполированной поверхности «панцирной» защиты. Огромный меч свисал за его спиной, его грани были цвета каштана, поскольку ржавчина проелась глубоко внутрь оружия, и даже не смотря на то, сколько его полировал и чистили, он все равно оставался таким. Лишь острое и блестящие лезвие, напоминало о том, что далеко не просто огромный железный лист.
- Кто это?
- Это великий воин, оберегающий наши границы.
По его пятам, струился фиолетовый плащ. Волосы были собраны в пучек, и свисали сзади до плеч. В них были воткнуты две черные, деревянные, спицы. И эти спицы не были украшением. Среди эльфов-воинов, эти спицы имели очень важное значение. Одной можно было резать, а другой протыкать. Многих из них, эти спицы спасали из плена, и многим людям, видящим лишь поверхностно, они обрывали жизнь.
- Каково его имя?
- Никто не знает... Даже он сам. Но его прозвали Ястребом не просто так.
Он шел, не торопясь и в тоже время очень быстро, так как обладал высоким ростом. Его ноги переступали через ручьи, руки были сжаты в кулаки, глаза его смотрели прямо – вперед к своей цели.
- Что же сюда привело?
- Привлечь его сюда, могут только старейшины… его родного города.

Огромный меч, со скрежетом вошел в землю. Ястреб ухмыльнулся и огляделся по сторонам.
Его окружал туман. Белый и чистый туман.
Он скрестил руки на груди и плюнул на землю. По его виду можно было понять что ему надоело здесь находится, едва он переступил порог храма.
Его кожа была темно багрового цвета, а в глазах, казалось читался неуправляемый огонь.
Ходили легенды, от чего он не такой как все. Люди верили в то, что, пролил столько крови, что так и не смог смыть ее со своего тела. Муглы верили в то что он пытался обмануть редкий цветок, дарующий силу лишь женщинам , но растение было хитрее его, и он украл лишь его цвет. Эльфы верили в то что он и его эспер уже не различают, кто из них кто, и что кому принадлежит. Но в каждой легенде есть своя доля правды.
- Эй! Пережитки прошлого! Вы специально так опаздываете, чтоб меня позлить?!
Его голос прошелся эхом по округе. Едва эхо затихло, как впереди показался чей-то темный силуэт.
- Ну наконец то. – Обрадовался Ястреб.
Силуэт приближался беззвучно. Казалось он идет не по прямой линии, а слегка петляет. Неожиданно туман расступился, и перед эльфом предстал большой, черный волк.
- Привет Анор! – Радостно воскликнул Ястреб и хотел уже пойти потрепать волка по загривку, но к своему удивлению не мог сделать и шагу вперед. Что то в нем кричало что так лучше не следует поступать. Он ни разу в жизни не видел старейшин, и к каждому живому, разумному существу, относился одинаково. Но этот эспер для него был не такой.
Волк не шелохнулся. Он смотрел прямо в глаза пришельцу.
Эльф снова огляделся по сторонам. Огонек в его глазах пропал. Он понял что и дальше так вести себя не благоразумно.
- Меня зовут Ястреб. Я знаю ни отца, ни матери. Но я знаю все подземные ходы этого города, и они мне роднее всего на свете.
Волк не шелохнулся.
- Я не знаю сколько мне лет. Я просто очнулся в этом городе. Меня никто не приютил. Я питался тем что находил. Я одевался в то что делал своими руками. Я учился, украдкой наблюдая за другими. Так началась моя жизнь.
- Тебе не нужно было возвращаться туда, где тебя с самого начала не жалуют. – Раздался женский голос, от чего Ястреб даже вздрогнул. И ниоткуда, чуть позади волка появилась фигура в белом балахоне. Из-за легкого дуновения, можно было различить белые локоны, которые соизволили показаться из-за темноты накинутого капюшона. Ястреб чуть поколебался, и стараясь не показывать того что напрягся, опустил руку на рукоятку меча. Он продолжил:
- Но вскоре я покинул Хоренхолл. Я был самым сильным эльфом в округе. Я не искал способа куда то прожечь свою силу. На тяжелой работе, или в боях. Мне пришлось побывать во многих местах. Я искал себя.
Рядом появилось еще одна фигура в балахоне. К удивлению эльфа, казалось что хозяин фигуры все это время лежал на земле, а теперь лениво поднялся. Раздался странный голос, напоминающий чье-то рычание:
- Лишь глупцы ищут свой путь, идя в никуда.
Ястреб нахмурил брови и продолжил:
- Мне пришлось пройти через многие бои, я узнал что такое боль, и что значит помилование. Я стал выше чувств боли, с первого взгляда знал, кого я прощу а кого нет.
По сводам, сквозь туман, эхом прокатились слова старца:
- Сможешь ли утверждать, что эта была боль, если твое тело лишится нервов, а сердце все равно будет терзаться и трепетать от грусти?
Ястреб стал вглядываться сквозь туман. Темный силуэт виделся в глубине храма. Казалось что фигура эльфа неподвижно сидит на стуле, опустив голову на одну руку. Вторая рука и ноги, были безвольно отпущены. Но самого кресла или стула, не было видно. Словно он висел в воздухе.
- Я многое узнал, и многое забывал. Много приобрел и многое потерял. Я убивал, защищая то, что мне дорого, улыбался тем кто мне нравился, спасал тех кто мне был нужен, и испепелял взглядом своих врагов. У меня их нет, поскольку долго они не живут. – Последнее он сказал с ухмылкой, желая похвастать перед старейшинами своим остроумием.
- Сжечь, не значит уничтожить. – К ним не торопясь приближался еще один старейшина.
Ястреб опустил руку с меча и прибавил в голосе:
- И из-за того через что, я прошел, я понял кем мне дано быть. Мне сужде… - Ястреб прервался и испуганно отскочил от своего меча. По нему, извиваясь и шипя, стала взбираться двух головая змея.
- …но… Быть защитником своей родины. И у меня были на то силы. Я вступил отряд прибрежных воинов.
Раздался шорох травы. Из тумана медленно стал выходить старейшина с длинной бородой. Он остановился и ничего не произнес.
Ястреб продолжил:
- На нас не нападали чужие странны. Но к нам приплывали лудья с плохими намереньями, ищущие наживы за счет нашего народа. Не каждый может за себя постоять. Потому мы стояли на берегу, под палящим солнцем и вслушивались вдаль, ища над морем приближающиеся зло. И когда оно прибывало, мы истребляли его на месте.
- И как же вы определяли зло? Одним человеком на борту? Черным флагом над мачтой? - Произнес приглушенный голос. Появился некто, кто прячет свое лицо за маской, а руки за перчатками.
Ястреб нервно дернулся и вытянулся по стойке смирно. Продолжая, он запинался:
- Меня признали так, как не признавали никого. Я возможно самый сильный воин во всей Вилентании, все страшатся моего имени, а мой взгляд прогоняет врагов эффективней любого меча.
Ястреб моргнул. За это время когда он моргал, черный волк стал былым. Эльф сглотнул и зачем то сделал шаг назад.
- Мы знали кого не пускать в глубь нашей родной страны. Нам было достаточно посмотреть в глаза.
- Очевидно, что вы не имели на это права. - На сцене появился новый старейшина, судя по его голосу и сгорбленной спине, он был очень стар.
Ястреб ощетинился и с яростью оглядел всех присутствующих:
- Кто знает, что бы сейчас было здесь, если бы не мы! Это вы не имеете права осуждать меня! Я и мои люди проливали кровь стоя на защите берегов! Многие ослепли от постоянного дуновения ветра, и яростного нападения песчаного песка! Но они продолжали стоять! Я продолжал стоять! Весь наш народ обязан мне!
Раздалось хлопанье. Появившиеся из ниоткуда фигура, аплодировала ему. Раздался очень высокий, громкий и не обычной голос:
- Браво, браво! Открой свою ярость, немного осталось!
Эльф заметил, что змея пропала, поэтому он торопливо схватил меч, и закрепил за своей могучей спиной.
- И знаете зачем я сюда пришел?! Я хотел спросить вас, почему лудья так поступают?! Почему, мы, эльфы, так не делаем?
- У всех есть свои причины. Летучие самрашки живут один день. И на то у них есть своя причина. – Голос был приятным и красивым. Рядом с первой старейшиной женщиной, появилось еще одна.
- Ха! Я знал что вы так ответите! Вы все просто старики насиживающие свои теплые места. Вы никогда, ни кому не отвечаете прямо! Вечно у вас расплывчатые отговорки! Вы ни на что, не годны!
Ястреб тяжело дышал. Судя по всему, он готов был уйти. Старейшины не двигались и молчали. Шли мгновения. После секунды. Минуты. Молчание.
- Лжец. – Произнесла фигура в белом балахоне. Тот самый старейшина с бородой, что придя, не обронил ни слова. А дальше старейшины говорили друг за другом, хаотично, громко и властно:
- Ты не можешь знать подземные проходы под нашим городом.
- Они не постоянны как и сам город.
- Ты не пришел бы сюда, если бы знал как мы тебе ответим.
- Если твой путь, это защищать Вилинтанию, зачем ты пришел сюда?
- Ты сомневаешься?
- Не твой путь?
- Ты поздно спохватился.
- Ты не можешь быть самым сильным эльфом, который спустя столько времени, сбился с пути.
- Возвращайся.
- Ты здесь никому не рад.
- И никто тебя здесь не ждет.
- А это значит что и по другую сторону никому не нужен.
- В начало пути ты плюнул.
- Значит и конец его будет соответствующим.
- Глаза лудья могут сказать многое.
- Но глаза лудья, не глаза эльфов.
- И говорят они другое.
- Иди дальше.
- По новому пути.
- Ибо со старого ты сбился.
- Мы дали тебе ответы на все что ты захочешь спросить в будущем…
У Эльфа дрожали кулаки от злости. Он скрежетал зубами и казалось действительно мог испепелить старейшин своим взглядом. Но потом он закрыл глаза. Сделал глубокий вдох. И снова открыл. И его ярость пропала.
- Да. Я верю вам. Я пролил много крови. Но я остался эльфом. Я слышу голоса деревьев. Я слышу шепот ветра. Я понимаю зверей. Ни смотря ни на что. И я уважаю вас. И я верю вам. И я пойду по новому пути. Я не буду больше ждать своего пути, стоя на берегу и вглядываясь в морскую даль. Я пойду к лудья и узнаю все сам. Это мой новый путь.

Ладрок. Некоторое время спустя.

- Три.. два… один, ПОШЛИ!
Солдаты Ладрока поднялись из окопов и побежали на встречу врагу. Если до этого в лесу было так тихо, что можно было услышать, как жужжат мухи, то теперь от взрывов и автоматных очередей дрожали барабанные перепонки.
Линия наступавших тут же подкосилось, под пулеметным огнем. Один солдат упал обратно в окоп с простреленной головой, второй продолжать бежать вперед, однако он не заметил что у него оторвало руку с оружием. Третий упал изрешеченный сотнями пуль, четвертого разорвало выстрелом из танка, тем кто был рядом, повезло ни чуть не больше. И что то подобное было со всеми.
- Щиты!
Смерть прекратилась. Пули отскакивали от появившихся над солдатами щитами. Однако от выстрела танка, один щит разлетелся в дребезги, раня своего «держателя».

Над лесом поднялся дым. Не было слышно пенья птиц. Он словно стал другим. Не яроко зеленым, как прежде, а серым. Вот и веден огонь. Он пожирал дуб. Другие деревья рядом подкосились. Взорвался снаряд. Озеро почернело. Выстрелы. Падение деревьев. Взрывы. Щепки. Вспышки. Лес погибал.

Щиты маневрировали между деревьями. За ними, быстро бежали солдаты.
- Сомкнуть ряды!
Фигурки людей быстро приближались к укреплениям Осскиля. Взорвалась мина. Мага и мечника больше нет на этом свете. Но никто не сбавил темп.
- Готовсь!
Линя остановилась. Она все еще была по огнем. Солдаты все еще падали замертво. Ничего не прекратилось.
- Целсь!
Зажглись огненные шары. Защелкали затворы. Солдаты опустились на одно колено. Все прицелились.
- Пли!
Теперь умирали солдаты Осскиля.

Он сидел, прислонившись к земляной стенке окоп. Он все еще был там. Он закрыл глаза и дрожал от страха. В окоп спрыгнул медик.
- Эй! Ты что здесь расселся?! Наши уже пошли в атаку!
Солдат за место того, что бы с криком ринутся в бой, принял позу эмбриона.
- Как тебя зовут?
Медик остановился рядом с солдатом, и осмотрел его осматривая на наличие ран. Ничего подобного он не нашел.
Солдат не ответил.
- Да что с тобой?
Послышались шаги. Со стороны укреплений Ладрока, пришел мужчина, в форме командира. Едва подойдя, он тут же спрыгнул в окоп. Оглядев парочку, он громко рыкнул:
- Почему не на передовой!?
- Сер, я только что нашел его, возможно он ранен.
- Он? – Командир бесцеремонно пнул солдата. – Да это-ж Рохля! Рохля поднимай вшиваю задницу!
Рохля быстро встал, и вытянулся по стойке. В руках у него была винтовка. Он не мог держать ее прямо, у него тряслись руки.
- Блин, вечно с тобой проблемы! Иди догоняй своих, иначе я тебя прямо сейчас застрелю!
Рохля издал какой-то неопределенный звук, похоже визг испуганного зверя и повернувшись назад, стал выбираться из окоп. Первый раз нога соскользнула и он упал обратно. Второй раз, едва он залез, вниз упала винтовка. Пришлось возвращаться.
Командир, судя по обозначению на груди, звался Круц, смотрел на это и беззвучно матерился. Медик почесал затылок, смотря как Круц, шевелит губами.
Наконец Рохля взобрался. Все еще дрожав, он осмотрелся. И еще раз осмотрелся. И еще раз. Потом спустился в окопы, и стал взбираться по другой ее стороне.
Наверно если бы Круц ругался в слух, у двух других, отпали бы уши.
- Рохля! Иди обратно! ТАНК!
Рохля от испуга упал на землю. И действительно. Прорвавшись сквозь линию вражеских солдат, сшибая деревья по пути, и придавливая к земле кустарники, к нему быстро приближался Гилгейм. Тот, в отличии от Рохли не мешкал, и уже успел навести на него свой огромный ствол.
- Ложись! – Взревел Круц.
Рохля закрыл глаза и приготовился к смерти.
Танк выстрелил. Раздался громкий взрыв и скрежет. В окопы посыпались камни и песок.
Рохля открыл глаза. Он был жив. И первое что он увидел, это бы большой, шелковый, фиолетовый, развевающиеся по ветру плащ.
Перед ним застыла огромная фигура невиданного существа. Танк выстрели в него. Но существо блокировало выстрел своим мечом, частично воткнутым в землю.
Потом он понял, что это было не просто существо. Это был исполинских размеров эльф. Темные доспехи, блестящие на свету, плащ, огромный меч цвета каштана. Но не это поражало больше всего. Его кожа была багрового цвета. Лицо закрывал железный шлем с забралом, создавалось впечатление что у него на голове череп хищной птицы. Все его тело, было скрыто за некой субстанций, не имевший четкой формы, она просвечивала, и на вид казалось что это был жидкий огонь. Это был его эспер.
Миг – и меч уже поднят в воздух. Еще миг, и эльф уже очутился рядом с танком, занося свой огромный меч. В следующий миг, ствол танка, с лязгом отпал, от сильнейшего удара. Эспер эльфа, обхватил и его оружие. Он словно был весь под его непробиваемой защитой, к тому же дарующий и колоссальную силу.
Рохля ухитрился упасть обратно в окоп, и лежа там, закрыл голову руками. Впрочем Медик и Круц, были в таком же положении.
Они лежали и слушали ужасные на слух звуки. Лязги, скрипы и стоны железа. Скоро над их головами стали пролетать, в разные стороны, части гусениц, обшивки брони, даже люк танка. Эльф кромсал машину огромным мечом и руками.
Вскоре все это прекратилось. Сидящие в окопах медленно поднимались на ноги. Рядом с тем что раньше было танком, стояла огромная фигура, распростертыми в разные стороны руками. За одежду, он поддерживал в воздухе двух пилотов-машинистов. Они были живы, и сказать что они были просто испуганны – мало.
Круц осмотрел все это действо, почесав затылок произнес:
- Эээ… Рядовой Ястреб, хорошая работа… Рохля, будь добр, отконвоируй этих двоих к нам на базу… Хотя нет, лучше я это сделаю сам.

- … И мы потеряли множество наших солдат! Они сражались как настоящие мужчины! Здесь нет места жалости и привязанности! Вы хотели настоящей войны!? Вы ее получили!
Закончилось речь командира. К нему подошел помощник, и дал ему список солдат. Командир начал перекличку.
Они недавно вышли из леса. Тот бой они проиграли. Теперь их путь лежал в уже захваченный Осскилем пограничный город Силц. Он был не очень большой, и представлял для страны не большую ценность. Именно поэтому его захват дался Осскилю очень легко. Однако и отбить его должно быть тоже легко.
- Странно. Я же видел его. – Генерал поднял глаза от списка и оглядел солдат:
- Рохля? Рохля!? РОХЛЯ!?

Рохля проснулся. Он спал в обнимку с винтовкой.
- Ой-ей-ей. – Только и произнес он, осознав что проспал перекличку. Теперь его небось считают мертвым, или заблудившимся в лесу.
Он лежал в построенной наспех полевой палатке. То что она была слега подкосившейся, объяснялось тем, что он строил ее сам.
Рохля быстро натянул носки, благо он в них не спал, однако куртка и штаны уже были при нем. Закончив еще несколько мелких дел, он выполз наружу.
Небо было пасмурным. Они остановились на опушке леса, кругом сейчас стояли серые палатки. В лагере сейчас было мало людей, все в основном ушли на перекличку.
- Эй, Рохля! – Позвал его коренастый солдат.
Сейчас, в лагере, было два отряда. Первый был численностью около пятидесяти человек, он был здесь уже давно, его Рохля абсолютно не знал. Он был во втором, командиром которого был Круц. Отряд был не простым, он делился на четыре группы, ровно по шесть человек. К каждой группе присваивалось имя, к каждому солдату цифра, включая командира. Итого двадцать четыре человека. Однако не факт что их осталось столько же, после боя в лесу.
У коренастого, таким образом было свое псевдо имя – Шесть Г.
- Чего? – Осторожно спросил Рохля.
- Ты чего не на перекличке?!
- .. а ты?
- Нас то картошку оставили чистить!
Рохля подошел поближе. Рядом с палаткой коренастого сидели еще двое человек. Между ними тихо кипел котел. И они действительно чистили картошку.
Рохле оставалось только безутешно почесать затылок.
- Ну и что тебе, салага снилось? Про космос или про голых баб? – Гаркнул один.
Троица заржала. «Салага» не нашел что ответить, поэтому притворился что обращались не к нему. Простояв еще рядом с ними двадцать секунд, он стал потихонечку отруливать обратно к палатке, мысленно готовясь взять щетки, и пойти прочистить ботинки Круца. Однако надо чем-то задобрить провинность.
Один из «чистильщиков картошки» обратился к коренастому:
- Багз, иди сходи, дров принеси!
- Сам неси!
- Давай Багз, подними свою задницу! – Вмешался третий.
- Идите в баню! Сами несите!
Все трое были упертыми, наглыми, и в какой то степени ленивыми личностями. И к счастью для них, они это прекрасно понимали. Перед ними начинала расти безвыходная ситуация.
Рядом показался Рохля. Он нес щетки и крем для сапог.
- Рохля! – Заорал Багз.
Все большие и накаченные мужики здесь орут. Это что то вроде сформировавшегося акцента в субкультуре.
Рохля от испуга выронил крем из рук. Он повернулся к призывающему.
- Ладно, солома, я тебя отмажу!
«Солома» изобразила на лице непонимание.
- Иди принеси дров, а я кэпу скажу что работы много было, и твоя помощь срочно нужна была!
Проблема была благополучно устранена.

Рохля бродил недалеко от лагеря, и собирал хворост. За его спиной, скрепленный с помощью веревки, уже было немало добычи. Он уже пять раз возвращался обратно, принося награбленное у леса.
- Давай, давай, еще неси! – Причитал Багз.
- Мужик, уважаю! – Хохотал Три Г.
- Рэксом, рэксом! – Подгонял Четыре Г.
Группе Г повезло, среди них не было потерь, иначе такого приподнятого настроения им было бы не видать. Рохля был под номером Один Г. Однако, поскольку, если судить по важности в группе, он был на последнем месте, в отличии от Багза, который был на первом; его, иногда, в шутку называли «Раз Г».
В лесу он встретил сторожевого, тот ограничился кивком, в качестве приветствия.
Рядом практически не осталось сухих веток, поэтому ему пришлось углубится в лес дальше обычного. Вскоре, среди листьев и стволов деревьев, вдалеке, он увидел сухие ветки. Он тот час же поспешил к ним. Но едва он приблизился, он испуганно остановился. Рядом с деревом стояла темная фигура. Тихо идя по траве, и стараясь не шуметь, он подошел ближе. Это был Ястреб.

«Да. Я ослеп. Едва я ступил на эту землю, я ослеп. Самое страшное… во всех смыслах. Это земля… она не обычная. Она не такая как в Вилинтании. Нет. Она абсолютно другая.
Я ослеп? Мои глаза перестали видеть. Я ходил слепой целых два дня.
Как я прозрел? Кровь лудья. Я убил одного. И его кровь, брызнувшая на мои закрытые веки, вернула мне зрение.
Я оглох? Мои уши перестали слышать. Нет. Я слышал что говорят языки лудья. Ноя не слышал пенья птиц. Я не слышал шепот листьев. Я не слышал всего того, что мне дорого. Я оглох на четыре дня.
Как услышал потерянные голоса? Я стоял возле дуба, и не сводил с него глаз два дня. И дерево здалось. От дыма железных и каменных, котловарок, размером в с дома, оно закашлялось. И я услышал кашель.
Я потерял осязание? Мои пальцы ничего не чувствовали. Моя кожа не ощущала ласкания ветра. Я был словно не живым. Я ничего не чувствовал шесть дней.
Как я вернул себе осязание? Меня спас мой эспер. Он не имеет формы, он нечто плохо подающиеся описанию. Он может обволакивать меня огненной броней, он может входить в мое тело, и делать мои мускулы более сильными а суставы гибкими. И пусть я ничего не чувствовал, за меня чувствовал мой эспер, он обволакивал меня тонкой пленкой, и говорил мне что он чувствовал. И мое тело вспомнило как нужно осязать.
Я непобедимый эльф с багровым цветом кожи. Я ищу свой путь. И мое имя Ястреб».

- Тебя зовут Ястреб, верно? – осторожно спросил Рохля.
Эльф не шелохнулся. Казалось он смотрит на небо, но глаза были закрыты.
- Наверно я должен тебя поблагодарить… Я попробую вернуть тебе свой долг… Но, вообщем. Спасибо, я благодарен тебе, ты спас мне жизнь.
Эльф ничего не ответил.
- Правда… Я очень тебе благодарен. Я бы умер если бы не ты.
Рохля подошел к дереву, на котором он раньше увидел сухие ветки. Его рука потянулась к одной из них.
- Стой, лудья!
Рохля испуганно замер. Могучий эльф не сводил с него огненных глаз. Они вселяли ужас.
- А, я… Я не хотел, извини, то есть если тебе не угодно выслушивать благодарности такого как я, то кон…
- Оно еще живое. – Перебил его эльф.
- А, что? – Рохля в непонимании стал озираться, в поисках «живое».
Эльф устало закрыл глаза. Он еще немного постоял, и отвернулся. Похоже собирался уйти в глубину леса.
- Не трожь это дерево. Оно проживет еще дольше тебя.
- А? Да конечно! – С готовностью ответил Рохля.
Эльф сделал несколько шагов и остановился.
- Как тебя зовут?
- Сальсалио-Нортастон… Но все зовут меня просто Рохля. Кличка еще с школьных времен прижилась. – Униженно ответил он.
- Не вижу смысла в Лже именах. Я вас не понимаю лудья. Я не понимаю ваш мир.
Рохля не нашелся что ответить. Он просто стоял и смотрел в спину эльфу. Ему казалось, что если он уйдет, то эльф примет это как оскорбление. Эльф же оставался неподвижен.
Так они простояли пять минут. Потом эльф ухмыльнулся:
- Теперь я понимаю. Странно. Я очень быстро понял.
- Рад за вас. – Ответил второй, и тут же испугался, что брякнул что-то не то.
Рядом с ухом Ястреба, зажужжала маленькая муха.
- Вот бы еще знать, почему сомрашки живут один день.

Спустя три часа.

- Вы не понимаете! Это же очевидно!
Группа Г заржала, вся, кроме Рохли. Круц тоже смотрел на него с улыбкой.
- Да откуда в тебе столько решимости?
- Слушайте! – Рохля с виду был очень зол. Но при этом его ноги и руки дрожали словно от страха, или от того что он хочет кому-то врезать. С его репутацией тряпки-неудачника, это выглядело забавно, особенно среди бравых солдат.
На это представление, стали подтягиваться члены и других групп. Они собирались покинуть лагерь, и направится к городу.
- Нужно идти по восточному туннелю, туда даже враги не добирались! А северного… Да там определенно засада! В плане города этот сток обозначен! Они наверняка уже все предусмотрели!
- Заткнись. – Стараясь не поднимать голос, ответил Круц. – Северный путь к нам ближе. Это раз. Он короче. Это два. Они небось даже и не представляют, что мы появимся посреди города из канализации. Это три.
- Но!
- Хватит! Группа А, примерно через пятнадцать километров, спустится в около городскую канализацию. Все остальные, создадут видимость наступления, беглым огнем. Группа А, выходит из канализации уже в городе, и тихо, уничтожают блок пост. Всем ясно!
- Так точно! – Раздалось со всех сторон.
- Никак нет! - Воскликнул Рохля.
На поляне снова раздался дружный хохот.
- Очнитесь! Они заминируют тот проход! Нельзя рассчитывать на авось! Мы сражаемся с такими же людьми как мы сами! Они не глупы!
Раздался глухой удар. Круц ударил кулаком по челюсти Рохли. Он осел на землю, скорее не от удара, а от испуга.
- Еще раз! Еще раз будешь перечить мне! – На этих словах командир многозначительно провел пальцем вдоль шеи. – Через пять минут выдвигаемся! Достали!
Круц смерил Рохлю презрительным взглядом и направился к палатке. Больше никто не смеялся.
Рохля поднялся на ноги, и посмотрел на группу, которая должна идти по туннелю. Только он хотел что-то сказать, как вперед вышел один из них:
- Слушай, парень знай свое место. Твоя шутка затянулось. Иди и возьми свое ружье. Хотя ты все равно из него никогда не выстрелишь.
- Точно, точно! Я не разу не видел что бы он стрелял! – Воскликнул кто-то.
- Я слышал, он отсиживался в окопах, пока мы шли на бой!
- Сволочь.
- Трус.
- Дурак.
- Тряпка.
- Неудачник.
- Слабак.
- Идиот.
Отряд окружил его. Он осел на землю, и боялся поднять глаза.
- Знаете что? – Произнес один из солдат. – Вам не кажется, что он нам будет только мешаться?
- Точно. Сидел бы ты парень в лагере.
- Я знаю, как это устроить.
- Как?
Последний был блондином, с красной повязкой на лбу. На его огромных ботинках, были видны железные вставки. Он огляделся, и убедившись что рядом не было Круца, неожиданно, с силой пнул Рохлю в лоб.
- Ай! – Последний схватился за ушибленное место и растянулся на земле.
- Давайте! – Воскликнул блондин. - Чтоб каждый пнул его хорошенько!

Ястреб не спеша вышел из леса. Солдаты, из отряда, что пришел сюда раньше, шарахались от него в стороны. Ему на встречу вышел Круц.
- Ястреб, где ты пропадаешь, Ифрит тебя подери!?
Эльф отпустил на него свой взгляд, и командиру стало всерьез не по себе.
- Вообщем… Ты у нас на сколько?
- Контракт только на два дня.
- Ты же пришел к нам только вчера! Зачем подписывать контракт на три дня?!
- У меня нет намерений оставаться здесь на долго.
- Тебе же заплатят сущие гроши! Смысл идти в отряд на три дня?
- Я пришел сюда не за деньгами.
- Что? Зачем?
- Мне нужно всего лишь увидеть, какова жестокость людей и ее природу.
У Круца на лице появилось искреннее недоумение:
- Ладно, два дня, так два дня. Но таким Макаром, ты не с одним солдатом здесь не сработаешься. Будешь действовать в одиночку. Раз уж танки голыми руками разбираешь.
Эльф ничего не ответил.
- Идем за мной, мы уже выходим… Ты готов? – Спросил Командир.
- Да.
Они пошли к месту заборища отряда. По пути Круц заглядывал в палатки и подгонял оставшихся.
- Эй! Чего остановился?! – Воскликнул Круц.
Ястреб смотрел на человека, лежащего вдалеке. Без сомнения, это был Рохля. Он дрожал, закрыв лицо руками и свернувшись калачиком. Его одежда была в грязи, со следами от многочисленных ботинком и в крови.
Лицо эльфа расплылось в улыбке.

Следующие утро.

Рохля открыл глаза. Вчера днем, ушел его отряд. А вечером и второй. В лагере остался только он и еще несколько человек. Ночью было очень тихо. Но сейчас послышались звуки. Звуки людей. Солдаты возвращались с поля боя.
Он уже захотел выскочить из спального мешка, но тут его тело заныло так, что он еле удержал слезы. Особенно сильно у него болели руки. По всему телу виднелись синяки. Губа была разбита. Лоб саднил. Он остановился. Ему больше не хотелось выходить наружу. Он не хотел никого видеть из своего отряда.
Звуки прибывающих было отчетливо слышны. Кто-то прошел мимо палатки, устало шоркая ногами. Кто-то волочил за собой оружие, не заботясь о том что оно может засориться. Виднелись тени людей с носилками.
И все же Рохля стал медленно одеваться.
- Построение! – Раздался над лагерем крик Круца.

- Г Третий ранен. Ц Пятый и Шестой пропали без вести. Б Первый ранен, Б Третий ранен, и Б Четвертый убит. – Круц поднял глаза и оглядел свой отряд. – ВЫ СОЛДАТЫ ИЛИ КТО?!
Над лагерем повисло скорбное и стыдливое молчание. Все опустили глаза, боясь смотреть на командира.
- Видеть ваши морды не хочу! Косорукие гоблины! Вы сюда что ли, на пикник приехали!? Разойдись! Завтра топаем в столицу, я и вас расформирую! Пешком! Идиоты! Из-за вас меня понизят в должности!
Круц развернулся, и беззвучно матерясь, быстрым шагом направился прочь. Отряд не спешил расходиться.
- Командир!
Круц остановился. Вперед вышел Рохля. Он не намеревался задавать вопрос. Все и так было понятно.
Круц поколебался еще чуть-чуть и отрывисто сказал:
- Группа А подорвалась… Все погибли.
Никто ничего не произнес, но казалось будто над лагерем раздались десятки полные ужаса голосов. Теперь все смотрели на Рохлю другим взглядом. От презрения и насмешливых взглядов, не осталось и следа. Страх?

Поход к главной базе через лес. Окрестности Андалута.

Ночь. Тишина. Опасность. Опасность быть замеченными. Их не так много. Их совсем мало. А врагов не исчисляемое множество. Откуда они? Никто не знает. Возврат на базу, потихоньку превращался к подкрадыванию к базе.
Рохля и еще двое солдат, шли позади остальных. Если кто то умудрялся зашуметь например хрустнуть веткой, то тут же получал порцию злых взглядов.
- Откуда здесь оскильцы? – Прошептал один.
- Не имею понятия. – Ответил второй.
Рохля молчал. Он, стараясь не шуметь, осторожно шел, ступая на траву. Оглядываясь по сторонам, он крепко сжимал в руках винтовку.
Впереди кто-то подал сигнал. Это значило, что те у кого были маскировочные костюмы, должны были выйти вперед. В отряде таких было четверо.
Ладрокцы медленно продвигались вперед, сливаясь с окружением. Тени деревьев, редкие проблески фонариков, шорохи, холодный воздух, мягкий свет луны. Тишина опасности и спокойствия. Безумия и адреналина. Воздух впитал эмоции людей и стал распространять их всюду.
Журчание ручья. Ястреб к нему прислушался. Он остановился, всматриваясь в то как темная вода неторопливо журчит. На его лице застыла улыбка. Он словно что-то вспомнил. Словно отвлекся от реальности. Его рука коснулась ветки дерева. Мягкое, нежное прикосновение.
Рохля остановился и посмотрел на эльфа. В его глазах блеснула неприязнь и зависть.
Нож впился в шею оскильца, разорвав все связки, и орошив обоих солдат кровью. Браер тяжело опустился на колени, звонко звякнув броней.
- Чисто. У нас еще около пятнадцати минут тихого продвижения вперед.
Круц в ответ кивнул.

Раздался взрыв, который осветил все вокруг. Впереди, возвышаясь над деревьями, застыл огненный шар.
- Пошли! – Скомандовал Круц.
Рохля с перепугу споткнулся и упал. Мимо него, практически рядом с ним, быстро пробежал Ястреб. Рохля пришел в себя и поднялся на ноги.
- Винтовка… Где винтовка?! – В панике произнес он эти слова в слух.
- Рохля, чего копаешься!? – Закричал рядом Четыре Г. Один из тех, кто чистил картошку.
- Я сейчас, сейчас!
Рохля судорожно оглядывался по сторонам. Когда он упал, винтовка выскользнула из рук, а он даже не понял в каком направлении.
Четыре Г подошел ближе.
- Все в порядке, успокойся, слышишь? Забей на нее. Идем, идем, парень.
Вокруг было темно, хоть глаза выколи. Трава была черная из-за темноты. Где-то рядом журчала вода. Может оружие упало в ручей?
- Фонарик, фонарик, точно! – Воскликнул Рохля.
- Нет что ты!? – Воскликнул солдат.
Но свет фонарика уже осветил испуганное лицо Четыре Г.
- Сейчас я ее найду! – Выдохнул Рохля.
- Нет. – Только и успел пролепетать второй. Его голова вдруг, с хрустом пропала.
Рохля застыл от ужаса. Перед ним стоял солдат без головы. На ее месте остался ровный, красный срез. Тело начало медленно падать. Фонарик выпал из дрожащих рук. Его свет, уже на земле, высветил винтовку из темноты.

Эльф возник рядом с Круцем. Командир безумно хихикал и что говорил себе под нос. Ему, взрывом, оторвало ногу. Эльф подошел ближе, и поднес свое остроконечное ухо к его губам.
- Хе-хе, так и знал, так и знал. Надо было потребовать хотя бы одного мага. Ни одного мага в отряде, ни одного! Ни одного! – Круц ударил кулаком по земле. – Я ведь знал, я ведь знал! Ифритовы бюрократические заморочки! Гребанный Рохля! Чертов неудачник! Как он смеет перечить мне!? И… И… ЯСТРЕБ СЗАДИ!
Эльф быстро пригнулся, и над его головой тот час же появился рой щепок и коры дерева, раздираемого многочисленными пулями.
Прыжок. Казалось словно это огромная кошка. Нет, это Эспер Эльфа пробудился, и охватил все тело эльфа, придавая ему огненно-рыжий цвет.
Меч пронзил сразу двоих оскильцев и пригвоздил их к дереву. В могучих руках, лишался остатков разума, разорванный практически пополам, браер.
Труп выпал из рук. По белоснежным зубам эльфа, стекала кровь. Хищный оскал, огненные глаза, звериная ярость. Лицо хищника скрыл металлический шлем в форме черепа птицы.

Воздух разорвала очередь из автомата. Последний и группы Б, упал замертво. Его пальцы все сжимали курок.
Шестой Г, он же Багз, отстреливался за камнем. Где-то рядом засел снайпер, поэтому он не решался идти в открытою.
Он включил рацию, которая располагалось у него на ухе, в виде гарнитуры.
- Эй, меня кто ни будь слышит?! Командир вы меня слышите?! Нам надо срочно отступать!
В ответ он услышал только помехи, выстрелы, и чье-то зловещие хихиканье.
Багз выбросил гарнитуру куда подальше. Он слышал чей-то топот и крики. Где свой, где чужой не разобрать. Рядом слышался скрип гусеницы танка. Он понял что остался совершенно один среди орды врагов.
- А пропади оно все пропадом! – Вскрикнул он и выскочил из-за камня.
Впереди появился оскильский солдат. Багз выстрелил ему в голову и побежал дальше. Еще один. Вражеский солдат не ожидал безумных, бегающих самоубийц, поэтому от этого опешил и не успел вовремя среагировать.
За спиной Багза уже засвистели пули.
- Что, на уроки по стрельбе то не ходили!? Косые полудурки! Учится надо лучше! – Взревел Багз, ломая челюсть прикладом, еще одному прифигевшиму неудачнику.

- Вон, видишь, дорога!
- Ага.
- Мы пойдем вдоль нее и смоемся отсюда.
- Ты уверен?
- Что нам еще остается?
Ц Первый и Второй, спряталась в зарослях кустов. Они сбежали с поля боя, как только у них появилось возможность.
- Ладно, уговорил. Я умирать не хочу.
Они вышли из укрытия, и слегка пригнувшись, быстро побежали вдоль дороги. На горизонте начинало светлеть. Но вокруг была все также нагнетающая темнота.
- И насколько это нам аукнется?
- Ты что дурак?
- Что?
Они переглянулись и продолжали путь.
- Все зависит от тебя. Если вернешься к родным, возможно тебя арестуют как дезертира. Однако если слепишь хорошую басню, может и отвянут. А может тебя просто спишут, и наплюют. Все зависит от удачи.
- Понятно.
- Но если тебя ничто дома не держит… Можешь куда нить… свалить, пока не поздно.
- А ты?
- Я то? Мой папа моряк. Он живет в Норсе. Двину в Оскиль, и на корабль. Меня там родственники спровадят. А оттуда в Норсе.
- Понятно.
- Так как ты собираешься поступить?
- Я не знаю… Жена недавно написала… что возможно беременна.
- Что!? – Собеседник даже остановился. – Сочувствую парень.
- Нет, ты не правильно понял. Мы с ней не так давно виделись.
- Эх ты. – Ухмыльнулся первый. – Все ведь успеваешь.
Недалеко раздались выстрелы, так что они замолчали и еще сильнее пригнулись. Однако скорость они не сбавили. Так они шли минут пять.
- Эй.
- Что?
- Кажется, я видел огненный шар.
- И что?
- В нашем отряде нет магов.
Они остановились. Из-за высокого темпа, они тяжело дышали. Они посмотрели друг другу в глаза, и оба прочли там лишь неуверенность.
- Не поздно ли возвращаться?
- Я не знаю.
- В любом случае, даже если подошло подкрепление, не факт, что оно сильное. Ты же сам видел, сколько там оскильцев.
- Да.
- Вот.
- Я же говорил… Я не хочу умирать.
- Тогда пошли. И без нас справятся.
Едва они сделали несколько шагов вперед, как первый остановился и для обозначения ситуации, красноречиво сматерился.
На дороге виднелся оскильский танк. Рядом с ним виднелось трое оскильцев и еще двое человек, сидевших на корточках и закинув руки за голову. Пленные.
- Обойдем их. – Произнес первый.
- Нет, идем к ним. – Отрезал второй.
- Ты что спятил? – Давай уже свалим отсюда.
- Я не могу.
- Почему?
- Это наши.
Первый пригляделся. В силуэтах сидящих людей, он признал Ц Третьего и Четвертого.
- Ифрит. – Процедил он сквозь зубы. – Ладно, пошли. Я хоть и дезертир, но своих парней не брошу.
При приближении стали слышны голоса. Судя по всему, происходил допрос. Один из вражеских солдат пнул пленника по голове:
- Отряд называй! Сколько вас!?
- Двенадцать. – Отвечал пленник.
Последовал еще один удар.
- А что делать то будем? – Спросил первый.
- Граната есть?
- Да. Но танку от такой гранаты мало что будет.
- А тем, кто внутри - нет.
- Чего?

Раздались новые выстрелы. На этот раз причина этих выстрелов была не пехота, а тяжелая техника. Лес наводняли танки и бронетранспортеры. То тут, то там, можно было увидеть, как оскильская техника, ломает деревья перед собой, прокладывая себе путь. В воздух взметнулись ракеты. Над лесом пронеслись вертолеты. Мелкая стычка между отрядами, превратилась в настоящие, беспощадное, поле боя.

- Рохля. Рохля. Это ты что ль?
Рохля стоял посреди поляны. Винтовка лежала на земле, однако он придерживал ее за ремень. Одежда была изорвана, по всему его телу были видны брызги крови.
Багз подошел ближе.
- Чего ты здесь встал?
Рохля не ответил, он лишь смотрел на небо. Лицо застыло в гримасе ужаса.
- Пошли уже, я тебя отсюда выведу. Не боись. Я же знаю, ты толковый парень. Если бы мы тебя послушали, группа А не погибла бы. Верно? Так давай, теперь не глупи, пойдем уже. Смотри, скольких я грохнул. Видишь?
Багз показал ему руку, в ней были зажаты окровавленные жетоны оскильских солдат.
- Человек пятнадцать, не меньше.
- Мы все погибли. – Наконец произнес Рохля.
- Что? Почему? Я же говорю, смотри скольких я прикончил. Ты же меня знаешь! Я же просто зверь в бою!
- Другого зверя тебе не одолеть.
- Другого? И как же этого зверя зовут?
Рохля посмотрел на Багза.
- Уэрр.

- Эй! – Ц Второй вышел из укрытия и уверенным шагам направился к танку.
Оскильцы тут же вскинули оружие и рассредоточились.
- На землю!
- Да, да, я уже. – Ладроктец подошел ближе на столько, на сколько у него хватило смелости, и опустился на колени. – Слушайте, я задаюсь, не убивайте меня!
Солдаты переглянулись.
- Иди сюда, сядь рядом с ними!
Ц Второй поднялся на ноги. Он направился к ним. Однако не к пленникам а к танку.
- Я сказал, сядь рядом с ними.
- С ними? Ты имел ввиду с ними? – Он притворился дурачком и не изменил курса.
- На землю, мать твою!
- Какой же крутой у вас танк, ребята. – Сказал он, и дотянулся рукой до его ствола, едва только он подошел к нему.
- Сядь рядом с пленниками!
- Да, да уже иду. – И наконец-то направился к «Цешникам».
- Отряд называй! – Оскилец подбежал к севшему и его пнул в солнечное сплетение.
В ответ прозвучало что невразумительное.
- Отряд говорю, называй! Сколько вас!?
- Нас дюжина с четвертью, поделенная на половину.
- Чего? – У оскильца даже лицо скривилось от непонимания.
- Здохни говорю. – Оветил новоявленный пленник, и резко достав пистолет, выстрелил врагу в голову.
Едва другие оскильцы сообразили что произошло, как танк издал каркающий звук – последствие взрыва. Когда Ц Второй дотронулся до ствола танка, он незаметно спустил в жерло гранату.
Раздались выстрелы. Ц Первый, убил снайперским огнем двух оставшихся.
Дезертиров стало четверо.

Багз быстро оглянулся. Позади него стоял человек. Он словно появился из ниоткуда.
Белые штаны, и удлиненная рубашка, толстого покроя, также белая но с узором в клеточку синего цвета. Лицо на половину скрывалось за черной повязкой. У него были длинные каштановые волосы, челка которых, слегка налезала на глаза. В руках блестели два не очень длинных клинка. Это был Уэрр.
- Твою мать. – Пролепетал Багз и вскинул оружие.
Перед его глазами пронеся сноп оранжевых искр, и вот его автомат был разрублен пополам. Сам Уэрр, казалось ничего не сделал.
На землю упали две половинки того, что раньше было оружием.
- Стой! – Раздался из-за темноты деревьев голос. Раздались неторопливые шаги, и вскоре го обладатель появился на свету. Это был оскилец, судя по всему – местный командир.
- Дай я взгляну на их лица.
Уэрр отошел в сторону. Вражеский командир подошел ближе.
- Группа Г? – неожиданно спросил он.
Багз кивнул. Он был напуган не меньше Рохли.
Оскилец почесал затылок и произнес:
- Эх, забыл. Кажется этот. – Показал пальцем на Рохлю. – Другого можешь убить.
Дальше, казалось всего за полторы секунды, произошло сразу несколько действий. Уэрр с невероятной скоростью приблизился к Багзу и занес над ним клинок. Но тут, из глубины леса, словно выстрелянное из пушки, его сшибло огромное, казалось пожираемое огнем, тело. Клинок не успел коснутся своей цели, но Уэрр ухитрился, даже при том что его сшибли, пнуть Ладрокца, да так, что он отлетел на добрых десять метров и врезатся в дерево.
- Что за!? – Опешил оскилец.
Ястреб опускал меч, целясь прямо в сердце опрокинутого на спину Уэрра. Но наконечник меча, вонзился лишь в землю. Уэрр словно растворился в воздухе, хотя еще мгновение назад, лежал распростертым на земле.
Эльф не показал того что удивился. Ни теряя не секунды, он с места, рубанул мечом воздух позади себя, рассчитывая на то, что Уэрр появится позади. И он не ошибся.
Эльф застыл в странной позе. Он был в полу присяди, одной рукой опираясь о землю, а другой, вытянутую перед собой, он держал меч. Сейчас, на нем как ни в не бывало, стоял Уэрр.
- Ха-ха, ну ты даешь! – Засмеялся оскилец. – Да ты практически оседлал его меч! Ладно, победи его в этом «типа» сражении! Ха-ха!
Уэрр спрыгнул с меча, сделав сальто назад.
- Давай!
Оружие со звоном упал на землю. Эльф сам выронил его. Уэрр застыл над ним с поднятыми клинками. Еще секунда, и они пробили бы эльфа на сквозь.
Ястреб сдернул с себя шлем. На его лице блестели слезы. Он дрожал.
- Что такое? – Обратился командир к Уэрру. – Почему ты остановился?
- Выпустите меня. – Произнес эльф.
- Чего? А ты почему так быстро здался!? Так же не интересно!
- Выпустите меня! - Истошно закричал эльф и вцепился в свои волосы, распуская при этом косу. Он упал на колени и уткнулся носом в землю.

«Стоны. Крики. Они по всюду. Мольбы о помощи. Просьбы пощады. Но их не слышат. На них не обращают внимания. Лудья? Нет, это не крики лудья. Это кричат не они. Не они просят о помощи. В их глазах горит не вовсе не то. В их глазах горит жесткость.
Кто же так истошно кричит? Кто это?! Где? Я не понимаю. Я. Я… Я не понимаю.
Эти крики. Я их отчетливо слышу. Но не ушами. Нет. Мои уши слышат совсем другие вещи. Мои уши слышат скрежет. Скрежет метала. Взрывы. Тресканье. Выстрелы. Всполохи.
Эти крики слышит о мне что-то иное. Что же? Сердце?
Плачь. Ясно. Это плачет природа. Цветы. Трава. Кусты. Деревья. Они все гибнут. Они рвутся и приминаются. Их давят и жгут. Они разрываются на тысячи частей. Они гибнут от рук лудья. Железные машины, созданные лудья, жгут их сотнями. Даже огромные дубы не могут противостоять им. Вот чьи крики я слышал по всюду. И от них никуда не скрыться. От них не возможно забежать. Я хочу вернутся назад. На свою родину, и почувствовать запах моря. Я хочу забыть обо всем этом. Выпустите меня отсюда. Я больше не могу слышать их голоса. Я больше не могу… Не могу!»

- Выпустите!
- Да убей же ты его!
Раздался выстрел. Уэрр подкосился. В его затылке зияла кровавая дыра. Но он не упал. Он снова занес свое оружие. Ястреб сделал рывок вперед. Две черные, деревянные, спицы вонзились в шею Уэрру. Два клинка пробили могучие тело эльфа на сквозь. Так они и застыли, не выпуская своего оружия из рук и смотря друг другу в глаза. Одни, коричневые и большие, другие огненные и с влажными от слез веками.
Оскилец обернулся. Ему в лицо уперлось дуло винтовки.
- Что ты!? Ты же Рохля, верно!? Что ты мразь делаешь!?
Винтовка не пощадила и его. Голова Командира разлетелась в дребезги.
Над ними пролетела ракета, на секунду осветив поляну оранжевым светом.
Уэрр упал на землю. Эльф опустился на колени.
- Вот и я, спас тебе жизнь, Ястреб.
Эльф не ответил. Он опустил голову и закрыл глаза.
Сзади, слегка прихрамывая подошел Багз:
- Подождите. Что-то я ничего не понимаю. Почему Уэрр не убил его сразу? – Багз перевел взгляд с эльфа на Рохлю. И почему он приказал убить только меня, а тебя не трогать?
Рохля не ответил. Он прицелился винтовкой в голову Багза.
- Что за? Ты что делаешь?! Ты же? Ты же не? – И тут, по его выражению лица, можно было понять, что он понял, что произошло. – Предатель…
Раздался еще один выстрел. Багз упал на землю.
Они долго молчали. Эльф дрожал. Двойной агент смотрел на звездное небо. Вокруг были слышны выстрелы и взрывы. Но никто не выходил на эту поляну. Словно все живое, боялось узнать что произошло со всеми этими людьми.
- Ястреб. – Властно произнес Рохля.
Эльф поднял взгляд.
- Мы, лудья благородней чем эльфы. Ты сам это видел. Уэрр не убил тебя только потому, что ему приказали убить тебя в бою. Хотя мог это зделать. А ты бросил свой меч. Чтобы спасти свою жизнь, верно?
- Неправда. – Прошептал эльф.
- Я спас твою жизнь. Мы в расчете.

Это был последний раз, когда они видели друг друга.

Велинтания. Хоренхолл. Примерно месяц спустя.

Огромный меч, со скрежетом вошел в землю. Скрестив руки на груди, рядом с ним стоял Ястреб.
- Я вернулся. Я знаю, у вас нет причины появляться передо мною.
Храм молчал. Лишь белый туман стелился по земле.
- Я сбился с пути. Я хотел узнать, почему лудья такие жестокие, и приплывают к нашей земле с темными намереньями. Я отправился в далекую страну. Там где царит жестокий мир. Там где голова раскалывается, от плача природы. Там, где возможно, любовь и преданность гораздо сильнее чем здесь.
Где-то далеко, посреди тумана, появился темные силуэт сидящего волка. Эльф улыбнулся.
- И я нашел ответ. Но он лежал не по ту сторону океана. Он, все это время лежал в моем сердце. Жестокость. Она не появляется просто так. Она не существует просто для того что бы просто существовать. Он рождается из-за любви, к чему бы, то не было. Лудья, плыли к нам в жесткостью в сердце, не потому что они такие плохие. Просто, на то у них были свои причины. И я знаю, что однажды они приплывут к нам с любовью в сердце. И тогда я буду ждать их. На своем песчаном, морском берегу. Это мой путь.

Исправлено: Zemfirot, 06 ноября 2009, 20:21

lfm tw | 4F в Steam

Фантазёр

05 ноября 2009, 18:25

Вердек

LV8

Стаж: 15 лет

Постов: 3186


		fantgeass

Лилит Фэйронис. ПОСТ №1. Гвара, штаб-квартира ССР. 903 год.

Девушка с роскошными рыжими волосами приблизилась к парню в синей мантии и обняла его. Он обнял её в ответ и они так простояли с минуту, слыша лишь собственное дыхание и биение сердец.
- Они тебя приняли? - наконец-то робко начала девушка, но парень как будто оглох. Она разжала объятия и посмотрела на него, маг отвёл взгляд в сторону и спустя несколько мгновений спросил:
- Ты пойдёшь со мной?
Они снова обняли друг друга. В комнате снова воцарилось молчание, которое вскоре прервалось единственной фразой:
- Мне жаль...
Этот ответ нарисовал несмываемыми чернилами дальнейший путь их судеб. Предав свою любовь и пойдя вслед за амбициями и желаниями, они ещё не понимали какую ошибку совершили...

В здании на одной из центральных улиц, покрытом разнообразными барьерами, вовсю кипела работа. Чуть ли не каждый риганхеймец хотел бы узнать, что творилось в этих стенах. Все знали, что это массивное здание являлось штаб-квартирой Секретной Службы, но на этом все знания иссякали. Ходило множество слухов, от самых нелепых до вполне близких к правде, но наверняка знали лишь только те, кто там побывал. Но из-за договора о неразглашении, все хранили эту тайну. Даже самый последний болтун на земле, вряд ли хотел провести всю жизнь в тюрьме из-за своего языка. Именно это наказание фигурировало в договоре. Поговаривали, что всё же нашлось пару смельчаков-идиотов растрепавших эту тайну, но на следующий оба пропали, а все кто с ними общался жаловались на провалы в памяти.
На Гвару опустился вечер. Сотрудники ССР постепенно рассасывались по своим домам. Лилит сидела в кабинете и заполняла бумажную мишуру. После становления её главой ССР, это стало одним из основных её занятий. Лилит была не особо против, учитывая, что ей пришлось пройти, чтобы стать тем кто она есть сейчас. Особое внимание она уделяла докладам о каких-нибудь необычных артефактах и искала подходящую информацию в архивах.
Внезапно в работу, по ментальной связи вклинился голос секретарши, сообщивший:
- "Госпожа Лилит. Тут в приёмной Эдвард из осскильского отдела. Он просит принять его."
Лилит немного задумалась, вспоминая кое-что и через пару секунд ответила ей:
- "А разве начальник осскильского отдела не Джагер? Да и для доклада ещё не время."
Через некоторые время последовал ответ:
- "Эдвард сказал, что он к вам по личному вопросу и что это очень важно, его впустить?"
- "Да, впусти его."
Лилит отодвинула стопку бумаг на столе освобождая обзор. Дверь открылась и в комнату вошёл высокий брюнет в тёмной плаще, на нём была одета обычная форма агента ССР. Он подошёл к столу и сел напротив Лилит. По нему было видно, что он очень волновался, хотя старался этого не показывать.
Лилит усмехнулась:
- И это агент великой и ужасной Секретной Службы, а дрожит, как котёнок, которого оставили в ливень на улице. И как вас только обучали.
- Нас никто не услышит? - поинтересовался Эдвард, не обращая внимания на подколки главы - У меня информация предназначенная лишь для ваших ушей.
- Успокойтесь, агент. На комнату наложен барьер, помимо всего здания. Нас никто не услышит. - обезопасила его Лилит - Ну так что у вас за информация?
- Эм..н...
Щелчок пальцев и стакан на столе заполнился водой.
- Выпей и успокойся - сказала Лилит парню, указывая на стакан. Эдвард взял стакан и опустошил его.
Лилит откинулась на спинку стула и стала расскачиваться, ожидая сидящего напротив. Эдвард держал пустой стакан в руках и всматривался в него, как будто надеялся там что-то увидеть. По взгляду можно было заметить, что сейчас в его голове происходит сумбур.
- Ну...
-Даннет! - внезапно выпалил мужчина.
Лилит очень сильно удивилась, но виду не подала. "Да и мало ли, какой Даннет, просто совпадение." - подумала она, отбрасывая нахлынувшие воспоминания.
- Он сказал, его зовут Даннет - продолжил он - И велел направиться к вам и передать письмо, иначе...он их убьёт. Я не знаю откуда, но похоже он прознал про всю нашу группу. Я не мог рисковать.
Мужчина закрыл лицо руками и стал глубоко дышать, он успокаивал себя.
- Где письмо?
Эдвард сунул руку во внутренний карман. Вытаскивая оттуда конверт с магической печатью, он протянул его Лилит.
Рассеяв заклинание, она вскрыла конверт и вытащила письмо. Оно было абсолюнто чистое на первый взгляд, но на самом деле на нём тоже лежала магическая печать. Поколдовав немного над письмом, Лилит добилась появления на нём символов. Эти печати на конверте и письме, показались ей знакомыми.
Бросив взгляд на наблюдающего за её манипуляциями агента, она принялась читать письмо:

"Здравствуй, моя милая Лилит. Узнала мои печати? Наверняка нет, ведь ты никогда не любила вспоминать прошлое. Сколько лет прошло? Семнадцать? В свою очередь, я был очень удивлён, узнав где и кто ты сейчас. Так значит ты променяла меня вот на это? Чертовски верный выбор, должен заметить. Я бы на твоём месте поступил точно так же. Зачем нужен надоедливый маг, зовущий неизвестно куда, когда есть такая перспектива? За это ты мне и нравилась, здравый смысл и собственное счастье превыше всего, хотя второй пункт довольно спорный. Но что-то я увлёкся прошлым, больше не буду, честно. У меня есть к тебе предложение и на это раз ты вряд ли сможешь от него отказаться, как отказалась от меня тогда. Чтобы ты ненароком не сглупила, я намекну, это связано с твоей мечтой. Да-да, именно с бессмертием, Лилит. Учитывая время через которое это письмо дойдёт до тебя, приглашаю тебя в Андалут, одиннадцатого альшари. Средний город, кафе "Белая Площадь", я буду ждать тебя там, вечером. Твоё отсутствие считается за отказ от предложения. Не упусти свой шанс, только я могу помочь тебе с твоей мечтой, помни это...

Твой Азардан.

P.S. И не ругай Эдварда. Обычный человек для мага - полуоткрытая книга, из которой при желании можно вырвать пару страниц."

Дочитав Лилит отложила письмо в сторону и обратилась к Эдварду:
- Как ты получил это письмо?
- По приказу Джагера, мы разнюхивали и следили за несколькими людьми из правительства, связанных со вторым уровнем Софии. Мне достался какой-то толстяк, который много шлялся по ресторанам. Два дня как следил за ним, я помню хорошо. Но после этого ничего, лишь силует человека. - в его голосе почувствовалась укоризна - Сколько я не силился рассмотреть его, у меня ничего не получалось. Наверное мне что-то вкололи, ведь магия в Осскиле запрещена. Он передал мне конверт и сказал, что если я не отдам его вам в ближайшее время, вся моя группа погибнет, бежать смысла нет. Я прекрасно понимал, что он не врёт, поэтому примчался сюда, как только смог...
- Свободен - выдала Лилит немного поразмыслив.
- Что мне делать? Что будет с группой? - голос Эдварда походил на голос испуганного ребёнка.
- Не волнуйся, вас не тронут. Сворачивайте всю свою деятельность на территории Софии и возвращайтесь.
Эдвард поднялся и направился к двери.
- Надеюсь ты понимаешь, что всё произошедшее должно быть в секрете и ваш отзыв тоже? - добавила Лилит, вслед уходящему агенту.
- Так и будет - ответил тот и вышел.
Лилит встала и подошла к окну. Уже как полчаса включились уличные столбы, чтобы освещать холодным светом улицы города. На улице перед зданием туда-сюда мелькали люди, явно торопясь домой к семье после трудового дня. Лилит смотрела на них то ли с жалостью, то ли с завистью на лице. "Этих людей кто-то ждёт, они счастливы, с другой стороны пройдёт время и они исчезнут, заменив себя новым поколением и так по кругу. А я...я буду вечно наслаждаться своим счастьем, время будет не властно надо мной! Столько грехов...не зря же ведь я их совершила...И чтобы всё это стало правдой, похоже придётся встретится со своим прошлым. Азардан, что ты делаешь в Осскиле...какие цели ты преследуешь?" ...

Ладрок, Андалут. Белая Площадь, 11 альшари.

Рядом с кафе "Белая Площадь" плавно припарковался мовер. Из него вышла рыжеволосая девушка, которая тут же словила восхищённые взгляды зевак. Она посмотрела по сторонам и направилась внутрь дома, на крыше которого располагалось кафе.
На первом этаже находился телетрек, телепортировавший входящих в него наверх. Это было сделано для удобства клиентов, хоть и его установка стоила немалых денег. Девушка вошла в поле телетрека и как ожидалось, оказалась на крыше. Она оглядела столики и через секунду заметила поднятую руку. За самым дальним столиком скраю сидел высокий маг, причина по которой девушка сейчас здесь. Она подошла к столику, маг эффектно щёлкнул пальцами и стул выдвинулся из-под стола, приглашая подошедшую присесть.
- Обязательно нужно было использовать иллюзию, а, Лилит? - с ухмылкой спросил Азардан - Или ты надеялась, что я поверю, что ты ничерта не изменилась за семнадцать лет?
- Считай это психологическим воздействием, но так и быть... - Лилит закрыла глаза, сосредоточившись, и иллюзия рассеялась, сопровождаясь некоторыми оптическими искажениями.
Вместо молоденькой девушки из прошлого перед Азарданом предстала властная женщина с огненным взглядом, выглядящая на тридцать с хвостиком и обладающая какой-то притягательной силой, присущая только зрелым женщинам.
- Так мне нравится гораздо больше - восхитился маг - А то со стороны выглядело, как будто я совращаю молоденькую дурочку.
- Спасибо за комплимент - сухо ответила Лилит - Может поговорим о деле? Я сюда не прошлое вспоминать пришла.
Она выжидающе уставилась на Даннета, который лишь глупо улыбался, смотря ей в глаза. Нотки раздражения заиграли на её лице, Лилит встала, собираясь уйти, но Азардан схватил её за руку и взглядом убедил сесть обратно.
- Ладно, похоже с цирком придётся кончать - признался он - А я то думал, что смогу поиграть с тобой в любовь подольше.
Азардан опёрся локтями на стол и подпёр подбородок кулаками. Он закрыл глаза, сосредотачиваясь. Вокруг столика образовался невидимый антизвуковой барьер, гарантирующий отсутствие лишних ушей. Внезапно в разум Лилит попытался вторгнуться чужак, пытаясь то ли наладить ментальную связь, то ли прочитать мысли, то ли ещё что.
- Даннет! - разозлилась рыжая бестия - Я что похожа на беззащитного мугла?! Если ты под предлогом ментальной связи пытаешься прочитать меня, то это бесполезно!
- Успокойся, Лилит. Я же должен был убедиться, что ты непросто так занимаешь кресло в своём Риганхейме. Небольшая проверка, так сказать.
- Извинения принимаются.
- Итак, теперь о деле... - он выждал некоторую паузу - Я предлагаю тебе исполнение твоей мечты, взамен прошу - сотрудничества со мной.
- Что именно ты подразумеваешь под сотрудничеством? - поинтересовалась Лилит.
- Как ты уже догадалась, я работаю на Осскиль. Хотя правильнее было бы сказать, что это Осскиль работает на меня. У меня есть цель, которой могут помешать некоторые обстоятельства, поэтому приходится делать первый шаг самому. Ты помогаешь мне снять риганхеймский барьер, я беру тебя с собой за Неприступные Горы, в обитель Древних.
- Где гарантии, что там есть то, что мне нужно?
- Гарантий действительно нет, но есть надежда - согласился он - Древние оставили после себя много секретов, может быть среди них ты найдёшь то, что ищешь. А может и нет, но большего шанса у тебя не будет.
В словах Азардана была доля истины, если и там не будет ничего нужного, то значит этого не будет нигде.
- Ты предлагаешь мне предать свою страну ради призрачной надежды?
- Именно.
- А я ведь могу убить тебя прямо сейчас... Ради спасения Данзарса от твоих амбиций.
- Но ты ведь этого не сделаешь, Лилит? - маг расплылся в улыбке, как будто заранее знал ответ на свой вопрос.
- Нужно обсудить детали нашего сотрудничества, Даннет...

Balzamo

06 ноября 2009, 17:16

Plus Ultra

LV9

Стаж: 13 лет

Постов: 4657


		Balzamos
		Balzamo

Metal Gear Solid V: The Phantom Pain

Генрик Сенкевич - Quo Vadis

Большая охота.

- Чтобы стать мужчиной, Бертрам, нужно пройти и Огонь, и Воду и испытание славой, скорее даже восхождение на вершину славы, под звуки военных труб. А ты всего лишь вздорный ребенок. Впрочем, я принимаю твой вызов. Завтра на рассвете. Мечи.

Волк успел грустно и обреченно посмотреть на статного всадника, прежде чем выпущенная с пронзительным свистом стрела закончила жизнь животного.
Сегодня была охота на волков, хоть и местечковая, но довольно масштабная, ловчий оказался мастером и поэтому загнанные волки выбегали прямо к сеньору и его свите. Лишь некоторых волков приходилось догонять, пуская породистых чокобо рысью или галопом.
Весёлые крики и звонкий смех оглашал окрестности. Где-то позади разрозненного скопа из всадников, находились женщины в красивых платьях и, хоть на улице было не жарко, с широкими веерами - такова была мода. Они наблюдали за охотой и стреляли своими острыми глазками в мужчин, заставляя их рисоваться и бравировать. Чокобо совершали невероятные прыжки и иногда жалобно квехтели, а дамы кокетливо смеялись, шепча друг другу разные замечания и этим ещё больше раззадоривая мужчин.
Как и на любой охоте, большинство, естественно, не охотилось. Между периодами бравирования и кривляний, наступали периоды скачек и всевозможных соревнований, будь то соревнования в витийстве или же типичные скачки во весь опор до какого-нибудь дерева. Большая часть свиты, насчитывающей не менее шести десятков человек, развлекалась как могла, а малая часть, включая сеньора, со жгучим удовольствием охотилась. Тем не менее, соревнование было присуще и охоте. Главным трофеем, как всегда, считался самый крупный волк - вожак и ради него многие были готовы свернуть голову своему породистому чокобо. Конечно же, и тут не последнюю роль играли дамы, всё-таки своеобразная победа в охоте давала право на восхищенные взгляды и многословные поздравления, а так же на завистливые взгляды прочих охотников.
Вот и сейчас два десятка аристократов, рассредоточенных по широкой опушке, в томительном ожидании глядели в тёмную чащу, высматривая волков. Луки были опущены, но готовы в любую секунду выпустить стрелу в выбегающее животное. Время от времени из чащи показывался волк и в зависимости от близости к нему охотника, погибал либо сразу же, либо через несколько секунд. Иногда стрела не задевала сердца, или мозга и поэтому подстреленный волк, хромая, а иногда и падая, продолжал свой обреченный бег. Впрочем, случалось такое редко, а если случалось, то мучения волка прекращались достаточно быстро. Все охотники были мастерами своего дела – аристократами, с самого детства обучавшимися военному искусству и не в последнюю очередь стрельбе из лука.
Так и теперь. Они ждали, когда ловчий, с крупным отрядом, набранным из местных деревенских крестьян, выгонит остатки волков навстречу своей смерти. В лес заходить мужчины не решались, ибо охотиться в лесу, да ещё и на чокобо, было слишком неудобно.
Так они и стояли в незримом напряжении. Большинству охотников было за сорок. Уже зрелые мужчины находили прелесть именно в охоте, а не позировании. Меньшей части было за двадцать. Молодые аристократы, дети старших родителей, в основном, уже уважаемые, тоже предпочитали охоту, но не ради самой охоты, а ради результата. Их радовала мысль, что они обойдут своих отцов в стремлении к победе.
Сеньора местных земель, включающих в себя небольшой городок, родовое и достаточно крупное поместье, и несколько деревенек, звали Амплий де Варуа. Он был мужчиной небольшого роста, но крепкого телосложения. Бледная кожа лишенная, какого либо загара, подчеркивала его нарочитую аристократичность. А ослепительно седые волосы и такая же седая короткая борода, завершали образ пятидесятилетнего аристократа. Хотя выглядел он на все шестьдесят. Тонкие черты лица были украшены множеством шрамов, что указывало на достаточно буйное прошлое. Так же он был отцом большого семейства, насчитывающего двух сыновей и четырёх дочерей. Младшему сыну было всего пятнадцать, он забавлялся с остальной молодежью, которую не прельщала охота. Старшему сыну было уже двадцать восемь, и теперь он невозмутимо восседал на крупном чокобо, устремив свой усталый взгляд под кроны раскидистых деревьев. Дочери же наблюдали за охотой вместе с остальными дамами. Матерью их была тоже немолодая Веста де Варуа. Верная и когда-то прекрасная жена, а теперь цепкая, заботливая и строгая мать, с немножко размывшимися, но всё ещё очень приятными чертами лица.
Минуты ползли, время от времени, прерываемые коротким свистом и, иногда, жалобным визгом подбитых животных.
Впрочем, изматывающее ожидание длилось не очень долго. Через десяток минут, наконец-то появился вожак. Все сразу поняли, что это именно вожак. Крупный и красивый, с решительными глазами и безумным бегом, сопровождаемым злым рычанием. За ним бежала его самка, не особо большая, но очевидно верная. Всадники мгновенно встрепенулись, некоторые пустили своих чокобо в галоп, одновременно натягивая тетиву своих луков. Другие остались на месте, хладнокровно прицеливаясь в бегущего вожака. Чокобо безумно орали, неожиданно и болезненно подстегиваемые своими хозяевами, всадники возбужденно кричали, готовясь убить вожака. Двое, оторвавшись от всего отряда, оказались рядом с волками. Отец и сын. Оба вскинули луки, тщательно целясь в, сокрытое под шерстью, сердце. Сын с легкой улыбкой опередил отца, его стрела вырвалась впёред, и тут же послышался жалобный визг волчицы, которая упала, словно подкошенная и задергалась в предсмертных конвульсиях. Отец тоже улыбнулся и, теперь уже наверняка, выпустил свою стрелу, которая с неприятным хрустом вошла в глаз, затравленно рычащего, вожака.
- Спасибо Эрнст. Это было бы действительно моим позором, если б ты не пожалел меня. Я этого не забуду. – Старый отец похлопал своего сына по плечу и торжественно обернувшись, объявил, подъезжающим охотникам о своей победе и завершении охоты. Многие бросали удивлённые взгляды на улыбающегося Эрнста де Варуа, и громко говорили, что ему повезет в следующий раз и что он всё-таки поразил первую самку этой стаи. Но утешения ему были не нужны. Всё-таки охота прошла недаром.

Смех, танцы, громкие и не всегда пристойные шутки, запах вина, красота и статность женщин, красивая музыка и бесчисленные разговоры на неиссякающие темы. Пир, который неизменно проходил после охоты, был ещё одним поводом для участия в самой охоте. Знатнейшие женщины со всей округи, богатейшие мужчины и море вина. Чем не повод? Томные взгляды и испуганные юноши с девушками в тёмных уголках.
Так было и теперь. Амплий де Варуа сидел во главе стола и, уже чуть-чуть покачиваясь, разговаривал с местным священником, который, несмотря на веру в Ушедших, не мог пропустить настолько масштабное событие, как и не мог пропустить мимо себя полный стакан вина, поэтому его глаза уже заслезились, а обычно хмурое лицо, затянула довольная улыбка.
Младший сын сеньора, уже давно скрылся в поместном саду с одной из приезжих девушек, дочкой уже заснувшего старика, который приходился пятиюродным дядей Амплию де Варуа.
Вокруг сеньоры Весты де Варуа собралась группка зрелых дам, которые живо обсуждали все последние новости, свадьбы, сплетни, слухи и домыслы. От них то и дело слышался громкий смех и не менее громогласные шутки.
А старший сын уже длительное время разговаривал с молодой племянницей одного из представителей ветви рода фон Хорнеров. Девушка ему нравилась. Юная, застенчивая и симпатичная, она то и дело краснела, когда краем уха слышала, то одну, то другую неприличную шутку. Это веселило Эрнста и даже очаровывало. Несмотря на свой зрелый возраст, Эрнст до сих пор не женился. Причина крылась в его любви к свободе и в сильной привязанности отца. Амплий то ли боялся остаться один, то ли просто позволял сыну всё, что мог позволить, и поэтому не давил на него и на все предложения о сватовстве отвечал односложно и безапелляционно: «он ещё не готов». К двадцать восьмому лету Эрнста, эта фраза стала притчей во языцах. Но попыток его поженить не уменьшилось, поменялась только тактика. На все званые или не званые ужины, на все большие или небольшие праздники, все благоразумные родители тащили своих дочерей в поместье де Варуа, где надеялись, что на них обратит внимание Эрнст и семья заключит выгодный брак. Впрочем, таким разнообразием девушек больше пользовался младший брат Эрнста - Бертрам де Варуа.
Всё было как всегда.
Где-то в подвалах поместья таксидермист готовил чучело из крупного вожака.

Наступила ночь. Весёлая, пьяная, крикливая ночь. Кто-то уже спал, но большинство буйствовали и пили, устраивая безумные пляски и жаркие споры.
- …Я ещё помню набеги одичалых. Мне тогда было лет двенадцать, но уже с мечом под опекой придворного мага - старика Снорре. Его тогда же убили. Отрубили руки и выбросили в лес, а мы нашли его мантию и неизменный медальончик со звездой. Вот он – Эрнст со слегка заплетающимся языком, но твёрдым взглядом достал из-под одежды небольшую серебряную звездочку - Всё, что осталось от наставника. А он меня любил. Хоть и наказывал тоже с немалой любовью…. Где же Бертрам?
- По-моему, он ещё не вернулся из сада – Девушка произнесла фразу и заалела.
- Он своего не упустит, даже если свататься хотят со мной. Самое смешное, что Бертраму уже нашли жену, так, что пусть развлекается, благо время ещё есть. – Эрнст сделал большой глоток из серебряного кубка и заглянул в опущенные глаза юной дамы.
- А почему, вы, сэр, не хотите жениться? – Она вновь покрылась смущенным румянцем.
- Хочешь стать моей женой? Ищу достойную причину для столь ответственного шага. Какое-нибудь приключение или хотя бы скандал. Тихая и предсказуемая свадьба не ублажит аристократов. Будут разговоры, а почему именно её, а почему не эту. Всякие низкие догадки, глупые шутки, и прочее. А если я женюсь со скандалом или на девушке возмутительно низкого происхождения, то все примут это как должное. Очаруй лучше моего брата. И кстати, как тебя зовут?
- Мелисса.
- Красивое имя. Напоминает мне моё детство с лугами, полями и лесами. В том времени тоже была девочка по имени Мелисса. Но, увы, судьба раскидала по разным полюсам. – Эрнст пригубил вина. – Ну, ладно, ещё увидимся, Мелисса.
Эрнст встал и пошёл куда-то в верхние покои. Первый день охоты кончился и предстоял второй, не менее кровавый и не менее весёлый.

Тишина была абсолютной. Легкая и влажная дымка поднялась над зеленеющей, свежей травой. А в большом зале, утренняя свежесть смешивалась с горячими парами вина – призраком отгремевшего вечера. Все спали. Либо в объятьях, либо в одиночку. В тепле, в холоде и все вместе в удовлетворении. Пропел полудохлый петух, но на него никто не обратил внимания. Затуманенные спиртом разумы слишком тяжело поддавались освежающему будильнику природы. Но медленно, неуклюже разумы всё же проснулись.

Чокобо были резвыми, погода была отвратительной, ливень опустился резко и безапелляционно, намокшие луки подводили своих хозяев, дамы хмурились под широкими навесами, а продрогшая молодёжь жалась к тёплым и сухим девушкам.
Старшие же неуклонно охотились. С волос текла вода и заливалась в рот, крестьяне всеми мыслимыми выражениями костерили привередливых аристократов, а всегдашние пышные волки напоминали остриженных собак. Время от времени слышались звуки выпускаемых стрел и ещё реже визг волков. Промахов сегодня было гораздо больше.

В замок пришли злые и мокрые. Но пир, тем не менее, развеял даже самые мрачные думы. Священник опять оглядывал зал маслянистыми глазками и шлёпал ногой в такт музыке, юноши возбужденные и весёлые отплясывали, на пару с такими же смешливыми красавицами, подобравшими свои платья и отбивающими сложный ритм.
Эрнст пил и разглядывал зал. Всё это веселье резонировало в нём хорошим настроением, но не достаточно хорошим, что б присоединится к пляскам или к играм во всё ещё мокром, после дождя, парке. К Эрнсту то и дело подсаживались старшие, умудренные жизнью гости. В основном женщины, явно и не явно намекающие на своих дочерей и ловко и неловко вворачивая в пространные разговоры свои деловые идеи. Наследник всех владений де Варуа привык к таким разговорам, поэтому отвечал весело и шутливо на такие попытки сватовства. Наконец у оркестра случилась передышка и в ожидании новых танцев молодежь, а так же часть, не в меру пьяного старшинства, разошлись по разным углам, дабы отдохнуть перед новыми, заводными танцами.
- Ох, Эрнст – рядом на стул, грохнулся раскрасневшийся Бертрам, вытирая свой бледный юношеский лоб белым платком, и как-то томно вздыхая – Я сегодня влюбился.
- Не особенная новость. Почти каждая охота не обходиться без этого. – Эрнст вздохнул и отправил в рот крупную виноградину.
- Но в этот раз всё не так! Я действительно влюбился и готов на ней жениться! – Младший брат смотрел на старшего, возбужденным взглядом, с плохо скрываемой мольбой, видимо ему было необходимо, чтобы кто-то утвердил его слова о неизъяснимой и великой любви.
- Ну, да. Ну, да. Я даже могу тебе поверить. Но в любом случае у тебя уже есть невеста и всё уже давно устроено, так, что никаких шансов у вашего союза нет. – Эрнст вяло зевнул и продолжил поедать виноград.
- Мы можем уговорить отца, если ты за меня заступишься! Он же тебя всегда слушает, а мать согласиться c решением мужа!
- Страсть мимолетна, а жена – навсегда. Подумай ещё тысячи раз и в конце охоты, скажи мне всё это снова. Как хоть её зовут?
- Мелисса фон Хорнер. Правда, красивое имя? – Бертрам почти выдохнул её имя и в его мутных глазах, прояснилось обожание.
- Действительно красивое имя. К концу охоты - через четыре дня, мы поговорим об этом снова.
Оркестр уже вновь играл и поэтому окрылённый надеждой Бертрам побежал танцевать, а Эрнст с сожалением улыбнулся. Ложные надежды брата кольнули его совесть.

Крупный волк с уже пробитой задней лапой корчился и визжал, пытаясь стряхнуть назойливую стрелу, застрявшую в его морде, но не задевшую мозг. Причиняя себе боль, он яростно рычал, а потом грозный рык переходил в щенячий визг. Но вскоре третья стрела прервала неприятные и беспомощные крики. Охотник внимательно осмотрел тушу, а потом свистнул слуге и приказал унести её к остальным. Похоже, это был вожак. Было облачно.
Эрнста поздравляли, ему строили глазки, наконец-то именно он убил вожака. А он как всегда улыбался, принимая поздравления и восторги. Даже учитывая то, что шкура волка была изрядно попорчена, он был самым крупным и красивым за три дня охоты.
Пир ещё не начался. Амплий де Варуа ушёл в свои покои, чтобы переодеться. Рядом с ним шёл его старший сын, о чём-то напряженно думавший, но, тем не менее, уверенно улыбающийся.
- Отец я готов жениться. Я нашёл себе невесту. – Эрнст посмотрел на мужественный профиль отца, с небольшим, обросшим седой бородой подбородком и прямым, даже слишком прямым носом.
- Ты всё хорошо обдумал, Эрнст? И надеюсь твоя невеста это не какая-нибудь крестьянка? – Амплий, говорил спокойно. Его густой бас разносился по пустому коридору, непривычно грозным эхом.
- Я всё хорошо обдумал. А невеста из хорошего рода: её имя Мелисса фон Хорнер. – Эрнст убрал со своего лица улыбку и сделал его строгим, почти что ожесточенным.
- О, да я её видел. Красавица. И род действительно хороший. Что ж… Ты с ней об этом уже разговаривал?
- Нет, а должен? По-моему, возможности брака всегда обсуждались родителями, а не детьми. Поговори с фон Хорнерами и объяви о нашей помолвке, желательно сегодня вечером.
- Куда такая спешка?
- Хочу, чтобы об этом услышали все и именно из твоих уст.
- Я поговорю с ними, уверен чета фон Хорнеров, не откажет и более того будет рада. И объявлю, как ты просишь, вечером.
- Спасибо отец.

Вечер, как и все прочие, был веселым, богатым. Лишь на лицах фон Хорнеров застыло какое-то торжественное выражение, более подходящее к баронским светским приёмам, нежели фамильярным праздникам, проходящим после любой охоты. Амплий де Варуа был задумчив и даже не улыбался шуткам бордового и чего-то отчаянно проповедующего вестника Ушедших. Бертрам веселился во всю, исполняя какие-то безумные танцы, лишенные всяких правил, но источающие молодецкую удаль и вызывающие улыбку. Он то и дело глядел на улыбчивую Мелиссу фон Хорнер, которая сегодня не танцевала, а лишь подбадривала танцоров. Эрнст был расслаблен и улыбчив, доброжелательно осматривал зал и лица аристократов, будто запоминая их выражения, позы. Этот осмотр явно приносил ему какое-то, непонятное другим, удовольствие.
А потом Амплий де Варуа встал и поднял свою руку, облачённую в массивный золотой перстень с красивым камнем. Зал тут же затих, и удивленно уставился на сеньора. Он впервые прервал вечера словом, поэтому на него глядели с настороженным интересом. Гуляющие в парке тоже вернулись в зал, узнать в чём дело ибо и музыка и шум разговоров исчезли, растворились в густой тишине. Амплий де Варуа, начал говорить торжественно и как будто неохотно.
- Сегодня, в этот восхитительный день – Трерих, месяца Эфирис. На третий день, нашей общей охоты. Я хочу объявить о помолвке двух прекрасных детей своего времени моего сына, Эрнста де Варуа… - Зал удивленно вздохнул, и в каком-то едином порыве начал оглядываться в поиске счастливого семейства, сумевшего получить родство с де Варуа. - …И Мелиссы фон Хорнер. Свадьба пройдет в последний день охоты. И вы все приглашены на торжество. – на последних словах Амплий позволил себе улыбнуться и тут же зал подхватил церемониальную улыбку и сухие, но вычурные поздравления посыпались рекой.
Мелисса сидела, склонив голову и сцепив руки, на её порозовевшем лице играла чуть неуверенная, но довольная улыбка. Фон Хорнеры принимали поздравления. А Эрнст смотрел не на свою будущую жену, но на своего младшего брата.
Бледное лицо пятнадцатилетнего Бертрама источало удивление, которое вскоре сменилось юношеской раскалённой яростью.
- Предатель! Свинья! Живодёр! – Слова вылетали друг за другом, пропитанные гневом, яростью и болью. – Я тебя ненавижу! Ты мне не брат! – Бертрам вскочил со своего места и широким, решительным шагом, под взглядами всего зала, шёл к брату. А Эрнст сочувственно и почти серьёзно смотрел на брата. Эрнст смотрел, как он подходит к нему с яростным выражением лица, и медленно поднялся со своего места. Бертрам с силой дал пощечину, которая звонким хлопком разошлась по всему залу.
- Завтра на рассвете. Без лат. В парке. Мечи! – Бертрам будто выплюнул последнее слово в лицо брату, развернулся, бросил взгляд полный боли на Мелиссу и пошёл к выходу из зала.
- Чтобы стать мужчиной, Бертрам, нужно пройти и Огонь, Воду и испытание славой, скорее даже восхождение на вершину славы, под звуки военных труб. А ты всего лишь вздорный ребенок. Впрочем, я принимаю твой вызов. Завтра на рассвете. Мечи. – Бертрам не поворачиваясь, дослушал и молча вышел из зала, все люди ошеломленно молчали, а Амплий де Варуа с ужасом смотрел на Эрнста.
- Всё хорошо, папа. – Эрнст нарочито и театрально поклонился, потом повернулся к Мелиссе и так же театрально поцеловал её в щеку. – Спокойной ночи, дорогие гости. – И старший сын вышел вслед за братом.

К рассвету никто не спал. Все повалили в парк, где уже стояли оба брата. Бертрам был одет в белую лоснящуюся рубашку и штаны в такт к ним, а Эрнст в серое одеяние и чёрный низ. Зрители вместо охоты собрались глядеть. После бессонной ночи полной разговоров и додумок, после скандального поведения младшего де Варуа, и, ещё день назад, невозможного объявления дуэли, После ожидания и звезд, рассвет оказался кульминацией.
Оба брата сжимали прекрасные и дорогие прямые клинки, которые романтично отражали красноватое, рассветное небо. Бертрам не скрывал своей ярости, а Эрнст был спокоен, почти надменен.
Рассвет. Кромка солнца, поднявшаяся над горизонтом. И почти птичий крик секундантов.
Два брата сверкнув глазами и, ослепив блеском металла, схватились. Удары, искрометные, быстрые, острые не поражали свою цель. Пятнадцатилетний малец и мужественный почти тридцатилетний мужчина. Их битва была похожа на пародию. Старший бесконечно спокойно отражал удары и нехотя наносил свои, младший неистовствовал. Бил, открываясь, сильно грубо, почти безумно. Сколько раз меч Эрнста мог вспороть слабую грудь? Но нет. Только звон мечей и испуганные вскрики зрителей. Оба молчали. Орудуя своим оружием. Солнце всё ещё не полностью вышло из-за горизонта, небо до сих пор не приняло ни одного облака. Эрнст взглянул на брата и сильно отбив очередной яростный удар замахнулся, чтобы поразить беззащитного противника с отброшенной, почти за спину рукой. Но руки Эрнста по его желанию остановились на замахе. Он с удовольствием увидел страх в глазах своего брата, его растерянность и потом с не меньшим удовольствием острие братского меча, которое прошло наискось и вспоров висок, глазное яблоко, губы и щёку, оголив белоснежные зубы, окончило своё движение, разрубив сонную артерию, на ключице.
Эрнст упал. Почти мгновенно и почти бездумно. Один глаз отказался видеть, а лицо будто бы онемело. Его расстроило, он хотел улыбаться, перед своей смертью, а сейчас не мог пошевелить ни одним мускулом. Он чувствовал кровь, её запах, но не чувствовал боли.
- Эрнст! Эрнст, прости меня! Я… Эрнст! – К нему подбежал Бертрам, на глазах уже блестели слёзы, и не было ярости. – Я хотел умереть! Ты же! Ты же! Ты же лучше меня! Ты воин! Ты Воин! Прости меня! Я хотел!
- Я знаю. – Разрубленные губы с трудом слушались хозяина, а голос стал хрипловатым – Я всё знаю. Но кое-что ты должен узнать сейчас. Наш отец умер сегодня ночью. Его убило его сердце. Сердце. Забавно, правда? Он нас любил – Эрнст прокашлялся и проплевался, кровь заливалась в рот и мешала говорить – Я не хотел такого скандала при женитьбе. Я хотел мирного скандала. Чтобы все запомнили и не забывали. Но ты слишком принципиален. Пусть я буду твоим огнём – Эрнст снова выплюнул кровь – Отец будет водой. А твоё наследство от нас обоих, будет твоими трубами. – Эрнст попытался улыбнуться, но улыбка раздвоила, разрубленную губу и показалась гротескной маской. – Я люблю тебя брат, ведь ты будешь настоящим мужчиной. – Эрнст замолчал и прикрыл глаза. Жизнь неумолимо выходила струёй из его перебитой артерии. Зрители внимали, в страхе и ужасе. А Бертрам плакал. Амплий лежал на своей кровати почерневший, в обществе своей ревущей жены, а Мелисса со страхом и обожанием смотрела на уходящего из этого мира Эрнста. Священник был трезв.
- И Мелисса – Старший брат в последний раз поворочал своим каменеющим языком – Я действительно люблю тебя.
На следующий день звучали трубы, как дань погибшим и как, слава наследным живым.

Исправлено: Balzamo, 06 ноября 2009, 17:29

Стах

09 ноября 2009, 00:07

Наблюдатель...

LV5

Стаж: 2 года

Постов: 586

на вас всех

...Ничего интересного сегодня не случилось...

- И всё-таки, почему опять море? – эти слова были обращены к сидящему на кресле молодому человеку лет тридцати, который сейчас усиленно тёр рукав парки. Тот отложил её и недоумённо уставился на говорившего.
- Простите, капитан?
- Почему опять море? Вам не казалось, что от вас ждут большего? – капитан с каким-то видимым интересом посмотрел на новичка, - ведь вроде для вас тематика неба ближе. Почему тогда вы здесь?
Молодой человек насупился, чувствуя какую-то насмешку, и подняв голову, встретился взглядом с капитаном судна. Впрочем, тот даже и не допускал ироничных выпадов, и просто поглядывал на него.
- Ну, и до неба дойдёт дело, может быть, - новичок показал взглядом на виднеющийся в свете луны обтекаемый корпус вертолёта, стоящего на посадочной площадке, - просто дело в том, что это мой первый выход с вами, капитан.
- Это просто расслабляющая прогулка, Роберт, ничего более, - миролюбиво сказал капитан Равон, потянувшись за графином с бренди, - уже глухая ночь, а мы ещё и не перекусили толком. Не желаете ли присоединиться, кстати? – он показал взглядом на второй стакан.
- Нет, благодарю вас, - сидящей в кресле потянулся за книгой, но передумал и повернулся к капитану, - а всё же, вот вы говорили о пиратах, о их действиях, а не упомянули про последние сводки.
- А, это, - Равон сделал небольшой глоток, нахмурился и посмотрел на графин, - конечно, когда плывёшь по одному из опасных направлений, то есть определённая вероятность того, что натолкнёшься на этих… «джентельменов удачи» - последнее слово он произнёс чуть ли не с отвращением, - в последнее время их активность возросла, и что самое печальное, прямолинейная тактика тоже поменялась. Сейчас они предпочитают нападать не одним судном, а целой стаей, четыре-пять катеров. Это удобнее, возможность перехвата выше. Да и абордажные силы могут атаковать сразу с нескольких сторон. Хотя судовладельцы редко идут с ними на конфликт, предпочитают в случае захвата своего судна вести переговоры о выкупе. Хотя нередко сумма выкупа достигает чуть ли не десятой доли всего торгового оборота. Человеческая жадность не знает границ. Конечно, нельзя сказать, что каждый второй торговый корабль подвергается нападению, иначе здесь бы уже давно всё было бы перегорожено боевыми авианесущими кораблями, как частоколом. Но и держать флот по несколько месяцев кряду, правительству тоже не с руки. Это хлопотно, дорого, да и надо тогда свои силы распылять. Вот порой они и закрывают глаза на некоторые проделки разбойников, если всё обходится более-менее мирно, и никто не пострадал. Ну даст им владелец судна выкуп звонкой монетой, они отпустят заложников и всё. Хотя порой такие переговоры растягиваются на несколько месяцев, даже сейчас известно, к примеру, что около двух десятков моряков с «Флайто» и «Ирденуса» всё ещё пребывают в плену. Но это граждане Ладрока, и нашему правительству плевать на их судьбу.
- Но и мы не можем же сказать, «ну и судьба с ними!», правда? – заметил Роберт, - всё же плохо, что так с ними случилось.
- О да, но если их правительство молчит, то наше тем более будет молчать, - просто ответил Равон, пододвигая к себе поближе тарелочку с закусочными тарталетками, - не сказать, что меня лично это сильно печалит. Назовите меня бесчувственным эгоистом, мизантропом, кем угодно, за то, что я не спешу падать лицом в тарелку и плакать о их судьбе навзрыд, просто сейчас приватирство – это явно проблема для всех нас, но всё равно каждый действует порознь. Хотя, признаться, могли бы давно объединиться под одним направлением и прочёсывать всё море. Хотя ну чем такой пират отличается от рыбака? Верно, только тем, что у пирата оружие на виду, а не под брезентом спрятано. А трясти все рыбацкие шаланды на предмет их принадлежности к пиратам нет, народ нас не поймёт. И докажи потом ещё, что пехотный пулемёт ему не для стрельбы по макрели нужен.
- Но бывало, они тоже могли на чём-то засыпаться, - заметил Роберт, подсаживаясь к столу, - как например, когда перехватили катер. Сам весь ржавый, а двигатель на нём новёхонький, импортный. А зачем рыболовам восьмидесятисильная «Ямодо»? На нём наперегонки с истребителями можно гонять.
- Ну а докажите, что они за ним наперегонки с косяком тунца не плавают. Или что может, капитану денег после заготовки пищевых консервов хватило только на новый двигатель, а на покраску шаланды потом, или прочее. А что им в ответ противопоставить? Что автоматы и винтовки у них там? Так разрешено, а лицензии никто проверять не будет.
- Стрелковые комплексы и гранатомёты не разрешены, - перебил капитана Роберт.
- Ха, а толку?! – хрипло рассмеялся капитан, - а он скажет: «Нашёл! На дне морском!». Ну изымут, ну по шее надают и всё! Это и то, при условии, что их найдут. У них же в моду пошёл способ такой, когда к водонепроницаемому контейнеру привязывают мешок с тиберином. На один контейнер один мешок. Поначалу он затопляется, и контейнер под своей массой и массой тиберина уходит под воду, потом вода начинает его разьедать, и вещество вступает в реакцию с водой, образует много летучего газа, который с лёгкостью поднимает контейнер на поверхность. Потом его остаётся только подобрать. Много есть у них задумок, стоит отметить. То же самое и с деньгами, и с добычей. Хотя сейчас у них теперь модно угонять корабли, а не просто сгрести в мешок деньги и часы. Налетят, как свора голодных кошек на пешекар, и давай себе грести, - капитан гневно стукнул стаканом по столу, расплескав напиток, - да будут прокляты эти отродья, чтоб им глотки свинцом залило!
Роберт удивлённо посмотрел на капитана, но тот уже и сам смутился за несвойственную ему горячность.
- Ладно, погорячился малость, - усмехнулся Равон, отставив стакан в сторону и проведя ладонью по столу, крикнул: - вестовой! Тарелку бутербродов и тряпку капитану!
- Есть! – ответил забежавший в каюту молодой парень, и тут уже выскочил.
- Это мы будем есть! – крикнул ему вдогонку капитан, затем они и Роберт дружно рассмеялись.
- Вот, приятного аппетита! – забежавший вестовой подал на подносе тряпку, - а бутерброды сейчас принесу.
- На рее на одной ноге заставлю кукарекать, парщивец! – добродушно улыбнулся капитан, - вот же команда лоботрясов и разгильдяев, и я первый раз…капитан, то есть.
- А вообще погода сейчас приятная. – переменил тему Роберт, подходя к иллюминатору, - свежо так.
- Да, неплохо, - согласился капитан, - пока идём со скоростью двенадцать узлов, видимость хорошая. Да уж, так бы всё время, да?
- Было бы неплохо, - согласился Роберт, - через четыре часа мы должны быть уже в порту.
- Восемь склянок, - поправил капитан, - мы тут ещё всё и в милях метрируем. Надо будет заодно вторую машину проверить, а то такое ощущение, что генератор там периодически глохнет, а механики, как обычно, не докладывают и пытаются так исправить. Но нюх меня не обманывает…
- Капитан! – в каюту зашёл вестовой с подносом, уставленным тарелками, - у нас две новости, с какой начинать?
- Я удивляюсь с вашей субординации… - проворчал Роберт.
- Сэр! На завтрак всем не хватит телячьей колбасы…и к нам приближаются три катера, за ними следует средних размеров фрахтовик. Похоже, это пираты.
- Как определили? – поинтересовался капитан.
- Они послали нам сигнал об захвате. Предлагают нам сдать корабль. Немедленно. Иначе нас всех убьют.
- А, - просто сказал капитан, - понятно.
Когда вестовой вышел, капитан перевёл взгляд в сторону иллюминаторов и взял в руки переговорное устройство.
- И какой идиот будет призывать к сдаче за четыре минуты до встречи? – спросил он, - ставлю бутылку флашвихского вина, если поднимете «Боров» за две.

Роберт Загер, лейтенант Авиационного Корпуса Морской пехоты, встал и застегнул верхнюю пуговицу на кителе.
- Сэр, готовьте вино, - со спокойной уверенностью сказал он.
Через иллюминатор было видно, как техники стаскивали чехлы с того, что ранее капитан по ошибке принял за дополнительные топливные баки на вертолёте. Свет от фонарей блеснул на ощерившихся ракетами блоках неуправляемых авиационных ракет. Автоматическая зенитная установка на носу корабля с обманчивой лёгкостью развернулась в сторону пиратов в тот момент, когда лопасти несущего винта HD-1 «Ночного Охотника», прозванного в войсках «Боровом», начали раскручиваться…
- И, лейтенант, - сказал капитан, когда Роберт уже выходил.
- Сэр? – остановился тот.
- Когда на борт поднимутся уцелевшие, - капитан задумчиво отодвинул пальцами пустой стакан, - спросите их о причине, побудившей их пойти на абордаж Осскильского патрульного фрегата…

* * *

Если думаешь, что не изменился за год - почитай свои старые посты на форуме.

1«2728293031323334

ОСТАВИТЬ СООБЩЕНИЕ НОВАЯ ТЕМА НОВОЕ ГОЛОСОВАНИЕ


	(c) 2002-2019 Final Fantasy Forever
	Powered by Ikonboard 3.1.2a © 2003 Ikonboard
	Дизайн и модификации (c) 2019 EvilSpider